Именно потому, что у Ельцина не было законного повода для разгона парламента, он сразу пошел во все тяжкие, заранее исключая любой компромисс. Так, он отверг предложение трех других властно-авторитетных структур России - Конституционного суда, совещания руководителей субъектов Российской Федерации, Православной Церкви - о возвращении к исходному положению до указа 21 сентября и об одновременных досрочных перевыборах парламента и президента. Собравшийся в 'Белом доме' 10-й внеочередной Съезд народных депутатов также принял решение об одновременных перевыборах не позднее марта 1994 г., но для президента согласие на это было бы позорным признанием, что он нарушил закон.
Видя, что насильственные действия Ельцина открыто осудили и Конституционный суд (за что строптивым судьям тут же отключили телефоны),* и совещание субъектов Федерации** (которое Ельцин еще недавно противопоставлял парламенту), а Всесибирское совещание региональных Советов пригрозило экономическими санкциями, если не будет снята блокада 'Белого дома', - президентская команда решила упредить их возможное противодействие, прибегнув к последнему средству: спровоцировала сторонников парламента на сопротивление, чтобы оправдать вооруженную расправу с ним.
* Ельцин имел основания для недовольства Конституционным судом еще до указа ? 1400, ибо накануне, 20 сентября, судьи завершили подготовку к рассмотрению неконституционности Беловежских соглашений - что было еще одной угрозой ельцинской команде ('Континент', 1994, ? 40). [Прим. 1998 г.]
** 30 сентября в этом совещании, проведенном в зале Конституционного суда, приняли участие руководители 62 (более двух третей) республик, краев и областей (в основном главы избранных советов, но нередко и главы администраций). Они потребовали отменить указ ? 1400 и 'возложить полномочия по организации и контролю за проведением выборов президента и высшего законодательного органа России на Совет субъектов Федерации' ('Советская Россия', 2.10.93; Иванов И. Указ. соч., с. 157-158). Заседание этого Совета планировалось на 4-5 октября, в целом же Ельцину был дан десятидневный срок. На Лубянке состоялся митинг сотрудников Министерства безопасности, МВД и военной контрразведки в поддержку парламента, около 40 областных управлений МБ выдвинули Ельцину ультиматум (Иванов И. Указ. соч., с. 165). Против Ельцина выступили Моссовет и пленум Совета Федерации независимых профсоюзов России, сохраняя предзабастовочную готовность во многих регионах. [Прим. 1998 г.]
Провокация была столь очевидна, что частично отразилась и в проельцинской печати ('Московские новости', 'Русская мысль'), и даже в американском радио 'Свобода', откуда и приведем несколько фактов (позже эти "издержки" прямого эфира были замолчаны).
Первым шагом эскалации было резкое ужесточение блокады 'Белого дома'. Оно вызвало демонстрации, с которыми ОМОН расправлялся столь жестоко, что даже корреспонденты 'Свободы' были поражены: 'Я старый неформал, но подобного зверства не припомню', - сказал А. Головин (репортаж Д. Волчека по PC, 30.9.93). Били стариков, женщин, случайных прохожих, ломая кости, выбивая зубы, что вызвало еще большее возмущение; демонстранты (в их числе, по сообщению PC, были кандидаты и доктора наук) начали сооружать баррикады на Смоленской площади. ОМОН не мешал.
В эти дни Руцкому и Хасбулатову являются гонцы якобы от 'верных вооруженных частей', стоящих под Москвой и ждущих приказов парламента*.
* Частично это, возможно, были провокаторы, однако имелись и военные части, действительно готовые защитить парламент - см. дополнения в конце статьи. [Прим. 1998 г.]
Одновременно власти посоветовали активисту 'Демроссии' Л. Пономареву не устраивать в воскресенье 3 октября митинг в поддержку президентского указа, чтобы не мешать уже предполагавшемуся вводу войск в Москву (PC, 5.10.93)*.
* Вот еще несколько фактов. 1 октября из штаба Ельцина в Верховный Совет просочился проект введения чрезвычайного положения в октябре 'с пропусками для последующего обоснования и указания дат'; в тексте заранее утверждалось, что 'переговорный процесс блокирован безответственными действиями Хасбулатова и Руцкого' - хотя переговоры в Свято-Даниловом монастыре в этот день только начались (Руцкой А. Указ. соч., с. 290). 1 октября со стороны Ельцина было объявлено, что депутаты-перебежчики будут приниматься и получать свои льготы только до 4 октября; в 'Записках президента' он сам пишет, что решили после этой даты 'рассматривать более жесткие варианты' (с. 375). Министр печати Полторанин, член ельцинского штаба, 1 октября разослал главным редакторам СМИ записку, что надо 'с пониманием отнестись к тем мерам, которые предпримет Президент 4 октября' (записка была показана А. Невзоровым по телевидению; см.: Иванов И. Указ. соч., с. 161). Замглавврача Института им. Склифосовского сказал в телепередаче за два дня до расстрела, что получено указание подготовить 300 коек для раненых (Грешневиков А. Указ. соч., с. 208). Офицер ВДВ сообщил, что в их частях 1 октября была получена информация о возможной перестрелке 3 октября и последующем штурме Дома Советов ('АиФ', 1993, ? 44). [Прим. 1998 г.]
3 октября, с началом на Октябрьской площади большой демонстрации сторонников 'Белого дома', снимаются две из трех линий его оцепления; ОМОН 'аккуратненько уезжает' (выражение PC), зачем-то оставив щиты и даже машины с ключами зажигания. Как сообщил в тот день омоновец прямо в микрофон PC, на пути следования демонстрантов от Октябрьской площади к парламенту отрядам милиции был отдан приказ уже не бить людей, а 'просто стоять'*. В результате чего безоружные толпы сравнительно легко прорвались к Белому дому и устроили митинг. Собралось около 100.000 человек, толпа продолжала расти.
* На Октябрьской площади собралось около 300.000 демонстрантов, которых ОМОН заблокировал с трех сторон и начал подталкивать в сторону Крымского моста. Приведем записи переговоров по радио офицеров ОМОНа и внутренних войск:
- 'Начинать отход. Быстрее. Технику на Садовое и к Тверской, там ждут. - Понял, вывод обеспечиваем. Прикрытие имеется. (...) - Голова колонны уже на Калининском. - Три-один. Они к вам, влево по Калининскому пошли. - Я так и знал, что они сюда и пойдут. - Пока стоять в стороне. (...) - Демонстранты, которые не прошли к Белому дому, частично рассеяны. - А основная масса прошла? - Да, да...'. (Руцкой А. Указ. соч., с. 294). [Прим. 1998 г.]
И тут по ним были сделаны неожиданные выстрелы со стороны мэрии (показания всех свидетелей однозначны) - что сыграло роль спускового крючка. Часть защитников 'Белого дома' бросилась захватывать мэрию*, кто-то в толпе начал кричать: 'В Останкино!', клич подхватили Анпилов, Макашов, Руцкой, туда демонстранты и поехали на брошенных омоновских машинах - требовать передачи в эфир видеокассеты с парламентским заявлением. (Заметим, что постоянной ложью о происходящем телевидение тоже спровоцировало такое требование.)
* В 15 час. 45 мин. выстрелами из мэрии и гостиницы 'Мир' (там, напротив Дома Советов, находился оперативный штаб МВД и внутренних войск) было убито 7 демонстрантов и 63 ранено. В ответ защитники Дома Советов захватили эти здания - без жертв, находившиеся там военнослужащие сдались, но имелись раненые с обеих сторон. Штаб МВД оказался к этому времени уже эвакуирован. На вопрос, кто стрелял в демонстрантов, задержанные сотрудники МВД сообщили: 'Это из спецподразделения и еще какие-то люди в гражданском. Первыми из здания ушли через выход на переулок гражданские. Винтовки у них были в чехлах, отход их прикрывало спецподразделение, затем и они ушли, оставив нас' (Руцкой А. Указ. соч., с. 303). В 16.00, через четверть часа после выстрелов из мэрии по демонстрантам, Ельцин ввел в Москве 'чрезвычайное положение', дав право своим военнослужащим применять оружие против сторонников парламента.
И. Иванов в своей книге (с. 215-232) считает, что в план ельцинской команды сначала не входило сдавать мэрию, для оправдания штурма Дома Советов было бы достаточно лишь попытки ее захвата, - но, видимо, не ожидали такого количества и напора демонстрантов и того, что на сторону парламента из мэрии перейдет около 350 военнослужащих, не пожелавших участвовать в этом первом расстреле.
Приведем дальнейшую запись радиоперехвата разговоров ОМОНа и внутренних войск:
- 'Мэрия захвачена, сведений о происходящем нет, отходим к центру. Дайте команду по точке сбора... - Примешь гостей через два часа с полным набором гостинцев. Расставь своих людей по схеме два... - Понял, приступаю к подготовке выдвижения к объекту. У меня все готово для работы по высшему классу с этими сволочами... - Ускорить переброску частей к Останкино. Оказать помощь группе в здании ТВ... Применение оружия санкционируется по всем лицам у здания... - Бить их, сук, беспощадно...'. (Руцкой А. Указ. соч., с. 309).
Ненависть военнослужащих к демонстрантам объяснялась гибелью к тому времени нескольких омоновцев и солдат внутренних войск, о чем постоянно напоминалось по радиосвязи. Кто их убил и с какой целью, - покажем в послесловии к данной статье. Демонстранты же вели себя организованно, вступали в стычки только с ОМОНом, но не громили по пути коммерческих ларьков, частных машин и т. п. [Прим. 1998 г.]
Грузовики беспрепятственно прибыли к телецентру, где их уже ждал спецназ дивизии им. Дзержинского. Некоторое время "штурм" Останкино выражался в словесных требованиях и угрозах Макашова. Затем демонстранты стали высаживать дверь грузовиком, пока из телецентра не выстрелили в одного из немногих ополченцев, имевших оружие, - на что раненый ответил из своего гранатомета (сообщение в прямом эфире PC).
Хотя у слабо вооруженных нападавших не было шансов захватить здание - спецназ без боя сдал первый этаж*.
* Это наше утверждение оказалось неточным, ибо было взято нами из демпечати. Ельцин в книге 'Записки Президента' (с. 381, 130) пишет даже, что 'боевики, в арсенале которых были гранатометы, бронетранспортеры', 'захватили два этажа телецентра 'Останкино' и Дом звукозаписи и радиовещания на улице Качалова'. Однако командующий внутренними войсками МВД РФ А.С. Куликов заявил, что 'ни один боевик ногой не ступил внутрь комплекса' ('Москва. Осень-93'. 1994, с. 588). И 'из рассказов очевидцев - самих телевизионщиков, солдат, корреспондентов... известно: нога ни единого бандита не ступила на территорию телецентра!.. Дом звукозаписи на улице Качалова, вопреки утверждениям президента, вообще никто не захватывал' ('Независимая газета', 5.10.94).
В 17.45 в Останкино прибыло с демонстрантами лишь 18 человек с автоматами, им противостояло более 600 ельцинских автоматчиков и 25 бронетранспортеров. Макашов заявил, что не намерен применять оружие, и потребовал встречи с руководством телевидения. Милицейская охрана противолежащего технического центра выразила готовность перейти на сторону демонстрантов, но была удержана спецназом. Лишь после этого демонстранты начали высаживать дверь техцентра грузовиком, но неудачно. Тогда-то, где-то после 19.10, первым выстрелом ельцинского снайпера был ранен один из автоматчиков Макашова. Они на этот выстрел не ответили, а из гранатомета (найденного в мэрии) вообще не стреляли. Спустя две минуты начался перекрестный расстрел всех собравшихся. Для имитации боя ельцинские военнослужащие из телецентра и техцентра стреляли и по зданиям друг друга (вот причина двух жертв внутри зданий), и по жилым домам. Затем к телецентру подошла 200-тысячная колонна демонстрантов, ее представителя заявили, что безоружны, но расстрел в 21.10 возобновился до 5.45 утра 4 октября. Было убито около 150 человек (Иванов И. Указ. соч., с. 234-305) [Прим. 1998 г.]
Как позже возмущался руководитель телевидения Брагин, кто-то 'распорядился в разгар боя увести от нас некоторые подразделения'; в ответ на его звонки глава МВД В. Ерин заверил, что 'контролирует обстановку'; тут же по распоряжению премьера Черномырдина было отключено телевещание (PC, 13.10.93; 'Новое русское слово', 23-24.10.93). По другим, не прерывавшимся телепрограммам, тогда же были пущены не соответствовавшие действительности титры: 'Вещание по первому и четвертому каналам нарушено ворвавшейся в здание вооруженной толпой'. Лишь после этого начался беспощадный расстрел всех, кто был перед телецентром*.
* Высокопоставленный офицер контрразведки заверил, что 'отключение ТВ было частью продуманного плана... чтобы получить затем оправдание самым жестоким и решительным действиям' ('Независимая газета', 5.10.94). [Прим. 1998 г.]
Поддаются ли все эти факты иному объяснению, чем спланированная провокация? Впрочем, это элементарный прием даже в спортивном противоборстве: выманить противника на ложный шаг - и ударить (так американцы недавно расправились с Ираком). К этому выводу пришел даже автор демократической 'Независимой газеты' (8.10.93). Лишь самые непонятливые демократы, как Ю. Афанасьев, удивлялись:
'Очень много для меня странного и, я думаю, не только для меня. Вся эта ночь, с воскресенья на понедельник, прошла, как мне кажется, во всеобщем ожидании, что вот кто-то придет, что начнут действовать военные, милиция и что они поспеют через несколько минут к телецентру... что наконец-то силы, которыми располагает президент, начнут действовать. И ничего такого не произошло. Потом всех, кто был на улицах Москвы, поражало отсутствие милиции, ОМОНа и вообще тех, кто призван был следить за порядком... А то, как они прошли, прошествовали всеми улицами Москвы? Омоновские подразделения просто расступались при первом их приближении, и какого-то реального намерения противостоять этому шествию просто не было... Что это за действия властей в условиях чрезвычайного положения? Тут, конечно, два возможных объяснения: или у властей не было в их распоряжении сил, или они не хотели их применять' ('Русская мысль', 7-13.10.93).
То, что силы в распоряжении Ельцина были, - он вскоре показал. Не хотели же их применять лишь на первом этапе акции - для того, чтобы получить повод для жесточайшего применения на втором*.
* На вопрос, где же тогда находились войска и милиция, начальник московской милиции генерал В. Панкратов ответил: 'Они были на местах. Только возле Останкинского телецентра у нас было больше 50 патрульных бригад..!'. Последовал уточняющий вопрос: 'Вы хотите сказать, что за всем ... стоял точный расчет: сначала дать мятежникам возможность почти без сопротивления захватить мэрию, а потом, когда они, опьянев от легкой победы, пошли на штурм телецентра... и телевидение прервало передачи, - только тогда вступили в игру ваши вооруженные части?' - В. Панкратов: 'Наши силы действовали в соответствии с планом и командами центрального штаба' ('Правда', 18.5.94). Понятно, почему ни один из офицеров, ответственных за снятие оцепления с 'Белого дома' и за увод ОМОНа с центральных улиц, не был наказан, а глава МВД В. Ерин получил награду 'Герой России'. [Прим. 1998 г.]
Вооруженных лиц, прибывших от парламента в Останкино, было в толпе не более двадцати, но убитых оказалось около ста, в том числе несколько журналистов. Два часа перекрестным огнем бэтээры прочесывали пространство перед телецентром и рощу со скрывшимися там безоружными людьми, стреляли даже по лежащим раненым и машине скорой помощи, не позволив подобрать их*. Показательно и общее соотношение числа погибших в те дни: со стороны власти - около 20 человек, со стороны парламента и демонстрантов - многие сотни.
* В 1995 г. С. Говорухин, используя положенное ему по закону время предвыборной рекламы, показал по телевидению видеозапись, доказывающую это: никакой угрозы телецентру не было, его защитники стреляли в безоружных людей. Бронемашины стреляли также по зданию телецентра и в направлении жилых кварталов, имитируя бой. Эти кадры подтверждают многочисленные свидетельства, в том числе иностранных журналистов С. Джоуба, О. Пола и др. (сборник: 'Площадь Свободной России', М., 1994; 'Труд', 21.10.93). В журналистов с фото- и киноаппаратурой, вероятно, стреляли и потому, чтобы они не описали увиденное. [Прим. 1998 г.]
Что стоило "уравнять" этот счет пресловутым 'снайперам мятежников', - но они почему-то стреляли не столько в омоновцев, сколько в журналистов и безоружных людей, причем ни один из этих снайперов пойман не был. Вообще, по множеству свидетельств, в событиях, особенно вокруг Белого дома, активно участвовала некая неопознанная 'третья сила', спровоцировавшая эскалацию насилия стрельбой по обеим противостоящим сторонам (наиболее детальная версия опубликована в газете 'Завтра' ? 3, 1994)*.
* В послесловии к этой статье см. об этом информацию одного из офицеров российских спецслужб, прозвучавшую по американскому радио 'Свобода'. [Прим. 1998 г.]
И в штурме парламента участвовали некие 'неформальные' боевые отряды, о которых свидетельствует ельцинский военнослужащий: 'в этой суматохе были вооруженные группы, которые совсем никому не подчинялись. Они просто стреляли во все стороны' ('Русская мысль', 7-13.10.93). Были они одеты в гражданское и в полувоенную форму без знаков различия и в основном добивали раненых. Многие защитники Белого дома утверждали, что этими группами был так называемый 'Бейтар'*, организованный при московской мэрии демократом Боксером; другие авторы добавляют к ним военизированные группировки от мафиозных структур, - но точных доказательств этому найти не удалось.
* 'Бейтар' - военизированные молодежные отряды 'еврейской самообороны' в странах рассеяния, организованные лидером сионизма В. Жаботинским в 1920-е гг. По данным полковника-разведчика И. Иванова, в России под названием 'Организация' они сформировались в 1990-е гг. под "крышей" военизированных структур 'Август-91', банка 'Мост' и главным образом Союза ветеранов Афганистана А. Котенева; связаны с израильским МВД. Во время октябрьских событий штаб 'бейтаровцев' находился в мэрии, затем они по указанию Грачева передислоцировались в Министерство обороны и Генштаб, а их бойцы в гражданской одежде на бронетранспортерах участвовали вместе с ельцинскими частями во всех расстрелах, в том числе в Останкино. (Иванов И. Указ. соч., с. 47-50, 232, 264, 274, 316, 398). [Прим. 1998 г.]
Впрочем, картина и без того показательна, особенно в сравнении в происходившими там же событиями двухлетней давности и с тем, как они преподносились телевидением.
В августе 1991 г. ГКЧП не решился применить силу против непокорных "демократов" в том же 'Белом доме', не было блокады здания, не были отключены даже телефоны. 'Покоренный вражеский броневик', на который взобрался мужественный Ельцин, был прислан для защиты здания, и Ельцин это знал (см. любопытные откровения генерала А. Лебедя в 'Литературной России', 1993, ?? 34-36). Тем не менее, телевидение умудрилось показать всему миру даже 'штурм Белого дома' с горящими бронемашинами - хотя они были подожжены в подземном переходе на Садовом кольце, не собирались никого штурмовать и лишь пытались вырваться из ловушки; там же случайно, по собственной вине (что подтверждено следствием), погибли трое несчастных молодых людей, которых торжественно хоронили как Героев Советского Союза, и Ельцин театрально каялся перед их матерьми: 'Простите меня, что я не смог уберечь ваших сыновей'...
В сентябре-октябре 1993 г. в 'Белом доме' были отключены телефоны, электроэнергия, отопление, вода, канализация; "демократы" не пустили туда даже машины Красного Креста. Затем без всякой военной необходимости были убиты сотни безоружных людей. Сначала, без предупреждения*, расстреляли палаточный городок перед зданием, где была в основном молодежь; помня поведение ГКЧП, она наивно полагала, что и Ельцин не станет стрелять в безоружных - именно так она надеялась 'защитить конституцию'... Затем по безнадежно окруженному парламенту открыли стрельбу из танковых орудий кумулятивными и зажигательными снарядами. Просьба Церкви остановить расстрел была игнорирована. Убивали и выходящих с белыми флагами (что заставляло других сопротивляться до конца), гонялись по дворам, стреляли по теням в окнах близлежащих жилых домов, расстреливали на стадионе; отмечены случаи глумления над трупами... 'Белый дом' победители подвергли мародерству, вынося даже люстры и ковры... Все это, разумеется, по телевидению не показывали.
* А. Казанник, назначенный после расстрела Генеральным прокурором РФ, потом признал: 'Допросив тысячу военнослужащих, мы получили следующие доказательства: никаких мирных переговоров в промежуток времени между событиями 3 и 4 октября не велось - был отдан приказ штурмовать немедленно... В паузе между случившимся третьего и тем, что произошло четвертого октября, никто не предупреждал людей, оставшихся в Белом доме, о начале обстрела и штурма... Следовательно, события 4 октября надо квалифицировать как преступление, совершенное на почве мести, способом, опасным для жизни многих, из низменных побуждений' ('Деловой мир', 1994, ? 95). [Прим. 1998 г.]
И Ельцин уже не просил прощения у матерей убитых, переложив вину на своих же жертв: 'ради безопасности москвичей мы вынуждены были создать оцепление вокруг 'Белого дома', начиненного смертельным оружием'* (6.10.93). Даже о числе своих жертв президент солгал.
* В Доме Советов оружие хранилось в опечатанной комнате и выдавалось только охране. Всего имелось 125 автоматов АКСУ калибра 5,45 мм (из них было выдано лишь 74) и 5 ручных пулеметов того же малого калибра. Большая часть этого оружия потом оказалась в масле, ибо защитники имели приказ не стрелять (им как русским патриотам было психологически трудно убивать русских; лишь другая сторона не испытывала подобных угрызений совести). Ответная отпугивающая стрельба имела место лишь в самом здании при штурме его этажей. 'МВД в лице министра официально признало, что защитники парламента 3-5 октября практически не стреляли' (Иванов И. Указ. соч., с. 64-68). Численный состав обороняющихся: наскоро сформированный "полк" из офицеров запаса (2 батальона, разведрота, медгруппа) численностью не более 600 человек без оружия, включавший в себя около 300 казаков, отряд 'Днестр' из Приднестровья; подразделение из 150 баркашовцев (о поведении которых все свидетельствуют самым положительным образом). (Грешневиков А. Указ. соч., с. 122, 133, 135, 136, 154). [Прим. 1998 г.]
На фоне множества свидетельств официальная цифра в полторы сотни убитых выглядит приуменьшенной в несколько раз. Характерно уже то, что убитые и раненые поступали в больницы и морги из Останкино, из окрестностей 'Белого дома', - но их почти не привезли из самого здания. В оппозиционной печати было немало утверждений о тайном вывозе тел из 'Белого дома'*; тогдашний генеральный прокурор В. Степанков также признал, что 5 октября в здании прибывшие туда следователи 'не обнаружили ни одного трупа'. И вообще, по его мнению, 'увиденное сильно отличалось от той картины, на которой 'Белый дом' предстает как источник угрозы, начиненный массой оружия... даже первый визуальный осмотр свидетельствовал: бой вела только одна сторона. Такую ситуацию я затрудняюсь назвать боем' ('Литературная Россия', 1994, ? 3).
* Об этом писала не только оппозиционная печать - см. дополнения в конце статьи. [Прим. 1998 г.]
В 'Белом доме' была устроена церковь, три священника (один из юрисдикции Зарубежной Церкви, о. Виктор с Украины - считается погибшим*) исповедовали и причащали защитников, готовых умереть в сопротивлении 'желтой диктатуре'. Их бескорыстный нравственный облик намного выигрывает в сравнении с приемами Ельцина: накануне переворота сотрудникам силовых служб повысили зарплаты; по сведениям PC, тульской дивизии обещали платить в долларах; ОМОНу платили премии в размере месячной зарплаты. Депутаты, перебежавшие на сторону Ельцина до 3 октября, получили по 2 миллиона рублей (годовое жалование), передача в собственность служебных квартир, новую руководящую работу - эти посулы по ночам выкрикивала перед осажденным парламентом машина с громкоговорителем, вперемежку с фривольной песенкой о путане-проститутке...
* К счастью, о. Виктор Заика из г. Сумы остался жив. Имена двух других: иеромонах Никон (Белавенец) и прот. Алексей Злобин - все они находились в Доме Советов в день штурма. До ожесточения блокады к зданию парламента приходили и другие священники. В первые минуты штурма 'бейтаровцы' расстреляли и находившуюся на улице походную часовню с молящимися женщинами. [Прим. 1998 г.]
Более двадцати священников Русской Православной Церкви и присоединившийся к ним священник Зарубежной части Церкви о. Стефан Красовицкий осудили действия президентской стороны как 'массовые немотивированные преднамеренные убийства', совершенные 'с особой жестокостью', и потребовали создания специальной комиссии в Думе для расследования ('Литературная Россия', 1994, ? 1-2; 'Путь', 1994, ? 1). Но, к сожалению, высшее руководство Церкви не дало должной нравственной оценки этой "победе демократии" - хотя бы в той форме, в какой Патриарх осудил использование советской военной силы в Литве в 1991 г.
А ведь против бесчинств победителей выступили и 'Международная амнистия', и правозащитники-демократы, создавшие, как в былые времена, правозащитный комитет, - когда в последующие дни в Москве происходили массовые аресты, закрытие оппозиционных газет (даже антикоммунистических), избиения на улицах. Были опубликованы коллективные протесты русских эмигрантов*. Даже на волнах 'Свободы' (Волчек, Кагарлицкий) признавали: 'Кэгэбэшники брежневских времен были джентльменами в белых перчатках по сравнению с нынешними'... По телевидению же - вместо траура по погибшим - два дня звучала веселая музыка.
* Наш протест, подписанный восемью эмигрантами, был тогда опубликован в 'Литературной России' (15-10.93), 'Русском вестнике' (1993, ? 38-42), 'Русском Востоке' (1993, ? 17), 'Нашей стране' (23.10.93), 'Новом русском слове' (26.10.93) и др. изданиях. [Прим. 1998 г.]
Кто-то, впрочем, подсказал Ельцину, хоть и с опозданием, объявить траур (главным образом по своим), и даже убрать караул от мавзолея (раньше это президенту в голову не приходило, хотя та же кремлевская часть охраняет и его резиденцию). Но тут же, на непросохшей крови, раздавались награды тем, кто стрелял в своих безоружных сограждан, выплачивались деньги депутатам-перебежчикам (остальных наряды автоматчиков выбросили из московских квартир). И продолжалась демонизация расстрелянного парламента, который якобы заминировал 'Белый дом', постановил убить Ельцина вместе с семьей (это утверждал сам Ельцин в Японии) и т. п...
Таким образом, президент попрал в октябре не только формальную законность, но и нравственные нормы, о которых именно "демократы" столь охотно любят говорить. Неудивительно, что ставка президента на силу, даже если это и дало ему в руки неограниченную власть, - провалилась морально в глазах подавляющего большинства населения.
Согласно социологическому опросу, в октябре расстрел парламента одобрили менее 20% опрошенных при 60% против ('Независимая газета', 30.12.93). Тот же результат дали декабрьские выборы, к анализу которых перейдем.
