Казакийская самостийность: история и современность

На форуме Мемориала "Донские казаки в борьбе с большевиками" его создатель атаман Владимiр Петрович Мелихов неоднократно вступал в дискуссии с атакующими его сторонниками провозглашения казачества как "отдельной нации", отличной от русского народа, и отдельного от России независимого государства "Казакия". Ниже – ответ В.П. Мелихова в одной из таких дискуссий. Этот материал войдет во 2-е издание книги "Святорусское казачье войско", которая будет дополнена разделом полемики.

Я очень много в свое время встречался и с теми, кто сегодня проповедует самостийность, посчастливилось застать в живых и тех, кто либо был самостийником, либо был знаком с ними в эмиграции. Из личного общения, из того жизненного опыта, который они передали мне, я получил и собственный опыт своей жизнью и деятельностью.

Все, что касается самостийных течений, можно выразить следующим образом. Короткого ответа не получится, поэтому наберитесь терпения и вдумчиво прочитайте все до конца. Возможно, что-то Вам не понравится, возможно, с чем-то Вы не согласитесь, но если же Вы обратите внимание на главное – к чему эти идеи привели и приводят, я думаю, Вы все-таки согласитесь со мной в главном. Вопрос сегодняшнего возрождения казачества лежит в иной плоскости, чем сказочные мечты о "чудесной целительности самостийности".

Чтобы понять истоки "самостийной" идеи в казачьей среде, ее первоначального смысла и сегодняшнего ее наполнения, необходимо довольно скрупулезно проследить возникновение данного направления, побуждающих мотивов и тех идеологов, которые стоят у его истоков, как вчера, так и сегодня.

До отречения Императора Николая II вопрос «самостийного» и независимого существования казачества от государства Российского не стоял. До этого времени казачество, являясь неотъемлемой частью Русской Императорской Армии, покрыло ее неувядаемой славой в войнах, которые вела Россия. Казаки были первопроходцами в открытии и освоении новых земель Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии – осваивая и присоединяя новые земли к Российской Империи.

Яркими и точными словами обозначил П.Н. Краснов взаимоотношения казачества и Российской Империи, говоря в 1922 году следующее: «Вне России казакам не быть. Казаки лучшая жемчужина царской короны и ею они должны оставаться. Вынуть их нельзя – они исчезнут, затеряются, будут стерты с лица земли». Можно продолжить и сказать следующее: и наоборот, Российская корона потускнеет и утеряет свою царственную мощь и благородный блеск, если эта жемчужина будет ею утеряна, если вместо нее будет зиять пустота или суррогатный новодел, который исказит ее былое могущество.

Возникновение прорусского оборонительного сепаратизма

Первые ростки самостийности возникли сразу же после Февральской революции 1917 г., повлекшей слом традиционных устоев Российской Империи, слом того уклада жизни, которым жило русское общество. Чаще всего свобода подменялась вседозволенностью и распутством как в общественной, так и нравственной сфере. «Углубление революции» ставило под сомнение само существование казачества не только как военно-служивого сословия, но и как особой этнически своеобразной части русского народа. Это чувствовали на себе казаки и понимали, что пришло время защиты своей идентичности. В это же время большевиками и их финансистами для ослабления Российского государства и захвата в нем власти усиленно пропагандируются идеи о "самоопределении наций", их выхода из состава России. Эти лукавые идеи стали находить сторонников и в казачестве.

Уже в июне 1917 года на Учредительном общеказачьем съезде в Петрограде в докладе по аграрному вопросу впервые была выдвинута идея, что казачество – это народ, а не сословие, которое можно было бы упразднить, и самоопределение наций как никак лучше подходит и к казачеству. Съезд готов был причислить казачество к самостоятельному народу, лишь бы получить право на самоопределение и тем самым сохранить свою самобытность и свой уклад жизни, который был сформирован и существовал до 1917 года. Это была естественная реакция здоровой части казачества на «безудержную демократизацию», нарушающую хозяйственный, бытовой и нравственный уклад жизни.

Таким образом, «самостийность» данного периода выражалась только в сохранении прежнего уклада и дистанцировании от начавшегося разрушительного процесса революционных преобразований. Такой казачий федерализм стал формой защиты казачьих интересов и средством борьбы с революцией.

 

В то же самое время казачество в лице своего первого избранного Атамана А.М. Каледина, допуская федерализм, резко выступало против политического самоопределения народов и национально-территориальной автономии.

Так, например, Малый войсковой круг 3 августа 1917 года в Новочеркасске принял решение о необходимости борьбы с сепаратистскими явлениями в Финляндии и других частях России. Атаман Каледин, выступая 14 августа 1917 года с речью на Государственном совещании в Москве от имени 12 казачьих Войск, отметил центробежное стремление групп и национальностей в стране. Он заявил: «Россия должна быть единой. Всяким сепаратным стремлениям должен быть поставлен предел в самом зародыше».

Но грозно надвинувшийся Октябрьский переворот с его чудовищной античеловеческой и антирусской сущностью заставил к концу 1917 года и казачество более кардинально взглянуть на свое самосохранение. И потому уже после Октября атаман Каледин, учитывая программу РСДРП, предусматривающую «уничтожение сословий», упреждает возможные претензии большевиков на территории области Войска Донского, декларирует, что «казачество относится к особой бытовой группе, которая имеет право на самоопределение, с правом образования союзов с другими областями и национальностями».

Именно по этой причине осенью 1917 года по инициативе Каледина был создан "Юго-восточный союз казачьих войск, горцев Кавказа и вольных народов степей". Данная инициатива ничего общего с самостийностью не имела. Наоборот – главной целью Каледин считал недопущение развала России, о чем он говорил следующее: «Россия идет к гибели и нужно теперь не думать о ее спасении. Спасти все Россию сразу из центра едва ли удастся, вероятнее события могут развернуться так, что Россию можно будет восстанавливать частями, по кускам, постепенно оздоравливая отдельные оазисы, и что одним из таких оазисов, мог бы стать казачий Юго-Восток, но для успеха дела необходимо, чтобы Дон, Кубань и Терек не действовали порознь, а объединились бы в один Юго-Восточный Союз».

Таким образом, для Каледина "Юго-Восточный Союз" являлся не самоцелью, отделяющей казачество от России, а средством к возрождению Империи. Однако дальнейшие события не позволили "Юго-Восточному Союзу" приобрести силу и мощь, и он остался мертворожденным начинанием.

В 1918 году при избрании Атаманом ВВД П.Н. Краснова, он предпринимает вновь попытку возродить эту идею в форме "Доно-Кавказского Союза". Цель – та же: в охваченной большевизацией и хаосом Империи создать форпост объединившихся антибольшевицких сил, создав государственное образование, способное вести эффективную борьбу с нарождающейся Советской властью и Красной Армией. Краснов многократно заявлял, что самостоятельность донского государства существует впредь до восстановления России. Однако в этой идее его уже не понимали, а порой и противостояли ей А.И. Деникин и созданное белое правительство Юга России. И, несмотря на то, что никакой "самостийностью" предложение Краснова и не пахло, его действия оценивались «как демонстрация центробежных по преимуществу сил», а самому Петру Николаевичу приклеили ярлык "самостийника", который и по сей день некоторыми "идеологами" яро пропагандируется. И, наконец, последней попыткой соглашения между Доном, Кубанью и Тереком был созыв Верховного Круга Дона, Кубани и Терека 18 января 1920 года в Екатеринодаре, который принял декларацию об установлении Союзного государства и создания общей власти. Но было уже поздно – фронт катился к югу, управляемость территорий отсутствовала, надвигалась Новороссийская катастрофа.

Таким образом, до 1920 года тех самостийных идей и их причин, которые сегодня трактуются как "национальный антагонизм русских и казаков", как "русская экспансия на казачьи территории", как "имперская тирания и коварство", – не было. Было искание путей более эффективной борьбы с Советской властью через создание временных государственных русских образований, с помощью которых восстанавливается законная российская власть и происходит очищение России от большевизма. Этого придерживались все атаманы и основная масса казачества, считавшие себя необъемлемой частью России, русскими людьми.

Конечно же, в годы гражданской войны на Дону были довольно сильны автономистические, а на Кубани федералистические настроения среди казачества. Более того, в Раде образовалась группа самостийников из части кубанцев-черноморцев, которая, проповедуя идею особого славянского народа "казакийцев", стремилась сблизиться с Украиной как с исторически более близкой им родиной. Но это не являлось ни подавляющим мнением, ни идеологией большинства казачества. Да, существовала так называемая «пограничная болезнь» казаков, когда казаки отказывались переходить границу и вести борьбу за пределами своих территорий. Весьма ярким проявлением пограничного недуга является выступление на Войсковом Круге ВВД в августе 1918 года одного из станичных атаманов: «Россия? Конечно, держава была порядочная, а ныне произошла в низость, ну и пущай… у нас своих делов немало собственных… Наш царь – Дон!».

Отсутствие взаимопонимания с Главным белым командованием

В таких условиях необходима была гибкая политика белых вождей сначала Добровольческой Армии, затеми Главного командования объединенных Вооруженных Сил Юга России (ВСЮР), которой, к сожалению, не было. Понимая настроения казачества и необходимость совместной с Добровольческой Армией борьбы, Атаман Краснов предпринял ряд важных дел, определивших будущий совместный успех в 1919 году. Он создает Молодую Армию из казаков младшего призыва, которые не участвовали в Первой Мiровой войне и не были подвержены местечковым идеям «борьбы до границ ВВД». И эту идею он смог осуществить. Молодые казаки были воодушевлены общей борьбой и походом на Москву. Однако вторую его идею – создание Южной Армии (под монархическими знаменами) ему помешали осуществить непонимание и незаинтересованность руководства ВСЮР.

Все эти разногласия между руководством были обусловлены политическими причинами в оценках методов и способов борьбы с большевиками, в оценках того положения, которое в этой борьбе занимало казачество, но это не проявлялось в "межнациональном противоборстве русских и казаков", в представлении шедшей войны как борьбы между "русской экспансией и казачьим противостоянием этой экспансии".

Анализ этого этапа борьбы требует широкого охвата деятельности в военной, общественной и политической сферах, как со стороны руководства казачьих образований, самих казаков, так и со стороны руководства ВСЮР. И тогда картина причин поражения будет более понятна. Но та проблема, о которой мы говорим сейчас – "казачья самостийность" – видна отчетливо из вышесказанного: казачество было крупнейшим фактором Белого движения на юге России, порой в рядах Добровольческой Армии до 70 % состава приходилось на долю казачества. Казачество боролось за воссоздание русской государственности. Казачья самостийность была искусственно выдумана, и борьба с этим надуманным сепаратизмом ослабляла совместную белую борьбу, а порой ей и вредила. Ярким примером тому явился принудительный уход с Атаманского поста П.Н. Краснова. Кто конкретно стоял за разжиганием вражды между руководством Добровольческой Армии и Красновым, да и другими Атаманами еще предстоит уточнить.

Второй этап формирования самостийной идеологии в казачестве начинается с момента исхода Русской Армии генерала Врангеля из Крыма. 14 января 1921 года в Константинополе был заключен союзный договор между Доном, Кубанью и Тереком о том, что «сохраняя неприкосновенными свои конституции – по вопросам внешних сношений, военным, финансово-экономическим и общественно-политическим», они действуют объединенно.

Для совместной работы был создан Объединенный совет Дона, Кубани и Терека, в состав которого вошли Войсковые атаманы и председатели правительств казачьих территорий. В своем обращении в частности они заявили: «…казаки, считая необходимым продолжение вооруженной борьбы с советской властью при полном единении всех русских сил и сохранения единого военного командования, будут неустанно отстаивать право устраивать жизнь своих краев на основах подлинного народоправства и здорового экономического развития». Таким образом, и после исхода казачество заявляло свою неразрывную связь с Россией, но с правом устраивать на своей земле прежний уклад казачьей жизни и быта. (Возможно тут сказалась уже и реакция казаков на февралистский дух многих белых политиков-либералов, которые после окончания вооруженных действий взяли в свои руки решение проблемы беженцев в переговорах со странами союзников по Антанте, а ее эмиссары усиленно уговаривали казаков вернуться на родину, обещая амнистию со стороны большевиков.)

Насаждение антирусского сепаратизма

И с этого времени в Зарубежье в противовес Объединенному Совету формируются группы «самостийников», которые уже четко формулируют основополагающие признаки своей будущей антирусской идеологии. Вначале, под благовидным предлогом дискуссий на тему «С кем и за что мы воевали, кто были наши союзники и кто враги и почему мы борьбу проиграли?», созданные журналы самостийников (в особенности журнал "Вольное казачество" (декабрь 1927 г.) в независимости от полученных ответов выдвинули следующие выводы:

– Никакая российская власть не сможет быть благой для казачества, какая бы она ни была: монархическая, кадетская, эсеровская, или евразийская.
– Главной причиной неудач в борьбе с советской властью явилась неудачный выбор союзников – Добровольческой белой Армии и война с теми, кто мог быть союзником действительным – самостийными властями Украины.
– Казачество – это основа государственности Востока Европы, противоположная по своему содержанию всему русскому. Политика Российского государства всегда была колониальной и имела многовековую традицию душителей в национальном вопросе. Казачество же, наоборот, являлось силой антиколониальной, дающей свободу всем нациям, населяющим ее территорию.
– Период борьбы 1917–1920 годов является всего лишь очередным этапом борьбы вольных казаков с Русским государством и русским народом, зараженным имперским духом.
– Русские принудительно производили русификацию казаков, уничтожая их национальные чувства.
– Большевизм есть логическое порождение именно русской нации и русской истории. Большевицкую власть без сопротивления, без какой-либо борьбы, добровольно принял единственный народ бывшей России – великорусский; он принял как программу, как свою идеологию, и большевизм. Таким образом, война гражданская являлась не внутренней войной, а внешней, а именно русского большевизма – «северного государства» – и казачества в совокупности с другими народами.

П.Н. Кудинов утверждал, что гражданская война была «русско-казачьей» войной, проигранной благодаря «русофильской политике нечестных правителей, ловко ускользнувших из-под контроля Войскового Круга».

И уже на основе этих "выводов" группой известных донских и кубанских казачьих общественных, военных деятелей, публицистов (И.А. Билый, И.Ф. Быкадоров, Т.М. Стариков, М.Ф. Фролов и др.) было создано "Вольное казачье движение", которое провозгласило своей целью создание независимого федеративного государства "Казакия" на основе идеологии казачьего национализма, выбиравшего третий путь – не белый и не красный; а путь, который бы гарантировал им невозможность как реставрации Российской Империи, так и большевицкого «нового мiра».

Таким образом, в эмиграции возрождалась та же «пограничная болезнь» казаков времен гражданской войны, сыгравшая роковую роль в судьбе антибольшевицкого фронта того периода, но эта болезнь приобретала уже более радикальные формы и четко сформулированную основу: русские и казаки не только «разные народы», но и на протяжении веков «народы, враждовавшие между собой – заклятые враги».

И для обоснования этого мiровоззрения лидеры «самостийного» направления стали подстраивать историю казачества и российской Империи под свою идеологию, обращаясь к так называемому "золотому веку" существования «вольного казачества», не приносившего присяги на верность службы московским Государям и основанного на демократических принципах Войска Донского. Таким образом, в это время в СССР создавались свои мифы в отношении истории государства и казачества в том числе, а самостийниками создавались свои. Что явилось основой этих мифов? Главным образом – восстания Разина, Болотникова, Пугачева и расправа государственной власти с ними, русская смута 1612 года, обман «московской власти» в 1917 году.

Остановимся вкратце на идеологических основах этих шаблонных мифов. Идеологи "Вольного казачества" все вышеуказанные события описывали как «непрекращающуюся борьбу вольных сынов Дона с русской тиранией и коварством». Советская идеология представляла это примерно также, но только как борьбу угнетенного народа с самодержавной властью, представляя ее борьбой классовой. Отличие только в этом. Но что же было на самом деле?

Мифологическое искажение истории

Вернемся в эпоху "золотого века" для казачества. Да, казаки были самостоятельны, совершали набеги на соседей, поскольку вокруг были не совсем крепкие государственные образования, позволявшие это делать без обратных карательных вторжений, шел лишь взаимный обмен подобными набегами, в том числе соседей на казачьи территории. Но к XVI веку уже поднимались в своей мощи государства, окружающие казачьи земли, соседи становились опасны и агрессивны. И здесь казачья отвага и мудрость русских Царей соединилась во взаимовыгодном сотрудничестве, когда с севера крепнущее Царство Московское обезпечивало безопасный тыл донской вольнице, а она, в свою очередь, стояла форпостом на юге – позволяя обезпечить мир южным границам Руси. Это была взаимовыгодная и обоими сторонами понимаемая ситуация. Но и будучи "добрыми соседями", Донское войско ассоциировало себя с Русью и государством Российским. Недаром Ермак Тимофеевич, покоряя Сибирь, поднес ее в дар не кому-либо и не Войску Донскому, а грозному Царю Ивану IV Васильевичу, и взятие Казани – это совместно дело Царя и донских казаков.

России нужны были казаки так же, как и казакам Россия, причем уже не столько как добрые соседи, но уже и как единое целое. И примером тому являются действия казаков в Смутное время. Казалось бы, в России смута, ну и хорошо, слабый сосед – хороший сосед, отторгай пограничные северные земли, усиливай мощь Войска, властвуй над ослабевшими территориями. Нет, собираются казаки на Дону и посылают своего атамана Межакова с войском для того, чтобы вернуть порядок на Руси и поставить на трон законного Царя. Потому как знали казаки – без Царя Руси не быть, а не быть Руси – не устоять и казакам. "Зипунная" мудрость была свойственна казакам издревле, а лукавством мудрования тогда они еще заражены не были.

Удивляет государственный ум атамана Межакова, который, видя все придворные интриги от Трубецкого до Пожарского, смог отказаться от льстивых уговоров Трубецкого и жестких условий Пожарского – понял, что хотя и разные они, но суть одна: к власти хотят привести они свои "партии" и возможно в будущем вновь разгорится междуусобица, потому и решил Межаков «избрать царя природного Михаила Федоровича Романова», о чем и подал на Земском Соборе записку с именем Царя. И согласился Земский Собор с Атаманом, потому как за ним сила была – Войско Донское.

Где в этом была самостийность и ненависть? Ведь на самом деле мы видим национальное единение и взаимное уважение.

Последующую "самостийность" очень хорошо описал П.Н. Краснов, ярко показывая, что эта "самостийность" была нужна и казакам и России для внешнего пользования, когда Российские Государи говорили о самостоятельности казачьей вольницы, неуклонно расширявшей русские границы, при этом активно оказывая помощь казакам, а казаки вещали о своей независимости от России «тревожа южных соседей» и ограничивая их власть как бы от себя без сопричастности к этому русского Государя. Так требовала тогдашняя политическая обстановка. Так было удобнее для внешних дел, чтобы легче было оправдываться в продвижении границы Московского Государства на восток и на юг, которое осуществляли казаки.

Но никогда, на всем протяжении своего существования казаки не считали себя и не думали иначе, как быть неразделенными с Россией. Казаки своим государственным умом понимали, что без России им не жить, и никогда себя от нее не отделяли. И это не мешало им говорить «у вас в России», «вы Русские, иногородние, а мы казаки»…, «у нас на Дону». Это было стремление возвеличить свой край, подвиг своих предков, самобытность древних устоев, казачьей «вольности» и никакого отношения к самостийности и тем более ненависти к русским, не имело.

А далее – бунт Разина, преподносимый как первая крупная война казаков с русскими за казачьи вольности. Но было ли это войной, а бунт – справедливым? Нет. Не за самостоятельность войска Донского боролся Разин и не за крепость и неприкосновенность казачьих устоев, а за право безнаказанно грабить, за право "гулять" и радоваться этой разгульной жизни. Казаки сами понимали, что такая разудалая вседозволенность уничтожит войско, ослабит его, превратит в разбойничью шайку и решили сами с этим покончить. А посему атаман Яковлев и другие казаки сами поймали Степана Разина и сами представили его в Москву.

И вновь зададим себе вопрос, где в этом случае проявилась самостийность и ненависть казаков к русским? – наоборот. Впоследствии Петр I, встретившись со сподвижником Разина, казаком Морковкиным, долго расспрашивал его о делах Разина, напоследок сказав: «Жалко, что не умели тогда из Степана Разина сделать великую государству пользу, и жалко, что он не в мое время».

Но уже во время Петра бунтовал Кондратий Булавин. Он отстаивал права казаков на самобытность, боялся, чтобы воеводы царские не стали «в регулярство» казаков писать, отнимать у казаков земли, соляные промыслы и другие угодья и выгоды Дона. Булавин застрелился, окруженный атаманами, не найдя ни поддержки, ни сочувствия своим стремлениям. Его сподвижник, казак Некрасов, спасаясь от наказания, ушел к турецкому султану, но даже их самосознание очень показательно. Прошли века. Некрасовцы устроились в турецкой земле, но не забыли ни Дона, ни старой веры, ни заветов дедов и отцов. Они думали о верности казачьей России и ее Государю. Как Межаков в Смутное время искал законного Государя, так и они его почитали из своего далекого изгнания. Настало нынешнее революционное лихолетье. Искусились в нелюбви к России и Государю казачьи верхи, но казаки-некрасовцы остались верны Государю и России.

Это стало особенно очевидно после революции. 25 декабря 1920 года донской атаман генерал-лейтенант Богаевский, будучи озабочен наилучшим устройством вывезенных из Крыма донских казаков, отправил члена войскового круга Ф.Т. Попова к казакам-некрасовцам, проживавшим в Турции, с наказом Попову «рассказать о нашем горе и просить» некрасовцев оказать содействие к размещению казаков в Турции и к отысканию работы для части донских беженцев.

Нет точных данных, что наговорил о казаках-некрасовцах член войскового круга Попов, но, вероятно, он говорил что-либо о них в нынешнем интеллигентски-либеральном духе, потому что вот что – и, главное, как – ответили казаки Некрасовцы атаману Богаевскому. «…Вы пишете, что наши деды покинули родную Россию, уходя от преследований жестокой власти. Мы считаем долгом заявить, что всякую власть, законно поставленную, мы считаем от Бога, и жестокостей от нее в России не знали, а ушли от обид своих же братьев казаков, не согласных с нами в церковных упованиях и в большинстве не сочувствовавших нашим взглядам – последнее и заставило наших отцов уйти от зла в сотворение благого. И вот уже свыше двухсот лет мы находим приют в Турции и, живя здесь, сохранив все искания наши, обычаи и веру, продолжаем быть верными сынами церкви Христовой и возносить до небес молитвы о Русском Царе, моля Всевышнего о скорейшей кончине междуцарствия (…) Да хранит вас и войско Донское Христос Спаситель и да ниспошлет Он России Державного Венценосца, могущего умиротворить и внедрить правду и порядок на Святой Руси. (…) Для разрешения же общих вопросов и помощи необходимой мы во всякое время готовы и пришлем своих уполномоченных».

Не о самостоятельности и какой-то фантастической жизни вне России мыслят в крепких головах своих казаки, а о том, чтобы снова «явился в России Державный Венценосец, могущий умиротворить и внедрить правду и порядок на Святой Руси»…

Ну и наконец, Пугачевский бунт – «безсмысленный и безпощадный», основной частью казаками не поддержанный. Да и сам-то Пугачев шел не против русских, шел «за Царя Петра Федоровича», шел за русских крестьян, против самодурства «господ» и «немцев».

Этими тремя вспышками, прошедшими на протяжении двухсот лет, заканчивается первый период жизни Донского войска, период неустойчивый – когда от «безграничной вольности» для иностранного обихода и «самостийности» Всевеликого войска Донского постепенно казаки переходили к тесному сотрудничеству с российской властью и к «Войску Донскому, знаменитому «нам верно любезному».

И это сотрудничество, слившееся в единство, показало себя во всю свою мощь и прославило себя на века в славных походах Суворова, в безпримерном героизме казаков и их Вихрь-Атамана Платова в Отечественной войне 1812 года. Вся последующая жизнь Империи навечно спаяла казачество с Россией в единое целое. Именно это единство, как и единство Российской Империи во всех ее сферах жизнедеятельности пугало недругов России.

Плоды большевицкой пропаганды
и "русско-казачья война"

Вспомните агитки социалистов, распространявшиеся в казачьих частях на фронтах Мiровой войны в 1917 году: «Казаки, вольные люди! Цель русской революции освободить крестьянство от кровожадных алчных крепостников-помещиков, дать народу русскому ту же волю и свободный труд на своей земле, которую имеете и Вы. Идите домой к своим семьям. Войне конец. Вас ждет дома мирный и свободный труд».

Рассыпался фронт, казаки вернулись домой. Фронтовики, разагитированные большевиками и принявшие за чистую монету демагогию большевизма о всеобщей справедливости и братстве, не осознавали той людоедской сущности, которая несла в себе будущая советская власть. Они предполагали, что не нужно вмешиваться в дела российского крестьянства, тем более что в глубине души они были против помещичьего землепользования, так как сами никогда под "оброком" не ходили. И вновь не было здесь ни самостийности, ни ненависти, а была простая апатия и нежелание лезть в "чужие дела".

А вот далее по теории "самостийников", начинается "русско-казачья война" по захвату казачьих земель московским русско-большевицким правительством. Ну, а как к этой русско-большевицкой экспансии отнести первые бои Чернецова, дравшегося с казаками Подтелкова и Кривошлыкова, вставшими на сторону Советов? Как соотносятся с этим красные дивизии Ф.К. Миронова, Б.М. Думенко, С.М. Буденного, в основном состоявшие из казаков? Массовый самообман "красных казаков" – не слишком убедительный довод. Убедительней будет, если мы почитаем те воззвания, которые писали даже восставшие казаки, не только те, кто бы на стороне красных.

«Да здравствует Народная Советская Власть» – так писали казаки. Очевидно, что это уже были не те казаки, пришедшие с Межаковым под стены Кремля в 1612-м и своей общей монолитностью и единомыслием с Атаманом, остановившие хаос и разорение государства. Явно отличаются они и от тех, кто совместно с Платовым стали несокрушимой стеной перед полчищами Наполеона. Это уже мало напоминало то, что являлось основой казачества – монолитный организм атаманской власти и казачьего порядка и дисциплины – а больше походило на самостийно-организованное сборище: что хотим, то воротим, и атаман нам – не указ.

Своеобразная "вольность", виной которой была и начинающая набирать обороты "самостийность", погубила основу казачества – казачье братство, дисциплину, жертвенность, где положить жизнь задруги свои являлось высшей доблестью и основой выживания казачества во все предшествующие века.

Это деление происходило по всей массе русского народа и казачества, этот вирус не был национально русским, а был интернациональным, выхватывающим нравственно более слабых, больных душой и разумом. И здесь как одно из эффективных средств дальнейшего разложения и разделения, ослабления и дезорганизации и выходят идеи самостийности, ненависти к русскому, делению и гибели.

Яркий пример тому, период атаманства в ВВД Петра Николаевича Краснова. Все его очень своевременные и важные начинания, не имевшие к самостийности никакого отношения, объявлялись сепаратистскими и порой губительными и даже предательскими. Как будто бы готовилась будущая почва той самостийности, которая в конечно счете приблизит катастрофу проигрыша и будущее разложение оставшихся. Вспомним основные инициативы Атамана Краснова в период его старшинства в ВВД.

1. Он предложил перемирие с монархической Германией и осуществление совместного с немцами похода на Москву с целью уничтожения большевицкого правительства. В начале 1918 года это была бы реальная и скоротечная операция, которая смогла бы достигнуть цели и прекратить последующую бойню. Верный союзническому долгу Деникин даже не хотел слышать это, напрочь отказавшись обсуждать этот вопрос.

2. Краснов предложил Деникину совместно взять Царицын и соединиться с Восточными Белыми Армиями и уже совместно идти на Москву. Это был единственный шанс создания единого мощного фронта, который из-за нежелания Деникина закончить военную операцию на Кубани и прийти на помощь Донским Армиям, стоящим под Царицыным, осуществлен не был, и была упущена реальная возможность победы.

3. Неприкрытая травля Атамана, приведшая к колебаниям в казачьей среде: обвинения его со стороны изданий ОСВАГ в сепаратизме и германофильстве, мол, при атаманстве Краснова помощь казакам не придет и казачеству придется самим сражаться на северных фронтах области.

4. А специально подобранный круг, на котором "случайно" Председателем стал В.А. Харламов, который делал все, чтобы Атаман бросил пернач! И который, получив возмущенные письма с фронта от казаков и их командиров о недопустимости ухода Атамана со своего поста, сделал все возможное, чтобы об этом члены круга не узнали.

Говорить о том, что за всем этим стояла только взаимная неприязнь Краснова и Деникина, или своеобразие их характеров – это не верно. По уже изученным документам можно твердо сказать, что "серыми кардиналами" данного противостояния и последующих пагубных решений стояли антирусские элементы союзнических дипмиссий, размещавшихся в штабе ВСЮР, и некоторых группы кубанских федералистов. Самостийники же в эмиграции припишут все это русскому коварству и белому воинству.

"Казакийство" - платный инструмент разложения русской эмиграции и его уроки

Но вернемся к самому активному этапу самостийных течений – ко времени начала эмиграции, когда пред всем русским Зарубежьем встал вопрос совместного сохранения и выработки единой политики в отношении Советской России и дальнейших действий по возможности продолжения активной борьбы за освобождение Отечества.

Именно с этого момента, когда вся эмиграция с трудом собирает средства на выпуск основных своих печатных изданий, формирует политические и общественные центры, самостийники без подписных взносов издают целую серию журналов, газет, книг. Объем выпускаемых печатных изданий впечатляет и явно указует на стороннюю помощь все тех же "серых кардиналов". Цель их – разложить единство эмиграции, ослабить планируемую борьбу, направить все помыслы и силы на теоретические споры, на грызню меж собой. И вначале это отчасти удавалось. Но впоследствии многие поняли, каковы истинные цели идеологов "Казакии" и стали отходить от них.

Главный журнал самостийников – "Вольное казачество" выходил регулярно, как ни одно казачье белоэмигрантское издание в течение 12 лет, материальных затруднений ни по выпуску журнала, ни по выпуску других многочисленных изданий не было. Основой тому было субсидирование подобной деятельности польским правительством и американскими агентами через общественные организации Польши (не случайно, что после Второй мiровой войны центр самостийников оказался в США). С одной стороны правительство Польши крайне отрицательно относилось к русской эмиграции и ее политико-общественной деятельности, отнимало храмы у православной Церкви, не позволяло открывать приходы РПЦЗ, даже мешало деятельности казачьих общин, не поддерживающих самостийников, с другой стороны – оказывало огромную политическую и финансовую поддержку "вольно-казачьего движения". В декабре 1938 года на III окружном съезде "Вольно-казачьего движения" в Варшаве сенатор польского сейма С. Седлецкий в приветственном слове пожелал съезду «продуктивной работы на освобождение своих краев от оккупации красной Москвы и созданию своего независимого государства Казакии».

Журналы и "казакийская" литература часто рассылались в казачьи общины безплатно, для агитации и привлечения сторонников. Это часто способствовало организационному расколу образованных в зарубежье станиц и хуторов и преобразованию их вначале в противоборствующие осколки, а затем и совсем к их исчезновению. Мощные казачьи диаспоры в Болгарии и Чехии стали рассыпаться, казаки, видевшие к чему приводят "казакийцы", стали покидать общины, где верховодили самостийники. Постепенно численность их сообществ дошла до тысячи с небольшим, что по сравнению с общей казачьей массой было крайне незначительно. Однако агитационная деятельность велась, и печатные издания продолжали выходить огромными тиражами.

Мне посчастливилось встретиться с двумя казаками, бывшими самостийниками, которые впоследствии уехали из Чехии в Париж. По поводу причин отъезда они мне рассказали следующее. «Идея "Казакии" была для нас очень заманчива – она просто объясняла, кто виноват в наших бедах, и главное, в чем выход – отколоться от русских и славно зажить. У нас часты были встречи, балы, другие совместные мероприятия и все это было довольно доступно, а порой и просто безплатно. Все это мы относили к умению руководства вести дела. Но рядом происходило совсем иное – не входящие в наш круг и казаки и русские – жили хоть и не так активно, но все-таки теплее. Их взаимоотношения были сосредоточены возле церковных приходов, их жизнь была не так на виду, но носила какой-то иной, отличный от нашего, смысл. Они создавали русскую жизнь в эмиграции – создавали общины, организовывали воспитание детей, заботились о немощных, создавая попечительские советы – у них был видимый и осязаемый результат. У нас же все сводилось к безконечным спорам до хрипоты, упрекам в их адрес и отсутствием какой-либо реальной деятельности. И постепенно мы поняли, что вся наша деятельность, направленная на разделение, абсолютно не позитивна и не приносит никакого результата, кроме одного – дальнейшего ухудшения и ухода от реальной деятельности. Постепенно все, кто был рядом с нами, поуезжали. Уехали и мы и ничуть об этом не жалеем».

Что к этому можно добавить? Только то, что в подобных случаях всегда и происходит: сеющие раскол сами делятся на еще мелкие осколки, так получилось и с идеологами самостийников. На протяжении всего существования внутри движения были постоянные разделения и расколы, но более всего они стали ощутимы с 1931 года, когда многие из генералов-самостийников стали осознавать пагубность дела, в котором сами активно участвовали.

Так, 1 ноября 1931 года в Париже в прениях по докладу по истории донского казачества Ш. Балинова выступил генерал, один из идеологов "Казакии" Быкадоров, который заявил, что он не согласен с утверждением докладчика о том, что будто бы Москва силой подавила казачье независимое государство; ибо самостоятельное казачество кончилось раньше движения Разина, а именно в 1660-х годах, и не под давлением России, а в результате напряженнейшей борьбы казачества с Турцией, когда оно само отказалось от своей независимости, соединившись с Великороссией и Малороссией в совместной борьбе против турок. Далее генерал, отметив, что "Вольное казачество" за четыре года своего существования к тому времени не приобрело союзников и не может похвастаться реальными достижениями, заявил: «Поэтому надо выбрать другой путь – единение казачества и такое единение казачества в составе сильного государства, идея же "Казакии" не осуществима».

Данное выступление вызвало бурю негодования, но уже были и другие, которые понимали тупиковый путь самостийников. Тут же выступил казак Гладков, заявивший, что у казаков, кроме русских, нет союзников. Череда расколов в среде самостийников привела их к мысли избрания Атамана "Казакии" в противовес избранным атаманам по всем казачьим войскам в Зарубежье, для установления более жесткой дисциплины и авторитета "Вольно-казачьего движения". И, несмотря на уже иные взгляды генерала Быкадорова, ему как довольно известному лидеру донского казачества была предложена данная должность. Но Быкадоров заявил однозначно: казачья самостийность является не благом, а большим злом для настоящего и будущего казачества. И далее Быкадоров по пунктам аргументировал свои суждения:

«1. Создание казачьего государства (Казакии) совершенно неосуществимо. Проповедь этой идеи – есть просто средство для субсидирующего журнал "Вольное казачество" для достижения своих целей и задач ничего общего с благом и будущим казачества не имеющее.
2. Если бы оно было осуществлено, то это были бы новые Балканы с разделением казачьих земель между Россией, Украиной и Кавказом и с бутафорской Казакией. Обращение казачьего населения в каждой части в положение пограничной стражи. Это было бы равносильно возвращению казачества в своем развитии на сотню лет назад.
3. Казачья самостийность ведет к изоляции, так как никаких добрых союзных отношений у самостийников-казаков с самостийниками украинцами и горцами Кавказа нет и быть не может.
4. Обещания лиц, субсидирующих журнал "Вольное казачество", представление широкой базы для борьбы с большевиками, оказались просто обманом.
5. Та зависимость, в которой оказался журнал и все "Вольное казачество", от субсидирующего источника грозит опасностью использования казачества – как пушечного мяса, для целей и задач, совершенно ничего общего с благом его не имеющих.
6. "Вольное казачество" обратилось в орудие травли и распространения лжи про Донского атамана ген. Богаевского, разложения станиц, отрыва части казаков от общерусских национальных сил.
7. Развитие казачьей самостийности в СССР вело бы к обращению всего русского народа во врагов казаков и в первую очередь так наз. Иногороднего населения казачьих областей. Восстание же под лозунгом самостийности, не связанное с общерусским движением, заранее обречено на неудачу, с окончательным обезкровлением казачества.
8. Судьба казачества, как в прошлом, так и в настоящем и будущем тесно связана с судьбами всего русского народа, русской государственностью, русской культурой.
9. Донской атаман ген. Богаевский избран представителями всего казачьего населения Дона, и за отсутствием таковых, не может быть переизбран. Избранный же "атаман" на вольноказачьем съезде может быть атаманом исключительно "Вольного казачества", то так как он уже давно назначен иностранным источником, субсидирующим журнал "Вольное казачество", то для съезда, который бы установил фиктивное избрание, – собирать казачьи трудовые деньги является в настоящее критическое в экономическом отношении время – преступлением».

Далее разброд в "Вольно-казачьем движении" пошел по нарастающей. В 1933 году редакцию журнала "Вольное казачество" покидают И. Безуглов, В. Глазков, И. Колесов, Г. Еременко, С. Балыков. Летом 1934 года из-за раздора меж собой срывается попытка проведения Большого круга вольного казачества. В 1935 году происходит раскол между сторонниками избранного походным атаманом Билого, и его противниками, которые заявили, что он недостоин этого положения. И это продолжалось все последующее время, пока сторонников самостийности осталось всего несколько сотен.

Зачем казакам снова наступать на те же грабли?

Так неужели мы не можем оценить опыт, уже пройденный нашими казаками в Зарубежье, неужели мы вновь слепо ударимся в эти грабли и на радость сегодняшним "режиссерам" начнем растаскивать мыслящих и болеющих за дело казаков, и так оставшихся в ничтожном количестве. Пока мы не выясним, а выяснив, не поймем и не осознаем пройденный путь казачества, его ошибки, его победы и достижения (ведь за все это они из-за любви к нам – их потомкам – заплатили морем пролитой крови и огромными страданиями) – до тех пор мы послушные рабы в руках наших врагов, рабы созданных и создаваемых ныне мифов, лишенные самосознания. И пока этого не произойдет, мы не будем ведать, что и как нам делать, мы будем марионетками в умелых руках кукловодов, а потому и будущность свою, свою судьбу и судьбу наших детей мы предоставим устраивать кому-то другому.

Вспомните слова Фихта, сказанные им на заседании Общества по изучению казачества в Праге: «Позорная будет память о вас, если победители будут писать вашу историю, вашей кровью». Это относится и к нам и даже в большей мере, чем к казакам-эмигрантам, потому что мы сегодня находимся на своей земле и у нас есть опыт наших дедов.

Только полная правда о прошедшем, со всеми его сложными перипетиями и изломами, только честная оценка и непредвзятое объяснение причин и обстоятельств помогут не только извлечь верные уроки на сегодня, но и выстроить работу на будущее. Работу, которая не уйдет в пустоту, в небытие, а даст конкретный результат не только для нас, но и для тех, кто придет после.

Почему все тоталитарные режимы предпочитают искажать факты истории или подменять их мифами (сегодняшний режим – не исключение) – да потому, что В ПРОШЛОМ СОКРЫТА СИЛА, СПОСОБНАЯ ПОВЛИЯТЬ НА БУДУЩЕЕ.

Поэтому, обобщая деятельность самостийников в эмиграции, справедливости ради необходимо отметить, что практически все ее активные члены не ставили прямой цели нанесения ущерба казачеству и казачьим объединениям. Все казаки, входящие в "вольное" казачество, были активными борцами с большевизмом и, рискуя своей жизнью, участвовали в боях на фронтах гражданской войны, честно неся звание казака. Их просто использовали силы, стремящиеся к углублению раздробленности русской среды. Использовали их истосковавшиеся по Родине чувства, использовали коварно и безжалостно, так же, как и большевики ту обманутую часть казачества, которая поддержала Советы.

Поэтому среди материалов, размещенных в журналах и трудах "Вольного казачества" очень много ценных документов – воспоминаний участников гражданской войны, письма казаков, их думы, материалы по истории казачества и т.п. Особенно ценны дошедшие в Зарубежье письма от казаков, оставшихся в Совдепии, а также мнения всех слоев в Зарубежье о так называемом "оборончестве" и о "непримиримости".

Но вернемся к сегодняшнему дню. Позвольте напомнить слова А.П. Богаевского, сказанные им в Париже в 1929 г.: «Никакая российская власть после большевиков не будет угнетать казачество и мешать его нормальному развитию. Здоровое, трудолюбивое, привыкшее к порядку, казачье население, даже в тяжких условиях эмиграции проявившее сплоченность и энергию, необходимо России… А когда Господь Бог сулит эмиграции вернуться на Родину – не до бредней "самостийности" будет всем нам! После всего того, что натворили большевики на Руси – столько живого, захватывающего дела будет у всех, что нам не хватит времени и охоты вспоминать старые счеты… И в возрожденной могучей и крепкой России будет почетное место и верному ей казачеству».

Во всем ошибся Африкан Петрович – "по чистой случайности" большевики отошли от власти лишь тогда, когда эмиграция (не считая потомков эмиграции) и ее общественно-политические структуры исчезли в их первоначальном предназначении. И никто из зарубежной эмиграции уже не мог принять участие в политической жизни страны. На место большевицкого руководства пришли их преемники, которым казачество в создаваемой РФ не нужно, поэтому произведя подмену, а самостоятельность на местах уничтожив, ждут отмирания искусственно созданных образований. «Здорового, трудолюбивого, привыкшего к порядку» казачьего населения нет – вместо него советский народ, и неважно, как он сегодня себя называет: русскими, казаками, потомками тех или иных – суть не меняется.

«Сплоченность» видна всем на образе постоянной грызни и бичевания друг друга. Да и с «бреднями самостийности» также произошла ошибка – не желая энергию своей жизни направлять на созидание – устройство нормальной жизни, все больше казаков видят выход в упрощенной «самостийности», как будто это волшебная палочка, мановением которой проблемы решатся сами по себе без траты сил и усердия. Да и времени на дела-то как раз и не хватает, а хватает как раз на споры и сведение счетов.

На чем сегодня может культивироваться "самостийность" и где сегодня искать "серого кардинала" и есть ли он? На мой взгляд, почвой для сегодняшних идей самостийности может являться следующее, подразделенное по категориям:

1 категория – антирусская политика властей РФ по разложению народа. Отказавшись от исторической России, а значит, и от славного исторического казачества Российской Империи, сегодняшняя власть, заявив о правопреемстве от СССР, взяла на себя и его функцию по созданию соответствующего денациолизированного российского гражданина – "россиянина" (по образцу советского человека). Формирование россиянина (как и советского социума) проводится в очередной раз за счет русского народа. Другие национальности, населяющие Россию, получают права национальной самобытности и культуры (ни один чечен или ингуш не считает себя россиянином – гражданином России – да, но не россиянином). Стирание национальной самобытности направлено именно на русских, и казаки, стремящиеся сохранить свою самобытность, не желают быть стерты и превращены в непонятных россиян. И чтобы избавиться от этого, "выводят" себя из русских, желая остаться русскими казаками.

2 категория – огорчение и разочарование от всего предшествующего, с 1990 года, опыта возрождения казачества, где, казалось бы, все пути испытаны и не дали никакого результата. И вот он – последний путь, который наверняка, должен привести к цели: это самостийное движение – то есть дистанцирование от сегодняшней разрушительной власти, олицетворяющей Россию и русских, и создание своей казачьей власти, способной навести порядок и уничтожить тот негатив, который сегодня покрыл все общество.

3 категория – это возвращение к мифотворческой идеологии самостийников времен 1920–1930-х годов в эмиграции, которые и сегодня привлекают к себе простотой объяснения причин трагедии, постигшей казачество в прошлом веке, но ничего не сделали для казачества в текущем десятилетии. Слабость осознания в исторической, политической и духовной сфере развития и истории российского государства и казачества. Надежда на все саморешающее и ни от чего независящее могущество самой идеи: казачество – народ, "Казакия" – государство, и как только это произойдет, все сразу изменится в лучшую сторону само по себе.

4 категория – это политические, общественные или олигархическо-финансовые авантюристы, для которых независимость определенной территории или ее частичная самостоятельность явится прикрытием для их нечистоплотных корыстных целей. В данном случае их интересуют сугубо личные интересы, все остальное и все остальные – это прикрытие и шумящая и волнующаяся толпа. Опыт тому есть – когда явные бандиты надевали казачью форму в лихие 1990-е и под прикрытием казачьих объединений просто обирали предпринимателей, создавая «казачьи крыши».

Ну и 5-я категория – не исключаются усилия того же "серого кардинала", для которого возрождение России недопустимо и необходим старый и испытанный способ – разделяй и властвуй.

По первым четырем категориям с представителями самостийников я знаком, встречался, беседовал и спорил, возможно, были встречи с представителями и 5-й категории, но узнать их невозможно.

Что можно сказать об этих встречах? В первую очередь – одержимость и "сжитость" с данной позицией (как привычка к курению – отказаться крайне сложно). Очень немногие способны к спокойному обсуждению и совместному анализу. Большинство прибегают лишь к категорическим высказываниям и заготовленным клише и штампам. Но самое страшное – отсутствие позитивной деятельности в большинстве случаев, хотя есть и редкие исключения, которые охватывают узкую общность единомышленников.

Из какого народа можно сегодня создать "Казакию"?

И еще – наивность, или вернее не совсем ясное видение сегодняшнего состояния народа, в том числе и казачьего. А реальность такова, что, не осознавая того состояния, в котором находится общество, что собой представляет сегодняшнее казачество и русский народ, делать необдуманные шаги и не прогнозировать их последствия – это есть, если не преступление, то, по крайней мере, безответственность и позерство. Кто составит казачий народ? Те, кто приезжает ко мне на усадьбу посмотреть Мемориал (в казачьей ли форме или в обычной одежде) и, подойдя к стенам, где размещены барельефы атаманов Волошинова и Назарова с удивлением спрашивают меня: а что, кроме Каледина, эти тоже были атаманами? И почему они "умерли" практически одновременно? А по Полякову и Денисову вообще не понимают, к чему они здесь, ведь умерли они аж после Второй Мiровой войны. А информация о том, что наряду с Добровольческой Армией существовала еще и Донская, просто вызывала шок.

Вы хотите создать казачий народ из тех, кто, не желая самостоятельно обрабатывать землю, за которую ранее отдавались жизни, и ищут корейцев, чтобы повыгодней сдать ее в аренду и не "возиться в навозе"? Или из тех, кто большую часть дня проводит с хмельным стаканом в руке, пуская в разор хозяйство, а семейству предрекая нищету? Или из тех, кто готов ,позабыв и честь и совесть, грабить своих же хуторян – платя им зарплату в 4-5 тысяч и наживаясь на их безысходной невозможности найти работу с более достойным содержанием? А может быть из тех, кто свою лень, бездеятельность и пассивность, а порой и неумение с радостью приписывает дурной власти, и как только эта власть даст ему огрызок со своего стола, он с той же радостью принимает его, и готов загрызть уже любого, кто с этой власть борется?

Что за "Казакию" Вы создадите с такими "казаками"? Или привезете их с Москвы, Питера и других городов, где вроде бы существуют «добрые» казачьи общины? Но эта добротность – внешняя, выхолощенная, лишенная внутреннего стержня и основы – жизни на казачьей земле, воспитанных с молоком матери традиций и облика.

Взгляните хотя бы на нравственный, интеллектуальный и духовный образ казачества, офицерства и атаманов начала прошлого века и сравните с подобными образами сегодняшнего дня. В прошлом – высокая образованность, высочайшей степени ответственность и профессионализм, огромный опыт государственного управления, отмеченные заслуги перед Отечеством и при этом чрезвычайная скромность, такт, благородство и четкость в осуществлении тех или иных дел.

Сегодняшнее представительство атаманов всех уровней – это в большей мере способность подстраиваться под толпу, бахвальство, неудержимое самолюбование и гордыня, доходящая до открытого хамства и брани. Сравните выпускаемые воззвания и приказы. К примеру, воззвание по увековечиванию памяти павших в борьбе с большевизмом:

При четкой и ясной постановке вопроса, сколько скорби, любви и заботы. Сегодня прошло 18 лет «возрождения казачества» – и не сделано ни одного шага в почитании погибших; могилы Каледина, Чернецова, Волошинова, Богаевского, Назарова не найдены и не обустроены, кладбищенская часть захоронений останков партизан-чернецовцев разорена и находится в запустении. Это запустение памяти, чести, достоинства. Нельзя не признавать того, что на протяжении всего существования советской власти, государство стремилось и применяло самые изуверские средства, чтобы выкорчевать в человеке его индивидуальность, творческий свободный порыв, энергию созидания сердца. Все сводилось к рабской уравниловке и созданию серой однородной массы. Функция государства по охране и сбережению лучших, достойнейших, инициативных и самостоятельных личностей была не только отторгнута советской властью, но и заменена на противоположную ей – по выкорчевыванию и уничтожению. Такова суровая, но правдивая реальность сегодняшнего времени.

Начинать с нуля своим трудничеством и восстановлением исторической правды

Выход один – все необходимо начинать с НУЛЯ. И первое – просвещение, возвращение памяти. Жить не вдалеке от донских степей, а в них. Не говорить о казачьей жизни, а начать жить ей. Сразу же вопрос – а прежняя работа, свой бизнес – как все бросить? Надо выбирать – оставить на управляющих, нанять директора, но ВНЕ территории обитания казачью жизнь не устроить. Любое иное – профанация и принижение тех, кто живет на Дону.

Как раньше формировалось казачество? – ведь не с бежавших же холопов и пришлых людей. С тех, кто вольно жил в Диком Поле. Слабые погибали, сильные выживали и нарождали потомство, еще более сильное. Никто не клянчил ни пособий, ни особых зон регулирования – опора была только на себя, на свою смелость, мужество, доблесть. На взаимную выручку, профессиональные навыки. Никто не смотрел на сторону, надеялись только на себя. Атаманом выбирали не за красу и красноречие, а за доблесть, мудрость, ответственность. Выбрав, безпрекословно подчинялись, не устраивая диспутов и раздора. Создавался монолит, разбить который не удавалось никому. В те времена главным ремеслом, создавшим этот монолит, было ратное дело; балабол, тунеядец, неумеха, трус – гибли, а выживал тот, кто лучше рубил, без лишних слов и рассуждений – является ли он потомков аланов или ариев.

Сегодня восстановиться можно так же – не теоретически, сидя в мягком кресле у компьютера и сочиняя историю о том, откуда мы и как нам стать "Казакией". Сегодня, как в древности, необходимо «садиться» на казачью землю и также, как издревле, отвоевывать ее. Только дело это будет уже не ратное, а трудничество. Оно ничуть не проще ратного, а может, и посложней. Необходимо трудиться на своей земле в тех сферах, где способен ты лично создать собственное дело. А дел на Дону непочатый край. Земледелие, животноводство, переработка, производство товаров, которые могут замещать импорт, составляющий ныне 70 % всего товарооборота.

И тут же можно услышать возражения, а где средства, правительство не помогает, везде коррупция. Ответ один – а кто помогал казачеству того самого "золотого века" кредитами, господдержкой и льготами? Не скуля и стиснув зубы, преодолевая невзгоды и трудности, все делалось самими. Сегодня нужно еще крепче стиснуть зубы, наступить самим себе на горло своей слабости и через «не могу» приступить к делу. Падать и подниматься, в кровь разбивать пальцы, но ползти. Понуждать власть своей организованностью, своими достижениями в делах, своей самостоятельностью ограничивать вседозволенность и творимый произвол. И это уже не будет теорией, не будет выхолощенной программой действий, а это будут сами действия, будет реальный результат. Вы скажете – утопия. Нет, это единственный, на мой взгляд, путь. Всё остальное, как бы оно красиво не выглядело – будет утопией.

Это первое. Второе. Да, казаки самобытны, со своим укладом, своими традициями и жизненным устройством, но являются частью русского народа. Мы совместно находимся в беде, совместно в нее попали, и совместно из нее будем выходить, если Господь поможет. А пока нас долбят поодиночке. И мы даже не можем противостоять очевидному безпределу. Бездействием, немощью, своей слабостью и жалостью к себе мы превращаемся в мусор, который сдует сильный порыв ветра и рассеет по округе. А потом кто-то более сильный, более инициативный втопчет нас в землю, не дав возможности вновь взрасти.

Мемориал "Донские казаки в борьбе с большевиками"

Выглядит это грубо, жестоко – возможно. Возможно, я и ошибаюсь, дай-то Бог. Но думать так у меня есть все на то основания. Возьмем то малое дело, которым мы сейчас занимаемся. Строительство Мемориала и Музея – в начале этого дела, сколько было желающих принять в этом участие, сколько слов было сказано – где все они? Нет ни одного. У всех появились веские доводы. Прокуратура, встав на защиту идей коммуниста Коломейцева, решила снести Мемориал – сколько было предложений о помощи: и проведение экспертиз у своих знакомых-друзей, и помощь в юридической поддержке, и создание общественного мнения через существующие казачьи и патриотические движения, однако из сотен предложений, три человека сделали то, что обещали, остальные – только шум. Сегодня мы создаем Музей – и вновь множество предложений о помощи: и темы разработаем, и разделы напишем и даже экспонаты подберем. Прочитайте записи в гостевой
,http://a.mod-site.net/gb/u/elankazak-2/p/2.html, посмотрите даты, сегодня 10 марта – ничего не сделано. Лишь несколько (пальцев одной руки хватит) – человек включились в совместную работу. К примеру, Сергей (таков его ник на форуме) – не казак, русский человек, волею судеб оказавшийся в Германии – казалось бы, что ему до нас?! Но он оказывает реальную помощь в изыскании книг Краснова и другой печатной продукции в Зарубежье и пересылает нам в Музей. Почему? – да потому что видит необходимость этого (и для себя тоже) и вносит свой посильный вклад. Спасибо ему.

Или, к примеру, С.Ю. Василенко – без всяческих условий взаимных услуг или обмена, присылает труды Белой эмиграции, пополняя архив, которым пользуются все, приходящие на наш сайт. Николай – взял к разработке для Музея целую тему – красный террор и геноцид. Ведет самостоятельно, присылает готовые подобранные им материалы, считая и Музей и Мемориал также и своим детищем. Также большую помощь оказывает и А.В. Краснов из г. Волгограда, который собирает документы по биографии рода Красновых, фотографии донских казаков, их биографии и ведет краеведческие изыскания по Верхнему Дону. Данные документы он любезно предоставляет нам в Музей.

Конечно же, есть и другие, в меру своих сил, помогающие нам. Описывая все это, я никоим образом не хочу ни кого укорить, тем более обидеть в бездействии – нет. Просто констатирую положение вещей. А если представить, что из всех, необходимых к освещению разделов в Музее каждый взял бы по одной теме и детально ее разработал? Какую неоценимую помощь он бы оказал, освободив нас на немного от всей той огромной работы, которую предстоит сделать. Конечно же, спасибо всем тем, кто участвует в работе форума – это очень важно для нас. Исходя из высказываемых мнений и предложений, выкристаллизовывается будущий образ нашего музейного центра. Но нужно более активное и реальное участие в деле, сделать это дело общим.

Посмотрите форумы ВВД и некоторых других казачьих сайтов – диспуты, споры, выяснение позиций, там на все вопросы есть ответы, нет главного – дела, которое могло бы передаться потомкам, зримого, ощутимого результата, который помог бы будущему преображению из советской действительности в национальное единство. Уйдут в небытие спорщики – что останется после них?

Итак, написано довольно много, но совсем недостаточно, чтобы сказать, что свое мнение выразил в полном объеме. Полный объем – это будущая наша работа. Несмотря на то, что все сказанное выше является моим частным видением вопроса самостийности и рядом находящихся проблем, в заключении скажу, что сформировалось оно и на частном опыте предшествующей деятельности, и на трезвом взгляде на сегодняшнее состояние общества, на опыте тех, кто является участниками тех далеких событий, делах их потомков, которым был передан опыт, добытый кровью и лишениями. Сформировалось в душе, которая не может смириться ни с той мерзостью, ни с той подлостью и слепотой, которая сегодня окружает нас.

Из ответов В.П. Мелихова другим участникам дискуссии

"Хуторянин" пишет: «с шашками на танки … и т.д.» Мое четкое убеждение состоит в том, что без личной жертвы, без личных трудностей и потерь вообще ничего сделать не возможно.

Призывать к жертвенности и активным действиям других, оставаясь самому в стороне, никакого результата не принесет – какими бы красивыми и заманчивыми эти призывы не были. Если хотим что-либо изменить, начинать надо с себя. И чем искренней и самоотверженней ты будешь действовать, при этом не преследуя никакой своей личной выгоды и пользы, тем большего результата можно достигнуть. Я вспоминаю один эпизод в начале 90-х – вместе с "Памятью" тогда мы провели первый крестный ход в Москве по Садовому кольцу. Собравшись в назначенном месте, приехав туда с разных точек (для конспирации), мы ожидали прихода двух священников, которые обещались возглавить крестный ход, но они не появлялись. Многие стали упрекать их в трусости и в измене, предлагая перенести крестный ход и разойтись, так как собравшаяся группа участников уже вызывала подозрение у проходивших рядом милиционеров. Тогда мы расчехлили хоругви и, встав в каре, пошли по улице, увлекая за собой остальных. Никто этого не ожидал, и пока власти сообразили, что происходит, к нам уже присоединилось огромное количество прохожих. И пресекать эту акцию уже было невозможно. Все получилось весьма торжественно и даже грандиозно. Люди чувствовали ту огромную мощь рядом стоящего и безпомощность власти перед этим единством.

Позже, после проведения крестного хода мы, собравшись, вновь начали хаять непришедших, а я задался вопросом: почему свою личную волю и мужество мы должны прикрывать чьим-либо участием? Почему мы должны от кого-то и что-то требовать, почему мы сами не можем позаботиться о себе, явить свою волю и собственным примером устыдить тех, кто смалодушничал, своим примером влить отвагу в тех, кто колеблется. В больном обществе не может быть здоровых органов, все поражено одной бациллой – поэтому и постоянные оправдания своей слабости в слабостях других. Яви свою силу – ободрится слабый и станет сильней.

Поэтому то новое, что могло бы смотреть в перспективу, на мой взгляд, может быть только одно – единение, искание путей этого единения и совместная борьба за нашу землю так, чтобы наши потомки были казаками.

Уважаемый "Бирюк", я ни от кого и ничего не ожидаю, я стараюсь в меру своих сил делать то, что, на мой взгляд, является полезным для казачества. В начале 90-х я принимал сотни казачьих семей, бежавших из Грозного – кому давал ночлег, чтобы они, оклемавшись, затем переехали к родственникам, кого – обезпечивал работой, помогал строиться. И мы не требовали ни госпрограмм на беженцев, ни поддержки – мы отдавали, что имели. Далее, осознавая важность нахождения в РФ приходов РПЦЗ, строили церковь, потом объединяли казаков, разбросанных по весям и потерявшихся среди советчины, и многое другое, что представлялось мне важным на данный момент.

Сегодня, четко осознавая, что происходит активнейшая подмена и «вялотекущее» в последнем этапе уничтожение казачьего самосознания через создаваемые противоборствующие меж собой казачьи объединения и организации, я создаю Мемориал и музей, чтобы в нем зафиксировать и оставить тем, кто придет нам на смену, славные имена казачьих героев, их образ служения, их пример мужества и любви к своей земле.

Не мы будем примером для них, которые, имея возможность, не воспользовались ею, а все свои силы пустили на противоборство и славословия. Примером для наших внуков будут Чернецов В.М., Краснов П.Н., Каледин А.М. и тысячи других, которые кровью своей и жертвенностью явили пример борьбы, которые словам предпочли дела и служение. Увековеченная память о них даст возможность также самоотверженно будущим поколениям изменить ту мерзость, на которую у нас не хватило ни сил, ни духа.

А по поводу "русских" (в смысле неказаков), приведу еще один пример – Дроздовский Михаил Гордеевич. В критический момент освобождения Новочеркасска восставшими казаками в мае 1918 года Дроздовский, совершив 1200-верстный поход из Ясс до Дона, вначале 4 мая освободил Ростов-на-Дону от банд Красной Гвардии, а затем, уже 7 мая активно помогал казакам освобождать Новочеркасск, переломив своими действиями ситуацию по освобождению города. Из 1000 русских офицеров, пришедших на Дон вместе с Дроздовским, около 200 навсегда легли в Донской земле, с 4 по 7 мая сражаясь совместно с казаками в борьбе с большевизмом за казачью столицу.

Они не были казаками. А были казаки – Миронов, Голубов, Подтелков да Кривошлыков. И не надо из них делать младенцев, попавшихся на «русскую большевицкую удочку», их отряды с такой же жестокостью уничтожали казачью молодежь под Усть-Хоперском (все поле после атаки мироновцев было усеяно трупами детей и старых казаков станицы). Они измывались над казаками-стариками, которые плевали большевицким прихвостням в лицо. Они стреляли казачьих офицеров и выдавали их на муки картавым комиссарам. Они – иуды, и в сотый раз повторюсь, сказав, что не было красных, белых и нейтральных казаков. Были казаки, которые встали на защиту своего Отечества и те, кто с этим казачеством боролся, большевицкие орды, состоящие из латышей, китайцев, русских, казаков, снявших с себя погоны, и прочей интернациональной нечисти. Кого из них Вы возьмете себе в братья? Ваш выбор остается за Вами.

И таких примеров можно привести множество уже в сегодняшнее время – иуд среди казаков меньше не стало, как и самоотверженных людей среди других русских, несущих тяготы сегодняшнего противостояния и борьбы.

Ну а для "Повстанца" хотелось бы сказать следующее. Никогда и нигде темные силы без боя не уступят завоеванных ими позиций. Они с ожесточением и безчеловечной жестокостью будут бороться за свои достижения.

Сегодняшним их главным достижением является тот мрак сознания, посеянный в головах и злоба друг к другу в душах. Что бы Вы ни соединяли, что бы ни примеряли и ни объединяли, они всегда найдут брешь, в которую запустят свою отраву и вновь разделяя, натравят Вас друг на друга. Они вездесущи, но не всемогущи. Они пасуют перед правдой, они не могут жить с ней и не могут ее победить.

А посему основой любого единения должна быть истина, которая слепым открывает глаза, слабым придает сил. Но истина не приемлет лукавства в виде примирения со злом или его замалчивания. Она требует своего отстаивания и борьбы за нее. Поэтому альтернативы нет: либо мы, исходя из правды, становимся на путь истины и идем по нему, либо устремляемся по безконечного кругу соглашательства и забвения.

Полностью с дискуссией можно ознакомиться на сайте Мемориала "Донские казаки в борьбе с большевиками".

---