Начало Муромского восстания против большевиков

8.7.1918. – Начало Муромского восстания против большевиков

В ночь с 8 на 9 июля 1918 г. горстка офицеров во главе с подполковником Николаем Павловичем Сахаровым свергла советскую власть в Муроме. Мятеж в небольшом приокском городе Владимiрской губернии стал одним из многочисленных эпизодов сопротивления русского народа интернациональному режиму, воцарившемуся в России в 1917 г.

Листовка 1918 г.

Лето 1918 года отмечено ростом народного недовольства политикой большевиков. Заговоры, забастовки, акты неповиновения в деревне охватили самые разные слои населения. Важным фактором недовольства стал Брестский мир с державами Германского блока, подписанный большевиками 3 марта. Он был равнозначен капитуляции: отторжение громадных территорий страны с третью ее населения, демобилизация армии, передача врагу Черноморского флота, выплата репараций в размере 6 млрд. марок. Здоровая часть армии была унижена, трудоспособная часть крестьянства угнетена. Декретом совнаркома от 15.12.1917 офицерство лишалось званий и боевых наград. По декрету о продовольственной диктатуре (9.05.1918) крестьяне подверглись продотрядами безпощадному грабежу. Запрет торговли обрекал рабочих на голод, и они ответили массовыми забастовками. Притеснения испытало православное духовенство. На долю горожан пришлись чрезвычайные налоги, унизительная трудовая повинность.

На неприятие военного коммунизма РКП(б) ответила созданием густой сети чрезвычайных комиссий, покрывшей губернии, уезды, волости, села и пути сообщения. Отныне любой протест грозил трибуналом, концлагерем или безсудным расстрелом.

Но сопротивление ширилось... Одним из актов сопротивления стало создание в марте 1918 г. «Союза Защиты Родины и Свободы». Ячейки СЗРС возникли в Москве и городах Поволжья, включая Нижний Новгород. Составившее его костяк офицерство смирилось с лидерством в организации бывшего эсеровского боевика Бориса Савинкова, поскольку считало большевиков наибольшим злом... Как бы то ни было, стремление сплотить патриотические силы для отпора овладевшему страной Интернационалу было понятно.

(Подробнее об отношении офицеров к эсерам и о предательской роли Антанты см. в статье о Ярославском восстании в те же дни.)

Муромское восстание было составной частью плана, разработанного штабом СЗРС весной 1918 г. и предусматривавшего одновременное выступление в Москве, Рыбинске, Ярославле, Костроме, Муроме, Нижнем Новгороде, откуда планировалось наступление на столицу. Отчасти план был изначально нереален, и во многом он был сорван чекистами. В Ярославле восстание вспыхнуло 6-го, в Рыбинске 7 июля.

Муром был выбран потому, что в апреле туда переехал Высший Военный Совет Республики – главный орган управления красной армией. Сыграло роль и то, что глава восстания подполковник Сахаров был местным жителем. ВВС намечалось ликвидировать вместе с военным руководителем, запятнавшим, по мнению офицерства, честь русского генерала – М.Д. Бонч-Бруевичем (он был первым генералом, перешедшим на службу к большевикам; его брат был управделами совнаркома). Политическим руководителем повстанцев был военный врач и демократический деятель Н.С. Григорьев.

Справка. Николай Павлович Сахаров

Родился 18 августа 1893 г. в Муроме. Окончил местное реальное училище, в 1911-1912 гг. вольноопределяющийся 4-го Кавказского полка, унтер-офицер и прапорщик. Учился в Московском сельхозинституте. В Первую мiровую войну офицер 9-го Ингерманландского полка, 20.11.1917 произведен в подполковники. Четырежды ранен, награжден Георгиевским оружием, орденом Святого Георгия 4-й степени и шестью другими орденами. После развала Юго-Западного фронта уехал в Муром. В СЗРС возглавил резервные части. После Мурома добрался до Казани, воевал против большевиков в составе Народной армии Комуча, на руководящих должностях в армии А.В. Колчака и в армии М.К. Дитерихса. Умер в эмиграции в 1951 г. в Сан-Франциско.

Николай Сергеевич Григорьев. Уроженец Ростова-на-Дону. Военврач, участник Великой войны 1914-1918 гг. Лично Государем Николаем II награжден орденом за то, что во время разгрома армии Самсонова (в августе1914 г.) возглавил лишенный командования полк и вывел его из окружения. Примыкал к социал-демократической группе «Единство». При Временном правительстве комиссар Особой армии, комиссар в Киеве. Энергично боролся с дезертирством. В СЗРС возглавил отделы провинциальный и пропаганды. В Муром прибыл в первых числах июля.

Вечером 8 июля на пароходе из Нижнего Новгорода в город прибыл Сахаров с группой офицеров. Вместе с военными чинами из местных жителей они составили ядро выступления. Около полуночи повстанцы атаковали казармы караульной роты Высшего Военного Совета. Помощь им оказали служащие уездного военкомата из бывших офицеров. В перестрелке ранили трех красноармейцев. Был захвачен арсенал, что позволило вооружить добровольцев. Ночью и утром 9 июля по городу сновали автомашины с вооруженными людьми и белыми флагами. Под охрану были взяты здания Совета, милиции, бюро РКП(б). В военном комиссариате на Ивановской улице, бывшем здании воинского начальника, устроили штаб.

Большевицкие лидеры скрылись. Председатель местного Совдепа Тарлыкин ночью телеграфировал во Владимiр о мятеже, отчаянно прося помощи. Куда девался потом, неясно, но 10 июля именно он возглавил отряд из 350 красноармейцев, преследовавший отступавших. Из материалов трибунала следует, что повстанцы взяли под стражу с полсотни милиционеров и красноармейцев. А вот военруку Бонч-Бруевичу удалось скрыться. «Солдатское чутье, – писал он позднее в мемуарах, – позволило мне внезапно понять, что мятеж начнется». Был вызван экстренный поезд. Отъезд едва не был сорван из-за саботажа рабочих из мастерских Московско-Казанской железной дороги. Была попытка задержать советского вельможу на вокзале, но помешала его личная охрана из латышей под начальством некоего Блуме, из вагонов нацелившая на мятежников «тупорылые пулеметы». Уходящий поезд подвергся обстрелу, но благополучно покинул город и на другой день прибыл в Москву.

Тем временем на улицах появились воззвания от имени «Союза Защиты Родины и Свободы» и уполномоченного центра Григорьева. В листовках населению гарантировались гражданские права, законность, местное самоуправление, свобода торговли хлебом. Повстанцы именовали себя Восточным отрядом «Северной добровольческой армии».

Большинство населения отнеслось к случившемуся с горячим сочувствием. В кафедральном Спасо-Преображенском соборе был отслужен молебен об освобождении от большевиков, на котором присутствовала «вся буржуазия Мурома».

Местная молодежь – студенты, реалисты, гимназисты – живо откликнулась на призыв ко вступлению в добровольческий отряд. По словам очевидца, у здания военкомата находились «толпы народа, главным образом учащейся молодежи с винтовками, которых обучали военным приемам инструкторы белой гвардии». В формировании отряда активно участвовали преподаватели реального училища.

Учитель Петр Васильевич Добролюбов, народный социалист и кандидат в Учредительное собрание, носил белую нарукавную повязку – знак различия повстанцев... Нечего и говорить, что восставшим благоволили священнослужители муромских храмов. Сайт Муромского музея отмечает, что подполковник Сахаров получил благословение самого епископа Митрофана, с которым офицер был лично знаком. Семья Сахарова проживала в Спасском монастыре...

Набором добровольцев не ограничились. В качестве командующего Восточным отрядом Северной добровольческой армии подполковник Сахаров 9 июля объявил регистрацию «всех офицеров, юнкеров и вольноопределяющихся, а также военных техников». Однако для мобилизации требовалось время.

Штабом прилагались усилия, хотя и вялые, по обороне и налаживанию связи с соседями. Одна из мобильных групп выступила навстречу отряду красногвардейцев, шедших от станции Навашино, что в 12 верстах от Мурома, и завязала с ним бой. Других направили для разведки и разбора железнодорожных путей (между Муромом и Селивановым) с целью помешать движению карательных отрядов из Коврова. При этом использовался паровоз с двумя вагонами и платформой впереди. В № 6 Еженедельника ВЧК приводятся сведения о расстреле чекистами в связи с Муромским восстанием нескольких жителей Арзамаса – за порчу телеграфных проводов.

Тем временем в Муром в спешном порядке направлялись красные силы. Первыми прибыли отряды из Выксы, Вили и Кулебак. Из Владимiра по приказу губвоенкома Голлера шел отряд в 250 человек, с главой Муромской ЧК Тагуновым в качестве политического комиссара. Бонч-Бруевич сообщает и об отряде из Москвы: «Для разгрома мятежников после воздушной разведки, произведенной высланным по моему распоряжению аэропланом, был послан особый отряд, снаряженный Оперодом». Понятно, что противостоять такой силе возможности у повстанцев не было. В наличии имелся лишь крохотный отряд из 30-40 офицеров да одна-две сотни добровольцев из числа необстрелянных обывателей и учащихся.

Утром 10 июля отряд Сахарова организованно покинул Муром. Вечером у станции Дворики и ночью у Ново-Дмитриевского произошел бой, после чего повстанцы, понеся значительные потери, стали прорываться к Ардатову. Часть их попала в плен. Красные вели себя не столь великодушно, как белые при захвате города, и сразу расстреляли не менее 12 пленных. Это случилось в Выксе, у стен Иверского женского монастыря. В Муроме большевиками был создан чрезвычайный штаб. Начались массовые аресты. Через две недели было убито еще 12 человек. «В подвальной части дома Каратыгина (где размещался Совдеп) мной и тов. Кирилловым А. они были расстреляны в головы при переходе из одной части подвала в другую», – писал в воспоминаниях Ерлыкин.

Возникает вопрос: на что надеялись Сахаров и иже с ним? Поднимать мятеж в городе, со всех сторон окруженном крупными центрами, подконтрольными большевикам, с отличным железнодорожным и водным сообщением, благодаря которому можно быстро доставлять войска. Расчет на массовый приток добровольцев исключался. К слову, вскоре большевики провели мобилизацию – в Арзамасе, Курмыше, Ардатове, всюду – с применением расстрелов. На это белые была не способны в силу их нравственных принципов. Да и времени было в обрез. Тем не менее, думается, что лидеры и участники муромского восстания, не строили иллюзий. Они выступили в тот момент, когда их товарищи сражались в Рыбинске и Ярославле. Потому что не могли иначе. Своим поступком они показали, что не в силе Бог, а в правде.

Станислав Смирнов

(с сокращениями и дополнениями РИ)
Источник

Примечание РИ. Неудачное и выглядящее нереальным выступление антибольшевицкой организации Савинкова "Союз защиты Родины и Свободы" в июле 1918 г. объясняется тем, что его поощрили к восстанию официальные дипломаты Антанты (с которыми Савинков был связан и по масонской принадлежности), обещая помощь – антибольшевицкий десант в России с севера. Поэтому, возможно, восставшие себя назвали Восточным отрядом «Северной добровольческой армии» (будущей армии генерала Е.К. Миллера). Англичане рассматривали эсеров как противников ленинского Брестского мира и, в случае успеха восстания, надеялись на их содействие в восстановлении восточного фронта против Германии. Однако, в отличие от своих официальных дипломатов, правительства Антанты через специальных эмиссаров поддерживали большевиков, так что восставшие могли надеяться не только на свои скромные силы. Такова была, в частности, высадка Антанты в Архангельске после его такого же захвата 2 августа 1918 г. небольшим белым отрядом капитана 2-го ранга Чаплина и установления эсеровского правительства. Как писал командующий экспедиционным корпусом Антанты, в Архангельске и Мурманске «было чрезвычайно важно спасти огромное количество военных складов», чтобы немцам не досталось военное имущество, приобретенное еще царской Россией в США и Англии (Lord Ironside E. Archangel 1918-1919).

Однако в Ярославле, Рыбинске и Муроме ни таких складов, ни немецкой угрозы не было, и потому Антанта не оказала поддержки воставшим. Причиной было то, что «союзные правительства нейтрализовали своих собственных дипломатических представителей в Петрограде (настроенных антибольшевицки) и заменили их неофициальными агентами, более или менее симпатизировавшими большевикам», – доказывает проф. Саттон в книге "Уолл-стрит и большевицкая революция". Белое движение было изначально предано союзниками России по Антанте, которые считали большевиков более выгодными для своих планов (см.: "Уроки Белого движения").

---