Фильм А. Кончаловского «Дорогие товарищи!» - значительное явление как для современного кино, так по своему потенциальному влиянию на историческое сознание людей в современной России. Режиссер изначально ориентирован не только на российского, но и на мирового зрителя, и это ему удалось - фильм сразу же получил специальный приз жюри Венецианского кинофестиваля в 2020 году и приз за лучшую режиссуру Международного кинофестиваля в Чикаго, затем картину выдвинули на «Оскар». Однако, к сожалению, в самой России активных откликов на фильм мало, а рецензии на сайтах различных периодических изданий удивляют своей шаблонностью, а часто и откровенным невежеством и мировоззренческой примитивностью.
Такая поверхностная реакция закономерна - кинокритики не те люди, которые хорошо знают историю, и особенно ее нравственный смысл. Но этот фильм заслуживает более серьезного рассмотрения как весьма яркое явление не только в мире кино, но и как важное свидетельство роста исторического сознания народа. Этот фильм востребован, у него много просмотров в сети, о нем спорят зрители. Наверняка его будут смотреть и в будущем. Фильм снят так, как и должны сниматься исторические фильмы: с одной стороны, он должен показывать историческую правду и, тем самым, разоблачать ложь и беспамятство; но с другой - поскольку это художественное произведение, то помимо исторической правды в нем должна быть еще и правда нравственная, которая универсальна для всех времен. В этом фильме есть и то, и другое.
Исторической канвой сюжета фильма является известный бунт рабочих в Новочеркасске 1-2 июня 1962 года, расстрелянный войсками и долгое время остававшийся засекреченным в СССР. Как сказал в интервью сам А. Кончаловский, «целью было именно скрупулезно воспроизвести эпоху 1960-х годов. Думаю, что люди послевоенного времени заслуживают фильма, который воздает должное их заблуждениям, наивности и тому трагическому диссонансу, который возникал в их душах, когда они видели, насколько коммунистические идеалы оказались далеки от реальности». Консультантом фильма выступил помощник главного военного прокурора Юрий Баграев, который в июне 1992 года был назначен руководителем следственной группы для выяснения причин и обстоятельств гибели людей в Новочеркасске.
Главную героиню фильма Людмилу сыграла Юлия Высоцкая, которая сама родом из Новочеркасска, из казачьего рода Мелеховых (столь знаковое совпадение фамилии с героем романа "Тихий Дон"). Картина «Дорогие товарищи!» начинается с пробуждающего страну гимна Советского Союза, слова которого писал отец А. Кончаловского Сергей Михалков, причем, как известно, делал это трижды. 31 мая было объявлено о подорожании мясо-молочных продуктов примерно на треть - «по просьбам трудящихся». Согласно донесениям агентов КГБ, «трудящиеся» высказывали крамольные антигосударственные мысли об ухудшении жизни. Но в Новочеркасске ситуация осложнилась еще и тем, что на следующий день после повышения цен рабочим электровозостроительного завода объявили о пересмотре норм оплаты труда - снизили сдельные расценки тоже примерно на треть. Рабочие возмутились и возникло стихийное собрание. Затем 1 июня рабочие уже захватили завод и заблокировали на его территории партийное руководство.
Главная героиня фильма - не просто убежденная коммунистка, но и работник горкома Людмила. К тому же она ветеран войны (ей около 40 лет) и убежденная сталинистка. На первом обсуждении с приехавшей из Москвы правительственной комиссией того, что нужно делать с бастующими рабочими на Новочеркасском электровозостроительном заводе, Людмила высказывается радикальнее всех: нужно найти зачинщиков и применить к ним самую строгую меру наказания, «вплоть до высшей меры». (Мягче всех высказался член Политбюро «патриарх» партии А. Микоян - он предложил подождать). Однако очень быстро оказывается, что среди участников забастовки есть и дочь Людмилы. А дома отец Людмилы надевает свою казачью форму (за которую могут и посадить), достает из сундука старую семейную икону Богородицы и начинает вспоминать, как нещадно убивала и истребляла казаков нарождающаяся советская власть. Три поколения семьи разделились по убеждениям: отец рассказывает о зверствах «красных», Людмила - уверена в правоте советской власти и боится, что без Сталина все рухнет; а ее дочь Светлана, считает, что Хрущев развенчал Сталина и показал все его преступления, она верит, что «мы живем при демократии».
Ближе к ночи протестующие разошлись по домам, договорившись утром 2 июня выйти на площадь к горкому партии и потребовать ответов от администрации города. Ночью же в город вошли танки и бронетранспортеры, завод взяли под охрану, в Новочеркасске объявили комендантский час. Хрущев еще раз лично потребовал силой подавить «антисоветский бунт». Утром по протестующим открыли огонь. По официальным данным, всего во время протестов были убиты 24 человека, около 70 получили тяжелые огнестрельные ранения. Оставшиеся в живых после стрельбы разбежались. Сразу после разгона на площадь прибыли пожарные машины и смыли кровь с асфальта, а там, где ее в итоге отмыть не смогли, на следующий день положили новый асфальт, и уже вечером устроили дискотеку. Милиционеры на протяжении двух ночей они спешно закапывали трупы на удаленных старых кладбищах - без табличек и крестов, в чужих могилах. На протяжении десятилетий родные убитых не знали, где похоронены их близкие. По сделанным во время стачки фотографиям чекисты отыскивали участников протестов - раненых забирали из больниц, других запихивали в «воронки» средь бела дня, за третьими приезжали прямо домой ночью. Все это показано в фильме. После суд приговорил к расстрелу семерых заводчан «за бандитизм и попытку свержения советской власти». Более 100 человек попали в тюрьму на сроки вплоть до 15 лет. Вся правда о событиях, произошедших в Новочеркасске, стала известна только во время перестройки в 1989-м году. Расстрелянных и осужденных реабилитировали, а против Хрущева и других инициаторов кровавой расправы возбудили уголовное дело - но тут же закрыли его «в связи со смертью фигурантов».
Есть в фильме сцены откровенно «разоблачительного» типа, например, такая: «Чего народу не хватает? - удивляется Люда, в спецраспределителе рассовывая в авоську консервы, литовский сыр, дефицитные конфеты, глазированные сырки и сигареты, - В войну вон за хлеб батрачили, и ничего было...». Но эта сцена с «двойным дном»: прямое разоблачение лицемерия - это здесь только поверхность, а на символической глубине - это притча о человеческой слепоте и эгоизме. И таких сцен и эпизодов в фильме большинство - при всей своей документальной точности, они несут еще и более глубокий смысл, который касается всех и во все времена. Если же говорить о символическом смысле этой сцены, то она указывает на естественную человеческую слепоту, которая возникает не от особой злонамеренности, а просто потому, что каждый живет в «своем мире», и поэтому, как говорится, «конный пешего не разумеет». Это имеет место с каждым всегда и везде, а историческая конкретика только лишь позволяет нам это увидеть и резко осознать. В свое время К. Чапек правильно и смело отметил, что «истинный мастер кинематографа исходит из мотивов скорее элементарных, чем по-театральному сложных» (Чапек К. Об искусстве. - Л.: Искусство, 1969. С. 121). Да, внешний «театральный» эффект приковывает нас лишь к поверхности действия, но простота этой «поверхности» не мешает видеть глубину смысла. А. Кончаловский удачно это использует.
Вот еще пример: «Пьянь и хулиганье ваши демонстрации!» - рявкает дочери ее мать-партработница. Допустим. Но тогда такая же «пьянь и хулиганье» - те, кто захватил страну в 1917 году и создал ту партию, которой она верно служит. Чем тогда эта Людмила сама отличается от этой «пьяни и хулиганья»? А ничем, даже еще хуже - она лишь пользуется плодами их бунта, сама в нем не участвовав. В этом проявляется духовный закон жизни - всякое осуждение есть саморазоблачение. Людмила говорит: «Сталина вернуть бы. Без него никак. Не справимся». Это исторически точно - действительно, о Сталине ностальгируют и тогда и сейчас все те, кто сформирован страной-концлагерем и никакой другой жизни не понимает. Но «Сталин» здесь и символическая фигура - это мощный символ человеческой никчемности. Ностальгируют о Сталине только те, кто сам ни на что не способен - и собственное ничтожество пытаются компенсировать лживым образом «всесильного вождя». Еще пример - «Весенний марш» Дунаевского, который постоянно тараторит себе под нос Людмила, а затем и ее новый знакомый-КГБист. Казалось бы, этот образ даже примитивен, хотя и вполне соответствует реалиям того времени. Но как раз именно эта простота и примитивность здесь и важна - она показывает, на чем на самом деле держится вся эта якобы «убежденность» людей, правящих страной. На примитивной детской песенке, фактически заменившей им мировоззрение. И стоит ли потом удивляться, что страна эта рассыпалась в прах?
«Для меня было важно, - сказал в одном интервью А. Кончаловский, - показать состояние ума среднего партийного работника, который прошел войну и который встречает на своем пути несоответствие между своим идеалом и реальностью». Это несоответствие не является проблемой, пока культивируется коллективная забывчивость - под угрозой наказания вплоть до высшей меры. Культ беспамятства прямо дан и в фильме: «Эти люди должны быть забыты»; «Нельзя вспоминать, нельзя говорить», - приказ власти по поводу показанных событий. Однако очень рискуя и вопреки подписке о неразглашении, КГБист содействует отчаянной Людмиле в поисках ее дочери. Находят якобы ее могилу, и мать ее уже в душе похоронила. Но вот оказывается, что Светка жива - мать находит ее на крыше дома и утешает со словами: «Мы станем лучше». Это уже иной, самый глубинный смысловой слой фильма. Это притча о преображении человека, которое возможно всегда, в любых исторических условиях. Образ символической смерти и воскресения дочери - это образ преображения человека, его возможности стать другим: «Мы станем лучше».
«Для меня эти люди симпатичны, я их понимаю… Трагедия должна вызывать смятение, а не делить на плохое и хорошее. Мои фильмы - фильмы русского и советского человека, который к тому же верит в Бога», - сказал в интервью А. Кончаловский. Эти слова весьма показательны. Чем же могут быть симпатичны эти люди? В их исходном, «нормальном» состоянии симпатичного мало. Симпатичны они именно тем, что духовно они еще не окончательно умерли и поэтому способны к преображению в критических обстоятельствах. «По степени мастерства это уровень голливудского кино времен его расцвета», - отметил один рецензент фильма. Да, по своей стилистике - это американский фильм на русском языке, но по своему внутреннему смыслу - это фильм глубоко русский. Преображение человека, а вовсе не внешний «хэппи энд» - главный сюжет с смысл русской культуры. Характерно и то, что в массовке сыграли настоящие жители Новочеркасска - для них это стало своего рода «Бессмертным полком».
«Характер списан практически с портретов реальных людей, я изучал подробно историю раскулачивания. Вот дед оттуда, да он и не актер», - отметил А. Кончаловский. Старого казака сыграл бывший тракторист и пчеловод из Адыгеи Сергей Эрлиш, который даже не сразу согласился играть в фильме, поскольку ему не на кого было оставить хозяйство. В день, когда началась забастовка, дед полез в сундук, достал оттуда казачью форму с четырьмя Георгиевским крестами на груди и стал любоваться на себя в зеркало, а на фразу дочери: «Сыми!», ответил спокойно: «Не сыму!». Не обратил внимание на казака в царской форме с крестами и этот КГБист, пришедший с обыском. Во время ночного разговора дед зачитывает своей дочери-партработнице Людмиле старое, хранившееся в сундуке вместе с иконой и казачьей формой письмо своей племянницы, в котором та описывает, как в двадцатые годы на Дону раскулачивали казаков, насилуя женщин, расстреливая безоружных людей, и произносит фразу: «Бога на Дону нет». В диалоге с дочерью он иронически замечает: «Если бы твой Шолохов всю правду написал, то не было бы никакого “Тихого Дона”… Шлепнули бы его». А затем вспомнил историю, которую ему рассказал старый казак: в станице Вешенской один казак комиссара варваром обозвал. Так ему язык отрезали, гвоздями к подбородку прибили и водили по дворам, пока не помер. По нашему мнению, именно этот пасечник, случайно сыгравший в фильме - самый лучший актер в нем и самый сильный образ. Именно он и запомнится индивидуально. (Вообще, особая неповторимая «изюминка» каждого действующего лица - это и есть главная особенность русского кино, в то время как в американском «экшене» герои стандартны).
Но есть в фильме и образ, который показывает, что «на Дону Бог есть». Людмила заходит в Дон умыться - и вот, на одном берегу казаки купают коней, как и при царе, а на другом умывает руки партийный работник. 1962 год - это и прошлое, и настоящее, и будущее одновременно. Река - символ текучего времени, поглощающего все. Все проходит, а Бог остается. Он действует явно - на души людей, и поэтому они хотят стать лучше. И станут.
«Дорогие товарищи!» - это принципиально НЕ политическое кино. И даже не историческое. Это фильм о ЖИЗНИ как таковой - он говорит символами и притчами, для которых лишь взяты исторические реалии в качестве их материальной формы. В форму конкретных исторических событий, показанный с документальной точностью, облекаются события духовные, вечные, которые были всегда и везде - но в разной исторической форме. Кратко перечислим эти события, показанные в фильме.
- Бунт против несправедливости. Он всегда имеет конкретный повод, но всегда оказывается неожиданным. Это вечный сюжет. Бунты бывают всегда и везде - по разным поводам, но всегда заканчиваются «бумерангом»: бунт в конце концов уничтожает самих бунтарей. Советская власть была создана бунтарями - и бунтарями она же неизбежно и будет уничтожена. Она сама же их и породила, воспитывая людей в соответствующем духе - внушая, что вся история якобы была «борьбой за справедливость». И она получила в итоге борьбу против самой себя и получила по заслугам.
- Историческое возмездие тем, кто у власти («эффект бумеранга»). Мартин Хайдеггер в статье «Изречение Анаксимандра» анализирует тезис, который считается древнейшей мыслью европейской философии и имеет самое непосредственное отношение к нашей теме. Звучит оно так: «Откуда вещи берут свое происхождение, туда же должны они сойти по необходимости; ибо должны они платить пени и быть осуждены за свою несправедливость сообразно порядку времени». Древнее изречение очень точно: советская страна «оплатила пени» и «была осуждена за свою несправедливость» буквально во всем - все содеянное ею словно «вернулось бумерангом». Как большевики в свое время оплевывали «проклятое прошлое», так в 1990-е таким же точно оплеванным «проклятым прошлым» предстали и они сами. Как они объявили Россию «отсталой», теперь точно так же отсталым объявили построенный ими «совок». Как они уничтожали былую Россию во имя «социальной справедливости» и нового общества, точно так же во имя справедливости и нового общества потом уничтожался и СССР - его уничтожили те демоны ненависти и лжи, которых сами же большевики взрастили в том числе в народной душе. Советский строй, подобно Голему, убил своего создателя, выйдя из-под его контроля. Но горько, страшно и трагично то, что платила это не абстрактная «страна», а живые люди - и часто платили своей жизнью и своею поломанною судьбой.
- «Убеждения» человека оказываются направленными против него самого. В этом фильме практически у всех его основных героев этот «закон жизни» проявляется совершенно наглядно. В чем нравственный смысл этого «закона»? Он состоит в том, что всякие убеждения - это результат личного опыта (в лучшем случае), который всегда ограничен; но чаще всего - просто результат бездумного внушения. Поэтому, когда человек обнаруживает ложность своих «убеждений» - это самый ценный момент в его жизни, в этот момент может начаться его внутреннее преображение. Герои фильма застигнуты как раз в ситуации этого начинающегося преображения - и именно в этом, а не только в исторической правде, его главная ценность.
- Большой жизненный опыт иногда не выручает в тяжелой ситуации, но наоборот, не дает воспринимать ее адекватно. Главная героиня Людмила прошла войну, видела смерть - но именно это и делает ее слепой к реальной жизни. Она продолжает воспринимать жизнь через войну, не понимая, что у обычной жизни совсем другие законы, но она эти законы презирает и знать не хочет. По ее понятиям, работать можно и за голодную пайку, а она сама имеет все основания получать спецпаек; а если кто-то недоволен, то нужен Сталин для решения этой проблемы. Ее военный опыт стал не столько той «инициацией», которая открывает глаза на тайны жизни, сколько наоборот - «антиинициацией», которая до предела упрощает мировоззрение. И это общая закономерность, свойственная большинству таких людей: получив одну травму и узнав что-то, они теперь самонадеянно думают, что все уже в этой жизни испытали и все поняли. А на самом деле, как раз наоборот - они лишь закрылись от реальности и видят в ней только свое собственное отражение.
- В момент кризиса происходит «разрыв» исторического времени - и вдруг вспоминается давно прошедшее и почти забытое. Образ деда, одевшего свою спрятанную казачью форму с Георгиевскими крестами - один из ключевых в фильме. Зачем он это сделал, да еще и прочитал страшное письмо о русском Холокосте, устроенном большевиками? Потому что у него осталась совесть, которая сильнее любого страха. Именно на этом - на совести, которая сильнее любого страха - и держится историческая живая преемственность, и народ существует, пока она жива. Потом точно так же и в 1991 году подавляющее большинство народа (сейчас об этом многие не хотят вспоминать) с эйфорией восприняло падение СССР. Как оказалось, народ ничего не забыл и ничего не простил тем, кто его уничтожал после 1917-го.
- В жизни всегда происходит чудо - и только оно, в конечном счете, спасает людей, а не их собственные усилия. Чудо - выжившая дочь Люды, ее символическое «воскресение из мертвых» - после того, как ее мать уже разгребала руками могилу - но, как оказалось, чужую. Но такое же чудо - тот процесс преображения, который начинается в душах героев этого фильма.
- Историческое время продолжается только тогда, когда люди способны к преображению и оно реально происходит. Пока люди говорят: «Мы станем лучше», и они действительно способны на это. Все главные герои фильма совершают отчаянные поступки - свидетельство совести, которая сильнее любого страха - и это остается надеждой народа на будущее. И не удалась «антиинициация» КГБиста, которую пытался осуществить приехавший первый зам. министра МВД, рассказывая ему о том, как в былые времена он лихо убивал заключенных. Но в ответ на это КГБист нарушил приказ и повез Людмилу искать ее пропавшую дочь. Не удалась и «антиинициация» всего нашего народа, которую пытались осуществить большевики, превращая народ Христов в стадо безбожников, живущих ради брюха и гордыни.
Это фильм о начавшемся преображении и воскресении народа.
Виталий Даренский,
профессор, доктор философских наук,
член Попечительского совета и представитель
РПО им. Императора Александра III в Луганске
(г. Луганск)
Опубликовано в: Литературно-общественный журнал "Голос Эпохи", выпуск 2, 2022 г.
См. также: 2.06.1962. - Расстрел демонстрации рабочих в Новочеркасске
