1.02.1883 (14.02). – Умер писатель П.И.Мельников (Печерский)
Образец красоты русской прозы
Павел Иванович Мельников (Печерский) (25.10.1818–1.02.1883) – выдающийся беллетрист-этнограф, писавший под псевдонимом Андрей Печерский. Родился в Нижнем Новгороде в небогатой дворянской семье офицера. В 15 лет окончил нижегородскую гимназию, а в 18 лет был кандидатом словесного факультета Казанского университета, затем преподавал историю в пермской и нижегородской гимназиях. На каникулах Мельников ездил на уральские заводы, к старообрядцам и знакомился с народным бытом. Часть своих наблюдений он поместил в "Отечественных Записках" 1839 г. ("Дорожные Записки").
В 1946 г. стал чиновником особых поручений при нижегородском губернаторе; почти одновременно он был назначен редактором "Нижегородских Губернских Ведомостей", в которых хорошо поставил отдел разработки местной старины. Предметом его служебной деятельности были почти исключительно дела о старообрядцах, очень многочисленных в губернии. С их бытом Мельников был хорошо знаком с детства по Семеновскому уезду, где ему после матери досталось маленькое имение.
Мельников увлеченно занимался изучением местной истории, статистики и археологии, разбором архивов, которых до него никто не касался; изучал старопечатные и рукописные старообрядческие книги и умел вести по ним богословские споры со старообрядцами. В его служебном формуляре значатся такие отличия, как обращение в единоверие, путем собеседований, нескольких старообрядческих скитов. Мельников с успехом читал безплатные лекции по истории и, по воспоминаниям современников, умел «сильно действовать на слушателей» (от предводителя дворянства до семинаристов) и возбуждать в них «сочувствие к истории края». В Нижнем Новгороде Павел Иванович сблизился с В.И. Далем и архиепископом Иаковом – знатоком старообрядчества.
Разыскания в местных архивах доставили ему звание члена-корреспондента Археографической комиссии. По протекции Даля Мельников начинает выполнять не только поручения местного начальства, но и задания министра внутренних дел и даже высочайшие повеления. Вскоре он стал в столице первым авторитетом по старообрядцам. Сначала он слыл "гонителем раскола" и "зорителем скитов", но в ряде записок о расколе, которые Мельников составил в конце 1850-х годов для министерства внутренних дел, он уже выступал за широкую терпимость. Хотя Мельников никогда не считал себя единомышленником либералов 1850–1860-х гг., его позиция в общественной борьбе того времени прежде всего против крепостного права совпадала с их позицией.
Переведенный на службу в Петербург, Мельников составил 3 тома ценного секретного издания: "Сборник постановлений, относящихся к расколу", и был наиболее деятельным членом комиссии по собиранию материалов для историко-догматического изучения русских сект. Одновременно Мельников стал опубликовать рассказы – "Старые годы" (1857) и др., воспроизводящие давно исчезнувший старый быт. В 1861 г. печатается повесть "Гриша" о юноше-старообрядце, алчущем подвигов и ставшем "во имя святости" соучастником преступления (эту повесть высоко оценил Н.С. Лесков). В 1862 г. вышли "Письма о расколе".
В 1866 г. Мельников, выйдя в отставку в чине действительного статского советника, переселился в Москву и деятельно начал сотрудничать в "Московских Ведомостях" и "Русском Вестнике", где поместил: "Исторические очерки поповщины" (1864–1867), "Княжна Тараканова" (1868), "Очерки Мордвы" (1876), "Счисление раскольников" (1868), "Тайные секты" (1868), "Из прошлого" (1868), "Белые голуби, рассказы о скопцах и хлыстах" (1869) и многие другие. Известно значительное влияние В.И. Даля на Мельникова: именно Даль предложил его псевдоним Печерский (поскольку он жил на улице Печерской) и во многом определил особенности его литературного творчества. В доме Даля Мельников прожил несколько лет, работая над романом "В лесах".
"В лесах" Мельников начал печатать с 1871 г. в "Русском Вестнике", в 1875–1881 гг. – продолжение "На горах". Эти романы, впервые познакомившие русское общество с бытом старообрядцев, сделали автора знаменитым. Его любезно принимал наследник престола, будущий Император Александр III; несколько раз он был представлен Императору Александру II. Однако сам Мельников не считал литературу своим главным занятием. Весь поглощенный поначалу служебным рвением, он почти не имел честолюбия литературного, на художественное писательство смотрел как на занятие "между делом" и отдался ему довольно поздно, причем лучшие произведения написал не по своей воле.
В 1861 г. Мельников был включен в число лиц, сопровождавших покойного Наследника Николая Александровича в его поездке по Волге. Он знал каждый уголок нижегородского Поволжья и увлекательно рассказывал все связанные с ним легенды, поверья, подробности быта и т. д. Цесаревич был очарован рассказами Мельникова, и когда тот особенно подробно и увлекательно распространялся о жизни раскольников за Волгой, об их скитах, лесах и промыслах, Цесаревич сказал: «Что бы Вам, Павел Иванович, все это написать – изобразить поверья, предания, весь быт заволжского народа». Мельников стал уклоняться, отговариваясь «неимением времени при служебных занятиях», но Цесаревич настаивал. Мельников обещал.
Но только через много лет, покончив со службой, специалист по старообрядчеству приступил к исполнению своего литературного обещания, еще без определенного плана. Тем не менее первые две части "В лесах" принадлежат к самым увлекательным книгам русской литературы. Они открывают теперь уже ставший достоянием истории, удивительно колоритный мiр исконной кондовой Руси, полный жизни и движения: те картины быта, на которые Мельников был удивительный мастер: обеды, обряды, промыслы, гулянки, моления, скитская жизнь, прения о вере. Благодаря долгому общению с народом Поволжья, Мельников до того усвоил себе народную речь, что пользуется ей не только в разговорах, но и там, где идет повествование от лица автора, при описаниях природы и т. д.
Правда, критики из старообрядческой среды отмечали как главный недостаток этих романов Мельникова тот, что он описал только праздную сторону жизни. "Тысячники" то и дело задают баснословные пиры с десятками блюд; как парень – так красавец, как девка – так краля писанная, и как парень увидит девку – так сейчас у них пошла любовь. Трудовой и религиозной жизни Мельников почти не коснулся. Рассказы Печерского не дают ключа к пониманию внутренней сущности такого огромного, глубокого движения, каким является старообрядчество: почему эти столь жизнерадостные люди так крепко держатся "старой веры"? В чем состоят духовные устои людей древнего благочестия, дающие им силу для сопротивления гонениям? Все великолепное повествование его имеет значение только для внешнего ознакомления с так называемым "расколом", – так считают и ныне старообрядцы. Однако другого писателя, столь талантливо и колоритно обрисовавшего их быт, мы не знаем.
Самое ценное в произведениях Мельникова (Печерского) – его народный русский язык. Он столь точно передавал оттенки общенародного языка и местных говоров, столь виртуозно владел разговорными пластами русской речи, что по произведениям Мельникова языковеды могут изучать диалекты Заволжья. Он нередко прибегал к рассказу, напоминающему былину, народную песню, причитание... И это была не стилизация, как порою встречается ныне, а глубочайшее проникновение в духовное состояние своих героев. Этим писатель способствовал также возрождению многих утраченных слов и расширению литературного языка. Многие страницы его романов стали классическим образцом многогранной красоты русской прозы.
Использован материал:
http://www.rulex.ru/01130400.htm
http://www.melnikovpecherskiy.org.ru/lib/op/author/511
