Дерусификация Северного Кавказа: от большевиков до наших дней

Потеряет ли Россия Ставрополье?

Среди многочисленных мин, заложенных под фундамент России большевиками и их наследниками, весьма значимое место занимает Северный Кавказ. В период гражданской войны красные интернационалисты не нашли ничего лучшего, как наделять чеченцев и ингушей исконно русскими землями терских казаков. Таким образом подавлялось ненавидимое захватившей Россию бандой казачество и обеспечивалась поддержка со стороны горцев.

17 ноября 1920 года большевицкий "Съезд народов Терской области" официально провозгласил уничтожение Терской области и создание на ее месте Горской АССР, образование которой было утверждено декретом ВЦИК от 20 января 1921 года. Внутри новоявленной "республики" создавались национальные округа, которые в дальнейшем должны были послужить основой для образования отдельных автономных областей. Города Грозный и Владикавказ становились самостоятельными административными единицами.

Одновременно под предлогом "ликвидации последствий аграрной политики царизма" «По вопросу аграрному признать необходимым возвращение горцам Северного Кавказа земель, отнятых у них великорусами, за счет кулацкой части казачьего населения и поручить СНК немедленно подготовить соответствующее постановление», - писал В.И. Ленин.

14 октября 1920 года Политбюро приняло постановление, согласно которому наделение землей горцев должно было проходить за счет "кулацкой части казачьего населения". Состоявшиеся на местах весной-летом 1921 года окружные партконференции постановили решать аграрный вопрос на Северном Кавказе путем "отчуждения излишков казачьих земель для постоянного наделения ею безземельных горцев". Для обеспечения этих постановлений решением Кавказского бюро ЦК РКП(б), которое тогда возглавлял Г.К. Орджоникидзе, десятки тысяч казаков в течение суток были выселены со своих родных мест. Половина из них, включая женщин и детей были просто уничтожены.

«Выселено в военном порядке пять станиц. Недавнее восстание казаков дало подходящий повод и облегчило выселение, земля поступила в распоряжение чеченцев. Положение на Северном Кавказе можно считать несомненно устойчивым…», - докладывал Ленину И.В. Сталин. В приказе ВрИО командующего Кавказской трудовой армией Медведева читаем: «Ст. Калиновскую сжечь; станицы Ермоловская, Закан-Юртовская, Самашкинская, Михайловская - отдать беднейшему безземельному населению и в первую очередь всегда бывшим преданным Соввласти нагорным чеченцам: для чего все мужское население вышеозначенных станиц от 18 до 50 лет погрузить в эшелоны и под конвоем отправить на Север, для тяжелых принудительных работ; стариков, женщин и детей выселить из станиц, разрешив им переселиться в хутора или станицы на Север; лошадей, коров, овец и прочий скот, а также пригодное для военцели имущество передать Кавтрудармии - ее соответствующим органам, причем лошадей распределить по указаниям Штаба фронта».

Покончив с терским казачеством и наделив его землями «преданных» чеченцев, большевики занялись преумножением автономий. Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северо-Осетинская и Ингушская АО… В январе 1934 года состоялось объединение Чеченской и Ингушской областей. 5 декабря 1936 года Чечено-Ингушская и Северо-Осетинская автономные области были преобразованы в автономные республики. Для управления автономными областями в большевицких партшколах были взращены кадры национальной бюрократии.

Не обошла перекройка границ и Ставрополье. А в 1937 году в юго-восточной части края создается Кизлярский национальный округ…

Политика «чеченизации» была прервана гитлеровским нападением на СССР. Мгновенно развернувшись на 180 градусов и позабыв всякий «интернационализм», большевики с обычным ожесточением принялись репрессировать уже «преданных» чеченцев и ингушей. После массовой депортации народов Чечено-Ингушская АССР была ликвидирована. Большая часть ее территории вместе с частью Ставропольского края и упраздненным Кизлярским национальным округом была объединена в образованную 22 марта 1944 года Грозненскую область.

Однако, настало время «оттепели». Странная эта «оттепель» оплакала «комиссаров в пыльных шлемах» и ни единой слезы не уронила по русским крестьянам… Точно также реабилитировала она ингушей и чеченцев, ни на мгновение не вспомнив об уничтоженных терских казаках. Никита Хрущев вернул горцев в родные края, восстановил Чечено-Ингушскую АССР за счет территорий расформированной Грозненской области и значительной части Северо-Осетинской АССР, от которой отрезали восточные районы с такими городами, как Назрань (бывшая Коста-Хетагурово), Малгобек, Карабулак и т.д. Кроме того, обиженным народам прирезали казачье левобережье Терека [Чечено-Ингушской АССР были переданы три ставропольских степных района с русским населением: Наурский, Шелковской и Каргалинский. - Ред.]. Это знаменательное событие произошло в 1957 г. А уже через год в Грозном произошёл малоизвестный русский бунт.

«Только за 1957 год в автономную республику прибыло свыше 200 тыс. человек, что существенно превышало цифры, предусмотренные четырехлетним планом переселения, - говорится в статье О. Матвеева, посвящённой этому событию. - Это создавало серьезные проблемы с трудоустройством и обеспечением жильем. К тому же - массовое приобретение оружия, круговая порука, убийства на почве кровной мести, изнасилования, нападения на жителей республики, представляющих другие национальности.

Прибывшие шейхи, муллы и тейповые авторитеты, воздействуя на молодежь в националистическом и религиозном духе, стремились оживить идеи мюридизма и повиновения законам шариата. (…) По всей республике стали обыденным явлением ссоры из-за домов и приусадебных участков, скандалы и групповые драки с применением холодного и огнестрельного оружия. Так, например, в конце 1957 года в Грозном распространялись антирусские листовки, были зафиксированы и нападения чеченской молодежи на учащихся ремесленных училищ и офицеров Советской Армии.

«Дела совсем плохие, - писала одна из русских жительниц Чечни своей родственнице в Россию, - приезжают чеченцы, творят что только вздумается, бьют русских, режут, убивают, ночью поджигают дома. Народ в панике. Многие уехали, а остальные собираются».

И действительно, в результате запугивания, при полном попустительстве республиканских властей в течение 1957 года за пределы ЧИ АССР выехали 113 тысяч русских, осетин, аварцев, украинцев и граждан других национальностей.

Справедливое возмущение населения бесчинствами хулиганских элементов из числа чеченцев, а также неспособность власти реально защитить некоренных жителей спровоцировали русское население Грозного на массовые беспорядки, произошедшие в городе 26 и 27 августа 1958 г. (…)

Вечером 23 августа 1958 года в пригороде Грозного поселке Черноречье, где преимущественно проживали рабочие и служащие Грозненского химического завода, чеченец Лулу Мальсагов, находясь в нетрезвом состоянии, устроил драку с русским парнем Владимиром Коротчевым и нанес ему ножевые ранения в живот. Чуть позже Мальсагов вместе с другими чеченцами встретили только что демобилизованного из армии рабочего завода Евгения Степашина и несколько раз ударили его ножом. Ранения Степашина оказались смертельными, а Коротчева удалось спасти».

26 августа в Грозном проходит первый митинг против бесчинств чеченцев. Группа молодёжи ворвалась в обком и попыталась силой вытащить на площадь председателя Совета Министров ЧИ АССР Гайербекова, второго секретаря обкома КПСС Чахкиева и других работников. Однако, сотрудникам КГБ и МВД удалось изгнать демонстрантов из обкома и задержать наиболее активных из них. Митинг был рассеян солдатами гарнизона и милицией. Однако уже на другой день, как пишет Матвеев, «на площади Ленина скопилось около 10 тысяч человек. Выступающие настойчиво повторяли свои требования - освободить товарищей, арестованных накануне. Над головами людей из динамиков слышались призывы: «Освободите арестованную молодежь!», «Вышлите чечен из Грозного!» К 14 часам часть толпы в количестве более тысячи человек подошла к зданиям КГБ и МВД республики. Несколько человек проникли на балкон здания МВД и потребовали освободить всех задержанных накануне. Под давлением масс власти пошли на уступки и выпустили всех на свободу. (…)

Была наспех написана и обращенная к властям резолюция митинга. «Учитывая проявление со стороны чечено-ингушского  населения зверского отношения к народам других национальностей, выражающегося в резне, убийствах, насилии и издевательствах, - говорилось в ней, - трудящиеся города Грозного от имени большинства населения республики предлагают:

1. С 27 августа 1958 года переименовать ЧИАССР в Грозненскую область или же в Межнациональную советскую социалистическую республику.
2. Чечено-ингушскому населению разрешить проживать в Грозненской области не более 10% от общего количества населения.
3. Переселить передовую прогрессивную комсомольскую молодежь различных национальностей из других республик для освоения богатств Грозненской области и для развития сельского хозяйства...» (…)

Не сумев дозвониться до Москвы, толпа направилась на междугородную телефонную станцию. При попытке проникнуть внутрь был убит охраной рабочий химзавода Андрианов и еще 2 человека получили ранения. Под угрозой насилия телефонисты все же организовали активистам митинга связь с приемной Первого секретаря ЦК КПСС Хрущева. В 23 часа группа демонстрантов с красным знаменем направилась на Грозненский вокзал и задержала отправление поезда «Ростов-Баку». Люди ходили по вагонам и просили пассажиров рассказать жителям других городов, что «в Грозном чеченцы убивают русских, а местные власти не принимают никаких мер». На внешней стороне вагонов появились надписи: «Братцы! Чеченцы и ингуши убивают русских. Местная власть поддерживает их. Солдаты стреляют по русским!»

Около полуночи на станции появились войска, но участники митинга забросали их камнями. В ход пошли приклады. Вскоре толпу все же удалось рассеять, а поезд отправить по назначению. Одновременно войсковым подразделениям удалось навести порядок на площади у здания обкома.

На следующий день органами милиции и госбезопасности начались интенсивные розыски активных участников беспорядков. Каждый день происходили все новые и новые аресты, число которых перевалило за сотню. В течение ближайших двух месяцев местный суд едва успевал оглашать приговоры: от года условно до 10 лет лишения свободы. Среди статей обвинения у 91 осужденного фигурировала статья 59-2 (массовые беспорядки). Так расправлялась власть с теми, кто посмел усомниться в правильности ее курса».

Никаких выводов из этого пролога будущих кровавых событий в регионе власть не сделала. Не сделали их и в «новой» России, где о событиях 1958 г. едва ли кто помнил. В точности по хрущевским лекалам в постановлении Верховного Совета России от 15 марта 1992 года признавались незаконные репрессивные акты против народов, подвергшихся насильственному переселению – чеченцев и ингушей, но ни слова не говорилось о десятках тысяч уничтоженных казаков. Подписанный Б. Ельциным 26 апреля 1991 года Закон РСФСР "О реабилитации репрессированных народов" в ст. 6 даже провозгласил "территориальную реабилитацию" народов, официально объявленных "репрессированными", с организацией "мероприятий по восстановлению национально-территориальных границ, существовавших до их антиконституционного насильственного изменения", а также возвращение "репрессированных народов" в "места прежнего проживания на территории РСФСР". Само собой, о том, чтобы вернуть земли казакам и восстановить ликвидированную большевиками Терскую область, не велось речи.

Что произошло далее, памятно, должно быть, всем…

«Погромы, грабёж и убийства не-чеченского населения начались в Чечне уже с весны 1991 (и не встретили противодействия Москвы), - писал А.И. Солженицын. - Тем более чеченские лидеры и активные боевики не упустили использовать государственный развал осенью 1991. Дудаев захватил власть и объявил ту независимость Чечни, которой чечены всегда настороженно жаждали. Ни к чему не готовое, лишённое исторического мышления российское руководство тут же импульсивно объявило в Чечне военное положение, но, через два-три дня сняв его по своему бессилию, только выставило себя в смешном виде. И уже тут первая загадка дальнейшего трёхлетнего бездействия: российское военное командование уступило самопровозглашённой Чечне обильное вооружение всех родов, включая авиацию. (…) Какие-то могучие тайные интересы каких-то высоких сфер в Москве продиктовали поведение «как если б ничего не произошло». Всё такой же обильный поток тюменской нефти отправлялся на грозненский нефтеперерабатывающий завод, не принося России даже сравнительно стоимости этой нефти, разница кому-то доставалась, где-то делилась. Так же продолжались государственные дотации Чечне и все другие экономические и транспортные связи с ней.

А в самой Чечне разыгрывался необузданный террор против не-чеченского населения, да главным образом – русских. Чечены произвольно оскорбляли, унижали русских, грабили, отнимали имущество, квартиры, земельные участки, убивали, выбрасывали с этажей из окон, насиловали, похищали женщин, и мужчин, и детей из детских садиков, – многие так и исчезли бесследно. «Русские! вон из Чечни!» Раздались из Чечни русские вопли, русские приезжали с жалобами, стучаться в российские инстанции – но все три года те оставались безучастны. Ни административной, ни судебной защиты не было никому. И о судьбе этого полумиллиона не-чеченов – молчала вся российская пресса, столь теперь свободная, молчала все три года! И российское телевидение не показывало нам никаких раздирающих сцен и трупов – три года. И три же года благодушествовали самые знатные российские «правозащитники», выявляя хладнокровие нашего образованного общества. (За все три года мне известно лишь одно сообщение из Чечни в московской газете: что за первые полгода режима Дудаева в Чечне подвергся насилию каждый третий житель («Экспресс-хроника», 28.7.1992) – разумеется, не-чечен.) Это и была, как теперь говорят, этническая чистка, но из Боснии она стала заметна всему миру, а из Чечни – никому. Ни ООН, ни ОБСЕ, ни Совету Европы».

Ни РФ, - добавим мы к этому перечню. После двух войн РФ со всей щедростью выплачивала компенсации пострадавшим в ходе неё чеченцам. Но ни разу на официальном уровне не вспомнилось о тех многих тысячах русских, которые, спасаясь от этнической чистки, вынуждены были бежать из Чечни, лишились всего имущества, чьи родные были зверски убиты. И если говорится у нас о беженцах, то лишь о чеченских. Беженцы русские по сей день не получили никаких компенсаций.

Казалось бы, кровавая эта история неужто могла ничему не научить принимающих решения? Оказывается, могла. 19 января 2010 г. президентским указом был образован Северно-Кавказский федеральный округ, в который строго по большевицким лекалам помимо кавказских республик был включено русское Ставрополье. В последующие годы СМИ время от времени сообщали о ситуации в регионе, становящейся всё более напряжённой.

«О том, что ситуация на Ставрополье давно развивается по неблагоприятному для государственности России сценарию, во властных структурах знают, - констатировал корреспондент Сергодня.ру Ярослав Таманцев в статье 2012 г. - На уровне руководства регионов и силовых структур Южного и Северо-Кавказского федеральных округов регулярно проводятся совещания, где обнародуется тревожная информация. Большинство оперативных и аналитических обобщений сводится к тому, что в Ставропольском крае стремительными, подчеркнем, именно стремительными темпами, продолжается выдавливание русского и русскоязычного населения. Восточным районам края в этом плане принадлежит пальма первенства. Казачье и русское население поселков, бывших хуторов и станиц убывает из-за оттока людей в другие регионы России. Кроме того, продолжается и естественная убыль старожилов.

По данным правоохранительных органов, Ставрополье обживают в основном выходцы из Чечни и Дагестана. Помимо того, что идет скупка, самозахват земель сельскохозяйственного назначения, взоры нового населения края обращены на благоустроенный и перспективный с точки зрения развития туризма район Кавказских Минеральных Вод.

Ситуация настолько тревожна, что в беседе с корреспондентом «Сегодня.ру» один из представителей властных структур заявил прямо: «Ставрополье мы потеряли...». Думается, в комментариях это утверждение особо не нуждается».

«Вы здесь скоро будете дома бросать и убегать» — межнациональный мир в Ставропольском крае, кажется, остался только на бумаге. Десятки задержанных, ножи, стволы, драки, убийства — регион стал новой зоной нестабильности в России», - так в 2013 г. писал «Московский комсомолец». В большом материале газеты Ставропольский край именуется не иначе, как русским Косово.

Дав длинный перечень этнических конфликтов и преступлений против русских в регионе, корреспондент отмечает: «Дело дошло до того, что на одном из заседаний краевого правительства председатель краевой Думы Юрий Белый заявил: «Мы сидим на пороховой бочке. Проблемы возникают по всему краю. В Интернете о нас массово отзываются так: «Мы еще покажем Алексеям и Иванам, кто тут хозяева!». Губернатор края Валерий Зеренков предложил сформировать при правоохранительных органах казачьи войска численностью до тысячи человек, вооруженные травматическим оружием.

— Я родился в Грозном и прекрасно помню, какие процессы там происходили в конце 80-х — начале 90-х годов, — говорит активист общественного движения «Новая сила» Евгений Боярский. — Тогда мы видели взрывной рост национализма. Из республики тогда бежали до 300 тысяч человек, тысячи русскоязычных были убиты до начала первой чеченской войны. По моим наблюдениям, сейчас ситуация в крае находится на уровне той чеченской ситуации».

Приведём ещё несколько важных свидетельств из цитируемого материала:

Глава Левокумского района Николай Напханюк: «У нас в районе население 40 тысяч человек. Ежегодно уезжает 300–400 русскоязычных семей, это факт. Сейчас у нас в районе соотношение такое: 75% русских, 25% приезжих. При этом в руках приезжих даргинцев сосредоточено около 70% бизнеса и земли. К этой ситуации привела продажность прежних руководителей. Кто платил, тот и заказывал музыку».

Демограф, профессор Ставропольского государственного аграрного университета, доктор политических наук Юрий Ефимов: «Русское население себя не так активно воспроизводит, а кавказское более активно. Миграционные процессы играют на руку кавказским этносам. Если раньше в регион был огромный приток русских из национальных республик, то сейчас он исчерпался — все, кто мог, уже уехали. Особенно тяжелая ситуация на востоке края. В 2010 году я получил карт-бланш от краевых властей по изучению текущего положения. Мы с моими помощниками эти районы объехали, подробно ситуацию изучили, выдвинули губернатору ряд предложений. Но никто ничего делать не захотел. Мы подробно исследовали миграционную, демографическую, социально-экономическую сферы восточных районов. Наиболее тяжелая ситуация в 5 из них: Нефтекумском, Буденновском, Левокумском, Курском, Арзгирском. Кроме нашего исследования никто подробно проблему миграционных потоков и взаимодействия приезжих с коренными жителями даже не изучал. Муниципалитеты бьют в колокола, они на местах все видят, но на уровне региона чиновникам легче сделать вид, что ничего не происходит».

Война в Новороссии в значительной мере отвлекла внимание общества от событий на Ставрополье. Эксперты, предрекавшие взрыв в этом регионе после Олимпиады-2014 ошиблись. Взрыв грянул в Киеве. Однако, проблему Ставрополья это, конечно, не решило.

В 2015 г. русские активисты Ставропольского края обратились к власти с требованием признать государствообразующий статус русского народа. В своём обращении к президенту они, в частности, указывали: «В стратегии социально-экономического развития Северного Кавказа до 2025 года, разработанной под руководством Александра Хлопонина, не предполагается присутствие русского этническо-культурного компонента в Ингушетии, Чечне и Дагестане, а значит в перспективе и в других субъектах СКФО, включая Ставрополье». Данное обращение осталось неуслышанным.

Эксперт РИСИ А.В. Атаев даёт следующую оценку ситуации в регионе: «Ставрополье – это давно уже не буферная территория на пути радикалов. Это очаг напряжения. В Ставрополе есть места компактного проживания лиц, которые совсем недавно стали неофитами. Это благодатная среда для тех, кто может сформировать радикальный джамаат. Сама ситуация этому способствует. Идёт колоссальный отток русского населения с восточных районов Ставрополья и даже из самого Ставрополя. Идёт замещение коренного населения. Оно идёт очень планомерно, системно. Создаётся культурная среда новая. Очевидно, что этим процессом руководят. Ваххабитские проповедники стимулировали приток нового населения, радикального, в республики Северного Кавказа. Сейчас это идёт на Ставрополье. Образовывается джамаат. Тогда происходит конфликт за землю, тогда идут конфликты за пастбища, и уже у местных жителей нет возможности выпасать свой скот… Эти люди финансируются из закрытых исламистских фондов, из не очень легитимно работающих коммерческих организаций, это поддерживается очень активно западными грантодающими организациями. Создаются предпосылки, чтобы коренное население уходило. Цель – чтобы Кавказ перестал быть российским». Прогноз Атаева безотраден: «Если этот процесс будет нарастать, то помимо того, что будет усиливаться радикальная составляющая, колоссальными темпами будет падать ещё экономика. К сожалению, на мой взгляд, эти процессы носят уже необратимый характер в Ставрополье».

Придя к власти в 1917 г., большевики стали проводить т.н. интернациональную политику. Но куда точнее назвать эту политику антинациональной. Антирусской. Её итогом стал распад русского государства, колоссальные демографические потери русского народа и множество мин, которые продолжают детонировать. Коммунистической власти официально не существует уже более 26 лет. Но за все эти годы её политика в вопросе национальном остаётся по существу неизменной. Процессы, о необратимости которых говорит эксперт РИСИ, действительно необратимы в нынешних условиях. Для того, чтобы эти процессы, а также другие аналогичные (сепаратистские, центробежные) стали обратимы, России необходима русская национальная политика, в основе которой стояли бы интересы государствообразующего народа, благополучие и преумножение которого является единственной гарантией существования России как таковой. Принятие и проведение в жизнь такой политики есть вопрос выживания нашего народа и нашей страны. И именно проведение такой политики стало бы реальным, а не формальным окончанием самого катастрофичного периода нашей истории – большевицкого, означало бы подлинное преодоление его. Однако, увы, предпосылок подобного преодоления пока не наблюдается. Государственная система РФ продолжает следовать ложным интернационально-многонациональным догмам. К чему это приводит, мы наблюдали за последний век и, в особенности, последние десятилетия – не единожды. И не дай на Бог увидеть это ещё раз – теперь в русском Ставрополье.

Елена Семёнова
"Русская стратегия"
http://rys-strategia.ru/news/2018-02-26-4859

См. также: Елена Семенова, Оксана Борисова. Невыученные уроки Чеченской войны. Беженцы из Чечни обвинили Правительство РФ в бездействии.

От редакции РИ. Следует уточнить, что после первоначального поощрения национальных меньшинств в борьбе против русских как главного врага коммунизма большевики стали подавлять религии всех народов, в том числе чеченцев – отчего последовали как их восстания, так и надежды на немецких "освободителей" в годы войны... Карательная высылка чеченцев Сталиным "за сотрудничество с оккупантами" в 1944 г. лишь подлила масла в огонь. Возвращались они из ссылки озлобленные "против Москвы". Память об этом, по мнению чеченского историка Авторханова, сыграла большую роль в возникновении нынешнего антирусского сепаратизма.

Разумеется, независимую террористическо-рабовладельческую "Ичкерию" Дудаева-Масхадова-Басаева Москва, после первого попустительства, наконец-таки правильно подавила. Но вместо восстановления справедливости по отношению к изгнанным 300 тысячам русских Путин решил купить лояльность чеченцев деньгами, что для всех очевидно. C 2007 по 2015 г. Чечня получила из федерального бюджета в виде субсидий, субвенций и дотаций 539 млрд руб. Их ежегодный объем в среднем составлял 60 млрд руб., и по этому показателю республика ‒ в тройке самых дотационных регионов (больше в 2013 и 2014 годах получили только Дагестан и Якутия). По данным Минфина, в 2014 году 81,6% бюджета Чечни ‒ это поступления из федерального бюджета. Больше было только у Ингушетии ‒ 85,6%. По дотациям на душу населения Чечня, впрочем, на 8-м месте (41,5 тыс. руб.) после Чукотского и Ненецкого автономных округов, Магаданской области, Алтая, Якутии, Тывы и Ингушетии. (Источник)

---