Уже несколько веков сердцем Киева считается Крещатик – центральная улица с площадью. О том, что в годы Великой Отечественной войны он и прилегающие к нему улицы были полностью разрушены, знают немногие даже нынешние киевляне. Но что это сделали подразделения НКВД, знает лишь небольшой круг историков, да несколько журналистов, писавшие в виде экзотики небольшие заметки, как правило, к очередной дате. Документы же об уничтожении центра Киева до сих пор являются закрытыми, и в свете последних событий в Украине, в ближайшем будущем вряд ли появятся на свет. Собранный по крупицам и обобщенный нами материал об этой странице истории войны и предлагаем вашему вниманию.
Крещатик. Немцы заняли город 21 сентября 1941 г.
В средине июля 1941 года политическое руководство СССР допускало, что Красная Армия вскоре оставит Киев, несмотря на истерику по этому вопросу Сталина. Выполняя указания командования, инженерные части 37-й армии и подразделения НКВД начали широкомасштабные работы по минированию столицы Украины. Взрывчатка была заложена под все электростанции, водопровод, объекты железнодорожного транспорта и связи, мосты через Днепр и подступы к ним, все важные административные здания: Совнарком (ныне — улица Грушевского, 12), Верховная Рада (Грушевского, 5), ЦК КПбУ (ныне — Десятинная, 2), штаб Киевского особого военного округа (Банковая, 11), НКВД (Владимирская, 33). Заминирован был Успенский собор, оперный театр, музей Ленина (ныне — Дом учителя), отдельные большие жилые дома, гостиницы и магазины. Софийский собор спас от разрушения тогдашний директор заповедника архитектор Олекса Повстенко. Минерам, которые приехали со взрывчаткой в «подвалы Софии», он сказал, что таких подвалов не существует.
К зарядам были установлены секретные радиоуправляемые взрывные устройства, срабатываемые по сигналу радио поданного с большого расстояния — до 400 км, что являлось новейшей секретной разработкой советской минной школы. Особенностью такого взрывного устройства было то, что оно могло находится в «спящем» режиме до 40 дней и приводилось в действие в любой момент после получения определенного радиосигнала на частотах вещания гражданского радио. Второй особенностью радиоуправляемых зарядов была их масса. Закладывалось от тонны до трех-пяти тон тротила на большую глубину, что не только затрудняло их выявление противником, но и обеспечивало проведение сильного взрыва, который сметал не то что дом с закладкой, но разрушал постройки в целом квартале.
Одним из специалистов по их разработке и применению был полковник Старинов И.Г., к тому еще и занимавшийся применением взрывных устройств диверсионными подразделениями. В своих мемуарах он вспоминает, что неделю был в Киеве, начиная с 1 августа. Правда о минировании Киева в книге ничего не написано (похоже цензура не даром хлеб ела), зато имеется подробный рассказ о подготовке минеров-диверсантов для партизан. Сведущие знают, что партизанами в те времена были, в основном, специальные отряды из служащих НКВД, и минное дело им было нужно, как пятое колесо телеге. Зато закладке радиоуправляемых мин в Харькове посвящен целый раздел, из чего следует вывод, что именно этими минами и занимался полковник в Киеве. Это нашло подтверждение и в книге маршала инженерных войск В.К. Харченко со странным названием «…Специального назначения», где отмечается, что 50 саперов-минеров «особого назначения», которыми командовал полковник Старинов работали в Киеве. Им помогали минеры располагавшейся здесь 18-й дивизии НКВД.
Работы по минированию велись в строгой тайне, однако, их массовость не способствовала ее сохранению. Так, по воспоминаниям старожилов, в подвалы известного киевского «небоскреба» — дома Гинзбурга на ул. Институтской, 16-18 (сейчас на этом месте гостиница «Украина») взрывчатку в деревянных ящиках носили энкаведисты из своего здания напротив (ныне Октябрьский дворец). Благодаря «бдительности» киевлян и немецкой агентуры, впоследствии многие здания были разминированы немецкими войсками в первые дни оккупации Киева.
Немецкие саперы у вынесенной с музея Ленина взрывчатки и комплекта радиоуправляемого устройства. Спустя несколько месяцев такие же мины извлекут в Харькове. Сентябрь 1941 г.
17 сентября 1941 года из Киева начали отходить части Красной Армии. В тот же день вышли из строя электростанции и водопровод. Настало безвластие. 19 сентября позади отступающих советских войск подорвали металлические фермы обоих железнодорожных и автогужевого мостов через Днепр, хотя не все красноармейцы успели перейти на левый берег. К обеду этого же дня передовые подразделения немецкой шестой армии вошли в Киев.
Зная о минировании и прислушавшись к пущенному подпольщиками слуху о том, что как только электрика будет включена, весь город взорвется, немецкие саперы принялись разминировать те объекты, о которых узнали от собственной агентуры и населения. Так, в частности, были спасены Оперный театр, музей Ленина, Госбанк, Университет, Владимирский собор, правительственные здания. Вытащив из здания музея Ленина 3,5 тонны взрывчатки вместе с радиоуправляемыми устройствами, немцы выставили свою добычу на всенародное обозрение, иронизируя, что мол, большевики даже собственную «святыню» заминировали. Судя по отчету начальника полиции города, саперы к этому времени извлекли 670 мин с общественных зданий (карта минирования армейцами попала в руки немцев с одним из командиров минеров).
Иван Кудря во время службы в погранвойсках
В городе действовала диверсионно-разведывательная группа НКВД под руководством капитана внешней разведки Ивана Кудри. Одной из ее задач было выяснять, кто и когда будет заселять заминированные объекты и передавать информацию в Центр по мощной рации, установленной на конспиративной квартире пенсионера Линевича. В июле 1942 года группа была выявлена гестапо и ликвидирована. Лишь в 1963 году, при власти Хрущева, КГБ Украины выдало для печати справку, о результатах деятельности группы Кудри, которой в заслуги было поставлено организацию поджога кинотеатра и взрыва склада радиоприемников 24-28 сентября 1941 года. О причастности их к серии взрывов и пожаров на Крещатике не упоминалось. В 1965 году в «Правде» был опубликован без всяких комментариев указ о присвоении И. Кудре посмертного звания Героя Советского Союза. Являлись ли эти действия власти возданием за подвиги, или были конъюнктурным политическим решением на тот момент, не известно.
Начало взрывов на Крещатике. 24 сентября 1941 г.
Горящие здания «Детского мира» и Главпочтамта
24 сентября, в четвертом часу дня раздался первый взрыв в помещении «Детского мира» на углу Крещатика и Прорезной, 28/2, куда население, по приказу оккупационных властей, сдавало радиоприемники и охотничье оружие. В этом доме также размещалась немецкая комендатура, жандармерия, а на верхних этажах квартировали офицеры. Взрыв был такой силы, что вылетели стекла не только на Крещатике, но и на параллельных ему улицах Пушкинской и Меринга. Стекла рухнули со всех этажей на головы и немцев и киевлян, ранив многих. На углу Прорезной поднялся столб огня и дыма. Толпы людей побежали — кто прочь от взрыва, кто, наоборот, к месту взрыва, поглазеть.
В первый момент немцы несколько растерялись, но потом стали строить цепь, окружили горящий дом и хватали всех, кто оказался в этот момент перед домом или во дворе. Всех арестованных вталкивали в расположенный рядом кинотеатр «Комсомолец Украины», и скоро он оказался битком набитым израненными, избитыми и окровавленными людьми. В этот момент в развалинах того же самого дома грянул второй, такой же силы, взрыв. Теперь рухнули стены, и комендатура с жандармерией превратилась в гору кирпича. Крещатик засыпало пылью и затянуло дымом. Третий взрыв поднял на воздух дом напротив с кафе-кондитерской, забитой противогазами, и с немецкими учреждениями. От детонации сработали взрывные устройства в соседних домах, в частности, в гостинице «Спартак» (Крещатик, 30/1).
Взрывы раздавались через неравные промежутки в самых неожиданных и разных частях Крещатика, и в этой системе ничего нельзя было понять. Они продолжались до 28 сентября, распространяясь на прилегающие улицы. Взлетело на воздух великолепное здание цирка, и его искореженный купол перекинуло взрывной волной через улицу. Рядом с цирком горела занятая немцами гостиница «Континенталь». Перекрытия и перегородки у большинства зданий были деревянные, в сараях и подвалах хранились дрова и уголь, на кухнях – керосин. На верхних этажах и чердаках зданий было заготовлено множество ящиков боеприпасов и бутылок с горючей смесью, ибо советское военное командование собиралось драться в Киеве за каждую улицу, для чего весь город был изрыт рвами и застроен баррикадами. Во многих квартирах эвакуированных киевлян, на которые были выписаны ордера подставным владельцам, связанным с НКВД, также были «заготовки» взрывчатых и горючих материалов. Теперь, когда к ним подбирался огонь, эти ящики ухали с тяжким характерным взрывом-вздохом, обливая здания потоками огня. Это и доконало Крещатик. Начался катастрофический пожар главной улицы Киева.
Оцепление района пожара. Объятые огнем дома на Прорезной. 24 сентября 1941 г.
Горящая гостиница «Спартак»
Пожар распространялся вверх по Прорезной улице и перекинулся на обе стороны Крещатика. Ночами киевляне наблюдали большую зарницу, которая постоянно разрасталась. Поскольку водопровод был разрушен, потушить пожар было невозможно. Откуда-то немцы доставили длинные шланги, протянули их от самого Днепра через Пионерский парк и стали качать воду насосами пожарных машин. Но до Крещатика вода не всегда доходила: среди зарослей парка кто-то резал шланги, пока не была выставлена охрана.
Немцы выделили команды, которые пошли по домам всего центра Киева, выгоняя жителей на улицу, эвакуируя детей и больных. Жители — кто успел схватить узел, а кто в чем стоял — бежали в парки над Днепром, на Владимирскую горку, на бульвар Шевченко, на стадион. Было много обгоревших и раненых. Погорельцы ночевали на бульварах и в парках.
Пожар расширялся: горели уже и параллельные Пушкинская и Меринга, поперечные улицы Прорезная, Институтская, Карла Маркса, Фридриха Энгельса. После нескольких отчаянных дней борьбы с пожаром немцы прекратили сопротивление, вышли из этого пекла, в котором, кажется, уже не оставалось ничего живого, и только наблюдали пожар издали. После прекращения взрывов, чтобы как-то сбить интенсивность пожаров, саперы начали взрывать близлежащие к очагам пожара дома, мусор с которых засыпал пожарища и тем самым создавал опоясывающую зону без горючих материалов. Пожар бушевал больше недели. Все это время центр города был оцеплен немцами. А когда оно было снято и немцы туда пошли, то улиц, собственно, не было: падавшие с двух сторон здания образовали завалы. Примерно месяц шли работы по прокладке проездов. А раскаленные развалины дымились еще до начала первого снега. Только после Крещатика и у немцев, и у советских родилось правило: обследовать каждое занятое здание, после чего писать «Проверено. Мин нет».
В результате взрывов погибло около 300 немцев, сгорело несколько десятков автомашин. Сколько погибло мирных киевлян неизвестно до сих пор. Понятно, что значительно больше немцев. Их обожженные кости несколько лет доставали строители при восстановлении города, которое продолжалось до 1953 года. Взрывы и огонь уничтожили нечетную сторону Крещатика от дома № 5 до Бессарабской площади, четную сторону – от современного Майдана Независимости до улицы Б. Хмельницкого. На самом Майдане сгорела вся левая сторона. Огнем были уничтожены часть четной стороны улицы Институтской, площади им. И. Франко, улицы Архитектора Городецкого, Станиславского, Заньковецкой, вся нижняя часть улицы Лютеранской, улица Прорезная. После окончания пожаров немцы взорвали часть домов, чьи фасады могли рухнуть. Сгорело 5 кинотеатров, Театр юного зрителя, театр КОВО, радиотеатр, консерватория и музыкальная школа, Центральный почтамт, Дом горсовета, 2 больших универмага, 5 ресторанов и кафе, цирк, городской ломбард, 5 больших гостиниц, Центральна городская железнодорожная станция (билетные кассы), Дом архитектора и ученых, 2 пассажа, типография, 8 обувная фабрика, средняя школа, около 100 магазинов. Всего было разрушено взрывами и сожжено около 200 крупных жилых и административных зданий.
Почти 50 тысяч киевлян остались без жилья и имущества. Со временем немцы расселили погорельцев по квартирам эвакуированных и расстрелянных евреев в Бабьем яру, о чем есть упоминание в отчете гестапо.
Крещатик после пожара. Октябрь 1941 г.
Немецкая пропаганда не упустила возможности использовать взрывы и пожары на Крещатике в свою пользу, и, обвинив в их устройстве евреев, ускорила акции по «окончательному решению» еврейского вопроса в Киеве. Согласно донесению гестапо, отправленному спустя несколько дней, 29-30 сентября в Киеве было «ликвидировано» 33 770 евреев. Так началась трагедия в Бабьем яру. После этого почти каждый день вывешивались объявления коменданта города, сообщавшие о казнях «комиссаров, националистов, цыган и евреев». Судя по ним, 300 казненных в день ‒ была минимальная цифра расстрельной команды.
Пешеходная тропа среди руин на месте Прорезной улицы. Февраль, 1942 г.
Однако знаковые взрывы в Киеве не ограничились Крещатиком. 20 сентября была взорвана смотровая площадка Киево-Печерской лавры вместе с зенитной батареей во главе с немецким полковником. Учитывая, что в первые дни оккупации немцы три дня проводили разминирование Лавры, а затем выселили все гражданское население с ее территории, сработала радиоуправляемая мина, но от местного инициатора взрыва. Похоже, именно этот взрыв был пробным применением радиоуправляемых мин.
3 ноября 1941 года в 14:30 был взорван один из немногих киевских храмов домонгольского периода (1073 г постройки) – Успенский собор Киево-Печерской лавры. Собор был взорван через два часа после его посещения Йозефом Тисо, лидером одной из союзных Гитлеру держав – Словакии. Немецкая пропаганда и многие современные исследователи приписывают этот теракт советским подпольщикам. Однако ряд фактов наводит на мысли о том, что имела место инсценировка немцами советской диверсии. И та и другая версии обросли кучей легенд и подробностей, однако доказательства ни одной, ни другой стороны не были обнародованы.
Исследователи сошлись на следующей версии – минировали советы, подорвали немцы. О закладке взрывчатки есть воспоминания советских минеров и киевлян, а сам взрыв запечатлела немецкая кинохроника и ряд фотографов, что не могло быть случайным. При этом население близлежащих районов в день взрыва было эвакуировано. Жителей домов возле Лавры накануне заставили оклеить окна – готовились к взрыву. Ни один человек во время взрыва не пострадал. В 16:00 оцепление в районе взрыва было снято – значит, немцы больше не ожидали взрывов, как это было на Крещатике. Причиной взрыва могла послужить сложность изъятия заряда и возможность использования взрыва немецкой пропагандой. Решение о взрыве принималось в Берлине, что было зафиксировано на Нюрнбергском процессе. Таким образом, Успенский собор стал жертвой двух тоталитарных режимов. В 2000-м году Украина отстроила собор из современных материалов.
Успенский собор до начала мировых войн, прокатившихся по Киеву. 1911 г.
Руины Успенского собора после взрыва в 1941 г.
В период оккупации Киева подпольщики, партизаны, диверсанты и патриоты много чего взорвали и сожгли, но подобных масштабов уже не было, ни в Киеве, ни в других весях и городах СССР. Хотя, правды ради, следует сказать, что похожая судьба силами НКВД готовилась и Москве. Но ее не сдали.
Как ни странно, но самым интересным в этой истории является не как взрывали, и кто. С этим более, менее все понятно. Интересно то, что власть Советского Союза до самого его распада «косила под дурачка» обвиняя в разрушении центра Киева немцев. То они бомбили Киев в 1941 году, но сохранившиеся фотографии опровергают эту чушь. То взорвали Киев, отступая, но опять же фотографии и выжившие горожане не дают поверить в это. Писали, что разрушили город в период уличных боев. Но их не было, ни в 1941-м, ни в 1943-м. Совсем. Как сбежала Красная Армия, боясь окружения, так же удрали и немцы. Была даже версия, что при освобождении Киева, советская авиация по необходимости бомбила немецкие укрепления на Крещатике. Но это писали уже совсем безумные. Таким образом, на вопрос, зачем взорвали Киев, до сих пор нет ответа.
Споры о целесообразности подобной акций не утихают до сих пор. Достигла ли она своей цели? Оправданы ли были потери живой силы противника полученными нами материальными убытками? Естественно о киевлянах речь не идет, они были списаны с началом войны и немцами и советами. Причем избегшие участи в Бабьем яру, не смогли убежать от лагерей ГУЛАГа. Мы не беремся судить. Пусть каждый даст оценку со своей колокольни.
По материалам сайтов: https://www.interesniy.kiev.ua; https://comments.ua; http://fakty.ua; http://news.bigmir.net; https://risu.org.ua; https://www.2000.ua; http://arhiv.orthodoxy.org.ua.
См. также:
Расстрелы заключенных чекистами перед отступлением в 1941 году
Три точки... Инкерманская трагедия
17.11.1941. ‒ Приказ Сталина об уничтожении своих населенных пунктов в тылу немецких оккупантов
Еще о контрпродуктивности советских фальсификаций истории ВОВ и их защиты властями РФ
Что будет с Киево-Печерской Лаврой? ("Посев". 1988. № 4)