"Хочется мне вам сказать, что такое есть наше товарищество. Вы слышали от отцов и дедов, в какой чести у всех была земля наша: и грекам дала знать себя, и с Царьграда брала червонцы, и города были пышные, и храмы, и князья, князья русского рода, свои князья, а не католические недоверки. Всё взяли басурманы, всё пропало. Только остались мы, сирые, да, как вдовица после крепкого мужа, сирая, так же как и мы, земля наша! Вот в какое время подали мы, товарищи, руку на братство! Вот на чем стоит наше товарищество! Нет уз святее товарищества! Отец любит своё дитя, мать любит своё дитя, дитя любит отца и мать. Но это не то, братцы: любит и зверь своё дитя.
Но породниться родством по душе, а не по крови, может один только человек. Бывали и в других землях товарищи, но таких, как в Русской земле, не было таких товарищей.
Вам случалось не одному помногу пропадать на чужбине; видишь: и там люди! Также Божий человек, и разговоришься с ним, как со своим; а как дойдет до того, чтобы поведать сердечное слово, видишь – нет! Умные люди, да не те; такие же люди, да не те! Нет, братцы, так любить как может любить русская душа, любить не то чтобы умом или чем другим, а всем, чем дал Бог, что ни есть в тебе, а!.." – сказал Тарас, и махнул рукой, и потряс седою головою, и усом моргнул, и сказал: "Нет, так любить никто не может! Знаю, подло завелось теперь на земле нашей: думают только, чтобы при них были хлебные стоги, скирды да конные табуны их, да были бы целы в погребах запечатанные меды их. Перенимают чёрт знает какие бусурманские обычаи; гнушаются языком своими: свой с своим не хочет говорить; свой своего продает, как продают бездушную тварь на торговом рынке. Милость чужого короля, да и не короля, а паскудная милость польского магната, который жёлтым чеботом своим бьет их в морду, дороже для них всякого братства.
Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он горемычный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело.
Пусть же знают они все, что такое значит в Русской Земле товарищество! Уж если на то пошло, чтобы умирать; так никому ж из них не доведётся так умирать! Никому, никому! Не хватит у них на то мышиной натуры их!"
Николай Васильевич Гоголь
(«Тарас Бульба»)
Казаки швейцарского Малороссийского куреня Всевеликого Войска Донского
за рубежом: рабы Божии Денис, Андрей (атаман) и Леонид
Слава русским воинам.