Мы живём в период масштабного получения отрицательных результатов от катастрофической кадровой политики последнего столетия.
Какую профессию ни возьми, отрицательный отбор в несколько поколений приводит наше общество к плачевным результатам. Чиновники воруют у доверенного им государства, проштрафившиеся военные совершенно перестали стреляться [? ‒ МВН], общественные радетели за нравственность и семейные ценности публично попирают все нормы приличного поведения, безудержно стремясь к «личному счастью», а известные «властители дум» представлены всё чаще безмозглыми идиотами и редкостными приспособленцами, могущими привить своим читателям и слушателям лишь самые асоциальные жизненные установки.
Демократия убедительно показала, что не склонна задумываться о качестве своих граждан, а заботится лишь о выяснении большинства и меньшинства на выборах.
Гражданские же добродетели стали при республике лишним тормозом для карьеры. Сегодня, назначив честного человека на должность, не знают, как побыстрее снять его. Он неудобен, с ним нельзя «по-братски перетереть», невозможно склонить на какое-нибудь паскудство, за ним нет тех поступков, за которые его можно «крепко держать на административной привязи».
Всё это вскрылось особенно ярко в самые последние годы. В мирные времена вор, подлец, негодяй, бездарь, приспособленец не так заметен. А вот при наступлении испытаний жизнь демократии, расцвечивается такой радугой общественных пороков у «известных, уважаемых и продвигаемых» людей, что только диву даёшься, где таких находили в таком количестве и в таком одинаково непристойном качестве.
Представители свободных профессий дали нам яркие примеры человеческой низости и рекордный урожай людей смуты. Актёры, писатели, всевозможные деятели «интернет-искусств» практически указали нам на отсутствие в России национальной культуры.
Слишком долгое время в культуре у нас делали ставку на подонков, революционеров и людей всеядных. Первые показали себя откровенными предателями, вторые силятся раскачать общество до повторения смуты, а третьи так и не могут выбрать, чего им больше хочется: конституции или севрюжины (перемен или покоя).
Общество катастрофически обескультурено. Требуются совершенно экстренные меры. Если вы не хотите, чтобы у вас в стране была революция и смута, то смутьяны и революционеры должны сидеть в тюрьме, а любители конституционной севрюжины — на голодном пайке, без премий и государственных грантов.
Сейчас условно пишущая братия делится на три части.
Одна, уехавшая, либерально-революционная (как Быков) пишет тексты типа «VZ» (апологетическая биография Зеленского) и подготавливает революцию и гражданскую войну для России из-за рубежа, на деньги западных «партнёров».
Вторая, самоопределившаяся как революционно-социалистическая, типа Прилепина, наговаривает под лейблом «патриотическая литература» свои «Уроки русского (социалистического)» планирует издавать в своей новой серии «Нонфикшн особого назначения» нечто коммунистически апологетическое под название «Мы-Ленин», подаваемую в «Российской газете» как донесение до читателей традиционных смыслов «с помощью авторов, разделяющих патриотические взгляды редакции и поддерживающие традиционные ценности». (См.: https://rg.ru/2024/09/08/zahar-prilepin-prezentoval-novuiu-patrioticheskuiu-seriiu-kpd.html). Эти мечтают о гражданской войне и готовят революцию в тылу РФ.
Ну и третья часть, очень условно «миротворческая» мечется между первыми двумя со своими воспоминаниями как было хорошо в те времена, когда мы были все вместе и были «друзьями», «роднёй», как выражается в одной из своих статей Павел Басинский. («Главная задача культуры — объединение людей. Разных. Сложных» (https://rg.ru/2023/10/01/davajte-govorit.html).
Есть, конечно, и четвёртая часть — это нетусовочные русские писатели, не участвующие в этом празднике премиальной жизни, неродственные и недружественные по тем или иным причинам первым трём группам. Сейчас не о них речь, хотя действительно стоило бы говорить, только о них. Но в информационном поле видны почти исключительно первые три группы.
По-якобински настроенные писатели-революционеры по обе линии границ, занимаются своим излюбленным делом — заполошно силятся поджечь нашу страну с разных сторон. Ранее они как «друзья» просиживали штаны на одних и тех же диванах, в одних и тех же редакциях, получали премии из одних и тех же рук, а теперь негодуют на свою же «литературную родню», разрушившую эту идиллию.
Всё больше становится «путаников», призывающих к «разрушению» и тех, кто предлагает миротворчески сохранить и «путаников», и «разрушителей» у различных премиальных государственных корыт нашей культуры.
Тут как-то меня удивила «Российская газета», эта тихая и состоятельная заводь, где можно встретить каждой писательской твари по паре из разных советских и постсоветских эпох.
Головная российская государственная газета на четвёртом году СВО решила отметить юбилей укронационалиста Шевченко. Её колумнист от культуры Павел Басинский, ничтоже сумняшеся, почтил память «родного» для него Тараса (Наш поэт Тарас Шевченко: автору «Кобзаря» исполняется 210 лет (https://rg.ru/2024/03/09/pavel-basinskij-o-tom-mozhno-li-schitat-shevchenko-ukrainskim-nacionalistom.html).
Логика предложенного в этом тексте «миротворческого акта» такая: «Из украинских поэтов Тарас Шевченко — самый известный во всем мире. Его стихи знают от Бразилии до Китая, в мире существует около полутора тысяч его памятников и памятных мест, ему посвященных. С другой стороны, он признанный классик поэзии как на Украине, так и в России, таким образом культурно объединяет две страны, сегодня находящиеся в военном конфликте».
Вот так, Шевченко — объединитель России и Украины. Сложно себе представить, что на седьмом десятке лет кандидат филологический наук никогда не читал текстов того, о ком он пишет. Формальная квалификация вроде бы должна позволять сначала прочитывать то, о чём потом будешь писать. Всё же проблема автора статьи, скорее всего, не в научной состоятельности. Здесь видна старая интеллигентская тенденция в стиле «всё знаю, но как «принципиальный миротворец» и литератор выступающий «за всё хорошее, против всего плохого», а значит, замечать ничего не желаю».
Ниже помещаю несколько легко находимых «объединительно»-русофобских вирш безумного Тараса в переводе на русский, чтобы в полной мере прочувствовать всю их инфернальность:
«Я так её, я так люблю
Мою Украину нищую,
Что прокляну святого Бога,
За нее душу потеряю». («Сон», 1847).
«Ой, Богдан!
Глупый сын!
Посмотри теперь на мать,
>На свою Украину,
Что, будучи, пела
О своей беде,
Что, поя, рыдала,
Выглядела волю.
Ой Богдан, Богданочка,
Если бы была знала,
В люльке бы задушила,
Под сердцем усыпилась».
«Днепр, брат мой, высыхает,
Меня покидает,
И могилы мои милые
Москаль разрывает…» (Розрита могила)
«Няни,
Дяди отечества чужого!
Не станет идола святого,
И вас не станет, — чертополохи
Да крапива – а больше ничего
Не вырастет над вашим трупом.
И станет кучей на куче
Вонючий гнев — и все то, все
Понемногу ветер разнесет». (Бували войни й військовії свари…)
«Любитесь, чернобровые!
Да не с Москалями, —
Ибо Москали чужие люди,
Делают лихо с вами». (Катерина)
На самом деле, стихи Тараса, если не следовать какой-либо изначально заданной тенденции, прозрачны по смыслу...
Выбор Богдана Хмельницкого присоединиться к Московской державе — это беда. Задушить бы его за это, ещё во младенчестве. Москали, присоединив Малороссию, дорогие могилы разрывают. Россия — чужое Отечество, скоро тебя не станет. Украинки не любите москалей, они чужие, желают вам зла.
Сам Басинский в статье, вроде бы даже задаётся вопросом: считать ли украинским националистом Шевченко? Но решительно отказывается разрешать этот вопрос для себя и своих читателей. Для него он слишком противоречивый, неразрешимый до поры до времени.
Ну, не знает, литературный критик, куда отнести следующие строчки Шевченко:
«Московщина,
Вокруг чужие люди.
Тяжело, отец,
Жить с врагами!» (До Основ’яненка)
«Как понесет с Украины,
Да в синее море
Вражью кровь-водицу,
Вот тогда я все покину
И поля, и горы
И подамся прямо к Богу,
И буду молиться…
А до часа вот такого,
Я не вспомню и о Боге!
Схороните и вставайте,
Оковы порвите,
И вражеской злою кровью
Волю окропите». (Заповедь)
Последние строки ещё со времен УССР малороссийская детвора в нескольких поколениях, и не только она, учила наизусть.
Чьей же вражеской кровью Шевченко заповедовал окропить украинскую волю? Наш литератор отказывается понимать.
А вот советские да бандеровские украинцы это хорошо понимали, им старательно объясняли, а они благодарно впитывали эти людоедские русофобские призывы в свою плоть и свою кровь. [В рассматриваемой проблеме культа Шевченки главная вина не россиянской псевдодемократии, но советского наследия. ‒ МВН]
Самостийная антиРоссия, воюющая с настоящей Россией, в том числе и на этих стихах создавалась. С этими бесноватыми заклинаниями в южнорусское население входила агрессивная русофобия и крепла практическая жажда единоплеменной крови.
Русская кровь льётся сегодня как плоды той ненависти злобного и безбожного Тараса, которые он десятилетия вынашивал в своей ничтожной душе.
Кривя душой, не говоря правду, «наши хорошие писатели» становятся людьми, сеющими смуту, словесными блудниками, виновными против истины...
Михаил Смолин
"Наше наследие"
(с незначительными сокращениями)
См. также:
М.В. Назаров. «О хулителе Пречистой Божией Матери молиться нужно...»
