31.3.1879 (13.4). – Преставился свт. Иннокентий Московский, апостол Сибири и Америки.
Митрополит Иннокентий Московский и Коломенский (Попов-Вениаминов; 26.8.1797–31.3.1879) причислен к лику святых за свой апостольский миссионерский труд среди народов Приамурья, Якутии, Камчатки и Аляски.
Родился будущий святитель в селе Ангинском Иркутской губернии, в семье пономаря Попова. К восьми годам он уже читал в храме за богослужением Апостол. Когда ему было шесть лет, умер его отец, и мать, имея на руках еще троих маленьких детей, вынуждена была отдать Ваню на воспитание брату покойного мужа. В девять лет Иван был привезен в Иркутск и определен в духовную семинарию. В 1814 г. ректор семинарии решил переменить фамилии ученикам. Изменены были как неблагозвучные фамилии, так и наиболее употребляемые – чтобы не было путаницы. Так Иван Попов стал Вениаминовым, получив фамилию в честь умершего в том году уважаемого всеми епископа Иркутского Вениамина (Багрянского).
В 1817 г., за год до окончания семинарии, Иван Вениаминов вступил в брак и был посвящен в диакона Иркутской Благовещенской церкви. В 1821 г. он был рукоположен во священника. В начале 1823 г. Иркутский епископ Михаил получил предписание от Синода послать священника на Алеутские острова (остров Уналашку), входившие тогда в состав русских владений, для просвещения светом Христовой веры тамошних жителей. Однако, боясь дальности расстояния и суровых условий жизни, никто из духовенства ехать туда не хотел – кроме единственного, отца Иоанна Вениаминова, прослышавшего о ревностном благочестии крещаемых алеутов. 7 мая 1823 г. отец Иоанн выехал из Иркутска со своим семейством, которое состояло тогда из старушки-матери, жены, годовалого сына и брата.
Отправился он сначала на свою родину, в село Ангинское, а оттуда на барже по реке Лене до Якутска, затем тысячу верст отец Иоанн со всей семьей проехал верхом на лошадях в Охотск. 29 июля 1824 г., более чем через год пути, семейство благополучно прибыло на место нового служения.
Алеутские острова вместе с побережьем Аляски были открыты русской экспедицией Беринга в 1741 г. и вошли в состав Российской империи. Заселение их русскими промышленниками, привлекаемыми богатым пушным промыслом, началось с конца XVIII века. Одновременно началась и проповедь христианства среди туземцев.
Первая Миссия Русской Православной Церкви у берегов Америки появилась на о. Кадьяк в 1793 г. в составе пяти монахов Валаамского монастыря во главе с архимандритом Иоасафом (Болотовым). В 1799 г., после гибели о. Иоасафа вместе со своими спутниками в море, обязанности начальника Миссии пришлось исполнять простому иноку Герману – будущему святому. Несмотря на кратковременность проповеди, христианство усердно принималось алеутами по их кроткому характеру. Ко времени прибытия отца Иоанна Вениаминова в русских владениях в Северной Америке, на разных островах, служили три священника-миссионера.
Прибыв на Уналашку, отец Иоанн Вениаминов нашел крайнюю скудость во всех сторонах жизни и миссионерского дела. На острове не было храма, и богослужение совершалось в ветхой часовне. Поэтому первой заботой отца Иоанна было построение храма, что, однако, оказалось делом нелегким, так как из алеутов никто работать не умел, и миссионеру пришлось предварительно обучать их плотничному, столярному и другим ремеслам. В храме многое, как например, престол и иконостас, было сделано руками самого отца Иоанна. Одновременно он изучал алеутский язык. Его постоянные проповеди и беседы отличались простотою и христианской теплотой, благодаря чему установились настоящие сыновние отношения паствы к своему пастырю.
Помимо Уналашки, отец Иоанн Вениаминов часто бывал и на других островах, крестя их жителей. Эти опасные путешествия совершались на утлой туземной лодке. Однако наградой было искреннее обращение ко Христу многих удивительных чад. О об одном чудесном случае во время одного из таких посещений отец Иоанн рассказывает так.
«Проживши на Уналашке почти четыре года, я в Великий пост отправился в первый раз на остров Акун к алеутам, чтобы приготовить их к говению. Подъезжая к острову, я увидел, что они все стояли на берегу наряженными, как в торжественный праздник, и когда я вышел на берег, то они все радостно бросились ко мне и были чрезвычайно со мною ласковы и предупредительны. Я спросил их: почему они такие наряженные? Они отвечали: «Потому, что мы знали, что ты выехал и сегодня должен быть у нас. На радостях мы и вышли на берег, чтобы встретить тебя». – «Кто же вам сказал, что я буду у вас сегодня, и почему вы узнали меня, что я именно отец Иоанн?» – «Наш шаман, старик Иван Смиренников, сказал нам: ждите, к вам сегодня приедет священник, он уже выехал и будет учить вас молиться Богу; и описал нам твою наружность так, как теперь видим тебя».
Вскоре оказалось, что "шаман" этот уже был обращен в христианство двумя русскими отшельниками, жившими на острове и достигшими прозорливости: они-то и сообщили "шаману" о предстоящем прибытии на остров о. Иоанна. «Тогда что-то необъяснимое произошло во мне, – продолжает о. Иоанн, – какой-то страх напал на меня и полное смирение. Что, ежели в самом деле, подумал я, увижу их, этих ангелов, и они подтвердят сказанное стариком? и как я пойду к ним? ведь я же человек грешный, следовательно, и недостойный говорить с ними, и это было бы с моей стороны гордостью и самонадеянностью... И я, как недостойный, решился не ходить к ним...».
Алеуты, действительно, проявляли огромное благочестие к слушанию Слова Божия и исполнению заповедей. В дни постов совсем ничего не ели. Во время богослужения они стояли внимательно и настолько неподвижно, что можно было по следам их ног узнать, сколько народу было в храме. К священникам питали преданность и любовь и готовы были услужить им, чем могли. С распространением христианства стало прекращаться многоженство и внебрачное сожитие, а также убийство рабов при погребении знатных лиц. Даже ссоры и драки стали происходить редко, а междоусобия, сильно распространенные до того, совсем прекратились.
Жизнь среди алеутов, постоянная проповедь им Слова Божия способствовали углублению знания отцом Иоанном алеутского языка. Он составил для алеутов азбуку и постепенно стал переводить священные книги, устроил на Уналашке училище для мальчиков и сам учил их, составив все учебники. Кроме языка, отец Иоанн изучал быт своей паствы. Так, он собрал песни алеутов, по своим наблюдениям за природными явлениями составил "Записку об островах Уналашкинского отдела". Отец Иоанн Вениаминов жил с семьей сначала в землянке, а потом перешел в скромный домик, выстроенный собственными руками.
В таких заботах и неусыпных трудах отец Иоанн Вениаминов провел на Уналашке десять лет и обратил в христианство всех жителей острова. Он был награжден наперсным крестом и переведен на остров Ситку (оcтров Баранова), в Новоархангельск – административный центр русских владений в Северной Америке, для просвещения другого народа – колошей, которые относились к белым переселенцам, в том числе и к русским, с большим подозрением.
Прибыв на Ситку, отец Иоанн занялся сначала изучением языка и обычаев колошей. Вскоре случай изменил отношение колошей к русским. На острове началась эпидемия оспы, от которой колоши, отказывавшиеся принимать прививки от русских, гибли в большом количестве. Между тем русские и алеуты, которым оспа была привита, остались невредимыми. Это заставило и колошей просить русских о помощи, и после своего спасения они перестали смотреть на них как на своих врагов. И хотя обращение колошей шло медленно, однако они относились к проповедникам с уважением и не препятствовали желающим креститься.
Отец Иоанн всегда с большой осторожностью принимался за свое дело и тем привлекал к себе грубые сердца дикарей; старался более убеждать, чем принуждать, и терпеливо выжидал добровольного желания креститься. Для детей он устраивал школы, в которых преподавал по им самим составленным учебникам. Наконец, кроме просвещения светом Евангелия, он обучал туземцев кузнечному и плотницкому ремеслам. При этом он снискал сердечное расположение к себе: дикари полюбили его.
На Ситке отец Иоанн пробыл пять лет. За это время им была начата книга "Замечания о колошском и кадьякском языках и отчасти о прочих наречиях в Российско-американских владениях", которая, как и грамматика алеутского языка, удостоилась лестных отзывов специалистов и внесла много нового в науку.
Многолетний опыт в деле распространения Слова Божия убедил отца Иоанна в том, что при разбросанности туземных поселений была нужна постоянная проповедь, что было невозможно при малочисленности священников и недостатке средств. Решение этого зависело от высшего начальства, следовательно, нужно было хлопотать. Кроме того, ему нужно было лично просить разрешения на издание священных книг на алеутском языке. С этой целью отец Иоанн решился отправиться в Петербург. Отправив супругу и детей на родину в Иркутск, в ноябре 1838 г. о. Иоанн отплыл с острова Ситки и восемь месяцев спустя в июне 1839 г. прибыл в столицу.
Однако хлопоты в Синоде растянулись на несколько месяцев, в которые отец Иоанн занялся сбором пожертвований для распространения и утверждения христианства на Алеутских островах и с этой целью отправился в Москву к преосвященному Филарету, тогдашнему митрополиту Московскому. Святитель с первого взгляда полюбил трудолюбивого проповедника. «В этом человеке есть что-то апостольское», – говорил он об отце Иоанне. Не раз в свободное время беседовали они наедине. Осенью отец Иоанн вернулся в Петербург, где его ждало решение Святейшего Синода об увеличении штата священнослужителей в американских владениях России. Ему также было разрешено печатать свои переводы, и, кроме того, за свои долголетние апостольские подвиги он был возведен в сан протоиерея.
Но не только радостные вести ждали его в Петербурге; из Иркутска сообщили о горе – кончине его супруги. Митрополит Филарет, утешая его, убеждал принять монашество. Но из-за обремененности большой семьей (две дочери и четыре сына) и невозможности в миссионерских разъездах выполнять все требования монашеского устава отец Иоанн согласился не сразу. Когда же, по ходатайству митрополита Филарета, дети его были устроены на казенное содержание, то постриг был совершен – 19 ноября 1840 г. с наречением имени Иннокентия, в честь святителя Иркутского. На другой день иеромонах Иннокентий был возведен в сан архимандрита.
Между тем в Святейшем Синоде состоялось решение об образовании новой, Камчатской епархии, к которой были отнесены и Алеутские острова. Возник вопрос о назначении архиерея на новое место. Императору Николаю I был представлен список из трех избранников, в числе которых был и архимандрит Иннокентий. Государь пожелал его видеть и после беседы решил: «Передайте митрополиту, что я желаю, чтобы вы были назначены архиереем новой епархии».
Посвящение Иннокентия во епископа Камчатского, Курильского и Алеутского последовало 15 декабря 1840 г. в Казанском соборе. Месяц спустя преосвященный Иннокентий уже выехал из Петербурга через Сибирь в Америку. По пути он заехал в родной Иркутск, где народ толпами встречал его при въезде, все церкви приветствовали колокольным звоном. Заехал и на место своего рождения в село Ангинское, заходил в избу, в которой родился и провел детство, посетил своих старых знакомых и, отслужив молебен, пустился в дальний путь, напутствуемый добрыми пожеланиями земляков. Наконец, 27 сентября 1841 г. после утомительного и долгого пути епископ Иннокентий благополучно прибыл на остров Ситку.
Теперь, с принятием нового звания, круг просветительской деятельности епископа Иннокентия сильно расширился. Его епархия была чрезвычайно обширной и обнимала многочисленные народы, жившие на американском материке, Алеутских и Курильских островах, на Камчатке и на побережье Охотского моря. Так, в первую свою поездку по епархии он преодолел более пяти тысячи верст где морем, а где и на собаках.
Поставляя священников во вновь открытые приходы, преосвященный давал им самые подробные наставления и убеждал их действовать силой проповеднического слова, а не принуждением или заманчивыми обещаниями. Обращения туземцев шли также успешно и почти без всяких настояний миссионеров; напротив, искавшие крещения подвергались самому строгому испытанию. Особенно утешительными для миссионеров были обращения тех язычников, которые сначала сопротивлялись обращению, а затем сами являлись с мольбой о крещении. Бывали случаи и чудесного исцеления после крещения. Так, одна старуха, будучи при смерти, пожелала принять крещение, но так как сама она ходить уже не могла, то была принесена для таинства на носилках. После крещения она вернулась домой самостоятельно, лишь опираясь на палку. Точно также молодой мужчина, с детства страдавший припадками безумия, после крещения совершенно исцелился. Подобные случаи, свидетельствуя о Божественной силе христианства, особенно способствовали обращению туземцев. Помимо проповеди и наставлений в Законе Божием, епископ Иннокентий предписывал миссионерам учить детей и всех желающих грамоте как на местном, так и на русском языке, что население делало очень охотно, и вскоре грамотность туземного населения стала даже выше, чем грамотность некоторых народностей коренной России.
В 1850 г. за свою миссионерскую деятельность среди народов далекой окраины России епископ Иннокентий был возведен в сан архиепископа.
Во время своих путешествий по Сибири архиепископ Иннокентий бывал также и у якутов, и тунгусов, за отдаленностью жительства никогда не посещавшихся своими архипастырями. Архиепископ был знаком с этими народами еще с детства у себя на родине, в Иркутской губернии. Следствием такого попечения было то, что Якутская область была отделена от Иркутской епархии и присоединена к Камчатской. По этой причине архиепископу Иннокентию пришлось переменить место своего постоянного жительства и переехать в Сибирь, в город Якутск, где его ждали новые миссионерские труды.
Якуты, принимая крещение, главным образом из-за некоторых льгот, оставались почти в полном неведении христианства и часто сохраняли прежние языческие верования и обычаи. Верный своим принципам, архиепископ Иннокентий немедленно принялся за просвещение, переводя на якутский язык священные и богослужебные книги, для чего им была организована специальная комиссия. 19 июля 1859 г. в Якутском Троицком соборе впервые было совершено богослужение на якутском языке. Преосвященный сам служил молебен и читал Евангелие. Якутов до того тронуло это событие, что старшины их от лица всех своих собратьев представили владыке Иннокентию просьбу, чтобы день этот навсегда стал праздничным. Кроме этого велась работа по переводу священных и богослужебных книг и на тунгусский язык.
Несмотря на свои уже преклонные лета, архиепископ почти постоянно предпринимал путешествия по своей еще более расширившейся епархии, часто подвергая себя разного рода лишениям и опасностям. В одно из таких путешествий, находясь в Аянском порту, он едва не был взят в плен англичанами, которые в связи с Крымской войной напали на российские дальневосточные владения. Преосвященный убедил англичан не брать его в плен, так как пользы им от этого не будет. Англичане не только оставили его в покое, но даже освободили захваченного ими ранее одного священника.
Миссионерское рвение архиепископа Иннокентия простиралось и на народы, жившие по Амуру и на границе с Китаем. Как человек, преданный своей родине, близко принимавший к сердцу ее интересы и радеющий о ее величии, он проявлял большую заботу о благоприятном для России разрешении амурского вопроса. С этой целью он сам предпринял путешествие по Амуру и составил подробную записку "Нечто об Амуре", в которой, на основании личных наблюдений и опросов, обосновал возможность навигации по Амуру и заселения его берегов. Содействие архиепископа Иннокентия присоединению Амура к России было оценено очень высоко: в его честь был назван город Благовещенск – в память начала его священнослужения в Благовещенской церкви Иркутска.
В конце июня 1857 г. архиепископ Иннокентий был вызван в Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. Его участие в работе высшего органа церковного управления помогло благополучно разрешить вопрос об открытии викариатства на Ситке и в Якутске. Кафедру решено было перевести в Благовещенск, где владыка Иннокентий так же неутомимо продолжал дело своего служения, совершая частые путешествия по Амуру.
В 1867 г. скончался Московский митрополит Филарет и на место почившего был назначен архиепископ Иннокентий. Сам преосвященный Иннокентий был поражен этой вестью более всех. Прочитав депешу, он изменился в лице и несколько минут был в раздумье. Затем целый день оставался один, а ночью долго и усердно молился, стоя на коленях. Дивился он собственной судьбе: сын бедного сельского пономаря делается преемником великого архипастыря, одним из первых иерархов Русской Церкви – митрополитом Московским!
В мае 1868 г. высокопреосвященный Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, прибыл в древнюю русскую столицу и на ступенях Успенского собора сказал: «Кто я, дерзающий восприять и слово и власть моих предшественников? Ученик отдаленнейшего времени, отдаленнейшего края и в отдаленной стране проведший более половины своей жизни; не более как смиренный делатель на ниве Христовой, учитель младенцев и младенчествующих в вере».
Ему было уже более семидесяти лет, он был болен, почти слеп, но все-таки был преисполнен рвения к деятельности. За новыми заботами он не забывал своего миссионерского призвания. С целью проповеди Евангелия на окраинах России им было учреждено миссионерское общество. Открытое в Москве в январе 1870 г., оно встретило большое сочувствие во всех уголках России. Во многих епархиях были открыты соответствующие комитеты.
Однако с середины 1878 г. митрополит Иннокентий почти непрерывно болел и стал готовиться к кончине. На Страстной неделе он попросил себя пособоровать. 30 марта 1879 г. он вызвал к себе преосвященного Амвросия (позднее епископа Харьковского) для чтения канона на исход души, а 31 марта в 2 часа отдал Богу душу. 5 апреля тело почившего было предано земле рядом с могилой митрополита Филарета в Троице-Сергиевой Лавре. «Дайте знать, – говорил, умирая, преосвященный, – чтобы при погребении моем речей не было, в них много похвал. А проповедь по мне скажите, она может иметь назидание, и вот текст для нее: от Господа стопы человеку исправляются (Пс. 36, 23)».
В 1974 г. Православная Церковь в Америке подняла вопрос о прославлении просветителя Аляски митрополита Московского и Коломенского Иннокентия (Вениаминова). Три года ушло на изучение собранных в США и на родине святителя свидетельств о его жизни и равноапостольных трудах. 23 сентября (6 октября н.ст.) 1977 г. решением Синода РПЦ апостол Америки и Сибири был причислен к лику святых. Память его совершается дважды в год – 31 марта, в день блаженной кончины, и 23 сентября – в день его прославления. 10 июня память святителя Иннокентия празднуется вместе со всеми Сибирскими святыми.
Использована публикация: http://days.pravoslavie.ru/Life/life6607.htm
