Усиление борьбы с религией

Первые признаки нового усиления борьбы с религией появились в советской печати в начале 1982 г. Нападки на писателей-почвенников и искусствоведов появлялись, правда, и раньше (особенно в этом усердствовал журнал "Наука и религия"), но заметного отклика на верхах они не находили. В 1982 г., однако, в этой области были предприняты сверхординарные шаги, в том числе:

– инспирированная сверху кампания против писателя В. Солоухина и журнала "Наш современник", начатая главным идеологическим органом ЦК КПСС журналом "Коммунист";

– проведенный журналом "Наука и религия" и КГБ тайный рейд по "Золотому кольцу" древних русских городов с целью проверки того, что говорят экскурсоводы туристам (см. серию статей, открытую известными воинствующими безбожниками А. Шамаро и 3. Тажуризиной в "Науке и религии" № 9, 1982 г.); участники рейда во многих случаях выявили отсутствие критики христианства и даже превозношение его роли в русской истории; статьи на эту тему были подхвачены затем и центральными газетами;

– постановление ЦК КПСС о литературных журналах (см. "Правду" от 30.7.1983), в котором отмечена "міровоззренческая путаница" и "неумение рассматривать общественные явления с четких классовых позиций"; фактически это постановление вылилось в поход против тех кругов творческой интеллигенции, деятельность которых была ориентирована на отстаивание русских национальных и духовных ценностей (так называемая "Русская партия").

Если в середине 1982 г. еще не было ясно, какие круги правящей верхушки стоят за этими шагами, то с приходом Андропова и его людей к власти все стало на свои места: именно в его начавшееся правление борьба с национально-религиозными кругами в ряде партийных документов и выступлений объявлена основным направлением идеологической борьбы. Не заставили себя ждать и практические меры по борьбе с религией:

– в конце 1982 г. в Москве был проведен всесоюзный семинар для работников газет, журналов, издательств, радио и телевидения на тему "Роль средств массовой информации в атеистическом воспитании трудящихся..."; были даны новые инструкции об усилении атеистической пропаганды и о повышении ее качества, что незамедлительно отразилось на возрастании количества (правда, не качества) атеистических публикаций;

– при райкомах, горкомах и обкомах КПСС созданы атеистические советы, которые координируют всю атеистическую работу;

– по всей стране организуются агиткультбригады, народные университеты и лектории по научному атеизму, передвижные атеистические клубы и агитпоезда (железнодорожные, автобусные, водные), проводятся декады и недели научного атеизма, встречи с бывшими верующими; при жилищно-эксплуатационных конторах, а также на предприятиях и в организациях вводятся атеистические "устные журналы" и кружки; при кинотеатрах в крупных городах открываются кинолектории (примерная тематика фильмов: "Правда о святых", "Правда о Ксении Блаженной", "Под звон колоколов", "Светопреставление состоится 11 апреля" и др.), а в г. Николаеве работает даже атеистический театр. Планируется превращение ряда "культовых зданий" в атеистические музеи.

На проведение всех этих мероприятий, видимо, выделены большие средства.

Андроповская антирелигиозная кампания больше, чем, скажем, хрущевские гонения на религию, сочетается с борьбой против национального самосознания. Атеистические статьи и брошюры буквально пестрят фразами типа: “Марксистский атеизм неразрывно связан с пролетарским интернационализмом”, нужна “национальная по форме и интернациональная по содержанию советская обрядность”, “интернациональное и научно-атеистическое воспитание”, “преодоление религиозно-националистических пережитков” (см. показательную в этом отношении работу зам. директора Межреспубликанского филиала Института научного атеизма АОН при ЦК КПСС: В.А. Зоц. "Единство интернационального и атеистического воспитания", Москва, изд."3нание", 1983 г.).

И еще одна особенность похода Андропова против религии: усиление атеистической пропаганды и репрессий против активных мірян дополняется усилившимися попытками разложить Церковь изнутри: продвижением своих ставленников в епископат, все большим включением церковного возглавления в "борьбу за мир" (в советском понимании) и т.п. За послушание порою выдается и пряник, например, возвращается патриархии Даниловский монастырь в Москве. Запрягая церковное руководство в свою колесницу, власть стремится использовать авторитет Церкви в своих внешнеполитических расчетах и подорвать его в глазах населения страны.

Антирелигиозная кампания Андропова лежит в русле других его "преобразований", направленных на стабилизацию вырождающегося режима. Но ни пропагандные, ни репрессивно-дисциплинарные меры не могут остановить этого вырождения, ибо они не затрагивают первопричин тех явлений, которым Андропов объявил войну. В данном случае никакое "интернациональное и атеистическое воспитание" не может удовлетворить высших духовных потребностей человека, свести их к убогим рамкам коммунистической идеологии, которая в нашей стране уже давно представляет собой живой труп. Рост национально-религиозного самосознания в нашей стране относится к эпохальным явлениям, которые можно считать характерными для эпохи заката коммунистического режима. А эпохальные явления неустранимы пропагандно-репрессивными мерами.

М. Назаров
Опубликовано без подписи в журнале "Посев" (Франкфурт-на-Майне. 1983. № 10. С. 13)