Итак, ситуация для Российской Федерации характеризуется негативно: к исходу третьего года войны ни одна из задач, заявлявшихся ранее в качестве «целей СВО» не выполнена и не близка к выполнению:
1) «Режим Зеленского» не свергнут, а держится крепче, чем в 2022 году. «Под войну» ускоренными темпами продолжалась «дерусификация» украины, реформирована УПЦ Московского Патриархата, нацистская пропаганда «промыла» мозги населению, ненависть к России не только не уменьшилась, но и многократно возросла.
2) Никакой «демилитаризации украины» не добились. Наоборот, — перед нашим фронтом стоит огромная ( несколько сот тысяч) группировка, вооруженная едва ли не лучше, чем до начала СВО, хорошо организованная, опытная, стойкая и (несмотря на усталость от войны) не высказывающая никаких признаков скорого распада. Часть данной группировки ведёт боевые действия на территории «старых регионов» РФ — в Курской области, откуда наши войска так и не смогли выбить врага более чем за 4 месяца. ВСУ наращивают ракетные и дрон-атаки по глубоким тылам наших войск, дотягиваясь до Волги и далее, поражая промышленные и инфраструктурные объекты в нарастающем месяц от месяца масштабе.
3) Территории «новых регионов» (кроме Луганской Народной Республики) от врага не освобождены: противник продолжает прочно удерживать столицу и правобережную часть Херсонской области, столицу и значительную часть Запорожской области, значительные территории ДНР. Наши успехи в Харьковской области — незначительные и не вышли за рамки чисто тактических. Нет никаких шансов на то, что все «конституционные» территории Российской Федерации могут быть освобождены военным путем в ближайшее время.
Подводя итог — СВО, — в том виде, в каком она начиналась, — провалилась (не достигла поставленных задач).
В своё время один генерал, разглядывая поле уже проигранного сражения, сказал Наполеону: «Сражение проиграно, но у нас есть ещё время выиграть второе» (это было в битве при Маренго, завершившейся разгромом казалось бы победоносной австрийской армии). Дело в том, что генерал Дезе привёл с собой резервы и они полностью изменили ход сражения.
Есть ли резервы у нас и у врага?
В первом случае — ответ неоднозначный. Теоретически — «да!». Есть, и очень значительные. У нас до сих пор страна не воюет, воюет только армия. Мобилизация вооруженных сил и промышленности (тыла, всей экономики и т.д.) не проводилась, кроме отдельных (некомплексных) мероприятий «разового» характера. В итоге мы имеем всё ещё значительный мобилизационный потенциал, который, теоретически, можно было бы задействовать.
А вот «на практике» — имеем совершенно обратную и удручающую картину: не получавшая своевременных и достаточных для одержания решительной победы средств армия — умотана и обескровлена. Её сил ещё пока достаточно, чтобы удерживать фронт и даже местами («черепашьим шагом») с трудом продвигаться вперёд, одерживая чисто тактические (но весьма «дорогостоящие») успехи. Но перспективы одержать стратегическую победу — разгромить противостоящие силы врага и заставить его (хотя бы!) подписать мир «на наших условиях» более чем сомнительны. Проще говоря — «тянуть время в надежде на авось» наши войска могут ещё достаточно долго, а победить — нет. В своём нынешнем виде, по крайней мере.
Поможет ли нам теперь (подчёркиваю!) общая мобилизация? — А вот на данный вопрос я ответить однозначно затрудняюсь. С одной стороны, Наполеон (как в сражении при Маренго) сумел бы мастерски использовать все подошедшие резервы. С другой — у нас «наполеонов» как-то не наблюдается.
И страна, и армия, и население — от трёхлетней кровавой и не слишком-то успешной, мягко говоря, военной кампании уже очень устали. Промышленность остро ощущает нехватку технических ресурсов, а запасы боевой техники, по всей видимости, близки к исчерпанию («спасибо» «сирийской авантюре», «распродажам» бесплатно/в кредит от Рособоронэкспорта, «подаркам» «нашим африканским друзьям» и т.д. и т.п.). Не уверен (не обладаю информацией, но испытываю сомнения): может ли сейчас Минобороны вооружить, одеть, обуть, обучить, организовать, накормить, сформировать в части и соединения, а затем ввести в бой ещё хотя бы полмиллиона бойцов? А для стратегической победы над одной только «украиной» (подчёркиваю!) нужно никак не меньше (и как бы не в полтора-два раза больше), причём «подать на фронт» эти полмиллиона нужно, не «поднося воду стаканами», а сразу или (в крайнем случае) в два-три приёма.
Кроме «технических моментов» возникает и второй вопрос: а как страна/народ отнесутся к этой самой всеобщей мобилизации сейчас — после «трёхлетней кровавой тягомотины»? Не получим ли мы вместо долгожданных крупных резервов на фронт — «топливо» для бунта мобилизованных? Подобного тому, что произошел в Петрограде в феврале 1917 года? А ведь предпосылки к этому есть, как есть (я в этом более чем уверен) и готовые инициировать такой бунт силы в т.н. «элите», недовольство «либерально-западнической» части которой вряд ли является секретом для руководства страны и спецслужб. Думается, что подобные негативные варианты не одному мне приходят в голову… Они, возможно, учитываются при определении уже открыто продекларированного (только сегодня выслушал его в исполнении патриарха) «курса на скорейшее мирное урегулирование»: «Мир, говорите? — Что ж, как известно, «худой мир лучше доброй войны»».
Вот только дождутся ли в Москве этого самого «худого мира»? — лично я сомневаюсь… И для демонстрации обоснованности своих сомнений перехожу к характеристике положения (по моим прикидкам, конечно) в стане врага. И констатирую: ведя тотальную войну, ВСУ резервы имеют. Имеют их и сейчас, и в ближайшей перспективе. По различным (доходящим до меня) данным, в странах ЕС проходят боевую подготовку от 150 до 300 тысяч вновь мобилизованных военнослужащих. Плюс к тому — часть военных обучается и в самой т.н. «украине». Вычтем (для ровного счёта) 100 тысяч дезертиров, «уклонистов» и т.п. — и всё равно «на выходе» мы получим ещё 200 тысяч солдат врага на фронте к весне 2025 года. Допустим, что половина из них пойдёт на доукомплектование разбитых и потрёпанных частей и соединений. Но даже 100 тысяч солдат — это, по сути, 3-4 полноценных корпуса (или две армии). Которые враг готовит (получая технику из США и Европы, которые являются «неприкосновенным тылом» ВСУ) вовсе не для «перемирия», а, конечно, для своего нового наступления. И пока он не «сожжёт» в новой попытке прорвать наш фронт эти (а также вновь созданные) резервы — ни на какое перемирие т.н. «украина» не пойдёт. Даже если ей вдруг «отключат» поставки вооружения и техники из США (из Британии, Франции и Германии поставки в текущем году продолжатся с вероятностью 99%).
То есть — в ближайшие 4-6 месяцев перемирия не будет совершенно точно, а дальнейшее зависит исключительно от того, насколько успешно и результативно наши ВС отразят очередной «наскок» сильного, опытного и хорошо вооруженного врага. Хотелось бы верить, что отразить «наступ» удастся столь же успешно, как летом 2023 года, но даже когда это станет из предположения — фактом, — вопрос о том, «что делать дальше?» — останется на повестке дня. Поскольку сегодня «украина» воюет против нас только одна, а кто может присоединиться к ней завтра — вопрос неясный. Но «кандидаты» есть — «ограниченное участие» войск НАТО — уже дискутируется и даже вынесено на повестку дня на высшем уровне в странах ЕС. Очень вероятно участие Румынии в ликвидации несчастного Приднестровья, а о «надёжности турецкого друга» после событий в Сирии — и рассуждать как-то даже неловко…
Чтобы стервятники опасались «слетаться на труп добычи» — надо уметь показать, что мы «ещё очень даже живы». А для этого опять же нужны реальные успехи на фронте. А их не добиться, если не будут подготовлены крупные и хорошо обученные (а также управляемые!) резервы.
«Наша песня хороша — начинай сначала…». Пожалуй, эти слова можно вынести в заголовок данного письма. Если оно, конечно, до тебя дойдёт.
Игорь Стрелков
07.01.2025
Источник
МВН. Мобилизация в РФ, конечно, проблематична в созданной властями атмосфере "невойны не всерьёз". Но ведь есть дальнобойное оружие для решительного уничтожения вражеской инфраструктуры, транспортных узлов и прочей логистики по доставке вооружений, пресловутых "центров принятия решений". Многие военные эксперты недоумевают: ВСУ получают самую массовую поставку с начала СВО. "Почему не бьём?"
Мирослава Регинская
[22 января 2025 года в Кирово-Чепецке] Состоялось судебное заседание по делу Игоря.
Суд не удовлетворил ходатайство о смягчении условий. Замены неотбытого срока заключения на УДО не будет.
К заседанию администрация колонии прислала характеристику на осужденного. Поскольку журналисты на заседание допущены не были, выдержки из нее нам передал адвокат:
«Гиркин состоит на профилактическом учете как лицо, исповедующее экстремистскую идеологию, вину не признает, в содеянном не раскаялся, не считает труд средством исправления, поддерживает неопределенно настроенную часть осужденных»;
«…при проверке прикроватной тумбочки имелись замечания по поводу хранения им в ней таблеток, официально разрешенных лечащих врачом»;
«цель исправления не достигнута и нет уверенности, что он вновь не совершит преступление».
Сам Игорь не рассчитывал на положительный результат ходатайства и от участия в судебном заседании отказался. Спасибо всем, кто поддерживает нас в этот непростой период. Мы обязательно его преодолеем.
P.S.
Некоторые выдержки из характеристики, представленной сегодня администрацией колонии в суде по делу Игоря Стрелкова:
«Гиркин И. В. состоит на профилактическом учете как изучающий, пропагандирующий, исповедующий либо распространяющий экстремистскую идеологию».
«К труду относится посредственно. Редко заинтересован в конечном результате трудовой деятельности. Не зарекомендовал себя как ответственный и исполнительный работник. Не считает труд средством исправления».
«… на меры воспитательного воздействия реагирует неправильно. Принимает участие в общественной жизни отряда по принуждению. По характеру спокоен, общителен, конфликтных ситуаций не создает, во взаимоотношениях с работниками ИУ тактичен, в коллективе осуждённых отношения строит правильно, поддерживает неопределенно настроенную часть осужденных.»
«Не реалистичен… Библиотекой пользуется.»
«Неустойчивость эмоционального состояния, склонность к аффективному реагированию. Вспыльчивость, раздражительность, напряженность, пониженное самообладание. В своем поведении руководствуется импульсом, эмоциями. Низкая способность руководить собственным поведением в эмоционально-сложной или экстремальной ситуации. Часто действует по первому побуждению.»
«Дальнейшее проведение мероприятий психологического и воспитательного характера в исправительном учреждении будет способствовать нравственно-психологической корректировке личности осужденного, уважительному отношению к человеку, обществу, труду, нормам, правилами традициям человеческого общежития, а также послушному поведению, процессу ресоциализации, формированию у него негативного отношения к преступным проявлениям, и его декриминализации».
«…поведение осужденного нестабильно, допускает нарушения установленного порядка отбывания наказания, состоит на профилактическом учете, вину в совершенном преступлении не признал, в содеянном не раскаялся, выводы из воспитательных бесед делает не всегда, не отличился добросовестным отношением к труду и учебе, с положительной стороны себя никак не зарекомендовал. Администрация ФКУ ИК-5 считает, что осужденный Гиркин И. В. характеризуется отрицательно».
Возникает много риторических вопросов. Например, как, все-таки, человек с такими качествами дослужился до полковника ФСБ и стал Министром Обороны ДНР? И какую конкретно идеологию, все-таки, мой муж исповедует, изучает, пропагандирует? Каждый отвечает на них сам для себя.
t.me/i_strelkov_2023/1387
