Жан Мари Ле Пен (Jean Louis Marie Le Pen, 20.6.1928–7.1.2025). Получил католическое воспитание. После получения диплома юриста Ле Пен поступил на службу в Иностранный легион. В составе парашютного подразделения участвовал в войнах в Индокитае, Алжире и Египте. В 1956 г. стал самым молодым членом французского парламента. В 1972 году основал партию "Национальный фронт" и был ее лидером до января 2011-го. Пять раз участвовал в президентских выборах с программой защиты Франции от американизации, денационализации, гендерной революции и мигрантизации, за что получил ярлык "ультраправого популиста" и "антисемита". Против смелого политика объединилось все "прогрессивное человечество", не позволив "фашисту" стать спасителем своей страны. Наибольшего успеха Жан Мари Ле Пен добился на выборах 2002 года, набрав почти 17% голосов, он прошел во второй тур. В 2011 году он был отстранен от руководства "Национальным фронтом" своей дочерью Марин Ле Пен, которая, поддавшись давлению "прогрессивной общественности", избрала "умеренный национальный курс" и на президентских выборах 2012 года получила рекордные для этой партии 18% голосов. Тем не менее и в дальнейшем авторитет основателя партии был очень высок в глазах и его соратников и противников.
+ + +
Ле Пен был веселым и бесстрашным.
Он шел, улыбающийся и прямой, невзирая на летящие в него камни, вой, визг и тявканье.
Он был великан, а они все карлики.
Его представляли не иначе как «дьяволом республики», монстром, практически «нацистом».
На его жизнь покушались три раза, нападали на его сторонников, обливали их кислотой.
Против него вели омерзительные клеветнические кампании – чего стоила одна только пятнадцатидневка ненависти (с призывами к убийству!), организованная Республикой, когда он вышел во второй тур президентских выборов в 2002 году.
И так продолжалось все 60 лет.
Не всякий имеет силы вытерпеть такое, не возненавидеть современников.
Господь наделил его такой силой, не случайно его прозвали Менгиром (menhir – доисторический камень-мегалит, встречающийся в Бретани)
Ле Пен не только вынес всю несправедливость по отношению к себе, но и не потерял своей веселости, расположения к людям. Он простил своей дочери ее предательство, поддерживал ее, когда она вела предвыборные кампании 2017 и 2022 года.
Ле Пен был противоположностью той карикатуры, которую показывали французам. Он имел энциклопедические познания, был несравненным оратором и трибуном, неистощимым на шутки и острые словечки. За три дня до смерти он цитировал наизусть Виктора Гюго.
И это сочеталось в нем с физической смелостью. Где вы найдете сегодня депутата, который оставил бы свой пост и пошел бы на войну?
Сегодня, после его смерти, вдруг стало совершенно очевидно, что послевоенная Франция имела только двух великих французов – де Голля и Ле Пена.
Да, явись де Голль в 2000-е годы, его бы так же судили за антисемитизм, расизм и далее по списку.
Ле Пен, в отличие от де Голля, получил от Республики только ненависть. Вместо посмертных официальных почестей – ликование леваков (как будто он им лично что-то сделал!), которые вышли на площади городов отпраздновать его смерть, с шампанским и с криками торжества.
Так ушел в вечность Ле Пен – человек, который обладал харизмой, мудростью, прозорливостью и смелостью, необходимыми для возвращения государству Франции его национальной независимости.
Его героиней была Жанна д’Арк, к памятнику которой он ходил каждый год возлагать цветы.
Все помнят его знаменитое «Жанна, на помощь!»
Но Жанна не придет на помощь, потому что французы не хотят независимости, они полюбили рабство.
Французский взгляд
Солдат вечной Франции
7 января, в Православное Рождество, не стало Жан Мари Ле Пена, многолетнего предводителя французских националистов. «Le Pen» на бретонском диалекте – главарь, вождь. Даже его противники признали, что ушёл человек-эпоха. Что он смог сделать для Франции? Какой он её видел? Как относился к нам? Постараемся понять…
Он считал себя дважды сыном Франции: потеряв в 13 лет отца, бретонского рыбака, в чьих сетях взорвалась плавающая мина, он, как «национальный сирота» воспитывался на средства государства. В 16 лет, в разгар Движения Сопротивления, он хотел драться с гитлеровцами, но его решили поберечь – молод слишком. После победы он уехал из Бретани в Париж, где изучал право. Был заводилой во всех студенческих шалостях и гулянках, но учился хорошо: получил высшие баллы по латыни, Закону Божьему, английскому и французскому языкам, истории и географии.
Когда последователи де Голля стали преследовать сторонников Виши, Ле Пен в знак протеста начал расклеивать листовки на домах, ругая как генерала, так и коммунистов – уже тогда уступки левым казались ему изменой родине… И даже попал в полицию за распространение запрещённого «профашистского» журнала «Aspects de la France». Но там лишь пожурили и отпустили: видимо, встретил тайных единомышленников.
Лидерские качества в тени оставаться не позволяли, и вскоре Жан Мари стал президентом студенческой корпорации с ярко выраженной правой ориентацией. Он даже возглавил службу безопасности Жака Изорни, лидера Национального союза независимых республиканцев, выступавшего за отмену компартии и сохранение колоний.
Диплом был получен. Но служить Франции он захотел не в судейской мантии, вступив в 1954 году в 1-й парашютный полк Иностранного легиона. Фактически, воевать он опоздал: это был год поражения при крепости Дьенбьенфу (Долина Кувшинов), где французы понесли большие потери и сдались, а 8 мая 1954-го из Вьетнама им пришлось уйти.
В 1956 году Ле Пен, уже капитан легиона, стал самым молодым депутатом французского парламента, сторонником националиста и популиста Пьера Пужада, но, узнав, что шеф выступает против французского вмешательства в Египте, вышел из партии, чтобы послужить ещё. Его направили в район Суэцкого канала. 1-й парашютный полк взял штурмом город Порт-Фуад и гавань, обеспечив высадку роты лёгких танков легиона, но тут СССР и США совместно выступили в ООН с требованием прекратить агрессию. Легионеры, потерявшие десяток солдат убитыми, снова вынуждены были бесславно уйти восвояси. Во время службы Ле Пен познакомился с сослуживцем, Аленом Делоном, и они стали друзьями на долгие годы.
После Суэца десантников перебросили в Алжир. Там шла преимущественно анти-партизанская война, французы проводили облавы и обыски, жёсткими допросами, нередко «с пристрастием», добывали сведения о структуре арабского подполья. Алжир с грехом пополам усмирили, но сами французы, во главе с де Голлем, больше не захотели удерживать его. Позднее Ле Пен будет категорически отрицать собственную причастность к «заплечным» делам. В 1962 году он заявил газете Combat: «Мне нечего скрывать. Мы применяли пытки, потому что это было необходимо. Когда вы ловите человека, который только что заложил 20 бомб, которые могут взорваться с минуты на минуту, и он не хочет говорить, вы должны использовать исключительные методы, чтобы заставить его это сделать».
Позже он отрицал сказанное. Теперь уже – кто знает…
Его поразило до глубины души, как студенческие бунты 1968 года сумели сбросить с политического Олимпа самого Шарля де Голля. И все 70-е годы он пробивался во власть. Когда его в 1971-м избрали президентом «Единой националистической федерации», предвыборный лозунг он взял, по его мнению, безотказный: спасение французской нации от прогнившей либеральной республики, установление нового порядка (что-то знакомое), освобождение от эксплуатации. В 1973 году охотников спасать Францию под его знаменем нашлось всего 1,3%.
Из партии он немедленно вышел и в 1974 году принял участие уже в президентской гонке. Результат – 0,74% голосов. Во втором туре он отдал своих избирателей Жискар д`Эстену, чтобы во власть не прошли социалисты Миттерана. Он пробовал снова и снова, и в 77-м, и в 81-м. Результаты были примерно те же, а вот верных, постоянных сторонников прибавилось. Нашлась светлая головушка, составила интересную программу, и в 1983 году Ле Пен вышел с ней на скромные муниципальные выборы по 20-му округу Парижа, набрав заметные 11,3%.
А уже в июле 1984-го организация Ле Пена, названная «Национальным фронтом», получила 11% голосов и 10 депутатских мандатов в Европарламенте. Ей заинтересовались СМИ. Бывший десантник захватил плацдарм в цитадели европейской демократии!
Национализм находил отклик у французов, недовольных, что арабские и африканские иммигранты отнимают у них рабочие места. В кантонах южной Франции на выборах 1985 года Ле Пен получил 21,39% голосов – за него голосовал каждый седьмой француз! Умело надавливая на болевые точки общества, НФ смог закрепиться в обществе с давними лево-демократическими традициями. Он начал выполнять роль народного трибуна, которую ранее играли коммунисты.
Он выступал за Европу наций от французского Бреста до Владивостока.
Он относился к России с уважением, резко выступил против исламистского, антирусского террора в Чечне в 90-е годы, был на свадьбе Владимира Жириновского. Нам бы поддержать его тогда, возможно, Франция стала бы нам другом, как при Павле Первом. Но тогдашняя РФ слишком пресмыкалась перед США и Евросоюзом…
Послушайте его лозунги – ничего созвучного не находите?
«Три миллиона иммигрантов – это три миллиона французов без работы!» «Иммиграция – это отсутствие безопасности!» Признаюсь вам, не так давно оказавшись на одной из южных окраин Москвы, я среди бела дня в безопасности себя не чувствовал, так как родных русских лиц можно было пересчитать по пальцам…
А во Франции уже фактически под запретом слово «мадемуазель». Это ведь может оскорбить небинарных особей, которые не видят себя ни женщиной, ни мужчиной. Рождество Христово вслух, не за шторами, справлять нехорошо – смуглых кучерявых гостей оскорбить может…
В 1995-м Ле Пен набрал 15% голосов. В 2002-м вышел во второй тур голосования, уступив лишь Жаку Шираку. Судя по всему, слишком много французов стали небинарными, слишком многих захлёстывающая Францию иммиграция уже не беспокоит…
Но сомнения в том, что Европа – царство свободы, демократии и справедливости, в сердца «дорогих россиян» заронил именно он. Мы увидели благодаря ему: у власти зачастую стоят совсем не те люди, за которых голосует народ. А разнузданная антилепеновская пропаганда по своему хамству и принципу «Highly likely» так напоминает клевету на нашу с вами, «всегда и во всём виноватую» страну!
Царство Небесное вам, месье Ле Пен.
Антон Васильев
"Русская стратегия"
Жан Мари Лё Пен: «я очень похож на русского»
В 2013 году, накануне своего 85-летия, Жан-Мари Ле Пен дал интервью парижскому корреспонденту «Культуры».
Культура: Ваша политическая жизнь продолжается уже шесть десятилетий. Чем Вы больше всего гордитесь?
Ле Пен: Прежде всего, тем, что основал в 1972 году Национальный фронт, который стал важным политическим движением. Тем, что все эти годы боролся за национальную идею, от которой полностью отказались другие партии.
Культура: Помнится, в ходе одной из наших бесед Вы мне говорили, что единственно достойная цель для политика — взять власть. Значит, Вы потерпели поражение?
Ле Пен: Нет, я так не считаю. Политическая борьба никогда не прекращается и не ограничивается жизнью одного человека. Думаю, Национальный фронт придет к власти в драматических условиях, когда виновные в упадке Франции деятели скроются, чтобы не держать ответ за совершенные преступления.
Культура: Ваша дочь Марин, сменившая Вас во главе Национального фронта, оказалась достойной наследницей?
Ле Пен: Она не наследница. Марин избрали на съезде партии демократическим путем. Но конечно, и она, и все наше движение следуют проложенному мной пути, придерживаясь национальных ценностей, связанных с нашей землей, историей, культурой, семьей.
Культура: Вы же не ушли в сторону от руководства партией и, наверное, за кулисами активно дергаете за ниточки?
Ле Пен: Я стал почетным президентом Национального фронта и в этом качестве вхожу в состав его руководящих органов, в том числе в политбюро. Партию возглавляет Марин, а я даю ей советы, излагаю свою точку зрения, которая не всегда совпадает с ее мнением.
Культура: Вашу партию с момента ее создания обвиняют в расизме и ксенофобии.
Ле Пен: Эти обвинения смешны и абсолютно необоснованны. Когда меня избрали депутатом Национального собрания в 1956 году, вторым в моем списке шел чернокожий француз. Я был первым, кто выдвинул кандидата арабского происхождения в депутаты Парижа в 1957-м.
Культура: Вы называете себя патриотом — сегодня во Франции это почти бранное слово.
Ле Пен: Так было несколько лет назад. Но сейчас во французском народе происходят глубокие перемены. Об этом свидетельствуют последние опросы общественного мнения... Патриотизм, приверженность национальным ценностям проявились и во время недавних манифестаций против однополых браков. На улицы вышли миллионы людей.
Культура: Тем не менее закон был принят, и первые однополые браки заключены. Один из них — между мэром IV парижского округа Кристофом Жираром и кинорежиссером Оливье Мейру. Свидетелем на церемонии выступил сам парижский градоначальник Бертран Деланоэ.
Ле Пен: Я шокирован этим. И Марин Ле Пен полностью права, обвинив правительство в использовании этого закона для создания дымовой завесы. Власти занялись однополыми браками вместо того, чтобы взяться за острейшие проблемы — иммиграцию, безопасность, безработицу, государственную задолженность...
Культура: У Вас по-прежнему на вооружении лозунг «Прежде всего — французы»?
Ле Пен: В своей стране надо в первую очередь заботиться о французах — в предоставлении работы, жилья, социального страхования. Это в порядке вещей. Человек думает прежде всего о самом себе, о своих близких, о своих соседях и соотечественниках. Это не значит, что мы не должны помогать обездоленным в других странах. Франция сама не всегда была богатой страной. Она всего достигла своим трудом. Мои дедушка и бабушка не умели ни читать, ни писать. Моя мама была крестьянкой, которая ходила в школу за семь километров от дома босиком и несла свои сабо на шее. Мой дед был рыбаком…
Культура: Американцем становится любой человек, появившийся на свет в Америке. Почему же Вы против автоматического предоставления французского гражданства тем, кто родился во Франции?
Ле Пен: Я против «права почвы». Козел, появившийся на свет в конюшне, не становится от этого лошадью. Французское гражданство раздавалось слишком щедро. За пять лет своего правления Николя Саркози предоставил его 750 тысячам человек. При этом не надо забывать о том, что на протяжении последних четырех десятилетий ежегодно во Францию прибывало 350 тысяч иностранцев. К этим цифрам надо прибавить родившихся у них детей… Франция — единственная в мире страна, где к иностранцам относятся лучше, чем к своим гражданам. Скажем, 63-летний человек, который никогда во Франции не работал, приезжает в нашу страну и имеет право на ежемесячную пенсию в 720 евро.
Культура: Сколько же иностранцев сегодня во Франции?
Ле Пен: Очень трудно установить их число, поскольку нет необходимой переписи. По подсчетам Национального института статистики, во Франции 12 миллионов иностранцев. Бывший министр по вопросам социального равенства Азуз Бегаг считает, что в стране живут 20 миллионов мусульман. Думаю, эти цифры соответствуют действительности. В 1945 году население Франции составляло 40 миллионов, сегодня оно — 65 миллионов. Поскольку у нас низкий уровень рождаемости, значит, пополнение прибыло из других стран.
Культура: Кто сегодняшний электорат Национального фронта?
Ле Пен: На этот счет есть статистика. Мы первые среди рабочих, молодежи и безработных. Наши слабые стороны — это большие города, буржуазия и, возможно, пожилые люди. На президентских выборах 2012 года за Марин Ле Пен проголосовали 6,5 миллиона французов. Но уже завтра мы получим гораздо больше голосов.
Культура: Однако в Национальном собрании у Вас всего два депутата, включая Вашу 23-летнюю внучку Марион Марешаль-Ле Пен.
Ле Пен: В этом виновата скандальная избирательная система — единственная в Европе. Во всех европейских странах представительные органы выбирают по пропорциональной системе — за исключением Англии, где существует мажоритарная система в один тур. Наших же кандидатов бьют на выборах по мажоритарной системе в два тура из-за договоренности левых и правых выступать вместе против Национального фронта. Так что Францию в этом плане никак не назовешь демократической страной.
Культура: Почему именно в иммиграции Вы видите главную угрозу Франции?
Ле Пен: Не только Франции, но и всей Европы. Рано или поздно иммигранты окажутся в большинстве. Это произойдет достаточно скоро. Кроме того, они часто состоят в рядах исламистских движений. Наконец, нас ждет массированная иммиграция цыган. Только в Болгарии и в Румынии их почти миллион.
Культура: Можно ли еще бороться с нелегальной иммиграцией или уже слишком поздно?
Ле Пен: Первый плакат Национального фронта, выпущенный сорок лет назад, гласил: «Вместе — пока еще не поздно!» Никогда не поздно начать хорошее дело, но лучше было бы этим заняться раньше.
Культура: Согласно всем прогнозам, без притока рабочей силы состарившаяся Европа не выживет.
Ле Пен: На этом сыграли наши предприниматели. Они использовали иммиграцию для снижения заработной платы. Вот уже сорок лет мы говорим о том, что тяжелая физическая работа плохо оплачивается. Априори я не против иммиграции, но хочу, чтобы мы имели возможность ее выбирать.
Культура: Но что можно сделать, чтобы держать иммиграцию под контролем?
Ле Пен: Вопрос заключается в том, сохранила ли Европа такой важнейший ресурс, как деторождение. Нужна правильная и смелая политика в этой области. Если ресурс исчерпан, Старый континент обречен. Наряду с этим, необходимо блокировать границы, изгнать нелегальных иммигрантов, лишить их прав. Им надо сказать: «Если вы хотите к нам приехать, чтобы посмотреть страну, ее музеи, жить в наших гостиницах и ходить в наши рестораны, тогда добро пожаловать! Но если вы являетесь с другими целями, то ни на что не имеете права — ни на бесплатное обучение, ни на социальную или медицинскую помощь».
Культура: Однако Франция на протяжении веков была прибежищем для иммигрантов из разных стран, включая Россию.
Ле Пен: Европейские нации сформировались под влиянием различных событий. Без революции 1917 года не было бы во Франции русской эмиграции. Некоторые вернулись, многие остались. И вместе с испанцами, португальцами и другими европейцами русские хорошо ассимилировались. Это объясняется тем, что у нас много общего. Нас связывают культура, религия, обычаи...
Культура: Вы всех пугаете наступлением ислама.
Ле Пен: После Второй мировой в течение двух–трех десятилетий во Франции проживало 400 тысяч мусульман и была одна мечеть. Сегодня мечетей три тысячи. Правительство боится инцидента, который взорвет пригороды. Не так давно бывший посол одной их арабских стран при ЮНЕСКО меня предупредил: «Нельзя недооценивать возможности восстания французских мусульман». В 2005 году бунт охватил сто наших городов...
Культура: Вы убежденный евроскептик. Надо ли спасать Евросоюз?
Ле Пен: В 1957 году я голосовал против Римского договора (этот документ заложил основу Европейского экономического сообщества. — «Культура»). Мне говорили, что Римский договор — это прогресс в экономическом плане. Я читал труды тогдашних теоретиков объединения Европы. Они утверждали, что такой договор — начало процесса, который должен завершить образование Соединенных Штатов Европы. Но я считал глупостью стремление копировать Соединенные Штаты. И, кстати, противник того, что я называю «Советским Союзом Европы». Напомню, что 80 процентов законов во Франции принимаются не национальным парламентом, а Брюсселем...
Это может быть «Европа отечеств» (идея генерала де Голля, выдвинутая в противовес концепции «отечество Европа». — «Культура») или европейская конфедерация, куда вошли бы Россия и другие восточноевропейские страны. Нам есть над чем вместе работать, чтобы спасти нашу шкуру.
Культура: Вы уже придумали спасительную модель?
Ле Пен: Я сторонник так называемого «бореального» пространства (относящегося к странам умеренного климата Северного полушария. — «Культура»), которое имеет общие интересы и перед которым нависли общие угрозы. Такая модель, разумеется, не должна быть рабской копией Европейского союза. Россия без поддержки Западной Европы может потерять Сибирь. А без Сибири, этого величайшего геополитического пространства, исчезнет и Старый континент. Запад и Россию объединяет и то, что они стоят лицом к лицу с двумя взаимосвязанными общими угрозами. Во-первых, население России ежегодно сокращается на миллион душ, а мы выживаем в большой степени благодаря высокой рождаемости среди иммигрантов. Вторая опасность — мировой демографический взрыв. Ну а принцип сообщающихся сосудов несет большую угрозу странам Евросоюза, которые отменили национальные границы.
Культура: Словом, Россия — естественный друг и союзник Франции…
Ле Пен: Несомненно. Я всегда боролся с коммунизмом, но никогда не смешивал русский народ с этой системой. Наши две страны всегда связывала взаимная симпатия. Не случайно Анна Ярославна стала французской королевой. Я никогда не забуду, что царь Александр I в 1815 году на Венском конгрессе помешал Меттерниху и его друзьям расчленить Францию. Наконец, мы высоко ценим президента Путина. Мы считаем, что России нужен был именно такой лидер. И не Франции давать России уроки по этой части...
Культура: У Вас дома находится Ваш портрет работы Ильи Глазунова с посвящением: «Жан-Мари Ле Пену, верному сыну Франции».
Ле Пен: Мы познакомились с Ильей в 1968-м. Он приехал на свою выставку в Париж и застрял во время майских студенческих волнений. Поскольку по своему мировоззрению я был ему ближе, чем французские коммунисты, мы прониклись взаимной симпатией, стали друзьями, и теперь нас связывают братские отношения.
Культура: Ваш любимый исторический деятель?
Ле Пен: Жанна д’Арк — величайший герой Франции. На процессе в Руане ее попытались поймать в ловушку:
— Жанна, разве Господь Бог не велел нам любить своего ближнего?
— Да, это так!
— А вы любите англичан?
— Люблю, когда они у себя дома...
Культура: Ваши впечатления от России, где Вы неоднократно бывали?
Ле Пен: Да, меня принимали и в Российской академии наук, и в Союзе писателей. Я выступал с лекциями в Москве и в Омском университете, встречался с видными деятелями. С отцом Тихоном (Шевкуновым) мы говорили о Боге и Святой Руси. Однажды после поездки в вашу страну меня спросили, что меня больше всего поразило в России. «То, что в московском метро все на меня похожи», — ответил я. В вашей стране я могу сойти за русского...
Культура: Вы сами счастливый политик и человек?
Ле Пен: Не чувствую себя счастливым, когда думаю о завтрашнем дне Европы и Франции. Если объективно проанализировать ситуацию, то все потеряно. Но мы народ, у которого в истории волею провидения были взлеты. Мы не имеем права опускать руки и должны продолжать борьбу.
С Жан-Мари Ле Пеном
беседовал Юрий Коваленко
Источник: Газета "Культура", 19 июня 2013 г.
(с сокращениями)
Жан Мари Ле Пен, его внучатая племянница Марион Марешаль и дочь Марин Ле Пен
В Париже и других городах во вторник вечером тысячи людей собрались праздновавть смсерть Ле Пена с плакатами, на которыхбыло написано: “Грязный расист мертв”. “С новым годом, “ скандировали некоторые, ” Жан-Мари мертв”.
Министр внутренних дел Брюно Ретайло осудил эти ”сцены ликования" как “просто позорные”. “Смерть человека, даже политического противника, должна внушать только сдержанность и достоинство”, - сказал он.
Семья Ле Пен стремится выступить единым фронтом со вторника, но политологи настороже из-за возможных разногласий в поддержке между старой и новой гвардией партии.
В длинном тексте (на X) дедушке Марешаль написала: “Не волнуйся: я не забыла миссию, которую ты дал мне 13 лет назад в своем письме”.
https://www.theguardian.com/
+ + +
МВН. «Франция ‒ единственная в мире страна, где к иностранцам относятся лучше, чем к своим гражданам...», ‒ сказал Ле Пен. А Россия ему успела понравиться. Но будут ли российские граждане еще через пару десятилетий "похожи" на Ле Пена? РФ, пожалуй, единственная страна, в которой ее правитель назвал государствообразующий народ "придурками", не позволил его упоминание в конституции и усердно идет по "прогрессивному" европейскому пути замещения государствообразующего народа чужекультурными дикими "тожероссиянами"...
