Сибирь – геополитическое чудо России

Роман-газета, 1995, № 15

СИБИРЬ – ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ ЧУДО РОССИИ

Михаил Викторович Назаров родился в 1948 году в Макеевке, вырос в Ставрополе. В 1968–1970 годах работал электромехаником в Красноярском крае (о. Диксон, мыс Челюскин); в студенческие годы – в стройотряде на Енисее. В 1975-м после окончания переводческого факультета МГПИИЯ через Алжир ушел в "самоволку" в Германию, где 10 лет работал в издательстве "Посев" и был членом Руководящего круга эмигрантской партии Народно-Трудовой Союз. В числе опубликованных аналитических работ того времени – "Политические проблемы освоения Сибири" ("Посев" Ni 6, 1982). С 1987 года независимый публицист, автор нескольких книг. В 1994-м, в год возвращения на родину, избран секретарем правления Союза писателей России. [Прим. ред. "Роман-газеты"]

Сначала несколько вступительных слов, чтобы объяснить читателям появление в этой "сибирской" тетради [имеется в виду выпуск "Роман-газеты", посвященный Сибири. – Прим. РИ] автора, едва вернувшегося в Россию из Германии.

Мои предки по отцовской линии – из Новокузнецка (Кузнецка). В годы гражданской войны прадед-священник, Леонид Иванович Назаров, был там убит [красными партизанами] роговцами; тогда был большой погром интеллигенции в городе. Дед, Виктор Леонидович, выпускник военного училища, участник Первой мiровой войны и затем белый офицер, расстрелян там же, у Святого колодца, красными – до рождения единственного своего сына, моего отца, отец вырос в Новокузнецке с фамилией отчима [Пахомов]. След родственников Назаровых затерялся. Пропали даже фотографии деда и прадеда... Тем не менее, память о них сыграла важную роль в моей жизни. Мои православные "белые" предки уже одним своим существованием сократили мне поиск верного пути в жизни – и политически, и мiровоззренчески. И когда я созрел до осознания своей преемственности от них и от той России, в которой они жили и которую защищали, – восстановил фамилию Назаров.

Это произошло уже в эмиграции, куда я, после окончания Московского института иностранных языков, попал почти на двадцать лет. Долгое время работал в издательстве "Посев" во Франкфурте-на-Майне, но приходилось подрабатывать и переводчиком на фирмах. И, отвечая на стандартный вопрос приезжих из СССР, представлялся, не уточняя деталей: внук белогвардейца. Они истолковывали это по-своему, но этим все сразу становилось на свои места. Кто-то отстранялся, блюдя "Правила поведения советских граждан...". Но кто-то именно поэтому с доверием сближался, получая столько информации и литературы, сколько мог безопасно увезти с собой. Первая крупная партия книг ушла именно в Сибирь, заваренная самим капитаном-приемщиком в одном из отсеков новенького судна.

Но это лишь объяснение моей связи – биографической, политической и мiровоззренческой – с Сибирью.

+ + +

Теперь о самой Сибири. Она поразила меня уже в юношеском возрасте, в первую поездку к бабушке. За окном поезда день за днем прокручивалась безконечная лента земного пространства. Впервые мiр стал разворачиваться передо мной во всей своей ошеломительной огромности: человеческая память никогда не смогла бы вместить в себя все эти леса, озера, реки и мосты через них, города и не обозначенные на карте, но существовавшие вопреки ей, поселки, разъезды... Проходили дни, но казалось – время остановилось и обязанность вечного движения перешла на пространство. Чувство собственной ничтожности, по сравнению с этой безконечностью, возникло в душе. Наверно, то же испытал много веков назад человек, впервые осознав, что Земля – не физический центр мiроздания, а песчинка в распахнутом в безконечность космосе...

На второй день увидел Волгу: из-за бугра, еще без всякого признака реки, возникла громадная черно-красная туша парохода, удивившая своими размерами. Потом был Урал, вполне соответствовавший, как и Волга, своему названию: в Волге чувствовалось много влаги, в Урале звучало что-то твердое и древнее, вполне подходящее к этим красноватым каменным горам, обозначавшим некогда важную, но обратившуюся в руины границу между враждовавшими тогда частями света. Впрочем, в слове Азия, куда все глубже внедрялся поезд, еще слышался резкий звук отпущенной, но не затихшей, тетивы...

Дальше появлялись города, похожие на большие дымные заводы, огромные потоки сибирских рек... И все это была еще только половина Сибири! – огромного куска земной суши, которая почему-то досталась русскому народу. Достаточно посмотреть на карту мiра, чтобы увидеть в этом какую-то тайну, географическую аномалию, у которой должна быть, несомненно, своя причина.

Западные советологи-русисты видели эту причину в "агрессивном русском империализме", агрессивность которого прямо пропорциональна освоенной им территории. Они судили по себе, по европейским колонизаторским нравам, когда действительно безжалостно завоевывались и грабились заморские территории, истреблялось население, подавлялись восстания, пока, наконец, не приходило время убираться восвояси... Поэтому такую же колонизаторскую мораль, не зная другой, предполагали и за Россией. Причем уже один вид российского колосса на карте мiра, в сравнении с их маленькими государственными пятнышками, не мог не вызывать чувства тревоги, которая позже была подкреплена и программой большевиков о неизбежном всемiрном торжестве коммунизма...

Впрочем, не будь советской власти – пожалуй, те же выводы эти эксперты сделали бы в XX веке и в качестве обычных "русоведов": неплохо бы урезать эту русскую громадину-конкурента. Или еще лучше – прирезать к себе, для пользования... На худой конец – скупить, повязать кредитами, застолбить длительными договорами...

Первые такие попытки, почти успешные, были сделаны еще при Ленине: в 1920 году он (тайным соглашением) был готов передать Америке "для экономической утилизации" всю Камчатку(Ленин В. Сочинения, 4-е изд.,– М., 1950, т. 31. С. 437). Этому помешали претендовавшие на те же территории японцы, которые поэтому поддержали там антибольшевицкие выступления. Кстати, и Антанта с американцами лишь в своекорыстных целях (в надежде восстановить русский восточный фронт против еще воевавшей Германии) оказали кратковременную "помощь" белым армиям – и потом предали их (в том числе лично Колчака), предпочтя торговлю с большевиками.

Потом советская власть окрепла и на раздачу концессий уже не пошла, сама экспортировала сибирские богатства в виде сырья, многое теряя из-за отсутствия технологий для его обработки (особенно это очевидно на продаже алмазов). Не будь этих природных богатств и не будь западной технологической помощи в 1920–1930-е годы – утопический режим не выжил бы и не протянул бы экономически три четверти века...

Но Запад поддерживал коммунизм в России, лишь пока он был интернационалистическим и разрушал традиционные русские ценности. По мере патриотическо-государственной мутации коммунизма после Второй мiровой войны Запад от поддержки большевиков перешел к "холодной войне". Так, в знаменитом американском законе 1959 года о расчленении России объявлены как "порабощенные" русскими все российские народы: и Украина с Белоруссией, и даже некие "Идель-Урал" и "Казакия", чью борьбу против "русской" оккупации Конгресс США официально обязался поддерживать (этот закон не отменен по сей день). Правда, Сибирь в числе порабощенных русскими еще не фигурирует. Видимо, трудно было издалека организовать "национально-освободительную борьбу" шорцев и долган...

Попытки отделения Сибири от России стали заметны лишь в годы "перестройки", чему пример – программа "Судьбы Сибири" американского Радио "Свобода". Она была создана для поощрения "сибирской автономии" и "деколонизации" (!) Сибири от влияния Москвы. Играя на неблагополучии в стране и на эгоизме новоиспеченных местных демократов, "Свобода" стала провоцировать отталкивание от центра, который лишь "эксплуатирует Сибирь". Микроскопический сепаратизм в годы гражданской войны стал подаваться как пример, достойный подражания, причем замалчиваются его подлинные причины: отталкивание от террора большевиков, а не от России*.

[*Сноска: Вот цитата из послания Временного Сибирского правительства Совету Народных Комиссаров (10.6.1918г.): «Власть большевиков в Сибири уничтожена... Временное Сибирское правительство не стремится к отделению Сибири от России, оно думает и печалится о тяжелом положении общей родины России.., мы, уполномоченные временного правительства, готовы обезпечить скорейшую и непрерывную отправку продовольствия в голодающие губернии России и вступить в переговоры относительно условий снабжения Великороссии, которую временное Сибирское правительство считает неразрывно и кровносвязанной с Сибирью» ("Декреты Советской власти". – М.,1959, т. II. С. 409)]

На первый взгляд эта цель – отделить Сибирь от России – кажется фантастичной. Ее можно осуществить, лишь если вытравить в сибиряках национальное самосознание, заменив его на сытную "чечевичную похлебку" от распродажи сибирских богатств в местный карман, в обход Москвы. Но, глядя на разрушительные "реформы" последних лет, на насаждение идеологии эгоизма по всей стране, на вакханалию "общечеловеческих ценностей" на государственном телевидении и в российском МИДе, – закрадывается мысль, что вариант "чечевичной похлебки" когда-нибудь может оказаться не таким уж невероятным. Есть уже не только за океаном или в Москве, но и в Сибири местные демократы (например, депутат-"деколонизатор" Мананников), которые готовы превратить ее богатства в "общечеловеческие ценности".

Конечно, более всего подобный сепаратизм питает безграмотная экономическая политика нынешних московских властей, от которой многим регионам хочется спасаться и быть как можно дальше. Нельзя безконечно обманывать людей, тех же шахтеров, – терпение у них может кончиться. Однако было бы легкомыслием поддаваться зарубежным "автономистским" посулам исходя из трудностей нынешнего переходного периода. Россия заслуживает иной власти и, несомненно, будет ее иметь, если мы того захотим.

Единственная допустимая "самодеятельность", идущая на пользу Сибири вразрез с верховными указами, должна иметь целью именно сохранение здоровой русской жизни. Ее местные оазисы в самых разных областях – культуры, экономики, политики, церкви – должны объединяться в новую будущую Россию уже сейчас, явочным порядком. Быть может, для этого в Сибири гораздо лучшие возможности и именно оттуда начнется оздоровление России. Иначе, если Сибирь не будет по-настоящему русской – она рано или поздно станет китайско-японско-американской. Вряд ли у "автономных" малозаселенных сибирских областей найдутся силы, чтобы защитить себя от этого натиска.

Главное же, что должно сдерживать сепаратистские соблазны, – сознание, что Сибирь без России потеряет свое национальное самосознание. Если урезанная Россия теоретически сможет существовать без Сибири, оставаясь Россией, то Сибирь без России
оставаться русской Сибирью – нет. Ценность же единства с Россией можно объяснить не в категориях экономической сытости, а в категориях смысла жизни и истории. И здесь мы снова вернемся к геополитическому чуду России, которое воочию запечатлено в сибирских просторах.

+ + +

Чудо это имеет ту причину, что Россия – не "одна страна из многих", которая должна теперь жить по "общим" рецептам. Как бы нескромно это ни звучало, Россия действительно "имеет особую стать", которая отражена во всей нашей истории и культуре. И мы должны быть ей верны – если хотим оставаться сами собой.

Мы – преемники того имперского государства, которое сначала объединило под своей властью всю видимую Вселенную (Рим). Затем в византийский период, со столицей в Константинополе (Второй Рим), оно вдохнуло в себя истинную религию; осознав свою удерживающую роль в истории ("удерживающую" мiр от разгула зла, как сказано в Евангелии – II Фессал. 2:7-8). И, наконец, в Московский период, после отпадения Запада в ересь и завоевания Константинополя турками, – наше православное государство, будучи несомненным преемником Византии, долгие века хранило дарованную нам Богом истину Православия, что и сформировало наше национальное самосознание.

Как сформулировал это старец Филофей в XV веке: первые два Рима пали, Третий Рим – Москва – стоит, а "четвертому не быть". То есть нам уже некому передавать эстафету православного царства: не будет православной России – не будет и остального мiра, наступит конец истории. Потому что Россия восприняла именно роль "удерживающего".

Разумеется, Российская империя, как и все прочие, во многом создавалась силой – это было общепринятое политическое средство в те времена. В Сибири этому имелась понятная причина: Россию вынесло на малозаселенный Восток в конфликте с остатками Орды. Но у нас это была сила неудержимо и естественно растущего, беззлобного великана, ступавшего в соседние земли, не посягая на национальную самобытность их народов, а покровительствуя им и даже перенимая от них многие элементы в свою культуру. В отличие от американских колонизаторов, которые истребили своих аборигенов и возвели этот "подвиг" в кинематографический культ, Россия сохранила все вошедшие в нее народы, вплоть до самых малых. Так что Российская империя не была колониальной: в ней не существовало неравноправия по национальному признаку, поэтому она была прочнее и гармоничнее других. Ее скрепляла не сила, а равенство всех по отношению к высшей Правде, служение которой было основой русского мiроощущения. Этим Российская империя разительно отличалась от всех других, именно поэтому даже в своих уникальных размерах явив мiру геополитическое чудо истории – чудо Третьего Рима.

Православное многонациональное Российское государство стало прообразом истинного вселенского содружества. Оно строилось не на эксплуатации, а на культурно-национальной автономии своих составных частей и постепенно развивалось в новое, неэгоистическое, сообщество народов; во взаимовыгодный союз для защиты их национальных культур от секулярно-космополитических тенденций менявшегося мiра. Именно эти разрушительные тенденции в современном мiре и дают убедительнейший аргумент в данном вопросе: без национально-государственной и духовной связи с Россией отделяющиеся от нее территории отпадают и от ее "удерживающей" миссии, становясь легкой добычей разлагающих сил "нового мiрового порядка".

Именно эти силы мiровой финансовой олигархии ("мiровая закулиса", как ее называл философ И. А. Ильин) издавна стремятся к расчленению всех национальных государств; их ослаблению и всесмешению народов. Только в таком мiре, атомизированном до песчинок-"индивидуумов" и лишенном национальных и религиозных традиций, деньги "мiровой закулисы" могут стать главной и единственной силой. Эти круги во многом ответственны и за революцию в России, и за обе мiровые войны, и за разрушение нашей страны в результате "перестройки"*.

[*Сноска: Подробную аргументацию и факты см. в книгах того же автора: "Миссия русской эмиграции" (М., 1994), "Заговор против России" (Потсдам, 1993), "Радио Свобода в борьбе за мiр..." (М., 1992).]

Но враги у России были и будут всегда. Наша вина в том, что мы их не рассмотрели и понесли колоссальные потери. Цель данной статьи – напомнить и сибирякам, что потери могут быть еще более крупными. Если мы не рассмотрим православного масштаба истории и не вернемся на свое исконное место в ней. Но об этом надо говорить отдельно. Впрочем, главное давно сказано – надо лишь вдумчиво изучать наше тысячелетнее наследие.

+ + +

Это главное, что мне хотелось написать для данного выпуска "РГ". Надеюсь побывать в Новокузнецке – повидать родственников, быть может, найти следы своих предков. Надеюсь на добрые встречи и помощь, даже если кто-то не во всем согласен с вышеизложенным. Поговорим. А пока что прощаюсь.

Михаил Назаров

Роман-газета, 1995, № 15, с.65-67

См. следующую статью: Сохраним ли Сибирь? О передаче территорий Китаю и Японии (ноябрь 2004)

---