В 1930-х годах официальными государственными органами в СССР были Советы депутатов трудящихся разных уровней и их исполнительные комитеты. Реальная же власть в СССР находилась в руках Всесоюзной коммунистической партии большевиков — ВКП (б). Высшим партийным органом был съезд партии, между съездами — избранный на съезде Центральный комитет (ЦК), который избирал Политическое бюро (Политбюро) и Секретариат партии.
Именно на заседаниях Политбюро, Секретариата и ЦК партии принимались все решения, определявшие жизнь советского общества, стратегию и тактику развития страны. Наиболее важные утверждались очередным съездом партии, а затем выносились на обсуждение и утверждение в ЦИК, на Всесоюзный съезд Советов, затем передавались на исполнение в Совнарком.
В 1922 г. Генеральным секретарем ЦК Коммунистической партии был избран И.В. Сталин. В 30-е годы он полностью взял под контроль большевистскую партию, уничтожив всех своих соперников и политических оппонентов, стал пользоваться непререкаемым авторитетом и абсолютной властью в партии и государстве. Он занял место ведущего теоретика партии, ему принадлежала реальная власть, от него зависели судьбы как отдельных людей, так и миллионов советских граждан. Его мнение принималось как абсолютная истина.
Социальная основа государства декларировалась как союз рабочих и крестьян при сохранении диктатуры пролетариата. А каково же было положение интеллигенции?
Термином «интеллигенция» с античных времен принято обозначать общественный слой людей, которые профессионально занимались умственным трудом. Словарь Даля определяет интеллигенцию как «разумную, образованную, умственно развитую часть жителей». Сегодня мы говорим об интеллигенции как о социальной группе людей, обладающих специальным образованием, творческими способностями и специфическими знаниями в области науки, техники и культуры.
К концу 1920-х годов страна лишилась значительной части своей интеллигенции, которая и до революции не была многочисленной. Интеллигенция, главная носительница знаний и национальных культурных традиций, оказалась под ударом советской власти, которая после революции собиралась не усовершенствовать государственную машину империи, а полностью ее разрушить, и проводила политику гонения на Церковь, уничтожения русского уклада жизни, традиционного христианского воспитания и образования (В.И. Ленин. Государство и революция. ПСС Т.33. С.28). Врагами были объявлены все инакомыслящие и "нетрудовые" слои общества.
Активных сторонников традиционной России удалось уничтожить, подавить или вытеснить за границу в ходе кровопролитной Гражданской войны и красного террора. В 1922 г. по инициативе Ленина и Дзержинского за границу было выслано около 200 представителей науки и творческой интеллигенции. Отправляя за рубеж этот «Философский пароход», советское руководство сознательно отказывалось от использования в системе образования и науке наиболее компетентных специалистов, рассматривая их как идеологических врагов.
Пароход Обербюргермайстер Хакен, на котором в сенетябре 1922 г. была выслана наиболее крупная группа "контрреволюционных" ученых
Всего за пределами России оказалось более двух миллионов русских [с учетом русского населения в отделившихся лимитрофах око 10 миллионов. ‒ Ред.], и представители интеллигенции составляли среди них значительную часть. Лишь небольшая часть интеллигенции пошла на сотрудничество с советской властью.
Многие покидали Советскую Россию и после Гражданской войны, пока выезд за границу не был запрещен. Бывшие государственные чиновники, профессорско-преподавательский состав гуманитарных наук, богословы, юристы, философы, экономисты, инженеры, ученые и изобретатели оказались без работы, не могли найти применения своим талантам либо опасались за свою жизнь как идеологически ненадежные. Согласно Конституции 1918 г., они были поражены в правах, их дети не имели возможность получить высшее образование.
Оказавшись на чужбине, несмотря на все трудности, русские ученые, инженеры, архитекторы, артисты оказались востребованы во многих странах и сумели внести весомый вклад в развитие русской и мировой культуры. Мыслители, изгнанные из России, развивали традиции русской философии (С.Н. Булгаков, И.А. Ильин), успешно продолжали работать византологи, специалисты по истории древнего мира, древних языков. П.А. Сорокин стал основоположником социологии. Авиаконструктор И.И. Сикорский в США построил первый в мире вертолет, инженер В.К. Зворыкин в 1931 г. стал основателей телевидения в США, А.М. Понятов разработал первый видеомагнитофон. Активную творческую жизнь продолжали Ф.И. Шаляпин, А.М. Павлова, С.В. Рахманинов, М. Чехов и многие другие.
В начале 1930-х годов руководство компартии берет курс на «наступление социализма по всему фронту» - ставилась задача проведения индустриализации, коллективизации и «культурной революции». Провозглашая своей целью создание новой социалистической культуры, советская власть ставит своей задачей бороться с господствовавшей до революции «буржуазной национальной культурой великорусов», сформировать новую интеллигенцию, которая должна разделять марксистско-ленинскую идеологию и служить интересам диктатуры пролетариата.
В 1928 г. в преддверии индустриализации и коллективизации Сталин выдвигает новый лозунг: «…По мере нашего продвижения вперёд сопротивление капиталистических элементов будет возрастать, классовая борьба будет обостряться». Поэтому советская власть должна «проводить политику изоляции этих элементов, политику разложения врагов рабочего класса, наконец, политику сопротивления эксплуататорам» (С.В. Перевезенцев. Русская история с древнейших времен до начала ХХI века. М.2018. С. 396). С конца 1920-х годов этот лозунг, оправдывающий сознательное применение насилия, стал обоснованием всей внутренней политики большевиков. Они стремились искоренить любое инакомыслие и окончательно подчинить ее представителей своей воле. В полной мере это относилось и к представителям старой интеллигенции. Усиливается курс на ограничение их возможности участвовать в политической жизни, влиять на массовое общественное сознание, одновременно идет активная работа по созданию новой, социалистической интеллигенции, преданной режиму и верно ему служащей.
К этому времени оставшаяся в России интеллигенция, даже те ее представители, которые считали самодержавную Россию «оплотом деспотизма» и приветствовали революцию, фактически расстались с иллюзиями о возможности демократической эволюции советской власти. В этой среде преобладали скептицизм, безразличие, глухое внутреннее сопротивление. Политика компартии, методы большевиков, сведение культурной революции к антирелигиозной пропаганде и массовому насильственному насаждению марксистского мировоззрения резко противоречили научным и политическим убеждениям интеллигенции. После появления лозунга об «обострении классовой борьбы» все, даже не инакомыслящие, а критически мыслящие, стали рассматриваться как враги народа, насаждалась атмосфера террора и шпиономании, при которой не могло возникнуть даже мысли о сопротивлении власти Сталина. Органы безопасности фабриковали следственные дела, превращая обычные разговоры в «контрреволюционную деятельность».
Большевики приступили и к расправе с остатками инженерного корпуса Российской империи. По всей стране началась травля представителей старой научной и технической интеллигенции. Казалось бы, парадокс — объявить об индустриализации и уничтожать важные для этого интеллектуальные кадры. Однако для советского руководства главным было то, что возрастала не только техническая, но и социальная роль технической интеллигенции, а поскольку этот слой не спешил становиться социалистическим, власть видела в этом угрозу построению нового общества.
В 1930-1931 гг. был ликвидирован инженерный корпус, представители которого играли не только техническую, но и социальную роль, — как управляющего персонала, так и хранителей культурного пласта традиционного общества, имеющего свою точку зрения на пути развития страны.
Прошли «чистки» в крупнейших учреждениях (Госплан, Наркомат финансов, Наркомзем и т.д.). Подсудимые публично каялись в своей деятельности по «развалу советской экономики» и «подготовке к свержению Советской власти». Все эти признания добывались морально-психологическим и физическим давлением в тюрьмах ОГПУ. «Демонстрационный эффект» сфальсифицированных процессов подкреплялся широкими репрессиями против интеллигенции, прежде всего технической и научной. Тысячи специалистов промышленности и управленческого аппарата были лишены работы, продуктовых карточек, жилья, многие арестованы и расстреляны...
Поскольку заменить ценных специалистов было некем, даже осужденных инженеров старались использовать по специальности, организуя так называемые шарашки под контролем органов НКВД. Так, говоря об аресте талантливого авиаконструктора А.Н. Туполева в 1937 г., ближайший соратник Сталина В.М. Молотов отметил, что «эти люди (инженеры) очень нужны Советскому государству, но в душе они против, и по линии личных связей они опасную и разлагающую работу вели, а если даже не вели, то дышали этим… В значительной части наша русская интеллигенция была тесно связана с зажиточным крестьянством, у которого прокулацкие настроения, страна-то крестьянская…» (Трудные вопросы отечественной истории. М.2018. С. 226).
А.Н. Туполев под пытками вынужден был признать себя французским шпионом и продолжил свою деятельность в одной из шарашек — так называли институты и конструкторские бюро тюремного типа под контролем НКВД. Как и Туполев, долгие годы в заключении провели Н.Н. Поликарпов, С.П. Королев.
Вторая волна репрессий началась с 1934 г. — после убийства члена Политбюро и руководителя Ленинградской партийной организации С. Кирова. Период 1935-1938 гг. в науке и публицистике принято называть временем «большого террора». Тогда были организованы несколько сфабрикованных судебных процессов, были приговорены к смерти видные деятели партии, деятели революции и Гражданской войны.
Параллельно продолжались массовые репрессии и среди интеллигенции. Методы классовой борьбы были перенесены в сферу науки и культуры, распространилась практика идеологической борьбы с научными оппонентами даже в естественных науках. Так, например, выдающийся ученый, генетик и агробиолог Н.И. Вавилов был обвинен в том, что его теория «методологически порочна с позиций общественных наук».
В 1933-37 гг. Вавилов ходатайствовал об освобождении 44 известных ученых, а в 1940 г. был арестован сам по обвинению в шпионаже. Талантливый ученый, мечтавший накормить страну, умер в тюрьме от голода и побоев, а впоследствии был реабилитирован.
Людей арестовывали по ночам, бросали в тюрьмы, приговаривали к смерти по распоряжению чрезвычайных трибуналов. Быстро росло число заключенных в «исправительно-трудовых лагерях» Сибири. К концу 30-х годов система Государственного управления лагерей включала более 50 лагерей, свыше 420 исправительных колоний, 50 колоний для несовершеннолетних. Численность заключенных, по официальным данным, увеличилась с 179 тыс. в 1930 г. до 996,4 тыс. в конце 1937 г. (С.В. Перевезенцев. С. 399). Именно в 30-е годы репрессии приняли не только массовый, но и плановый характер: для каждого региона был составлен план по числу арестов.
Точное количество погибших в этот период, скорее всего, никогда не будет определено из-за утраты документов. Одной из самых известных и общепринятых является цифра 680 тысяч только за 1937-1938 гг. (Трудные вопросы отечественной истории. С. 241). Общее число репрессированных в 1934-1939 гг. составляет более 2 млн. человек, среди которых представители интеллигенции занимают значительное место, поскольку они преследовались и по классовому признаку, и по идеологическим причинам, и как верующие люди.
В своих воспоминаниях известный ученый академик Д.С. Лихачев отмечает, что по всей стране уже «в 1928 г. люди знали, что такое тюрьма, этап, лагерь, и знали, как снарядить высылаемых – что дать им в дорогу» (Д.С. Лихачев. Воспоминания. М. 2019). Он подчеркивает, что если в 20-е годы литературно-художественная жизнь Советской России еще отличалась многоцветием, обилием разных творческих групп и течений, то к началу 30-х годов многоголосие было уничтожено: специальным постановлением в 1932 г. ЦК ВКП (б) была запрещена деятельность кружков, самодеятельных творческих объединений и организаций мастеров искусств. «Монологическая культура "пролетарской диктатуры" сменила полифонию интеллигентской демократии, установилось единоголосие и единогласие, что было равносильно смертной казни для культуры и для людей культуры».
Сам Д.С. Лихачев был арестован вместе с участниками студенческого кружка «Космическая академия наук» после выступления с шутливым по форме докладом о преимуществах старой русской орфографии.
Как и все кружковцы, он был приговорен к пяти годам исправительных работ в Соловецком лагере, где чудом избежал смертной казни. Рядом с ним на лесозаготовках трудились философы, артисты, художники, писатели, поэты, юристы, профессора… «Над нами измывались, как только могли», - вспоминает Лихачев: «Злобная идеология, злобное ее осуществление и злобные люди, проводившие ее в жизнь». Однако «умственная жизнь не прекращалась ни в тюрьмах, ни в лагерях, ни на воле».
Лихачев подчеркивает, что не Сталин начал террор: волны арестов, казней и высылок поднимались с начала 1918 г. еще до объявления красного террора официальной политикой. Однако именно Сталин увеличил его до невероятных размеров. Страна погружалась в молчание, только однотонные восхваления, единогласие. Тем не менее, как отмечает Д.С. Лихачев, лишь небольшая часть представителей интеллигенции начала участвовать в идеологических кампания, проработках, борьбе за «чистоту линии партии» и, по его мнению, «тем самым перестала быть интеллигенцией». Он подчеркивает, что с каждым годом своей юности ощущал надвигающийся гнилостный дух, убивавший удивительную животворящую силу, исходившую от представителей старой русской интеллигенции, воспитанных на идеалах православной веры.
Гонения против Церкви и верующих, начавшиеся после революции, усилились в 30-х годах. Одновременно происходило насаждение новой лжерелигии, призванной дать обоснование деятельности власти. Вместо Бога – вождь, вместо Царствия Небесного – светлое будущее, коммунизм, вместо ада – концлагеря, а за ошибки и отклонения от линии партии – ответ перед чекистами или парткомом. После смерти Ленина его тело превратили в лжемощи, его памятники заполонили всю страну. Храмы повсеместно уничтожались или приспосабливали под склады, клубы и госучреждения. Вместо крестин власть пропагандировала так называемые «звездины», когда младенцев прикладывали к пятиконечной звезде и давали им новые «революционные» имена: Октябрина, Трактор, Авангард, Марлен… Старинные русские города переименовывали в честь «святых» новой религии: вместо Гатчины – Троцк, вместо Екатеринбурга – Свердловск, а после смерти Ленина – Сталино, Сталинград, Сталинск, Сталиногорск, Сталинири, Сталинабад…
В 1932 г. в СССР была объявлена «пятилетка безбожия с взрывами храмов, арестами и массовыми убийствами священников и верующих. «Союз воинствующих безбожников» — организация, которая занималась атеистической пропагандой — ставил своей целью покончить с религией к 1937 г.
Однако перепись населения 1937 г. засвидетельствовала, что более половины взрослого населения продолжали считать себя верующими. Десятки тысяч верующих оказывались в заключении, шли на смерть, но не отказывались от веры. К 1941 г. на свободе оставались лишь четыре православных архиерея. Весь остальной епископат был либо расстрелян, либо находился в тюрьмах или лагерях.
Старая интеллигенция не могла принять лжерелигию, что было еще одним поводом для гонений. Однако те, кто вступил в советский период в юные годы и родившиеся после революции, поколения, не знавшие религиозного воспитания, лишенные изучения истории (до 1934 г. история как предмет не преподавалась) постепенно приняли эту ересь в качестве своей идеологии и религии. Как заявлял Н. Бухарин: «Нам необходимо, чтобы кадры интеллигенции были натренированы идеологически, и мы будем штамповать интеллигенцию, вырабатывать ее как на фабрике» (В.И. Моряков, В.А. Федоров, Ю.А. Щетинов. История России. МГУ. 2000. С. 367). По словам Д.С. Лихачева, власти оставляли лишь самое серое и безличное — то, что пряталось, или то, что приспособилось.
Контроль со стороны государства за развитием духовной жизни общества и административно- командные методы руководства социально-политической и культурной жизнью страны усиливались с каждым годом. Были ликвидированы многие общественные организации: Всесоюзная ассоциация инженеров, Российское общество радиоинженеров, Общество любителей русской словесности, Общество истории и древностей российских.
Перспективы развития культуры и просвещения стали определяться пятилетними народнохозяйственными планами. На съездах и пленумах ЦК партии обсуждались вопросы культурного строительства, работы по преодолению буржуазной идеологии и утверждению марксизма в сознании людей.
История как научная дисциплина вернулась в советскую школу ко второй половине 30-х годов, были восстановлены исторические факультеты в Московском и Ленинградском университетах. В 1934 г. было принято постановление о подготовке к 1935 г. советских учебников истории, в которых, согласно личному указанию Сталина, история любой эпохи должна быть показана в свете борьбы рабочего класса за пролетарскую диктатуру и социализм во все мире. Предписывалось также обосновать роль царской России как самодержавной деспотии и тюрьмы народов. В 1938 г. вышел в свет «Краткий курс истории ВКП (б)», в подготовке которого активное участие принял Сталин. Положения «Краткого курса» были объявлены непререкаемыми истинами, которым приходилось следовать всем ученым. Обучение истории сводилось к заучиванию этих положений наизусть.
В сфере культуры главной тенденцией стала проводимая властями унификация и жесткие идеологические рамки. Была уничтожена автономия Академии наук, которую напрямую подчинили правительству. Компартия устанавливает полный идеологический и организационный контроль над советской литературой и искусством, создает государственные и общественные органы для руководства художественной жизнью страны: Всесоюзный комитет по делам искусств, Союз композиторов, Союз архитекторов, Союз писателей, Союз художников, Союзкино и др.
Все издательства, театры и другие культурные учреждения стали государственными. В стране огромными тиражами публиковались произведения А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого, И. Гете, У. Шекспира. Однако все произведения печатались с цензурными сокращениями. Только в наши дни, например, стало известно, что из рассказа Л.Н. Толстого «Филипок» было удалено упоминание о том, что учитель, желая проверить знания мальчика, попросил его прочитать молитву «Богородице, Дево, радуйся».
Главным творческим направлением был провозглашен «социалистический реализм», требовавший от литературы и искусства не просто описания «объективной реальности», а «изображения ее в революционном развитии», служения задачам «идейной переделки и воспитания трудящихся людей в духе социализма». Образцом «социалистического реализма» были объявлены произведения М. Горького.
Литературное творчество находилось под жесткой цензурой. Нередко первыми или даже единственными читателями новых литературных произведений были только сотрудники органов безопасности. Так, при обыске на квартире М. Булгакова представителями ОГПУ у писателя были изъяты рукописи повести «Собачье сердце» и черновик мемуаров. Его жизнь — это гонения, нищета и полное бессилие изменить свое положение. Несмотря на то что его пьесу «Дни Турбиных» во МХАТе Сталин смотрел около десяти раз, талантливый сатирик, писатель и драматург считал свое будущее беспросветным. Его сатирические произведения объявлялись клеветой на советскую власть, пьесы запрещались к постановке, произведения не издавались.
Повесть «Собачье сердце» впервые была опубликована в нашей стране в 1987 г., роман «Мольер» — в 1962 г., роман «Мастер и Маргарита» в сокращенном варианте — в 1967 г.
Творчество литераторов, писателей, поэтов, художников не только замалчивалось, сотни представителей творческой интеллигенции были репрессированы (О. Мандельштам, Н. Заболоцкий, Я. Смеляков), а некоторые лишены жизни: Б. Пильняк, В. Мейерхольд, Н. Клюев, П. Васильев, С. Клычков… Руководитель Союза писателей СССР в 1938-1944гг. А.А. Фадеев писал в своем предсмертном письме, что лучшие кадры литературы физически истреблены или погибли из-за преступной политики власти.
Советским писателям партия указывала как писать, а читателям выдавала разрешение на то, что можно читать. В 1930 г. Н.К. Крупская как председатель Главлитпросвета РСФСР при Наркомпросе провела третью чистку книг, подлежащих изъятию из публичных библиотек и учебного процесса, которые либо были отправлены в спецхран, либо уничтожены. В этом списке — философская литература, включая труды мировых философов, религиозная литература, включая Библию, Коран и Талмуд, книги Крылова, Лескова, Достоевского, Лажечникова, Чарской, Майн Рида, Ф. Купера, Дюма-отца, История государства Российского Карамзина, публицистика Толстого, труды Ушинского (всего 97 наименований). Интересно, что первые две чистки больше всего затронули детскую литературу: запрет коснулся русских народных сказок, сказок Пушкина, Аксакова и Ершова. Не повезло и сказкам К. Чуковского. Крупская раскритиковала их, указав, что «содержание детских книг должно быть коммунистическим». Чуковский написал покаянное письмо и обещал написать сказку «Детская Колхозия». В 1930 г. советским детям русские народные сказки вернули.
Принятый 5 декабря 1936 г. новый Основной Закон был объявлен Конституцией «победы социализма и рабоче-крестьянской демократии. В партийных документах декларировалось, что СССР вступил в новую полосу развития — упрочения победившего социализма и постепенного перехода к коммунизму. В связи с осложнением международной обстановки и угрозой приближающейся войны был выдвинут тезис о необходимости сильной государственной власти для отражения внешней угрозы. Продолжала развиваться теория обострения классовой борьбы, которая оправдывала грубейшие нарушения законности и массовые репрессии против тысяч опытных государственных, хозяйственных и военных руководителей. Была арестована пятая часть офицерских кадров — все командиры корпусов и командующие войсками военных округов.
В преддверии войны партийное руководство уделяет особое внимание патриотическому воспитанию народа. Широко пропагандировалась деятельность Александра Невского, Дмитрия Донского, К. Минина, А.М. Пожарского, А.В. Суворова, М.И. Кутузова. Иван Грозный и Петр I провозглашались образцовыми государственными деятелями. Официальная теория, согласно которой царская Россия была «тюрьмой народов», сменилась новой установкой о положительном значении для многих народов их вхождения в состав Российской Империи.
Появилась историческая романистика, реабилитирующая прошлое России (романы «Петр I» А.Н. Толстого, «Дмитрий Донской» С.П. Бородина, трилогия «Нашествие монголов» В.Г. Яна). Повысился интерес к культурному и историческому прошлому страны. В драматическом театре образцом считался МХАТ, отдававший предпочтение отечественной классике. Центром оперного и балетного искусства становится Большой театр, на сцене которого блистали выдающиеся вокалисты и мастера балета. Снимаются кинофильмы, которые вошли в "золотой фонд" советского кинематографа: «Цирк», «Волга-Волга», «Чапаев», «Петр Первый», «Александр Невский» и др. Возникает массовая советская культура, в рамках которой становятся популярными эстрада, оперетта, массовая советская песня. Важнейшим явлением советской культуры стало телевидение — с 1938 г. началось регулярное телевещание.
В литературу и искусство пришло новое поколение, многие представители которого искренне верили в идеалы коммунизма и стремились приблизить наступление светлого будущего. Те, кто видел несоответствие лозунгов партии и реального положения дел, учились выживать в условиях идеологических тисков и регламентации художественного творчества.
Итак, в 30-е годы параллельно с формированием режима личной власти Сталина усиливалась борьба с инакомыслием. Увеличились масштабы репрессий в отношении «классово-враждебных» лиц, которые коснулись всех слоев населения. Представители старой интеллигенции рассматривались как часть мелкой буржуазии и преследовались и по классовому признаку, и по идеологическим причинам, и как верующие люди.
С переходом к развернутому строительству социализма к различным частям старой интеллигенции применялся особый подход. Те, кто добровольно шел на сотрудничество с советской властью, рассматривался как потенциальный союзник пролетариата, однако они никогда не пользовались полным доверием и со временем в большинстве своем были отстранены, а многие уничтожены.
Те, кто проявлял лояльность к диктатуре пролетариата, но имел собственные взгляды по вопросам проводившейся политики, не совпадавшие с официальными, подлежал «перевоспитанию» в лагерях ГУЛага и на стройках социализма. А тот, кто не желал встраиваться в режим на условиях полного подчинения сталинской диктатуре, подписывал себе смертный приговор.
Уничтожение национальной истории, национальной науки, философии, русского крестьянства, русского офицерства, всего того, что составляло русский уклад жизни, означало уничтожение старой интеллигенции, главной носительницы знаний и национально-культурных традиций в Российской Империи, когда интеллигенцией считали только людей свободных в своих убеждениях, не зависящих от принуждения экономических, партийных, государственных, не подчинявшихся идеологическим обязательствам (Д.С. Лихачев. О русской интеллигенции. Письмо. 1993. Lib.ru).
Одновременно с уничтожением старой интеллигенции шел процесс создания новой советской марксистской интеллигенции, которая всецело поддерживала линию коммунистической партии и товарища Сталина.
Таким образом, в 30-х годах в русской интеллигенции оформился раскол на эмигрантскую, официальную советскую и «внутреннеэмигрантскую», которая лишь внешне принимала правила игры, навязанные советской властью.
По материалам: Перевезенцев С.В. Русская история с древнейших времен до начала ХХI века. М.2008; Лихачев Д.С. О русской интеллигенции. Письмо. 1993; Золотарев О.В. Сталинская модернизация и советская интеллигенция. М.2018.
Юрий Кот
https://dzen.ru/a/Z1f_a68MqyH_FN2G?from_site=mail
https://dzen.ru/a/Z1qtJF5w1x_94jH4
+ + +
Ред. РИ. В статье нами исправлены мелкие погрешности, но остались некоторые неточности. В частности, вызывают сомнение приводимые "официальные данные" о количестве мест заключения и репрессированных в 1930-е годы. Также и понятие "Гражданской войны" давно нуждается в существенном уточнении. В гражданской войне обычно воюют друг против друга разные части одного народа за свои идеалы и цели. Но в России после революции большевицкая власть сразу встретила сопротивление основной массы народа с повсеместными восстаниями. Со стороны большевиков это была антинародная оккупация России как продолжение Первой мiровой войны теми же ее участниками с теми же целями: немцами, оккупировавшими огромные территории и финансировавшими своих ставленников-большевиков до осени 1918 года, помогая им создать Красную армию из интернациональных войск (300.000, по данным БСЭ), далее большевиков поддерживали (не только закулисно) и главные страны Антанты, предательски сделавшие ставку на Ленина ‒ на другой стороне нелегитимной революционной власти жертвенно противостояла прежняя Русская армия, преданная западными союзниками. Поэтому, с нашей точки зрения, концом Первой мiровой войны следует считать эвакуацию Русской армии с Дальнего востока в 1922 году.
При этом даже после насильственной мобилизации (децимациями на селе, системой заложничества офицерских семей в городе) многомиллионную "Рабоче-крестьянскую красную армию" трудно считать такой же сознательной стороной в "Гражданской войне", как и добровольческая Белая армия. Так под угрозой расстрела близких удалось «заставить строить коммунизм тех, кто является его противником», – объяснил Ленин эффективный метод Троцкого.
По главной теме статьи уместно добавить, что слово "интеллигенция" до революции относили преимущественно к либералам-демократам, которые вместе с еврейством создали доминирующую в обществе "прогрессивную" среду – так называемый "орден русской интеллигенции", который (по более позднему выражению одного из его представителей, Г.П. Федотова) отличался «идейностью своих задач и безпочвенностью своих идей». Большинство выдающихся деятелей России к интеллигенции себя не причисляли. Историк Д.И. Иловайский говорил о них: «русские интеллигенты нерусского направления».
В СССР к "интеллигенции" лишь функционально относили граждан "умственного труда" (независимо от его идейного качества) и считали ее межклассовой "прослойкой" между рабочими и крестьянами. Солженицын метко назвал ее "образованщиной". К сожалению, ее манкуртское наследие очень распространено и сейчас в РФ, его демонстрируют сами правители. В отличие от Филиппка вряд ли кто-то из них мог бы доказать свою грамотность молитвой «Богородице, Дево, радуйся».