И.Н. Крамской «Хохот» (1870–1880)
В эти святые дни Страстной седмицы, когда наша Церковь вспоминает крестные страдания Господа Иисуса Христа, более чем уместно вспомнить некоторые подробности евангельской истории, о которых не очень принято говорить в широких небогословских кругах.
Обычным стереотипом массового сознания (в тех случаях, когда его носитель обладает хотя бы поверхностным знанием Священной истории) является представление о том, что предают Христа на распятие члены иудейского Синедриона, но истязают Его и пригвождают ко Кресту римские легионеры. Этот стереотип (по мнению ряда весьма авторитетных исследователей, абсолютно ложный) побуждает некоторых считать чуть ли не главным виновником казни Спасителя римскую власть.
Это, конечно, абсолютно неверно. Римская империя, власть кесаря (то есть первого Рима) в Новом Завете однозначно трактуется как богоустановленная, имеющая Божественную санкцию. Причем, говорит об этом Сам Господь перед Пилатом: «Пилат говорит Ему: мне ли не отвечаешь? Не знаешь ли, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя? Иисус отвечал: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин. 19: 10–11). Интересно, что это Слово Богочеловека о богоустановленности власти пока еще языческой империи сказано Им сразу же после того, как Он свидетельствует о Самом Себе как Царе Небесном: Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда. Пилат сказал Ему: итак Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь» (Ин. 18: 33, 36–37). Именно за то, что Иисус называет себя Царем Иудейским, он предается иудеями в руки Пилата, и именно клевета иудеев на Господа, что Он, якобы, является врагом власти кесаря, буквально вынуждает Пилата, в глубине души не желающего проливать безвинную кровь, предать Его на казнь.
Именно здесь, в этой встрече Царя Небесного и богоустановленной власти Рима, Римской империи – зародыш будущей византийской симфонии властей. Но правда ли, что римская армия в лице своих легионеров стала палачом Богочеловека и Спасителя мира? Наши исследователи давно уже доказали, что эта уверенность массового сознания не имеет ничего общего с действительностью.
Согласно православному учению о «translatio imperii», Первый Рим, бывший еще языческим, несмотря на это, играл роль «удерживающего» от окончательной победы зла в мире. Именно в таком ключе рассматривается, в частности, победа Рима над Карфагеном с его поистине сатанинским культами. Эта роль «катехона», которую, при всем разложении патрицианских «верхов» (и во многом вопреки им) играла Римская армия вплоть до конца Западной Римской империи в 476 году, выглядит вопиющим диссонансом с теми ничем не мотивированными издевательствами над Христом, о которых хорошо знает любой учащийся воскресной школы. Несколько более образованные люди могут вспомнить и о том, в каких исключительно теплых тонах рассказывает новозаветное повествование о римских воинах. Здесь можно вспомнить и историю центуриона из Евангелия от Матфея, умолявшего Христа исцелить отрока, даже не заходя к нему, недостойному, в дом: «Скажи только слово, и выздоровеет слуга мой!», на что Господь отвечает: «И в Израиле не нашел Я такой веры» (Мф. 8: 8, 10). А также центуриона, будущего мученика Лонгина, сказавшего у Креста, увидев смерть Господа: «Воистину человек этот был Сын Божий» (Мк. 15: 39). Все это плохо вяжется с хорошо известным нам из Евангельского повествования поистине садистским избиением беззащитного Узника.
Как показали исследователи, в частности, Б.Г. Галенин, истязателями Христа в действительности были не римские легионеры (имперской армии не пристало выполнять полицейские функции), а иудейские стражники из храмовой стражи. Именно этим объясняется та до крайности «заинтересованная» ярость, с которой они предавались издевательствами над Христом. Для римлян вопрос о «Царе иудейском» (а именно это написал Пилат на доске, которую повесили на грудь Христу в момент распятия) был вообще неинтересен и неважен. Вот если бы Узник действительно был бунтовщиком против власти императора – тогда другое дело.
В Евангелиях словом «воины» обозначаются как римляне, римские солдаты, так и весьма многочисленные иудейские подразделения – уже упомянутая нами храмовая стража, воины Ирода Антипы, те, кто охранял мытарей при сборе налогов и т.д. Так что вооруженные подразделения на территории Иудеи в то время – это отнюдь не только римская армия, но и весьма многочисленные, выражаясь современным языком, иудейские «внутренние войска», как раз и осуществлявшие разнообразные полицейские функции. Именно эти «воины» подходили к Иоанну Крестителю с вопросом: «а нам что делать?». «Это были не римские воины, а евреи-наемники, служившие во вспомогательных частях». /Комм. к стиху Лк. 3:14 современного перевода Евангелия с греческого В.Н. Кузнецовой, под ред. игумена Иннокентия (Павлова). – М., 1998, 1999. Данный комментарий восходит, кстати, к прот. Александру Меню, известному библеисту весьма либеральных взглядов. И именно им Иоанн Креститель дает совет, который, если вдуматься, звучит довольно странно для солдата, служащего в армии, но вполне актуально для полицейского: «Никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованием» (Лк. 3: 14).
Евангелие повествует, что при «аресте» Христа в Гефсиманском саду, когда Господь говорит, что Иисус Назорей, которого ищут стражники, это Он, пришедшие поначалу «пали на землю». Представить себе римских легионеров, которые падают на землю, преклоняясь перед каким-то иудеем, пусть даже и претендующим на власть местного царька, вряд ли возможно. А вот для иудейской полиции (выражаясь современным языком, ОМОНа) такая начальная, спонтанная реакция вполне естественна. Они-то хорошо знали, Кого пришли арестовывать. И именно поэтому вскоре столь яростно истязают не оправдавшего их надежд Царя и Мессию.
Б.Г. Галенин подчеркивает, что Иоанн единственный из Евангелистов, который вообще говорит об отряде воинов. Матфей, Марк и Лука говорят просто о ведóмом Иудой «множестве народа с мечами и кольями, от первосвященников и книжников и старейшин народных» (Мф. 26: 47; Мк. 14: 43).
Следы крови на Туринской Плащанице указывают на то, что человеку, в нее завернутому, было дано тридцать девять ударов плетью с вплетенными в нее металлическими шариками. Это действительно римская военная плеть. Но число-то ударов ‒ именно такое, какое полагалось по иудейскому закону: сорок без одного, ‒ так неоднократно бывал наказан соотечественниками апостол Павел. Было бы странно, если бы римские воины столь хорошо знали иудейские законы.
Мы помним, что, умирая на Кресте, Господь возопил громким голосом: «Или́, Или́! лама́ савахфани́? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он… а другие говорили: постой, посмотрим, придет ли Илия спасти Его» (Мф. 27: 46–47, 49).Это говорят воины, охранявшие распятых в первые часы после казни. Понятно, что ассоциация с пророком Илией вряд ли могла придти в голову римлянам, а вот для иудеев была более чем уместна.
В короткой статье невозможно воспроизвести подробный анализ расхождений среди разных евангелистов и ту систему доказательств изложенной точки зрения, которая присутствует у исследователей. Важно подчеркнуть: «воины», изощренно истязавшие Христа и пригвождавшие Его ко Кресту – это с весьма высокой вероятностью отнюдь не римляне, а иудеи. Римское оружие не было запятнано кровью Божественного Узника, Спасителя мира. Но, когда в 66 году н.э. началось восстание иудеев против власти империи, именно римская армия сыграла роль «бича Божия», став орудием Промысла, исполнив пророчества Христа о разрушении Иерусалима. Римские легионы, придя к городу, где был распят Спаситель, разрушили Второй иудейский храм до основания, сами того не понимая, покарав предателей-богоотступников. Началась новая эпоха. Пройдет два с небольшим столетия, и истинная вера, в которой Богочеловек Господь Иисус Христос займет центральное место, завоюет Византийскую империю – государство Второго Рима, принявшего эстафету подлинной, сакральной власти у своего предшественника – Рима Первого. Но это будет уже другая история.
Владимир Семенко
Источник: Аминь.су
