Шариковцы-патриоты СССР нередко утверждают, что "злостные антисоветчики" (разумеется, платные иноагенты империалистов) распространяют клевету на положение колхозного крестьянства, которое большевики якобы сначала раскулачили и зажиточную часть сослали в Сибирь, другую часть загнали в колхозы, "восстановив там крепостное право", а сопротивлявшихся уморили искусственным голодом. Насчет колхозов, раскулачивания и голода как средства принуждения к колхозному рабству ‒ это правда (см. прикрепленные ссылки).
По официальным данным, всего в годы коллективизации было раскулачено 1,1 млн. крестьянских хозяйств – 5,5 млн. человек. В 1942 г. в беседе с Черчиллем Сталин оправдывал коллективизацию как «страшную борьбу». Черчилль поддакнул: «Я так и думал, что для вас она была тяжелой. Ведь вы имели дело не с несколькими десятками тысяч аристократов или крупных помещиков, а с миллионами маленьких людей». Сталин поправил его: «С десятью миллионами... Это было что-то страшное, это длилось четыре года... Но основная их часть была весьма непопулярна и была уничтожена самими батраками...» (Журнал "Октябрь". М., 1988. № 11. С. 101.)
А вот про "восстановление большевиками крепостного права", разумеется, имеется в виду крепостное право в дореволюционнной России ‒ это упрощение, в данном случае звучащее даже из уст "антисоветчиков", это ходячее выражение, ибо в СССР крепостное право отличалось от российского совершенно иным смыслом.
Во-первых, крепостное право в России в том рабовладельческом виде, в котором его обличали знаменитый в этом Радищев и вообще противники монархии, просуществовало недолго: со второй половины XVIII и до первой четверти XIX века, когда по инициативе самих же помещиков, совесть которых была неспокойна, стали приниматься государственные меры по его смягчению, закончившиеся его полной отменой в 1861 году.
Напомним: первоначальный служебный смысл крепостного права на Руси (крестьяне служат своим трудом помещику-дворянину, дворяне служат Царю, в т.ч. военной службой, Царь служит Богу) был совершенно изменен со второй пловины XVIII века, когда в 1762 году указом Петра III, а затем екатерининской жалованной грамотой дворянству (1785) дворяне были освобождены от повинности служения, получив крестьян в личную собственность – этим нарушилось прежнее понятие справедливости и распределения служебных тягот населения (особенно жестоким крепостное право было при "прогрессивной" Екатерине II). Это произошло вследствие европеизации России нашими монархами-западниками, поскольку в таком же несправедливом виде крепостное право задолго до России было из соображений эксплуатации введено во многих европейских странах и продержалось там в целом гораздо дольше – особенно в некоторых германских землях, откуда и было перенято в Россию в новом виде.
В ХIХ веке положение крепостных стало улучшаться: в 1803 году произошло их частичное раскрепощение на основе закона о "свободных хлебопашцах", с 1808 года запретили продавать их на ярмарках, с 1841-го разрешалось иметь крепостных только владельцам населенных имений, ширилась возможность самовыкупа. В то же время в России крепостные имели не более 280 рабочих дней в году, могли надолго уходить на промыслы, вели торговлю, владели заводами, трактирами, речными судами и сами нередко имели крепостных. Конечно, положение их во многом зависело от хозяина. При отмене крепостного права в 1861 году оно распространялось уже лишь на треть крестьян (или 28 % населения страны; было освобождено 22,5 млн. при общей численности около 80 млн. подданных). Впрочем, очень многие крестьяне освобождения не хотели, им было спокойнее жить по-старому, когда все заботы перекладывались на помещика.
К 1914 году более 80% сельскохозяйственных земель Российской Империи принадлежали крестьянам, а доля помещичьего землевладения неуклонно снижалась, развилось переселенческое движение по освоению Сибири и Дальнего Востока, и внуки крепостных занимали руководящие должности в армии, администрации, науке, общественной и культурной жизни. (Подробнее в отдельной статье о разных периодах крепостного права в России и его полной отмене; также сегодня на РИ размещена подборка исторических свидетельствах иностранцев: "Бедствовал ли крестьянин на Руси?".)
Сравним это с положением колхозников в СССР. Дискуссия с неработапющего форума РИ.
Крепостное право в СССР
Мельников А. » Чт янв 05, 2017 10:02 pm
Письмо в редакцию:
От кого: ИГОРЬ КРЫЛОВ
Кому: М.В. Назаров
Дата: Четверг, 5 января 2017, 11:57 +03:00
Тема: Еще раз о паспортах
Здравствуйте уважаемый Михаил Викторович!
На одном из сайтов обнаружил такую информацию (прилагаю), которую преподносят товарищи коммунисты и сочувствующие им люди. Это весьма распространённая версия тех далёких событий. Нельзя ли на Вашем сайте дать исчерпывающую информацию по этой теме?
Еще раз о паспортах, но с другой стороны
Опубликовано: 25 ноября 2012
Раз уж разговор зашел о паспортах в довоенное время.
Мифов вокруг этой темы ходит немеряно. Но самый главный о том, что с помощью нехитрой манипуляции - невыдачи паспортов колхозникам - сделали из них крепостных. То есть, невыездных. Привязали их к селу без права съездить куда-либо. И это вранье распространяется и тиражируется. Пишут на полном серьезе. Потому что им так рассказали. Правда, гражданин никак не смог объяснить, каким образом соблюдался этот самый тюремный режим на территории всей огромной страны. Но для него это не имеет никакого значения. Потому что он точно знает.
Не подозревает этот гражданин только об одном. Паспортизацию, как пережиток царского режиму, отменили ещё в 1918 году. И эта свобода продолжалась 15 лет. До 1932 года. Судя по мифу, раз вся страна жила без паспортов, значит свобода передвижений была ограничена у всего населения России. И ведь граждане свято верят в этот миф.
В 1932 году Постановлением ЦИК СНК был введен паспортный режим для жителей городов, рабочих поселков, совхозов и новостроек. Как думаете, для чего это было введено? Судя по логике любителей истории, для того, чтобы запереть крестьян в деревне. А то ишь, распоясались, собрались уезжать с насиженных мест невесть куда.
На самом деле все было не так. В стране началась индустриализация. Понадобилось множество новых рабочих, строителей, открылись учебные учреждения по подготовке специалистов, оживились города и новые поселки. Туда потянулся народ. Откуда? Конечно, из деревни. И это правильно. Откуда им еще взяться-то? И им были рады. Но вместе с ними потянулся и всяческий элемент. И власти СССР приняли решение упорядочить эти потоки. Для того, чтобы в городах и рабочих поселках не оседали уголовные, укрывающиеся кулацкие и прочие антиобщественные элементы. И ввели паспорта с пропиской. Это дело поручили милиции. Каждый въезжающий на ПМЖ в город должен был подать заявление, получить паспорт сроком до 3 лет, затем сделать прописку в домоуправлении. И можно устраиваться на работу. Если не сделал вовремя, то штраф 100 рублей. Кстати, прописка требовалась только для тех, у кого были паспорта. Колхозники же жили безо всякой прописки.
Вот и вся система получения паспортов. По-моему, она не очень изменилась с тех пор. Где вы тут видите ужасы об ограничениях выезда колхозников из деревень? На мой взгляд, единственными свободными людьми в стране остались как раз колхозники. Миллионы людей переселились в города и рабочие поселки и на своих плечах вынесли всю тяжесть индустриализации СССР. Миллионы детей отправились в города получать образование. И до сих пор, читая биографии великих людей той эпохи мы видим: родился в селе таком-то. Стал министром. Или директором завода. Или еще кем. Кто кого запирал в деревне до сих пор не понимаю.
До индустриализации страна была крестьянской. Вот статистика:
Обратите внимание: в 1926 году сельского населения было 120,7 миллионов. Городского - 26,3 миллиона человек.
К 1939 году произошел резкий рост городского населения - в 2 с лишним раза, до 56,1 миллиона человек. А сельского уменьшилось до 114,5 человек. Видимо, десталинизаторы считают, что сельское население в тюремных условиях быстро вымерло, а городское, получив паспорта, резко выросло. В 2 раза. Наверное, от внезапной свободы. Кстати, в 1926 году в стране проживало 147 миллионов человек. В 1939 году, после того, как сотни миллионов были репрессированы, в стране стало проживать 170,6 миллионов человек. Бабы, видимо, обгоняли сталинскую машину по уничтожению советских людей и рожали больше, чем Сталин успевал репрессировать. Наверное, назло ему и от плохой жизни. А к 1940 году нарожали еще 20 миллионов человек. И население стало насчитывать 194,1 миллиона человек. Восстановилась же численность населения только к 1955 году. Вот такая была демографическая яма. После событий 1913-1922 годов тоже была яма. И страна более-менее восстановилась только к 1939 году.
Фотографии паспорта 1932 года не нашла. Зато увидела вот это:
Паспорт Фокиной Пелагеи Ниловны, 1871 года рождения, колхозницы (!), выданный 24.10.1940 года взамен паспорта от 1935 года. Паспорт бессрочный. До этого выдавали паспорта сроком до 3 лет.
Взяла тут. По ссылке очень много интересных фотодокументов. Когда будете смотреть фотографии, обратите внимание на несчастные лица советских граждан. Ведь они жили в жутких условиях - им не давали покинуть территории под страхом наказания, заставляли работать на владельца (?) учреждения, карали за отказ работы и побег из учреждения.
И еще один паспорт, выданный в 1937 году. И опять крестьянину.
Интересно, кто же сочиняет подобные мифы? И зачем им это нужно? Может тот самый антисоциальный элемент, которому не давали паспорт в городах, а в деревнях они спрятаться не могли потому что там все друг друга знают с детства, а чужаков не любят? Трудно сказать. Но скорее всего именно так. Ведь именно они оказались пострадавшими в этой истории.
+ + +
Еще раз о паспортах, но с другой стороны
М.В. Назаров » Пт янв 06, 2017 1:02 am
Благодарю за присланную информацию. А первый ответ дам примерно такой:
Разумеется, паспортная система во всех государствах была предназначена для контроля над населением и его учета. Тем более в тоталитарном СССР, где, кроме того, вместе с паспортами была введена вместо обычной во всех государствах (и в дореволюционной Росии) уведомительной - разрешительная прописка - и далеко не каждый желающий получал право прописаться в крупных советских городах, где снабжение было лучше, уровень жизни выше, и куда стремились в поисках работы.
Паспортную систему контроля населения в СССР ввели в 1932 г. именно для того, чтобы не допустить бегство крестьян из земледельческих областей, обреченных на голодоморную коллективизацию – им паспорта не выдавали, а без паспортов они были "никто" и не могли устроиться в городах. См.: http://rusidea.org/?a=25110709. Верно то, что паспорта выдавали "для жителей городов, рабочих поселков, совхозов и новостроек", возможно, отчасти и некоторым жителям неземледельческих областей, где большого сопротивления коллективизации не было, к которым, в частности, относится Ленинградская область, так что приведенный оттуда пример с ленинградской крестьянкой Фокиной нетипичен. (Ей могли выдать паспорт и по не известным нам индивидуальным причинам, например, за некие заслуги, в связи с учебой, лечением и иными занятиями, или по протекции влиятельных родственников.)
И я прекрасно помню, что еще в 1950-е годы безпаспортные крестьяне не имели права свободно покидать село – они были обязаны брать письменное разрешение то ли в правлении колхоза, то ли в сельсовете. Поэтому, в частности, мои родители, инженеры (механики), приехавшие с паспортами в 1954 г. с Донбасса работать в МТС села Бешпагир, переехали из села в город Ставрополь, когда в 1958 году партия решила передать МТС колхозу и соответственно работников МТС сделать колхозниками.
Википедия указывает на неопровержимый документ: "Лишь постановлением Совета Министров СССР N 677 от 28.08.1974 на проживающих в сельской местности была распространена общегражданская паспортная система; согласно постановлению, выдача паспортов «гражданам СССР, которым ранее паспорта не выдавались», должна была быть осуществлена «в срок с 1 января 1976 г. по 31 декабря 1981 г.», фактически в отдаленных местностях затянулась до 1989 года".
Рост же населения городов и уменьшение сельского - это всеобщее в мiре явление. А о демографической статистике коммунистического режима см.: «В невоенное время, во время революции и революционного преобразования России народ потерял шестьдесят шесть миллионов семьсот тысяч человек». http://rusidea.org/?a=32030 (Приведенная Вами советская статистика фальшива. В частности, рост населения СССР перед войной объяснялся присоединением новых территорий на западе.)
Продолжение 6.1.2017 (утром).
Только сейчас заметил, что эта тема уже была на нашем форуме (объединил новый материал с ней) и там давалась ссылка на подробную статью в "Коммерсанте" http://www.kommersant.ru/doc/1147485. Приведу из нее несколько дополнительных отрывков, из которых можно лучше понять, как могла получить паспорт упомянутая Фокина в Ленинградской области, и как увеличивалось население советских городов:
«Отказ в выдаче паспорта означал автоматическое выселение из режимного города, и за первые четыре месяца 1933 года, когда проходила паспортизация двух столиц, в Москве убыль населения составила 214 700 человек, а в Ленинграде — 476 182.
К 1937 году всестороннюю чистку городов в НКВД сочли завершенной и докладывали в Совнарком:
"1. По СССР выданы паспорта населению городов, рабочих поселков, районных центров, новостроек, мест расположения МТС, а также всех населенных пунктов в пределах 100-километровой полосы вокруг гг. Москвы, Ленинграда, 50-километровой полосы вокруг Киева и Харькова; 100-километровой Западно-Европейской, Восточной (Вост. Сибирь) и Дальне-Восточной пограничной полосы; эспланадной зоны ДВК и острова Сахалина и рабочим и служащим (с семьями) водного и железнодорожного транспорта.
2. В остальных сельских не паспортизованных местностях паспорта выдаются лишь населению, уходящему на отходничество, на учебу, на лечение и по другим причинам".
Паспорта дали лишь крестьянам в приграничных запретных зонах (в число этих крестьян в 1937 году вошли колхозники из закавказских и среднеазиатских республик), а также жителям сельских местностей, присоединенных к СССР Латвии, Литвы и Эстонии.
Оставшееся без документов сельское население не могло покинуть родных мест, поскольку нарушителей паспортного режима ожидали "тройки" и тюремное заключение. А получить справку на выезд для работы в городе без согласия правления колхоза было абсолютно невозможно. Так что крестьяне, как и во времена крепостного права, оказались намертво привязанными к родным очагам и должны были наполнять закрома родины за жалкие выдачи зерна на трудодни или вовсе бесплатно, поскольку никакого другого выбора им попросту не оставили.
В последующие годы паспортная система лишь ужесточалась. Вводились ограничения на проживание в режимных городах для всех нетрудовых элементов, за исключением пенсионеров, инвалидов и иждивенцев трудящихся, что на деле означало автоматическое лишение прописки и выселение из города любого человека, потерявшего работу и не имеющего работающих близких.
Главным способом оставить родной колхоз стала вербовка на еще более тяжелые работы — лесозаготовки, разработку торфа, строительство в отдаленных северных районах. Если сверху спускалась разнарядка на рабочую силу, председатели колхозов могли только тянуть волынку и оттягивать выдачу разрешительных документов. Правда, паспорт завербованному выдавался лишь на срок действия договора, максимум на год. После чего бывший колхозник всеми правдами и неправдами пытался продлить договор, а там и перейти в разряд постоянных работников своего нового предприятия.
Появилась и практика закрепления на тяжелых работах путем изъятия паспортов. Например, с 1940 года у шахтеров в отделах кадров изымали паспорта, выдавая вместо них специальные удостоверения, обладатели которых не могли ни устроиться на новую работу, ни покинуть определенные им места проживания.
Еще одним действенным способом получения паспорта стала ранняя отправка детей на учебу в фабрично-заводские училища и техникумы. В колхоз добровольно-принудительно записывали всех живущих на его территории, начиная с шестнадцати лет. И фокус заключался в том, чтобы подросток поступил учиться в 14-15 лет, а уже там, в городе, получил паспорт.
Однако самым надежным средством избавления от колхозной кабалы многие годы оставалась служба в армии. Отдав родине патриотический долг, сельские парни толпами шли на заводы, стройки, в милицию, оставались на сверхсрочную службу, лишь бы не возвращаться домой, в колхоз. Причем родители их всячески в этом поддерживали.
В 1967 году предложение первого заместителя председателя Совмина СССР и главного ответственного за сельское хозяйство Дмитрия Полянского первыми лицами страны было встречено в штыки:
"Согласно действующему законодательству,— писал Полянский,— выдача паспортов в нашей стране распространяется только на лиц, проживающих в городах, районных центрах и поселках городского типа (в возрасте 16 лет и старше). Те, кто живет в сельской местности, не имеют права на получение этого основного документа, удостоверяющего личность советского гражданина. Такой порядок в настоящее время ничем не оправдан, тем более что на территории Латвийской, Литовской и Эстонской ССР, Московской и Калининградской областей, некоторых районов Казахской ССР, Ленинградской области, Краснодарского и Ставропольского краев и в пограничной зоне паспорта выдаются всем проживающим там, независимо от того, горожане они или деревенские жители. Кроме того, по сложившейся практике паспорта выдаются и гражданам, проживающим в сельской местности, если они работают в промышленных предприятиях, учреждениях и организациях или на транспорте, а также материально-ответственным работникам в колхозах и совхозах. По данным Министерства охраны общественного порядка СССР, число лиц, проживающих сейчас в сельской местности и не имеющих права на паспорт, достигает почти 58 млн человек (в возрасте 16 лет и старше); это составляет 37 процентов всех граждан СССР. Отсутствие паспортов у этих граждан создает для них значительные трудности при осуществлении трудовых, семейных и имущественных прав, поступлении на учебу, при получении различного рода почтовых отправлений, приобретении товаров в кредит, прописке в гостиницах и т. п... Одним из главных доводов нецелесообразности выдачи паспортов гражданам, проживающим в сельской местности, являлось стремление сдержать механический рост городского населения. Однако проведенная в указанных выше союзных республиках и областях паспортизация всего населения показала необоснованность имевшихся на сей счет опасений; она не вызвала дополнительного притока населения из деревни в город. К тому же такой приток можно регулировать и при наличии паспортов у сельских жителей. Нынешний порядок паспортизации, ущемляющий права советских граждан, проживающих в деревне, вызывает у них законное недовольство. Они справедливо считают, что такой порядок означает для значительной части населения ничем не обоснованную дискриминацию, с которой надо покончить".
При голосовании по предложенному Полянским постановлению Политбюро самые маститые его члены — Брежнев и Суслов — проект не поддержали, а не менее влиятельный Косыгин предложил обсудить вопрос дополнительно. А после возникновения разногласий, по заведенному Брежневым порядку, любая проблема снималась с рассмотрения на неопределенное время...»
Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/1147485
+ + +
(Добавлено сейчас, июль 2024 г.)
Дюков. Историк-рационализатор (Александр Дюков)
Как же много зависит от человека.
В 1933 г. в Еловатском колхозе "Заветы Ильича" Нижне-Волжского края во время весеннего сева ввели дифференцированную систему питания - не выполнил норму хотя бы на 10% - половину дневной выдачи сурогатного хлеба снимают (вместо 600-400 грамм в день получаешь 300-200).
Колхозники и без того голодали, а уж с такой системой работать совсем не могли. Плюс на время посевных работ их не отпускали из стана, если был дождь и день не работали - питание не выдавали. Потерявших трудоспособность исключали из колхоза как лодырей.
Дети колхозников, пока родители работали, находились в детяслях, где получали в день 100 грамм хлеба и 30 грамм крупы в день. Перед смертью их отправляли к родителям.
Колхоз почему-то стал вымирать. "За последние 10 дней в Еловатке умерло 45 чел. (в том числе 36 колхозников в возрасте: от 1 до 10 лет — 16 чел., от 18 до 50 лет — 11 человек и старше 50 лет — 18 чел.). Были случаи, когда трупы не убирались по нескольку дней ввиду беспомощного состояния остальных членов семьи умершего и в то время, как трудоспособные колхозники находятся в поле. Обнаружены факты погребения колхозников на своих усадьбах без гробов. Имел место случай, когда двое голодавших пошли в поле на охоту за сусликами и оттуда не вернулись умерли у суслиных нор".
И вот колхоз приехал обследовать начальник политотдела местной МТС Д. Михайленко.
Охренел, как водится. И взялся за дело.
"На месте я немедленно принял следующие меры:
1) Все наличие муки в Еловатском колхозе «Завет Ильича» — 15 пуд. предложено сдать в пекарню для выпечки хлеба на общественное питание, а за счет имеющегося в пекарне выдать всем остро нуждающимся нетрудоспособным колхозникам и детям по 200 гр. хлеба;
2) Норму продуктов для детей и детплощадок увеличили вдвое: хлеба 200 гр., крупы — 60 гр.;
3) Предложено правлению колхоза снабжать детясли молоком по 30 — 40 л ежедневно за счет молочной фермы, которая ежедневно имеет удой молока 100—120 кг;
4) Из птицефермы передано в детясли 1200 штук яиц;
5) На свиноферме зарезали одну свинью на питание детей колхозников;
6) В Самойловке достал 20 кг сахару, 25 кг печенья для детяслей и необходимое количество бельевого материала для детей колхозников;
7) Проинформировал бюро райкома ВКП(б) о положении в Еловатке и добился отпуска 15 ц муки для голодающего населения".
Что характерно - местное руководство колхоза с той же самой молочной фермы и птицефермы детям ничего не давало, да и свинью зарезать для того чтобы дети не умирали - как можно.
Председателем колхоза, морившим людей голодом, был двадцатипятитысячник с Ленинградского завода «Красный путиловец» П.С. Гжатский.
22 июля 1930 принято постановление о введении трудодней — "денег колхозникам не платить!"
22 июля 1930 – Всесоюзный союз сельскохозяйственных коллективов (Колхозцентр) СССР установил оценку и оплату труда в колхозах не в деньгах, а в "трудоднях".
Отныне за каждый отработанный в колхозе день ставилась палочка, а в конце года по их числу осуществлялся расчет сельхозпродукцией. Она-то и становилась предметом продажи и благодаря такой коммерции у колхозников появлялись хоть какие-то средства.
Проведенная на рубеже 1930-х годов коллективизация крестьянских хозяйств привела к результатам, совершенно противоположным тем, которые хотели увидеть руководители партии и правительства. Вместо того чтобы дружно работать на благо государства, крестьяне сопротивлялись раскулачиванию, переставали трудиться на земле, продавали или резали скот. В докладах ОГПУ в январе 1931 года описывалась удручающая картина. О Центрально-Черноземной области говорилось:"Хищнический убой и распродажа скота (особенно мелкого и молодняка) за последние 2-3 месяца приняли широкие размеры, возрастая из месяца в месяц. В некоторых селах за одну ночь убивалось до 700 голов овец (Дросковский район)".
Началось массовое бегство крестьян в города. Московский пенсионер Евдоким Николаев 9 июня 1931 года записал в свой дневник:
"На улицах Москвы очень много появилось сравнительно молодых и крепких деревенских парней, обутых в лапти и одетых в домотканые армяки. Некоторые из них с сумками. Все они, исхудалые и тощие-грязные, оборванные, жалобно просят милостыню. Я некоторых порасспросил, откуда они. Они назвали свои местожительства, преимущественно из степных губерний — Орловской, Брянской, Калужской и др. Все они убежали из своих родных мест, так как, они говорят, жизнь у них стала невмоготу. С двух часов утра в колхозе выгоняют их на работу, а кончают в одиннадцать часов вечера. Труд равносилен каторжному, так как заставляют вырабатывать норму, причем ничего не дают, да ничего и нет, совершенный голод, так что в этих губерниях, кроме страшного свирепствования большевиков, еще свирепствует голодный тиф, или, как его теперь зовут, "вшивый тиф", люди мрут ежедневно, так что всех объял ужас, и многие бегут в леса и разбегаются в разные стороны от этих колхозов, как от чумы. И так по всей и во всей России".
Массовое бегство крестьян пытались остановить с помощью введения паспортов. Попутно предполагалось выселить из городов обосновавшихся там бывших колхозников. В декабре 1932 года в СССР были введены внутренние паспорта, ставшие важнейшим идентификационным документом личности. Колхозники паспортов на руки не получили, их документы хранились в правлении колхоза. Тем самым они оказались прикреплены к своему колхозу и не могли покинуть его по собственному желанию. Свобода передвижения ограничивалась.
Результат работы по восстановлению крепостных порядков оказался весьма плачевным: всеми правдами и неправдами колхозники продолжали бежать из колхозов. В 1937 году колхозник А. Е. Кирпичников из Сибири писал Калинину и Сталину:
"Люди работают словно принудительно, большинство уходят из колхозов в город, совершенно не интересуются жить в колхозе, обзаводиться семейной жизнью и терпеть нужду. В такой жизни многие интересуются работать только на себя, т. е. не иметь детей. Уходят люди и на производство: дескать, там порядки лучше. Взять, к примеру, лучшее доказательство: красноармеец, отслуживши срок службы в РККА, очень редко прививается к колхозу, а большинство разузнают, чем в колхозе пахнет, и сматываются на производство в город. Много колхозов, вернее колхозников, живут полуголодными и голодными, оборванными, очень жалко питаются (хлеб да картошка), мяса не видят, так как вырастить лишнюю скотину, прокормить ее очень трудно. Трудно живется колхозникам (рядовым), имеющим по пять-шесть детей. Такое положение наблюдается во множестве колхозов нашей Восточно-Сибирской области".
Несмотря на все усилия властей, аресты председателей колхозов, выселения в отдаленные места жителей деревень, уклоняющихся от работы в колхозах, ситуация не менялась годами...
После смерти Сталина колхозники все активнее начинали требовать восстановления равноправия с остальными гражданами СССР.
В течение 1956-60 годов в Президиума Верховного совета СССР поступило более 11 тысяч писем от колхозников:
"Товарищ Брежнев Леонид Ильич! Я колхозник колхоза "Родина" Кирово-Чепецкого района Кировской области. Посоветуйте, как жить дальше — или жить в колхозе, или его бросить, как многие другие. Я еще молодой, с 1927 г. рождения, имею троих детей, старшему 8 лет. Работаю один, жена не работает, некуда определить детей. Яслей в колхозе нет, няньку держать средств не имеем, а мой заработок не больше 25 руб. в месяц. Смогут ли пять человек прожить на 25 руб.? Да еще из заработка удерживают 30 процентов ввиду низкой урожайности, а сейчас уже как три месяца совсем не выдают заработную плату. Нет в колхозе денег. Я думал жить в колхозе постоянно, выстроил дом, а видимо придется оставить все, бросить. Так жить невозможно. Тов. Брежнев, Вы не подумайте, что я какой-нибудь лодырь или хапуга. Мне помощи не надо. Я только хочу узнать правду. У нас многие говорят, что Москва всего не знает. Может наши депутаты скрывают от Вас? Мол, все хорошо, а колхоз разваливается, люди разъезжаются. Кто будет крепить колхозы без людей? Может от того, что наши земли плохие, низкоурожайные, доходы от наших колхозов малые, и не обращают на нас никакого внимания? Но мы, колхозники, считаем, что делаем большое дело — общее и очень полезное людям. Вы меня можете упрекнуть, что я работаю рядовым колхозником, потому и мало зарабатываю. Но если не я, так кто-нибудь другой должен выполнять разные работы. Я не скрывался за чьей-нибудь спиной и делаю что нужно. Тов. Брежнев, я написал Вам всю правду, можете проверить. Мы, колхозники, надеемся, что нас в беде не оставят, будет полный порядок в нашем колхозе".
Колхозники писали, что их судьбами и судьбами их детей, как помещики в прежние времена, распоряжаются председатели колхозов. В справке приводилось следующее письмо.
Соколов М. Е. (Калининская обл., Кимрский р-н, с. Белая, колхоз им. Сталина):
"Я со всей семьей добросовестно работаю в колхозе с 1931 года. 17 лет был бригадиром, а сейчас 7 лет на такой работе, на которую никто не идет,— овчаром. Работа тяжелая — все вручную. У меня в семье трое детей. Но нам за работу правление колхоза не платит с апреля ни одной копейки. Чем же я могу жить? Вот выросла дочь, окончила 7 классов, и нам хотелось послать ее учиться в ремесленное училище. Председатель колхоза отпустил, а председатель сельсовета отобрал справку и сказал: "Работай в колхозе". Почему нет дороги молодежи? Мы задали председателю сельсовета вопрос: "У нас же не крепостное право". В ответ услышали: "Хуже, чем крепостное".
Как следовало из писем, председатели колхозов шли на любые нарушения, лишь бы получить хотя бы одну дополнительную пару рабочих рук. А потому не отпускали из колхозов даже больных стариков:
"Дальше в колхозе работать не позволяет здоровье, а главное, хата наша стала ветхая, требует капитального ремонта. Я это сделать не мог. В колхозах нашего района престарелым пенсию не платят, и я решил переселиться к сыну. Председатель колхоза разрешения на выезд не дает. Прошу помочь мне хоть дожить до смерти в теплом углу".
Размеры пенсии там, где их все-таки платили, не могли не поражать. В ответе Верховному совету из Новгородской области говорилось:
"Престарелым одиноким колхозникам колхоз выплачивает пенсию в размере 2 руб. в месяц".
При Н. С. Хрущёве известным стало выражение о том, что «Трудодень не может быть признан правильным, объективным мерилом затрат труда на производство продукции».
В 1959 году начал вводится гарантированный минимум с денежной оплатой труда, причём часть оплаты выдавалась в качестве ежемесячного аванса, а в конце года производился окончательный расчёт.
Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 18 мая 1966 года «О повышении материальной заинтересованности колхозников в развитии общественного производства» вместо трудодней вводилась гарантированная оплата труда колхозников, включая право на дополнительную оплату и премию.
Однако еще четыре года после введения зарплат паспорта колхозников хранились в правлениях. Без разрешения председателя колхоза люди не имели права никуда отлучаться.
В принятой в 1970 году «Инструкции о порядке прописки и выписки граждан исполкомами сельских и поселковых Советов депутатов трудящихся», было указано, что «в виде исключения разрешается выдача паспортов жителям сельской местности, работающим на предприятиях и в учреждениях, а также гражданам, которым в связи с характером выполняемой работы необходимы документы, удостоверяющие личность». Эта оговорка стала широко использоваться для выдачи паспортов колхозникам. С этого времени и началась широкая миграция в города.
В 1974 году было принято новое «Положение о паспортной системе в СССР» согласно которому паспорта стали выдавать всем гражданам СССР с 16-летнего возраста, впервые включая и жителей села, колхозников. Полная паспортизация началась 1 января 1976 года и закончилась 31 декабря 1981 года. За шесть лет в сельской местности было выдано 50 миллионов паспортов...
Источник: https://antisovetsky.blogspot.com/2017/07/blog-post.html
Взято отсюда: https://von-hoffmann.livejournal.com/371409.html
+ + +
См. также:
7.11.1929. - Опубликована статья Сталина «Год Великого перелома» - начало «сплошной коллективизации»
Чудовищный документ эпохи раскулачивания, депортаций и спецпоселений. "Совершенно секретный" документ инструктора-пропагандиста Нарымского обкома партии Величко с описанием реальности тех лет.
Бедствовали ли крестьянин на Руси? Исторические свидетельства иностранцев
