ПРИЛОЖЕНИЕ 3. НЕКОТОРЫЕ ДОКУМЕНТЫ ИЗ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ АРХИВОВ США И ВЕЛИКОБРИТАНИИ

Примечание: Некоторые документы состоят из нескольких бумаг, которые образуют связанную между собой группу.

• Документ №1: Телеграмма посла Фрэнсиса из Петрограда в Государственный департамент США и соответствующее письмо от государственного секретаря Роберта Лансинга президенту Вудро Вильсону (17 * марта 1917 г.).
• Документ№2: Документ британского Министерства иностранных дел (октябрь 1917 г.), утверждающий, что Керенский был на жаловании у германского правительства и помогал большевикам.
• Документ№3: Якоб Шифф из фирмы “Кун, Леб & Ко.” и его позиция в отношении режимов Керенского и большевиков (ноябрь 1917 г.).
• Документ№4: Меморандум Уильяма Бойса Томпсона, директора Федерального резервного банка Нью-Йорка, британскому премьер-министру Ллойд Джорджу (декабрь 1917 г.).
• Документ№5: Письмо Феликса Франкфутера советскому агенту Сантери Нуортеве (9 мая 1918 г.).
• Документ №6: Персонал Советского бюро в Нью-Йорке, 1920; список из досье Комитета Ласка штата Нью-Йорк.
• Документ №7: Письмо от банка “Нэшнл Сити” в Министерство финансов США, упоминающее Людвига Мартенса и д-ра Юлиуса Хаммера (15 апреля 1919 г.).
• Документ №8: Письмо советского агента Уильяма (Билла) Боброва Кеннету Дюрану (3 августа 1920 г.).
• Документ №9: Меморандум, упоминающий члена фирмы Дж. П. Моргана и британского директора по пропаганде лорда Нортклиффа (13 апреля 1918 г.).
• Документ №10: Меморандум Государственного департамента (29 мая 1922 г.) касательно компании “Дженерал Электрик”.

* Так у Саттона. — Прим. ред. “РИ”.

Документ № 1

Телеграмма посла США Фрэнсиса из Петрограда в Государственный департамент в Вашингтоне, Округ Колумбия, датированная 14 марта 1917 года и сообщающая о первой стадии русской революции (861.00/273).

“Петроград
Дата: 14 марта 1917 г.
Получена: 15-го, 02:30
Государственному секретарю
Вашингтон

1287. Не мог послать телеграмму с одиннадцатого. Революционеры имеют абсолютный контроль в Петрограде и предпринимают напряженные усилия, чтобы сохранить порядок, что удается за редкими исключениями. Никаких телеграмм после вашей 1251 от девятого, полученной одиннадцатого марта. Временное правительство организовано под управлением Думы, которая отказалась подчиниться указу императора о приостановке ее деятельности. Родзянко, председатель Думы, издает постановления за своей подписью. Кабинет министров, как сообщают, ушел в отставку. Найденные министры доставлены в Думу, а также многие русские офицеры и высокие официальные лица. Большинство полков, если не все, которым было приказано идти в Петроград, по прибытии присоединились к революционерам. Американская колония в безопасности. Нет сведений о каком-либо ущербе для американских граждан.

Френсис, американский посол”

После получения вышеприведенной телеграммы Роберт Лансинг, государственный секретарь, довел ее содержание до президента Вильсона (861.00/273):

“Лично и конфиденциально.

Мой дорогой г-н президент:

Прилагаю для Вас весьма важную телеграмму, которая только что пришла из Петрограда, а также вырезку из нью-йоркской “Уорлд”, в которой напечатано заявление синьора Шалойи, министра без портфеля в итальянском кабинете, которое имеет значение ввиду сообщения г-на Фрэнсиса. Мое собственное впечатление таково, что союзники знают об этом вопросе и, я предполагаю, благоприятно настроены к революционерам, так как дворцовая партия была в течение войны секретно прогерманской.

С совершенным почтением,
Роберт Лансинг Приложение. Президенту, Белый Дом”

Комментарий

Существенной фразой в письме Лансинга Вильсону является: “Мое собственное впечатление таково, что союзники знают об этом вопросе и, я полагаю, благоприятно настроены к революционерам, так как дворцовая партия была в течение войны секретно прогерманской”. Необходимо напомнить (см. главу 2) заявление посла Додда, что в эту первую революцию был вовлечен советник президента Вильсона Чарльз Р. Крейн из нью-йоркских компаний “Вестингаус” и “Крейн”.

 

Документ № 2

Меморандум из архива Министерства иностранных дел Великобритании FO 371/2999 (Война-Россия), 23 октября 1917 года, досье № 3743.

“Лично (и) секретно.

Из более чем одного источника к нам поступают беспокоящие слухи о том, что Керенский находится на жаловании у Германии и что он и его правительство делают все, чтобы ослабить и дезорганизовать Россию, приведя ее к положению, когда никакой другой курс, кроме сепаратного мира, будет невозможен. Считаете ли вы, что есть основания для таких инсинуаций, и что правительство, воздерживаясь от эффективных действий, целенаправленно позволяет большевикам набирать силу?

Если это будет вопросом подкупа, мы должны быть в состоянии успешно конкурировать, если бы стало известно, как и через каких агентов это может быть сделано, хотя это и неприятная мысль”.

Комментарий

Относится к информации, что Керенский состоял на жаловании у Германии.

 

Документ № 3

Состоит из четырех частей:

• а) Телеграмма посла Фрэнсиса от 27 апреля 1917 г. из Петрограда в Вашингтон, Округ Колумбия, с просьбой о передаче сообщения от видных российских банкиров-евреев видным банкирам-еврееям в Нью-Йорке, предлагающихим подписаться на “Заём свободы” Керенского (861.51/139).
• б) Ответ Луиса Маршалла (10 мая 1917 г.), представляющего американских евреев; он отклонил предложение, выразив поддержку Американскому займу свободы (861.51/143).
• в) Письмо Якоба Шиффа из “Кун, Леб и Ко.” (25 ноября 1918 г.) в Государственный департамент (г-ну Полку), передающее сообщение российского банкира-еврея Каменки с призывом к союзникам о помощи против большевиков (“потому что большевицкое правительство не представляет русский народ”).
• г) Телеграмма от Каменки, переданная Якобом Шиффом.

а)
“Государственному секретарю
Вашингтон 1229, двадцать седьмое

Просьба передать следующее Якобу Шиффу, судье Брандейсу, профессору Готтхайлю, Оскару Штраусу, раввину Вайзу, Луису Маршаллу и Моргентау:

“Мы, российские евреи, всегда верили, что освобождение России означает и наше освобождение. Будучи глубоко преданными стране, мы возложили свое полное доверие на Временное правительство. Мы знаем неограниченную экономическую мощь России и ее неисчерпаемые природные ресурсы, и то равноправие, которое мы получили, позволит нам участвовать в развитии страны. Мы твердо верим, что победный финиш войны, благодаря нашим союзникам и США, близок.

Временное правительство сейчас выпускает новый государственный заём свободы, и мы считаем нашим национальным долгом поддержать этот заём, имеющий жизненно важное значение для войны и свободы. Мы уверены, что Россия имеет непоколебимую силу государственного кредита и легко перенесет все необходимое финансовое бремя. Мы образовали специальный комитет российских евреев для поддержки займа, состоящий из представителей финансовых, промышленных и торговых кругов, а также ведущих государственных деятелей.

Мы сообщаем вам об этом и просим наших братьев за океаном поддержать свободу русских, которая стала теперь делом гуманности и мировой цивилизации. Мы предлагаем вам образовать у себя специальный комитет и сообщить нам о мерах, которые вы можете предпринять в поддержку еврейского комитета для успеха займа свободы. Борис Каменка, председатель, барон Александр Гинзбург, Генри Слиозберг”.

Фрэнсис”

б)
“Дорогой г-н Секретарь:

После сообщения нашим коллегам результата беседы, которую вы любезно провели с г-ном Моргентау, г-ном Штраусом и мной в отношении целесообразности призыва к подписке на “Заём русской свободы”, о чем просят барон Гинзбург и г-да Каменка и Слиозберг в телеграмме из Петрограда, которую вы недавно передали нам, мы пришли к выводу, что будем действовать строго по Вашей рекомендации. Несколько дней тому назад мы пообещали нашим друзьям в Петрограде срочно ответить на их призыв о помощи. Поэтому мы были бы весьма благодарны за направление следующей телеграммы, при условии ее одобрения Вами:

“Борису Каменке
Азовско-Донской банк, Петроград.

Наш Государственный департамент, с которым мы проконсультировались, считает любые попытки в настоящее время осуществить широкую подписку на любые иностранные займы нецелесообразным, причем существенно важное значение имеет концентрация всех усилий на успехе американских военных займов, что даст возможность нашему правительству предоставить средства нашим союзникам по более низким процентным ставкам, чем было бы возможно в ином случае. Поэтому наша энергия с целью самым эффективным способом помочь русскому делу должна быть обязательно направлена на поощрение подписки на американский заём свободы.

Шифф, Маршалл, Штраус, Моргентау, Вайз, Готтхайль.”

Вы, конечно, можете по Вашему желанию свободно внести в текст этой предлагаемой телеграммы любые изменения, которые будут указывать, что причиной нашей невозможности прямо ответить на просьбу, которая к нам поступила, является наша озабоченность тем, чтобы сделать нашу деятельность наиболее эффективной.

Могу ли я просить Вас направить мне копию посланной телеграммы с запиской о стоимости, чтобы расходы Департамента могли быть возмещены незамедлительно.

С большим уважением и совершенным почтением [подписано] Луис Маршалл
Государственному секретарю Вашингтон,
Округ Колумбия”

в)
“Дорогой г-н Полк:

Разрешите мне направить Вам копию телеграммы, полученной сегодня утром, которая, по моему мнению, должна быть для порядка доведена до сведения государственного секретаря или до Вас для такого рассмотрения, которое может быть сочтено приемлемым.

Г-н Каменка, отправитель этой телеграммы, является одним из ведущих людей в России и был, по имеющейся у меня информации, финансовым советником правительства князя Львова и правительства Керенского. Он является председателем Азовско-Донского коммерческого банка в Петрограде, одного из наиболее серьезных финансовых учреждений России, но, вероятно, будет вынужден покинуть Россию с приходом Ленина и его “товарищей”.

Разрешите мне воспользоваться этой возможностью, чтобы передать сердечные приветствия Вам и г-же Полк и выразить надежду, что Вы вновь находитесь в прекрасной форме и что г-жа Полк и дети пребывают в добром здравии.

С совершенным почтением,
[подписано] Якоб X. Шифф Фрэнку Л. Полку
Советнику Государственного департамента
Вашингтон, Округ Колумбия
Приложение.”
[датировано 25 ноября 1918 года]

г)
Перевод:

“Полный триумф свободы и права дает мне новую возможность снова выразить Вам мое глубокое восхищение благородным американским народом. Надеюсь теперь увидеть быстрый прогресс со стороны союзников в помощи России в восстановлении порядка. Привлекаю Ваше внимание также к насущной необходимости замены на Украине вражеских войск в самый моментих отхода, чтобы избежать большевицкого опустошения. Дружеское вмешательство союзников будет приветствоваться везде с энтузиазмом и рассматриваться как демократическая акция, так как большевицкое правительство не представляет русский народ. Писал Вам 19 сентября. С сердечными

приветствиями,
[подписано] Каменка”

Комментарий

Это важная серия документов, так как она опровергает теорию заговора еврейских банкиров, стоящего за большевицкой революцией. Якоб Шифф из фирмы “Кун, Леб и Ко.” явно не был заинтересован в поддержке “Займа свободы” Керенского *, и Шифф нажил себе неприятности, привлекая внимание Государственного департамента к просьбам Каменки о вмешательстве союзников против большевиков. Очевидно, что Шифф и коллега-банкир Каменка, в отличие от Дж. П. Моргана и Джона Д. Рокфеллера, были так же не рады большевикам, как и ранее царям.

* Однако “Еврейская энциклопедия” сообщает, что “в 1917 г. Шифф оказал помощь солидным кредитом правительству Керенского” (Encyclopaedia Judaica. 1971. Jerusalem. Vol. 14. P. 961). А из книг самого Саттона мы узнаем, что фирма Шиффа “Кун, Леб и Ко.” сотрудничала с большевиками, вывозя в США русское золото (см. главу 9), и затем “финансировала пятилетки” (U.S. State Dec. File 811.51/3711 and 861.50 Five Year Plan/236; Sutton A. Western Technology and Soviet Economic Development. Vol. 2. P. 340). О роли Я. Шиффа в подготовке революции см. послесловие издателя. — Прим. ред. “РИ”.

 

Документ № 4

Меморандум от Уильяма Бойса Томпсона (директор Федерального резервного банка Нью-Йорка) Ллойд Джорджу (премьер-министр Великобритании), декабрь 1917 г.

“Первое

Контроль над российской ситуацией утрачен, Россия лежит полностью открытой для беспрепятственной эксплуатации Германией, если сейчас же и радикально не изменить политику, проводимую союзниками.

Второе

Из-за своей недальновидной дипломатии союзники со времени революции не достигли ничего выгодного и нанесли существенный вред своим интересам.

Третье

Представителям союзников в Петрограде не хватает дружелюбного понимания желания русского народа установить демократию. Наши представители сначала были официально связаны с царским режимом. Естественно, они испытывали влияние того окружения.

Четвертое

С другой стороны, немцы в то же время вели пропаганду, которая несомненно помогла им, и существенно, в развале правительства, разложении армии, разрушении торговли и промышленности. Если это будет продолжаться беспрепятственно, результатом может быть полная эксплуатация огромной страны Германией, противостоящей союзникам.

Пятое

Я основываю мое мнение на тщательном и подробном изучении ситуации как в официальных кругах, так и вне их во время моего пребывания в Петрограде с 7 августа по 29 ноября 1917 г.

Шестое

“Что можно сделать для улучшения ситуации в пользу союзников в России?”

Дипломатический персонал, как британский, так и американский, следует заменить на демократический по духу, способный не дать угаснуть симпатиям к демократии.

Необходимо создать мощный неофициальный комитет со штаб-квартирой в Петрограде для действий, так сказать, на заднем плане, влияние которого в вопросах политики должно признаваться и приниматься ДИПЛОМАТИЧЕСКИМИ, КОНСУЛЬСКИМИ и ВОЕННЫМИ официальными лицами союзников. Комитет должен иметь такой персональный состав, чтобы сделать возможным наделение его широкими и разнообразными полномочиями. Предположительно, он будет действовать по различным каналам. Характер их станет очевидным в процессе выполнения задачи; он будет нацелен на любые новые условия, которые могут возникнуть.

Седьмое

Сейчас невозможно полностью определить сферу деятельности этого нового союзного комитета. Я мог бы, наверное, помочь лучше понять его возможную полезность, сделав краткую ссылку на работу, которую я начал и которая сейчас находится в руках Раймонда Робинса, который хорошо и с благоприятной точки зрения известен полковнику Бучану — работа, которую в будущем несомненно придется в чем-то изменить и дополнить с целью соответствия новым условиям. Моя работа выполнялась главным образом через российский “Комитет по народному образованию” при помощи мадам Брешковской, бабушки революции. Ей помогал д-р Давид Соскис, частный секретарь тогдашнего премьер-министра Керенского (сейчас в Лондоне); Николай Васильевич Чайковский, в свое время председатель Крестьянского кооперативного общества, и другие видные социал-революционеры, являющиеся спасительным элементом демократии между крайними “правыми” из официального и имущего класса и крайними “левыми”, воплощающими в себе наиболее радикальные элементы социалистических партий. Цель этого Комитета, как сказано в телеграфном сообщении мадам Брешковской президенту Вильсону, можно понять из такой цитаты: “Широкое распространение образования необходимо для того, чтобы сделать Россию упорядоченной демократией. Мы планируем довести это образование до солдата в окопе, до рабочего на фабрике, до крестьянина в деревне”. Помогавшие в этой работе осознавали, что в течение столетий массы находились под пятой самодержавия, которое было им не защитой, а угнетением, что демократическая форма правления в России может быть сохранена только ПУТЕМ ПОРАЖЕНИЯ ГЕРМАНСКОЙ АРМИИ, ПУТЕМ СВЕРЖЕНИЯ ГЕРМАНСКОЙ АВТОКРАТИИ. Можно ли было ожидать, что свободная Россия, не готовая к большой ответственности правительства, необразованная, неподготовленная долго просуществует, когда ее ближайшим соседом является имперская Германия? Определенно нет. Демократическая Россия вскоре стала бы величайшим военным трофеем, который когда-либо знал мир.

Комитет рассчитывал иметь образовательный центр в каждом полку русской армии в форме солдатских клубов. Эти клубы организовывались с максимально возможной быстротой, и для занятий с солдатами нанимали лекторов. В действительности эти лекторы были учителями, и следует напомнить, что среди солдат в России 90% не могли ни читать, ни писать. Во время большевицкого переворота многие из этих лекторов уже действовали, создавая хорошее впечатление и достигая превосходных результатов. Только в Москве их было 250. Комитет предполагал довести число лекторов по крайней мере до 5000. Мы публиковали много газет на уровне “азбуки” с простейшей подачей материала и участвовали еще примерно в ста. Эти издания несли в дома рабочих и крестьян призыв к патриотизму, единству и равенству.

После свержения последнего правительства Керенского мы материально помогали распространению большевицкой литературы как через агентов, так и разбрасыванием с самолетов над германской армией. Если это предложение допустимо, вполне можно рассмотреть вопрос о желательности направления той же самой большевицкой литературы в Германию и Австрию через Западный и Итальянский фронты.

Восьмое

Наличие небольшого числа войск союзников в Петрограде определенно многое сделало бы для предотвращения свержения правительства Керенского в ноябре. Мне хотелось бы предложить Вам на рассмотрение, если сохранятся теперешние условия, концентрацию всех британских и французских государственных служащих в Петрограде; при необходимости из них можно будет сформировать достаточно эффективную силу. Может оказаться целесообразным платить небольшую сумму каким-нибудь русским отрядам. Есть также большая группа добровольцев, набранных в России; многие из них принадлежат к классу интеллигенции и провели превосходную работу в окопах. Им нужно надлежащим образом помочь.

Девятое

Если вы спросите о дальнейшей программе, я бы сказал, что сейчас дать ее невозможно. Я полагаю, что разумная и смелая работа все же воспрепятствует тому, чтобы Германия заняла эту сферу для себя, и таким образом предотвратит эксплуатацию ею России за счет союзников. В процессе работы по мере ее развития выявится много путей, которыми можно будет оказывать эту помощь”.

Комментарий

После этого меморандума военный кабинет Великобритании изменил свою политику на политику умеренного пробольшевизма. Отметьте, что Томпсон признает распространение большевицкой литературы его агентами. Неразбериха с датой, когда Томпсон покинул Россию (в этом документе от говорит о 29 ноября), проясняется в бумагах Пирни, находящихся в Гуверовском институте. В планы поездки вносились изменения, и в начале декабря Томпсон все еще был в России. Меморандум был, вероятно, написан в Петрограде в конце ноября.

 

Документ № 5

Письмо Феликса Франкфуртера (тогда специального помощника военного министра) большевицкому агенту в США Сантери Нуортеве (псевдоним Александра Ниберга), датированное 9 мая 1918 г. В досье Комитета Ласка, Нью-Йорк, указано как документ № 1544.

“Военное министерство Вашингтон
9 мая 1918 г. Мой дорогой г-н Нортева [так]:

Весьма благодарен Вам за Ваше письмо от 4-го. Я знал, что Вы поймете чисто дружеский и полностью неофициальный характер нашей беседы, и я ценю быстрые меры, которые Вы предприняли, чтобы исправить Ваше письмо к Сироле *. Будьте полностью уверены, что не произошло ничего уменьшающего мой интерес к вопросам, которые Вы ставите. Совсем наоборот. Я весьма заинтересован в ** соображениях, которые Вы выдвигаете, и в точке зрения, на которой Вы настаиваете. Вопросы ***, поставленные на карту, это интересы, которые много значат для всего мира. Чтобы адекватно обращаться с ними, нам нужны все знания и мудрость, которые мы могли бы получить ****.

С сердечным приветом,
Феликс Франкфуртер
Г-ну Сантери Нуортеве”.

Комментарий

Это письмо Франкфутер написал Нуортеве-Нибергу, большевицкому агенту в США, в то время, когда Франкфуртер занимал официальный пост специального помощника военного министра Бейкера в Военном министерстве. Очевидно Ниберг согласился внести изменения в письмо к комиссару Сироле согласно инструкциям Франкфуртера. Комитет Ласка получил первоначальный проект Франкфуртера с изменениями Франкфуртера, но не письмо, полученное Нибергом.

* Юрье Сирола был большевиком и комиссаром в Финляндии.
** В первоначальном тексте было: “сердечно благодарен Вам за”.
*** В первоначальном тексте: “интересы”.
**** В первоначальном тексте добавлено: “в эти дни”.

 

Документ № 6

Советское бюро в 1920 году

Источник: U.S., House, Conditions in Russia (Committee on Foreign Affairs), 66th Cong., 3rd sess. (Washington, D.C., 1921).
См. также британский список в: U.S. State Dept. Decimal File, 316-22-656, где также есть имя Юлиуса Хаммера.

 

Документ № 7

Письмо от банка “Нэшнл Сити”, Нью-Йорк, в Министерство финансов США от 15 апреля 1919 г. касательно Людвига Мартенса и его приятеля д-ра Юлиуса Хаммера (316-118).

“Нэшнл Сити Бэнк Нью-Йорка Нью-Йорк, 15 апреля 1919 г.
Достопочтенному Джоэлу Рэтбону,
Заместителю министра финансов Вашингтон,
Округ Колумбия

Дорогой г-н Рэтбон:

Осмелюсь приложить к настоящему письму фотографии двух документов, которые мы получили сегодня утром заказным письмом от г-на Л. Мартенса, который объявляет себя представителем Российской Социалистической Федеративной Советской Республики в США, что засвидетельствовано д-ром Юлиусом Хаммером в качестве исполняющего обязанности начальника финансового отдела.

Вы увидите из этих документов, что нам предъявляется требование в отношении всех средств, находящихся у нас на депозитном счете на имя г-на Бориса Бахметьева, якобы российского посла в США, или на имя любого частного лица, комитета или миссии, претендующих на то, что они действуют в пользу российского правительства, подчиняясь г-ну Бахметьеву или непосредственно.

Мы были бы весьма рады получить от Вас любой совет или указания, которые Вы можете дать нам по этому вопросу.

С искренним уважением, [подписано] Дж. Х. Картер
вице-президент Приложение”

Комментарий

Это письмо имеет значение относительно длительной связи семейства Хаммеров с Советами.

 

Документ № 8

Письмо, датированное 3 августа 1920 года, от советского курьера “Билла” Боброва Кеннету Дюрану, бывшему адъютанту полковника Хауса. Взято у Боброва Министерством юстиции США.

“Министерство юстиции
Бюро расследований 15 Парк Роу,
Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

10 августа 1920 г. Директору Бюро расследований, Министерство юстиции США, Вашингтон, Округ Колумбия

Многоуважаемый сэр: Подтверждая телефонную беседу с г-ном Рачем, состоявшуюся сегодня, передаю при этом оригинальные документы, изъятые из имущества Б.Л. Боброва, пароход “Фредерик VIII”.

Письмо на имя г-на Кеннета Дюрана, подписанное Биллом и датированное 3 августа 1920 года, вместе с переводом из “Правды” от 1 июля 1920 года за подписью Троцкого и копии телеграмм были обнаружены внутри голубого конверта, адресованного г-ну Кеннету Дюрану, 228 Саут 19-я стрит, Филадельфия, штат Пенсильвания. Этот голубой конверт был, в свою очередь, запечатан внутри прилагаемого белого конверта.

Большая часть имущества г-на Боброва состояла из каталогов на оборудование, спецификаций, корреспонденции, касающейся отправки различного оборудования в российские порты. Г-н Бобров был тщательно опрошен агентом Дэвисом и таможенными властями; подробный отчет об этом будет направлен в Вашингтон.

С искренним уважением Г.Ф. Лэмб Начальник отделения”

Письмо Кеннету Дюрану

“Дорогой Кеннет: Благодарю за столь приветливое письмо. Я очень сильно ощущал свою оторванность и окруженность врагами, и чувство это резко усилилось в результате последних событий. Я испытывал отчаяние из-за неспособности добиться другого отношения к бюро и как-то доставить средства Вам. Телеграфный перевод 5000 долларов Вам, как это было сделано на прошлой неделе, является всего лишь унылой шуткой. Я надеюсь, что предложение продавать золото в Америке, о чем мы недавно телеграфировали, будет вскоре сочтено осуществимым. Вчера мы телеграфировали запрос, могли бы Вы продать 5.000.000 рублей минимум по 45 центов при теперешнем рыночном курсе 51,44 цента. Это дало бы чистыми по крайней мере 2.225.000 долларов. Л. сейчас нужно 2.000.000 долларов, чтобы заплатить компании “Нильс Йуул & Ко.” в Христиании за первую часть партии угля из Америки в Вардо, Мурманск и Архангельск. Первый пароход приближается к Вардо, а второй выходит из Нью-Йорка примерно 28 июля. В общем, “Нильс Йуул & Ко.” или скорее “Норгес Банк” в Христианин на своем и нашем счету держат наши золотые рубли на сумму 11.000.000 долларов, которые они сами доставили из Ревеля в Христианию в качестве обеспечения нашего заказа на уголь и фрахта, но предложения на покупку этого золота, которые они до сих пор смогли получить, очень плохие, лучшее из них это 575 долларов за килограмм, тогда как курс, предлагаемый Американским монетным двором или Министерством финансов, сейчас равен 644,42, и учитывая задействованную крупную сумму, было бы позором дать ей уйти со слишком большим убытком. Я надеюсь, что прежде чем Вы получите это, Вы сможете осуществить продажу, одновременно таким образом получив четверть миллиона долларов или больше для бюро. Если мы не сможем каким-то образом в течение очень короткого времени выплатить 2.000.000 долларов в Христиании, а срок этого платежа истек четыре дня назад, то “Нильс Йуул & Ко.” получат право продать удерживаемое ими наше золото по лучшей цене, чем возможная для нас, которая, как уже сказано, совсем низкая.

Мы еще не знаем, как идут канадские переговоры. Мы понимаем, что Нуортева передал все нити Шоэну, когда арест Н. казался неизбежным. Во время написания этого письма мы не знаем, где находится Нуортева. Мы догадываемся, что после его вынужденного возвращения в Англию из Эсбьерга, Дания, сэр Бэзил Томпсон посадил его на пароход в Ревель, но из Ревеля еще не сообщили, что он туда прибыл, а мы, конечно, получили бы весть от Гуковского или от самого Н-вы. Хамфриз виделся с Нуартевой в Эсбьерне и из-за этого сам имеет проблемы с датской полицией. Были проверены все его связи; его паспорт отобрали; дважды он был на допросе, и все выглядит так, что он будет счастлив, если избежит депортации. Это было две недели назад, когда Нуортева прибыл в Эсбьерг в 300 милях отсюда, но без датской визы датские власти отказались разрешить ему сойти на берег, и он был перевезен на пароход, готовый к отходу в 8 часов следующего утра. После уплаты залога в 200 крон ему разрешили на пару часов сойти на берег. Желая связаться с Копенгагеном по телеграфу и практически не имея больше денег, он заложил свои золотые часы за 25 крон и благодаря этому связался с Хамфриз, который через полчаса вскочил в ночной поезд, спал на полу, и прибыл в Эсбьерг в 7:30. Хамфриз нашел Нуортеву, получил разрешение от капитана взойти на борт, провел 20 минут с Н., затем ему пришлось сойти на берег, и пароход отошел. Затем Хамфриз был приглашен в полицейский участок двумя людьми в штатском, которые наблюдали за происходившим. Его подробно расспросили и, записав его адрес, освободили, тем же вечером он уехал обратно в Копенгаген. Он послал телеграмму Эверу, в “Дейли геральд”, Шоэну и Клишко по адресу Нью-Бонд стрит, настаивая, чтобы они встретили пароход Нуортевы, с тем, чтобы Н. нельзя было снова тайно похитить, но мы еще не знаем, что в действительности случилось. Британское правительство энергично отрицало, что оно имеет какие-либо намерения высылать его в Финляндию. Москва пригрозила ответными мерами, если с ним что-нибудь случится. В то же время начался допрос X. К нему пришли в отель полицейские и предложили пройти в полицию, но не арестовали, и мы думаем, что его дело сейчас находится у министра юстиции. Каков бы ни был окончательный результат, Хамфриз отмечает проявленную к нему разумную вежливость, противопоставляя ее жестокости красных набегов в Америке.

Он выяснил, что в полиции знали содержание некоторых отправленных им писем и телеграмм.

Мне были интересны Ваши благоприятные комментарии к интервью Красина с Тобенкеном (Вы не упоминаете Литвинова), так как мне пришлось сражаться, как демону, с Л., чтобы добиться возможностей для Тобенкена. Хотя Т. прибыл с письмом от Нуортевы, как и Артур Рул, Л. бесцеремонно отклонил меньше чем за одну минуту заявление Т. о въезде в Россию, не уделив времени, чтобы его выслушать, и сказав, что невозможно разрешить въезд в Россию двум корреспондентам от одного издания. Он дал визу Рулу главным образом из-за обещания, данного Рулу Л-м прошлым летом. Рул затем выехал в Ревель, чтобы ожидать там разрешения, которое должна дать Москва по просьбе Л-ва. Тобенкен нервный, почти сломленный человек из-за отказа, оставался здесь. Я понимал, что ошибка была допущена в результате того скоропалительного суждения, и начал работу, чтобы изменить его. Короче, я доставил его в Ревель с письмом Гуковскому от Л. Тем временем Москва отказала Рулу, несмотря на визу, выданную Л-м. Л. рассвирепел из-за такого аннулирования его визы и настаивал на признании ее. Это произошло, когда Рул готовился к отъезду. Внезапно из Москвы ему пришло извещение, аннулирующее разрешение, и Литвинову сообщили, что по информации, поступившей в Москву, Рул находится на службе у Государственного департамента. В момент написания этого письма и Тобенкен, и Рул были в Ревеле, ошарашенные.

Я сказал Л. сегодня утром, что судно отходит завтра и что есть курьер, спросил, есть ли у него что-нибудь написать Мартенсу, предложил застенографировать это для него, но нет, он сказал, что писать нечего, и что я могу, возможно, послать копии наших последних телеграмм Мартенсу.

Каменев проследовал мимо на британском эсминце в Лондон и не остановился здесь, а Красин ехал прямо из Стокгольма. О переговорах союзных сил и Польши и об общей ситуации вы знаете примерно столько же, сколько и мы здесь. Переговоры Л. с итальянцами в конце концов привели к созданию взаимного представительства. Наш представитель, Боровский, уже отбыл в Италию, а их представитель М. Гравина находится на пути в Россию. Мы только что отправили два судна с зерном в Италию из Одессы.

Передайте мои наилучшие пожелания людям Вашего круга, которых я знаю. С добрыми пожеланиями Вам.

Искренне Ваш, Билл

Партия писем, которые Вы послали 5 Крэнбурн Роуд, Чарлтонкум Харди, Манчестер, еще не прибыла.

Рекомендация Л. В Москве, после того как М. просил переехать в Канаду, состоит в том, что М. должен быть туда назначен, и что Н., проведя несколько недель в Москве и ознакомившись сам с делом из “первых рук”, должен быть назначен представителем в Америке.

Л. резко критикует бюро за слишком легкую выдачу виз и рекомендаций. Он был явно удивлен и рассержен, когда Б. приехал сюда с контрактами, заключенными в Москве в силу писем, данных ему М. Последующее сообщение М. явно не поступило в Москву. Что Л. планирует делать в этом отношении, я не знаю. Я предложил бы, чтобы М. телеграфировал шифром свою рекомендацию Л. по этому вопросу. Л. не будет иметь ничего общего с Б. здесь. Может создаться ужасная ситуация.

Л. также настаивал на рекомендации Рабинова.

Два конверта, г-ну Кеннету Дюрану, 228 Саут 19-я стрит, Филадельфия, штат Пенсильвания, США”.

Источник: U.S. State Dept. Decimal File, 316-119-458/64.

Примечание:

идентификация отдельных лиц Уильям (Билл) Л. Бобров — советский курьер и агент. В Милуоки имел фирму “Боброфф Форин Трейдинг энд Инжиниринг Компани”. Изобрел систему голосования, использовавшуюся в законодательных учреждениях штата Висконсин.

Кеннет Дюран — адъютант полковника Хауса, см. в тексте.

Шоэн — сотрудник фирмы “Интернэшнл Оксиджен”, принадлежащей Геллеру, видному финансисту и коммунисту.

Эвер — советский агент, репортер “Лондон дейли геральд”.

Клишко — советский агент в Скандинавии.

Нуортева — также известен как Александр Ниберг, первый советский представитель в США, см. текст.

Сэр Бэзил Томпсон — глава британской разведки.

Л. — Литвинов.

X. — Уилфрид Хамфриз, связанный с Мартенсом и Литвиновым, член Красного Креста в России.

Красин — большевицкий комиссар по торговле и промышленности, бывший глава отделения фирмы “Сименс-Шуккерт” в России.

Комментарий

Это письмо указывает на тесные связи между Бобровым и Дюраном.

 

Документ № 9

Меморандум, ссылающийся на запрос от Дэвисона (партнер Моргана) Томасу Тэчеру (юрист с Уолл-Стрита, связанный с Морганом) и переданный Дуайту Морроу (партнеру Моргана), 13 апреля 1918 г.

“Отель “Беркли”, Лондон
13 апреля 1918 г. Уважаемому Уолтеру X. Пейджу,
американскому послу в Англии, Лондон

Многоуважаемый сэр:

Несколько дней назад я получил просьбу от г-на Х.П. Дэвисона, председателя Военного совета американского Красного Креста, посоветоваться с лордом Нортклиффом о ситуации в России и затем проследовать в Париж на другие переговоры. Я не смог переговорить с лордом Нортклиффом из-за его болезни, но я оставляю у г-на Дуайта У. Морроу, который сейчас живет в отеле “Беркли”, меморандум о ситуации, который г-н Морроу передаст лорду Нортклиффу, когда последний возвратится в Лондон.

Для информации Вам и Департаменту я прилагаю к настоящему письму копию меморандума.

С уважением [подписано] Томас Д. Тэчер”

Комментарий

Лорд Нортклифф был только что назначен директором по пропаганде. Это интересно в свете его связей с предприятиями Моргана-Рокфеллера и субсидий Уильяма Б. Томпсона на большевицкую пропаганду.

 

Документ № 10

Этот документ является меморандумом Д.К. Пула, отдел по русским вопросам Государственного департамента. Государственному секретарю о беседе с г-ном М. Оудином из компании “Дженерал Электрик”.

“29 мая 1922 г.

Господин Секретарь:

Г-н Оудин из компании “Дженерал Электрик” информировал меня сегодня утром, что, по мнению его компании, приближается время начать переговоры с Красиным о возобновлении дел в России. Я сказал ему, что, по мнению Департамента, курс, который изберут в этом вопросе американские фирмы, будет определяться соображениями бизнеса и что Департамент, конечно, не будет ставить препятствий какой-либо американской фирме, возобновившей деятельность в России на любой основе, которую она сочтет приемлемой.

Он сказал, что сейчас проходят переговоры между компанией “Дженерал Электрик” и акционерным обществом “Альгемайне Электрицитэтсгезельшафт” по возобновлению рабочего соглашения, которое они осуществляли до войны. Он ожидает, что соглашение, которое будет подготовлено, будет включать положение о сотрудничестве в России.

С уважением, Д.К. Пул”

Комментарий

Это важный документ, так как он относится к приближающемуся возобновлению отношений с Россией влиятельной американской компании. Он показывает, что инициатива исходила от компании, а не от Государственного департамента, и что при этом не учитывался эффект передачи технологий компании “Дженерал Электрик” откровенному врагу. Это соглашение компании “Дженерал Электрик” было первым шагом на пути крупных передач технологии, которые прямо привели к гибели 100.000 американцев и огромного числа союзников.

---

---