Слово, сказанное въ день Воздвиженія Креста Господня, 14-го Сентября 1917 года, въ Большомъ Московскомъ Соборѣ Главнымъ Священникомъ Черноморскаго Флота Протоіереемъ Георгіемъ Спасскимъ, Членомъ Священнаго Собора Православной Россійской Церкви.
Въ читанной вчера пареміи есть такое Библейское повѣствованіе. Послѣ перехода черезъ Чермное море евреи шли пустыней Суръ — шли три дня и не было воды. Пришли въ Мерру, увидѣли источникъ. Всѣ бросились къ нему... и отшатнулись: вода оказалась горькой. «Воды! Воды!» — кричали съ воспаленными взглядами юноши. «Воды!» — лепетали умирающія отъ жажды дѣти. И гнѣвно сверкали изъ-подъ нависшихъ сѣдыхъ бровей глаза старцевъ вослѣдъ проходившему по стану пророку Моисею. —
Поднялся хаосъ... Бунтъ... Вѣдь однихъ только мужчинъ было 600.000 человѣкъ, не считая женъ и дѣтей. Въ эту критическую минуту возопилъ Моисей ко Господу, и показалъ ему Господъ Богъ древо и бросилъ онъ его въ воду, и усладилась вода. Всѣ пили и утолили жажду свою. Церковь справедливо видитъ въ этомъ древѣ прообразъ Креста Христова, услаждающаго горечь жизни нашей. —
На своемъ историческомъ странствованіи и наша Родина, какъ древній Израиль, пришла къ давно желаннымъ источникамъ новой свободной жизни. — О, какъ томились, какъ мечтали о свободѣ лучшіе русскіе умы! Какъ за волшебной грёзой, какъ за огненнымъ столпомъ въ непроглядной ночи, какъ за Ангеломъ Божьимъ тянулось русское сердце за свободой. Отъ жажды ея много умирало людей въ раскаленной пустынѣ жизни нашей. И вотъ пришли мы къ давно жданнымъ источникамъ... Прильнули къ нимъ горячими устами, и вода оказывается горькой... «Воды! Воды!» несется отовсюду крикъ. Поднимается хаосъ, ширится бунтъ и по всему стану земли Русской. Да нужно-ли объ этомъ говорить? Нужно ли бередить наболѣвшую рану? Кто, любящій Родину, съ ужасомъ не оглядывается кругомъ и не видитъ приближающуюся гибель? Не говорить, — а отъ боли хочется кричать, хочется плакать, хочется сегодня имѣть желѣзную грудь, тысячи устъ и громовой голосъ, чтобы крикнуть на всю матутку Русь: «Опомнись! Развѣ ты не видишь, какъ свѣтлое знамя свободы, поднятое русскимъ народомъ, втаптываютъ въ грязь! Развѣ ты не видишь, какъ несутъ тебѣ цѣпи новаго, еще болѣе тяжкаго рабства!» А что же даромъ принесено столько страшныхъ жертвъ за три слишкомъ года войны? Посмотрите на разоренные города и сёла. Посмотрите на тысячи измученныхъ бѣженцевъ. Посмотрите на этихъ несчастныхъ людей, которыхъ совершенно затолкала ихъ горькая судьба. А тысячи крестовъ безвременныхъ могилъ и молодыхъ оборванныхъ жизней?! А отнимаемая врагомъ земля, такъ нужная народу нашему?! А взгляните на озлобленныя лица обывателей, озлобленныхъ и изстрадавшихся отъ недоѣданія, безконечныхъ хвостовъ, безумной дороговизны и неувѣренности въ завтрашнемъ днѣ. — А страшный врагъ на фронтѣ нашемъ? А развалъ арміи? А та пропасть, въ которую мы катимся и на днѣ которой лежитъ совершенно разбитымъ политическое величіе Россіи! Да что говорить? Слишкомъ много было сказано словъ. Хочется именно кричать. Хочется сказать словами великаго Библейскаго плакальщика: «О, кто дастъ головѣ моей воду и глазамъ моимъ источникъ слезъ! Я плакалъ бы день и ночь о поруганной дочери народа моего» (Іер. 9, 1). — И въ эти дни великой печали, когда небо надъ нами стало «какъ мѣдь», и земля русская шатается какъ пьяный и качается какъ колыбель, въ эти дни «плача, стона и горя» собравшійся здѣсь въ Первопрестольной Всероссійскій Помѣстный Освященный Соборъ, носитель великихъ завѣтовъ Православія, которымъ жили и утѣшались наши дѣды и отцы, призываетъ нашу Родину къ покаянію и молитвѣ — молитвѣ Всероссійской. — Какъ пророкъ Іона когда-то на улицахъ Ниневіи возглашалъ: «Еще сорокъ дней и Ниневія погибнетъ!» — и Россійская Церковь устами Собора, повторяя этотъ предостерегающій крикъ Пророка, говоритъ всему Православному міру: Еще, быть можетъ, только сорокъ дней оставлены намъ Господомъ для покаянія [1]. — /с. 2/ Вспомните о Богѣ, «перестаньте надѣяться на человѣка, дыханіе котораго въ ноздряхъ его, ибо что онъ значитъ?» (Исаіи, 2, 22). И какъ Моисей у горькаго источника Мерры, Церковь выноситъ намъ сегодня Крестъ съ особеннымъ призывомъ: «Русь Православная! страдающая, истерзанная и измученная Русь! Стань передъ животворнымъ Крестомъ Христовымъ и скажи Божественному Страдальцу горе свое, скажи Христу Распятому: Господи, до какихъ же поръ будешь Ты испытывать насъ? Помилуй насъ. Помилуй насъ не ради насъ, ибо мы грѣшны передъ Тобою и попрали завѣты Твои, но помилуй насъ ради дѣтей нашихъ, какъ Ты помиловалъ когда-то Ниневію ради младенцевъ ея. Помилуй насъ ради великихъ страданій нашихъ матерей, отдавшихъ своихъ дѣтей на священную жертву Отчизнѣ. Помилуй насъ ради молитвы нашей Заступницы Небесной — Богородицы. Вѣдь Она не оставляетъ насъ. Вѣдь молятся за насъ и славные русскіе граждане и вмѣстѣ съ тѣмъ граждане Неба — Святые Александръ Невскій, Сергій Радонежскій, Серафимъ Саровскій, лежащіе здѣсь. Святители Петръ, Алексій, Іона, Филиппъ, Ермогенъ и цѣлый сонмъ угодниковъ Твоихъ. — Молись и ты, православный Русскій народъ, молись кровью сердца твоего, ибо если безсильны спасти тебя люди, то силенъ спасти Всемогущій Господь.
И великое утѣшеніе даетъ намъ Крестъ Христовъ: можно сказать — единственное утѣшеніе теперь. Проповѣдь Креста сейчасъ звучитъ громче, чѣмъ когда-нибудь. Христосъ вѣщаетъ намъ: «Люди, вы жалуетесь, что изнемогаете въ борьбѣ, что утомились, что у васъ въ безсильи опускаются руки и вы готовы впасть въ отчаяніе, но взгляните на руки Мои, вѣдь онѣ тоже пробиты гвоздями — пробиты для того, чтобы вамъ легче было свершать работу свою, чтобы благословенны были труды ваши. Вашъ жизненный путь извилистъ и крутъ, вамъ трудно подниматься въ гору, вы натерли ноги свои, вы, часто калѣчась, падаете съ крутизны, но взгляните на Мои ноги, онѣ изранены совсѣмъ, чтобы вамъ было легче идти стезею скорбною, вратами тѣсными, ведущими въ жизнь вѣчную. Какъ утомлено сердце ваше, какъ изстрадалось оно, какъ истекаетъ кровью, какъ жаждетъ отдыха и мира! Но взгляните на зіяющую рану въ пречистыхъ ребрахъ Моихъ; она для того, чтобы обнять ваши скорби сердцемъ Моимъ, чтобы принять каждаго изъ васъ въ лоно Божественной любви Моей». —
И хотя сильно сгущаются мрачныя тучи надъ нами и велики испытанія наши, но если съ нами страдающій Христосъ, то не погибнемъ мы, ибо, какъ сказалъ великій христіанинъ: «Я готовъ быть и въ аду, лишь бы былъ со мною Христосъ».
Быть можетъ впереди ждутъ насъ еще бóльшія страданья; быть можетъ, будетъ тлѣть и совсѣмъ разрушаться нашъ внѣшній человѣкъ, но да будутъ благословенны страданья эти, если черезъ нихъ будетъ обновляться человѣкъ внутренній, будетъ проясняться образъ Христовъ въ сердцѣ русскаго человѣка — образъ, къ сожалѣнію, въ послѣднее время забываемый и затемняемый въ душѣ народа нашего. Чашу, которую даетъ намъ Отецъ нашъ Небесный, развѣ мы откажемся пить ее? Какъ у скорбящаго Спасителя въ саду Геѳсиманскомъ да будетъ молитва наша сегодня:
«Отче нашъ! если возможно, да минуетъ нашу Родину Чаша страданій, но впрочемъ не наша воля, а Твоя да будетъ — воля благая и совершенная». Распятая на крестѣ историческихъ испытаній наша Родина въ этотъ день на Голгоѳѣ своей, какъ разбойникъ благоразумный, продолжаетъ исповѣдывать Тебя: «Помяни насъ, Господи, во Царствіи Твоемъ!» Твоимъ Крестомъ помоги намъ нести тяжесть нашего креста. Веди насъ, хотя и черезъ страданья, къ воскресенью могучаго Русскаго духа. Спаси насъ ими же вѣси судьбами. Спаси, какъ спасалъ въ тяжелую годину татарскаго ига, какъ спасала насъ Твоя десница отъ конечнаго развала въ Смутное время, какъ спасъ Ты нась въ 1812 году. —
«Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святое воскресеніе Твое славимъ!»
А вы, члены Всероссійскаго Освященнаго Собора, вы станьте на божественной стражѣ своей и, какъ Первосвященникъ Земли Русской, принесите горячую молитву о погибающей Родинѣ, помолитесь о нашихъ грѣхахъ и «о людскихъ невѣдѣніихъ».
Прот. Г. Спасскій
Примѣчаніе:
[1] Эти пророческія слова были произнесены за 40 дней до октябрьскаго переворота 1917 года (14 сентября — 25 октября). (Примѣчаніе "Русскаго Портала").
Источникъ: Крестъ Христовъ и страданія Россіи. Слово, сказанное въ день Воздвиженія Креста Господня, 14-го Сентября 1917 года, въ Большомъ Московскомъ Соборѣ Главнымъ Священникомъ Черноморскаго Флота Протоіереемъ Георгіемъ Спасскимъ, Членомъ Священнаго Собора Православной Россійской Церкви. — М.: Московская Синодальная Типографія, 1917. — 2 с.
+ + +
МВН. К примечанию редакции "Русского портала" (откуда заимствован этот текст) хочется добавить еще несколько слов. Как можно видеть, досточтимый о. Георгий Спасский (1877‒1934), будучи далеко не последним духовным лицом в Российской Церкви до революции, принадлежал к той ее довольно большой либеральной части, которая не воспротивилась свержению православной власти Помазанника Божия в февральско-мартовских событиях, не осознала ужас измены ему во время Великого поста, и даже при виде страшного падения в пропасть вследствие этого, ‒ он не осознает до конца сущности обретенной "горькой воды". Удручают его слова: «тянулось русское сердце за свободой... И вотъ пришли мы къ давно жданнымъ источникамъ... Опомнись! Развѣ ты не видишь, какъ свѣтлое знамя свободы, поднятое русскимъ народомъ, втаптываютъ въ грязь! Развѣ ты не видишь, какъ несутъ тебѣ цѣпи новаго, еще болѣе тяжкаго рабства!». Таким образом его "пророческие слова" о близкой катастрофе не содержали в себе осознания ее главной причины.
В эмиграции о. Георгий сделал много хорошего в организации нескольких русских приходов во Франции, участвовал в сооружении Свято-Сергиевского подворья в Париже, но так и остался в либеральной юрисдикции митрополита Евлогия, которая даже после предсказанной и свершившейся новой, большевицкой, катастрофы не поняла ее причин: отказалась не только от историософского осознания антимонархической революции, но и от участия в миссии русской эмиграции и даже от русского имени: «с первого же общеэмигрантского церковного Съезда в 1921 г., была последовательно и строго проводимая аполитичность. В деле церковном мы должны были временно умереть в политико-национальном отношении, чтобы воскреснуть и церковно, и государственно, и национально» (Евлогий (Георгиевский), митр. Путь моей жизни. Париж, 1947. С. 609).
Сегодня нашей всё еще больной стране грозит новая катастрофа, причины которой также не осознаются ни государственной властью, ни церковной, ни большей частью народа, подвергаемого ресоветизации.
