Вождь гавайских островов Кауаи и Ниихау попросил Императора Александра I принять свои владения под российское покровительство

21.5.1816 (3.6). – Вождь гавайских островов Кауаи и Ниихау попросил Императора Александра I принять свои владения под российское покровительство

Золотая медаль, врученная Каумуалии (Томари), вождю островов Кауаи и Ниихау

Впервые европейцы достигли Гавайских островов в 1778 г. (это была экспедиция Джеймса Кука, который назвал острова Сандвичевыми). К началу XIX века большая часть Гавайского архипелага была под властью туземного правителя ("короля") Камеамеа I, а островами Кауаи и Ниихау владел зависимый от него "король" Каумуалии (в русских документах именовался Томари).

В 1804 г., в ходе первой русской кругосветной экспедиции под командованием И.Ф. Крузенштерна и Ю.Ф. Лисянского Гавайи впервые посетили русские корабли "Надежда" и "Нева". Во время экспедиции Лисянский открыл один из Гавайских островов, названный его именем. Лисянский первым описал Гавайи в книге "Путешествие вокруг света" (1812). Участники экспедиции оставили и другие ценные записи о состоянии хозяйства, обычаях и жизни островитян-полинезийцев, а также пополнили Кунсткамеру в С.-Петербурге многочисленными экспонатами. Были установлены отношения и с Камеамеа, и с Каумуалии; русские моряки туземцам понравились. Уже тогда Каумуалии выразил желание перейти в подданство России, если русские согласятся защитить его от властных посягательств Камеамеа.

В это время прибрежные области вдоль побережья обоих американских континентов заняли первооткрыватели Америки испанцы, а Российская Американская Компания получила торговую монополию на побережье Аляски, на Алеутских островах и достигла Калифорнии (Форт Росс), соприкоснувшись с испанскими владениями. Для снабжения Аляски продовольствием РАК была заинтересована в основании сельскохозяйственных факторий в более теплом южном климате, в том числе на Гавайях. Вскоре РАК начала торговлю с островами. Одежду, топоры, железо русские моряки обменивали на свиней, овощи и фрукты, в этом было важное значение Гавайского архипелага как продовольственной базы для Камчатки и Русской Америки.

В 1806 г. по своей собственной инициативе смелое путешествие из Калифорнии к Гавайским островам на шхуне "Св. Николай" предпринял служащий РАК Сысой Слободчиков. Камеамеа «принял русских весьма благосклонно и послал правителю Русской Америки А.А. Баранову, о делах которого он много слышал от американцев, в знак особенного уважения почетный шлем и плащ из разноцветных птичьих перьев. Слободчиков приобрел также необходимое продовольствие в обмен на бывшие с ним меха и в августе 1807 г. сумел благополучно добраться до Русской Америки. Сообщая о заслугах «служащего компании передовщика Слободчикова... в мореходстве и правлении поручаемыми ему отрядами», руководство РАК отмечало, что он был «столько решителен и смел для пользы общей, что купил пришедшее... бостонское суденышко и договоря штурмана оного на службу компании, пустился на нем к Сандвичевым островам, чтобы осмотреть и узнать положение их и выгоды, какие впредь для компании можно получить. Быв же тамо, познакомился с одним тех островов королем, снискал его ласку, выгодно поторговался и удачно и благополучно возвратился на Кадьяк».

Осенью 1808 г., воспользовавшись пребыванием в Ново-Архангельске шлюпа "Нева" под командованием лейтенанта Л.А. Гагемейстера, правитель Русской Америки решил провести более обстоятельное ознакомление с Гавайями и договориться с Камеамеа о торговле. В инструкциях Баранова капитану "Невы" предписывалось «обратиться наперво в Сандвичевские острова для достаточного запасения жизненной не токмо для экипажа, но и для здешнего края, ежели будет возможность, провизии, где и промедлить бурливое время года», собрать обстоятельные сведения о политическом положении, а затем обратить все внимание «на важнейший предмет поисков не открытых никем доселе островов» между Гавайями, Японией и Камчаткой.

Гагемейстер выполнил поручение и в дальнейшем, находясь на Камчатке, направил в С.-Петербург Н.П. Румянцеву (министру иностранных дел, затем главе правительства) проект основания на Гавайях сельскохозяйственной колонии. Для этого на первое время следовало отправить всего два десятка русских и примерно столько же для их защиты при одной пушке и башни-блокгауза. Хотя проект Гагемейстера получил поддержку Главного правления РАК, отклика в российском правительстве он не нашел. В условиях разрыва с Англией основание российской колонии на далеких Гавайских островах представлялось рискованным.

В январе 1815 г. на о. Кауаи потерпел крушение русский корабль "Беринг", отправленный туда по поручению Баранова для закупки продовольствия. Вместе с грузом на сумму 100 тысяч рублей судно было захвачено Каумуалии. Осенью того же года Баранов отправил на Гавайи врача Георга Антона Шеффера (русские называли его Егором Николаевичем), немца по происхождению, которому было поручено получить расположение местных властей, добиться торговых привилегий и поставить вопрос о возмещении ущерба связанного с захватом корабля "Беринг".

В ноябре 1815 г. Шеффер, благодаря успешному лечению Камеамеа и его жены, завоевал «дружбу и доверие великого короля», который даровал Шефферу несколько десятков голов скота, рыболовные угодья, землю и здания под факторию. Однако затем переговоры расстроились, и в мае 1816 г. на подошедших русских кораблях "Открытие" и "Ильмена" Шеффер отплыл на о. Кауаи. Тамошний более слабый вождь Каумуалии оказался рад возможности получить сильного союзника в соперничестве с Камеамеа.

21 мая 1816 г. Каумуалии, «король островов Сандвичевских, лежащих в Тихом Северном океане, Атуваи и Нигау, урожденный принц островов Овагу и Мауви» – в торжественной обстановке направил просьбу Императору Александру I принять свои острова под российское покровительство, поклялся в верности российской власти, обещал возвратить "Беринг" и его груз, дал компании монополию на торговлю сандаловым деревом и право беспрепятственного учреждения российских факторий на своих землях.

Опираясь на покровительство России, Каумуалии рассчитывал не только утвердить свою независимость от Камеамеа, но и отвоевать у него некоторые другие острова. С этой целью 1 июня Каумуалии по тайному договору выделил Шефферу 500 человек для завоевания островов Оаху, Ланаи, Мауи, Молокаи и прочих, а также обещал всяческую помощь в строительстве русских крепостей на всех островах. В соответствии с данным обещанием Шеффер купил для Каумуалии шхуну "Лидия" и договорился о покупке у американцев вооруженного корабля "Авон", подлежащих оплате Барановым. Стоимость кораблей Каумуалии обязался возместить компании сандаловым деревом.

Шефферу и его людям вождем было пожаловано несколько гавайских селений и ряд территорий, где Шеффер установил русские названия: долину Ханалеи переименовал в Шефферталь (долина Шеффера), реку Ханапепе назвал Доном. Дал он и местным деятелям русские фамилии (Платов, Воронцов). Шеффера радовали природные условия архипелага, особенно острова Оаху, который, по его описанию, мог бы быть «раем». Хлеб на островах «родился на деревьях и на земле», каждый человек может легко приготовить любую еду – ананасы, бананы, сахарный тростник, апельсины, лимоны растут повсюду, на островах множество дикого и домашнего скота, в океане – изобилие рыбы и т.д.

Во владениях Каумуалии Шеффер силами предоставленных ему нескольких сотен местных работников устроил сады, построил здания для будущей фактории и три крепости, назвав их в честь Александра I, его супруги Императрицы Елизаветы и Барклая-де-Толли. На территории Елизаветинской крепости была построена первая на Гавайях православная церковь, а на территории Александровской – часовня.

6 сентября 1816 г. корабль "Авон" с подлинниками соглашений Шеффера и Каумуалии отплыл в Ново-Архангельск. Копии этих документов Шеффер отослал другим путем в Петербург с просьбой прислать два военных корабля.

Баранов, однако, отказался от покупки "Авона", а Шефферу запретил «входить в каковые-либо дальнейшие спекуляции», заявив, что не может одобрить его действий без получения разрешений главного правления и правительства из С.-Петербурга. Это остановило процесс принятия островами российского подданства. Активно противодействовать русскому влиянию стали и американцы, построившие на землях Каумуалии свою факторию. Стремясь вытеснить русских, они перекупали все товары, обещанные королем российской компании. В сентябре 1816 г. русскими была вынужденно оставлена фактория, построенная во владениях Каумуалии. Американцы даже предприняли попытку спустить российский флаг в селении Ваимеа (на Кауаи), но знамя защитили воины Каумуалии.

Исследователь этого времени Н.Н. Болховитинов приводит свидетельства:

«Излагая последующие события на острове Кауаи, служащие компании доносили, что граждане Соединенных Штатов ложно объявили, что "американцы с русскими имеют войну, угрожая притом, что если король Томари не сгонит вскорости с Атувая русских и не снимет российского флага, то придут к оному 5 американских судов и убьют как его, так и индейцев. Тогда те самые американцы, кои находились в русской службе, взбунтовались против русских. Когда же вспыхнула на острове революция, то американец Виллиам Воздвит (William Wadsworth?), бывший капитаном на нашем бриге "Ильмень", убежал к индейцам на берег. Индейцы, соединясь с американцами, всех русских отправили с берега на наши суда... Противиться врагам нашим нам никак не было возможно; силы наши были слабы, а американцы и англичане, бывшие в нашей службе, все нам изменили, кроме Жорч Юнга (George Young), бывшего начальником судна "Мирт-Кадьяк", оставшегося на нашей стороне. Но как судно сие находилось в весьма худом... положении и на нем нельзя было отважиться пуститься в столь дальний путь, каков путь от Сандвичевых островов до Ситхи; почему и положили мы общим согласием переместить Жорч Юнга на бриг "Ильмень" и отправить оный с нужными бумагами к Ситхе, а на "Мирт-Кадьяке" пустились к острову Вагу, дабы там можно было сколько-нибудь оный поправить и потом следовать к Ситхе». Судя по журналу Шеффера, это произошло 17 июня 1817 г.

С огромным трудом полузатонувший "Кадьяк" добрался до Гонолулу. Выпалив из пушки и подняв белый флаг, Шеффер запросил разрешения срочно войти в гавань. Только через девять дней терпящий бедствие "Кадьяк" был наконец допущен во внутреннюю гавань. "Американские капитаны, –­­ с горечью писали Т. Тараканов и его товарищи по несчастью, – ...считают за ничто, если русское судно потонет и люди в оном погибнут, лишь бы только удалось им получить лишнее полено сандального дерева". Хотя и с опозданием, Г.А. Шеффер наконец понял, "что рецепт – уступить и убраться домой – гораздо спасительнее и здоровее, нежели ратоборствовать и возложить на меч руку, привыкшую к ланцету" (Головнин В.М. Путешествие вокруг света, совершенное на военном шлюпе "Камчатка" в 1817, 1818 и 1819 годах).

Трудно сказать, как сложилась бы судьба незадачливого завоевателя «края вечной весны», если бы в Гонолулу не зашел американский корабль "Пантер" под командованием капитана Льюиса, который из чувства признательности Шефферу за оказанную год назад медицинскую помощь согласился «отвезти его по спопутности в Кантон». Оставив на острове Оаху большую группу русских и алеутов во главе с Таракановым, Шеффер 7 июля 1817 г. навсегда покинул Гавайские острова. Его сопровождали всего два человека — алеут Г. Изкаков и служитель компании Ф. Осипов. Так закончилась гавайская часть авантюры доктора медицины. Впереди предстояли новые баталии, но место их действия — канцелярии чиновничьего С.-Петербурга, куда в августе 1817 г. стали поступать первые известия об удивительных происшествиях на далеких Тихоокеанских островах.

Сообщения о событиях на Гавайях появились летом 1817 г. и в иностранных газетах, которые сопроводили их различными спекуляциями по поводу активности России на Тихом океане и в Калифорнии... Приводилось сообщение американской газеты "Нэшнл адвокейт" о присоединении русскими одного из островов («недалеко от Сандвичевых островов») и постройке на нем укреплений. «Мы скоро обнаружим эту нацию с ее славным (renown) и активным правительством во всех частях света»... 22 сентября (4 октября) 1817 г. краткое сообщение о присоединении одного из островов в Тихом океане с ссылкой на американские газеты было помещено в "Северной почте"...».

В августе 1817 г. Главное правление РАК сочло необходимым немедленно известить об этом царское правительство и, если возможно, заручиться его поддержкой и одобрением. 15(27) августа 1817 г., директора компании В.В. Крамер и А.И. Северин направили Императору Александру I всеподданнейшее донесение, в котором сообщали, что «король Томари письменным актом передал себя и все управляемые им острова и жителей в подданство Вашему императорскому величеству». Донесение Шеффера и акт "короля" Томари пересылались на «всемилостивейшее» императорское усмотрение. Аналогичное донесение Крамер и Северин направили руководителю ведомства иностранных дел Нессельроде. Но если руководство РАК было убеждено в целесообразности присоединения тихоокеанской жемчужины, то царское правительство, и в первую очередь Нессельроде, а также российский посол в Лондоне Х.А. Ливен придерживались иного мнения.

Сообщая в феврале 1818 г. об окончательном решении Императора Александра I, Нессельроде писал: «Государь император изволит полагать, что приобретение сих островов и добровольное их поступление в его покровительство не только не может принесть России никакой существенной пользы, но, напротив, во многих отношениях сопряжено с весьма важными неудобствами. И потому Его величеству угодно, чтобы королю Томари, изъявя всю возможную приветливость и желание сохранить с ним приязненные сношения, от него помянутого акта не принимать, а только ограничиться постановлением с ним вышеупомянутых благоприязненных сношений и действовать к распространению с Сандвичевыми островами торговых оборотов Американской компании, поколику оные сообразны будут сему порядку дел».

Министру внутренних дел О.П. Козодавлеву поручалось довести это решение до сведения компании и «дать ей предписание, чтобы она от такового правила не отступала». В заключение Нессельроде отмечал, что «последующие затем донесения, полученные Вашим превосходительством от доктора Шеффера, доказывают нам, что необдуманные поступки его подали уже повод к некоторым неблагоприятным заключениям», и сообщал, что Император «соизволил признать нужным дождаться наперед дальнейших по сему предмету известий».

Болохвитинов заключает: «Решение Александра I по гавайскому вопросу в целом соответствовало консервативному курсу политики России на Тихоокеанском севере, а также принципу легитимизма, которому строго следовало царское правительство после 1815 г. в Европе и Америке. Речь, конечно, идет совсем не о том, что царское правительство не стремилось в эти годы к экспансии. Однако приверженность доктринам "легитимизма", "международного права" и проч. заставляла Александра I и К.В. Нессельроде очень осмотрительно относиться к открытым захватам как на Тихом океане, так и на Северо-Западе Америки (в частности, в Калифорнии). Тем самым в С.-Петербурге явно рассчитывали связать руки своему главному сопернику – Великобритании – в отношении восставших испанских колоний в Америке. Не желало царское правительство и какого-либо обострения своих отношений с Соединенными Штатами, с которыми в это время предполагали начать переговоры о привлечении их к Священному союзу».

Последнюю попытку склонить царское правительство к присоединению Гавайских островов предпринял П. Добелл, назначенный русским консулом в Манилу. Отправившись к месту назначения из Петропавловского порта в октябре 1819 г., Добелл был вынужден зайти на Гавайи для ремонта своего корабля. Во время пребывания на островах консул помог новому королю Камеамеа II справиться с заговором непокорной туземной знати, после чего Камеамеа II приказал своему секретарю написать Александру I письмо с просьбой о покровительстве и отправить вместе с Добеллом специальные подарки — одежду и головной убор из перьев, а также лодку, изготовленную местными жителями.

Когда Добелл спросил короля, не убили и не обидели ли русские кого-либо из его подданных, то получил заверение, что во время пребывания на островах они вели себя хорошо. Консул сообщал далее, что первоначально местные жители встретили русских очень доброжелательно, но «капитаны иностранных судов и англичане, поселившиеся на островах, завидуя этому предпочтению, начали интриговать с губернатором и вождями индейцев с тем, чтобы их изгнать». После того как Добелл рассеял «подозрения и страхи сандвического короля», тот его заверил, «что русские могут приезжать жить и торговать на островах, как и все другие нации, и что их будут хорошо принимать».

Наблюдательный консул оценил и выгоды стратегического положения островов, подчеркивая, что они «должны сделаться центральным складочным местом торговли европейской, индийской и китайской с северо-западными берегами Америки, Калифорнией и частью Южной Америки, равно с Алеутскими островами и Камчаткой». Полностью разделяя мнение Шеффера и правления РАК о выгодах присоединения Гавайских островов к России, Добелл переслал свое мнение в С.-Петербург.

Консул писал, что необходимо сразу же занять четыре главных острова архипелага. Для этого, по его мнению, требовалось 5 тысяч солдат и моряков, а также 300 казаков. Экспедиция должна тайно отправиться на Гавайские острова с Камчатки на 2 кораблях (60 и 40 пушек), 4 фрегатах и 2 бригантинах «под предлогом доставки колонистов и провианта». Понимая, что Россия не очень нуждается в расширении своих и без того огромных владений, П. Добелл отстаивал стратегическую необходимость нового приобретения для существования старых русских владений. Ответа П. Добелл не получил. Царское правительство не хотело даже обсуждать уже отвергнутые ранее предложения.

Однако Главному правлению РАК очень не хотелось окончательно отказаться от соблазнительной идеи утвердить свое влияние хотя бы на одном из Гавайских островов. В инструкциях, подписанных Булдаковым, Крамером и Севериным в августе 1819 г., правителю русских колоний в Америке предписывалось без промедления послать на остров Кауаи «нарочитую экспедицию», с тем чтобы «ласковым» обхождением и богатыми подарками склонить Каумуалии к восстановлению дружественных связей «и согласить его на позволение поселиться русским преимущественно на острове Онегау» (т.е. Ниихау). «Всего же лучше, — не останавливаясь перед явным нарушением «высочайшей воли», писали петербургские директора, — ежели бы он сей остров продал компании... Приобретение сего острова тем важно для компании, что он есть самый ближайший к колониям и, будучи малолюден, менее представляет опасности от кичливости жителей». Но пришедшие на смену А.А. Баранову морские офицеры Л.А. Гагемейстер, С.И. Яновский и особенно М.И. Муравьев относились к проектам установления русского влияния на Гавайских островах все более критически.

Некоторое время спустя отказалось от своих проектов и руководство компании в С.-Петербурге. 15(27) марта 1821 г. Булдаков, Крамер и Северин, по сути дела, признали Гавайские острова сферой преобладающего влияния американских интересов. Поскольку американцы «оказали большие успехи в своих интригах в единую свою пользу, то, кажется, нам нет надежды иметь от сих островов пользы, тем паче что воля Государя есть, чтобы мы пользовались на оных не иначе, как и прочие иностранцы». Правление выразило полное согласие с мнением «о невыгоде заводить торговые связи с Сандвическими островами» и рекомендовало «все силы направить к распространению торговых связей с Калифорнией».

Дальнейшие сношения компании с Гавайскими островами ограничивались по отзыву П.А. Тихменева, «приобретением там при удобном случае продовольственных запасов и в особенности соли». Время от времени «край вечной весны» посещали русские кругосветные экспедиции. На островах побывали О.Е. Коцебу, В.М. Головнин и многие другие известные русские мореплаватели, неизменно отмечавшие благожелательное отношение местного населения. Коцебу, вновь побывавший на островах в 1824-1825 гг., указывал, что островитяне принимали русских мореходов «предпочтительно перед всеми жившими здесь европейцами, везде и все нас ласкали. И мы не имели ни малейшей причины быть недовольными».

Использованы сведения и отрывки из обстоятельной работы: Болховитинов, Н.Н. Русские на Гавайях (1803-1825). http://america-xix.org.ru/library/bolkhovitinov-hawaii/

Построенная русскими крепость Елизаветы, расположенная в порту Лихуэ на о. Кауай вблизи устья реки Ваимеа, использовалась Гавайским королевством до 1864 г. под названием Форт-Хипо. В 1966 г. ее руины были объявлены Национальным историческим памятником США. До наших дней сохранились лишь остатки ее каменного фундамента. В настоящее время на 17,3 акрах вокруг крепости размещается исторический парк «Русский форт Елизаветы» (Russian Fort Elizabeth State Historical Park).

---