Если попытаться трезво оценить демократию, её теоретические декларации и реальную практику её функционирования, то политический строй республики предстанет перед нами как набор совершенно невозможных для реализации и оторванных от жизненных реалий предположений. Источником Верховной власти в демократии конституционно декларируется вся совокупность граждан данной страны. Наших наивных граждан убеждают, что они, достигши избирательного возраста, все вместе, составляют главную, «самодержавную», не имеющую себе властных соперников, суверенную власть в стране. То есть декларируется, что каждый гражданин РФ в отдельности является виртуальным «держателем» некоей «золотой» акции (ваучера) этой власти, составляющей в нашей стране примерно 0,00000001 (одну стомиллионную) её часть. Специально округляю в меньшую сторону, чтобы не усложнять рассуждение.
При этом реально отсидевший преступник-рецидивист, наркоман или алкоголик, не осиливший курс средней школы и учёный-академик (хотя бы формально будем считать их наимудрейшими) имеют совершенно равный избирательный голос.
Столь же формально равны в нашей республике русский человек, предки которого проживали в нашем государстве тысячу лет, и «трудовой мигрант»-иностранец с двумя паспортами, ещё только вчера за взятку купивший российское гражданство.
Республика принципиально не признаёт никакого положительного ценза и не хочет (или не может) различать никакого качества, религии или национальности у своих граждан. При демократии властвует абсолютная диктатура формального количества. Отсюда это страстное желание цифровать, кодировать и максимально урбанизировать человека.
Любые положительные религиозные, национальные или личностные отличия демократия напрочь не желает учитывать. Здесь на ум приходит мысль об идеальности демократического подхода при переходе от разнообразного и живого человеческого мира к миру расчеловеченному, цифровому и роботизированному.
Современная демократия, позиционирующая себя как высшее развитие общества, на самом деле стремится стать концом того человеческого общества, где развитая личность всегда считалась важнейшей социальной целью.
Для чего же существуют выборы в демократии?
В человеческих обществах выборы существовали всегда и на разных социальных уровнях. При монархии существовали выборы сословные, местные, казачьи, соборные, научные, имперские и какие угодно другие. Они носили прежде всего представительский характер: некое сообщество людей выбирало своего представителя — либо для руководства своей профессиональной жизнью, либо для представления своей социально-профессиональной группы перед более высокой властью.
Современные демократические выборы декларируют избрание в Госдуму партийных представителей с мест для формирования высшей законодательной власти в нашей стране. То есть Госдума имеет у нас две функции: представительскую и законодательную.
Представляют ли в реальности наши парламентские партии всё профессиональное и социальное разнообразие нашей страны? И являются ли партийные политиканы, избираемые в Госдуму лучшими законодателями?
Во-первых, эти две функции противоречат друг другу. Профессионализм в законодательной области жестко противоположен представительской функции. Так как для законотворчества нужны профессионалы, штучные персоны, имеющие многолетнюю практику высшей правовой государственной деятельности.
Для представительства же важно, чтобы рабочих угольщиков и сельское хозяйство соответственно представляли работники угольной отрасли и работающие на селе крестьяне. А не политиканы, всю жизнь проработавшие в партийном аппарате.
Во-вторых, реально главнейшей функцией выборов в демократии является даже не представительство или формирование законодательной власти.
Выборы в республике — это прежде всего легитимация власти. Совершенно неизбежная процедура подтверждения законности власти тех, кто собрал большинство голосов.
Процедура очень похожая на ваучерную историю. Кто собрал больше «ваучеров», т.е. голосов за свою партию, тот и более крупный политический олигарх и может приватизировать больший властный и финансовый кусок государственного пирога.
На самом деле наша страна уже давно, ещё во времена родо-племенных отношений, переросла демократию. Ей на смену у нас давно пришла политическая специализация, и был выработан специальный национальный институт власти — Русское Самодержавие.
Мы давно, много веков живём в огромной Империи, которая только из-за странного состояния общественных наук и низкого уровня политической элиты пытается убедить себя, что ей удобно в прокрустовом ложе западных вариантов демократии.
Печальный и зависимый от западных теорий политический опыт XX столетия – это регресс в истории нашей государственности, который очень дорого нам стоил. Его надо преодолеть и двигаться дальше — в русское будущее.
На самом деле партии – это гешефтмахеры, политические брокеры, бизнес корпорации по захвату власти. Дивиденды в результате их деятельности получают исключительно хозяева партий, их лидеры или финансовые владельцы. Партии — это политические банки, привлекающие в свои хранилища голоса избирателей, которые обмениваются на избирательной бирже (в избиркоме) по принятому курсу на политические кресла в парламенте. Той самой Государственной думе, что представляет из себя политический элитарный клуб, где распределяется народный бюджет. Народная же масса, якобы верховная власть в республиканской демократии, как не имела, так и не будет никогда иметь никакого отношения к распределению дивидендов после выборов.
Вы уже «купили» в этой игре «партийные обещания». Ничего другого более осязательного на этом аукционе не продавалось. Все избиратели абсолютно свободны до следующего этапа игры, до следующих выборов.
Партии, что провластные, что властью признанные, но оппозиционные (вложившие более 3% избирательных ваучеров в этот спектакль) — все будут получать от власти, которую они легитимизируют, хорошие деньги на жизнь. А обычные избиратели как работали на своих рабочих местах, так и останутся ровно на том же месте, только уже без своих надежд.
Политика как бизнес
Политика в республике — это бизнес только для политических функционеров, коррумпированных чиновников и финансовых олигархов. Ни для кого более.
Кому нравится раздуваемое пламя предвыборных обещаний, должны отдавать себе отчёт, что будут совершенно бесплатно носить свои «каштаны» на эти партийные костры во благо циничных политиканов.
И эти яркие костры будут гореть только на время выборов, после же них готовые «каштаны» будут съедены самими партийцами, а избиратели останутся на потухших кострищах обманутыми в своих ожиданиях.
Но общественный порок демократии вовсе не в самих выборах. А в неэффективной и в антинациональной западнической системе самой республиканской демократии. Порочны лишь выборы, организованные по партийным спискам. Ведь у большинства граждан в нашей стране вовсе нет никаких политических убеждений. У них есть религиозные, профессиональные, социальные, семейные и личные интересы. Но партии жизненно необходимы демократии, без них некому было бы созывать народные массы на выборы. А без прояснения большинства и меньшинства, демократия не смогла бы вообще организовывать республиканскую власть.
Как без выборов узнать пресловутую «общую волю» большинства, на которой строится демократия? В реальности, как правильно писал ещё Руссо, воля «частной ассоциации» (партии) есть лишь частная по отношению к нации и государству, а вовсе не общенациональная воля. Побеждающая же на демократических выборах партия всегда узурпатор мнения нации и не представляет общенациональной воли, а диктует всем остальным лишь свою частную партийную волю. Апостол демократии думал решить эту проблему, либо запретив любые партии, либо, наоборот, разрешив максимально большое количество этих ассоциаций. Но в реальности на такой эксперимент демократия нигде не идёт, а потому нигде и нет общенационального представительства…
Сами выборы можно организовать совершенно по-другому, без опасных партий и бесполезных политиканов. Выборы должны быть инструментом, формирующим национальное профессионально-групповое представительство. Для того чтобы власть могла общаться с нацией напрямую, без политического средостения партий. Предлагая социально организованной нации свою стратегию развития страны и получая ответную реакцию всех слоёв населения на свои действия, критику и предложения для корректировки своего курса. Думать же, что люди, собранные буквально с улицы, способны стать хорошими законодателями — абсолютно безумно. В лучшем случае они могут объективно представлять эгоистические партийные интересы.
Абсолютно неразумно нести свои «надежды», так же как и свои «обиды», людям, последовательно эгоистичным и собравшимся в политические партии с единственной целью — узурпировать власть над остальным обществом, добившись личного благополучия.
Разбойники поодиночке, лично, конечно, могут становиться святыми, но в целом политический институт партийного разбойничества никогда не превратится во что-нибудь социально созидательное.
Михаил Смолин
"Наследие Империи"
Дополнения от МВН
Целиком согласен с основной хврактеристикой уважаемым Михаилом Борисовичем "выборов" в нашей стране: «Выборы — это прежде всего легитимация власти... процедура подтверждения законности власти тех, кто собрал большинство голосов. Процедура очень похожая на ваучерную историю. Кто собрал больше «ваучеров», т.е. голосов за свою партию, тот и более крупный политический олигарх и может приватизировать больший властный и финансовый кусок государственного пирога».
К этому следует еще добавить, что власть уже на этапе регистрации кандидатов разными придирками отсекает неугодных или создает им антирекламу в своих госумарственных СМИ, и вообще власть на таких "выборах" всегда имеет административный ресурс, дающий ей огромное преимущество, не говоря уже о том, что ее махинации с подсчетом голосов и итогов ‒ всегда остаются безконтрольными и безнаказанными, даже если их доказательно разоблачают, как не раз было, например с грубо фальсифицированной всенародно принятой демократической конституцией 1993 года. Отношение власти к разоблачению подлога в центральных газетах высказал тогдашний госсекретарь Г. Бурбулис: «Конституция, принятая 12 декабря, пусть через ухо, пусть через задницу принятая, – она есть и она является той правовой основой, которая необходима для продвижения вперед» (Русская мысль. Париж, 1994. 2-8 июня. С. 9). На этой правовой основе демократическая власть РФ существует до сих пор и, конечно же, сама не соблюдает ее.
Вспомним и откровение недавнего кремлевского политтехнолога Суркова в статье "Долгое государство Путина": «Перенятые у Запада многоуровневые политические учреждения у нас иногда считаются отчасти ритуальными, заведенными больше для того, чтобы было, "как у всех", чтобы отличия нашей политической культуры не так сильно бросались соседям в глаза, не раздражали и не пугали их. Они как выходная одежда, в которой идут к чужим, а у себя мы по-домашнему, каждый про себя знает, в чем. По существу же общество доверяет только первому лицу». ‒ Таким образом, имитация "выборов" в нашей стране нужна лишь как имитация "всенародной легитимации власти".
Существенным добавлением к статье М.Б. следует напомнить и то, что принцип "демократического" формирования власти как "воли народа" был утвержден в результате антимонархических масонских т.н. "буржуазных" революций, так как этот принцип давал возможность уже сформировавшейся денежной власти еврейских банкиров обрести власть политическую, тем более что в этих революциях евреи добились равноправия и укрепили свою мiровую денежную власть для достижения мiрового господства и своей главной религиозной цели в мiре. Это они и сами признают, например в книгах масонского идеолога-глобалиста Ж. Аттали (Attali J. Un homme d'influence. Sir Siegmund Warburg. Paris. 1985; Attali J. Les Juifs, le monde et l’argent. Paris. 2002; и др.).
Совершенно верно пишет М.Б.: «Сами выборы можно организовать совершенно по-другому, без опасных партий и бесполезных политиканов. Выборы должны быть инструментом, формирующим национальное профессионально-групповое представительство». ‒ Именно в этом была суть корпоративного строя 1920-1930-х годов, названного "фашизмом" (поскольку он зародился в Италии как реакция национальных сил на маонскую победу в Мiровой войне). Во Второй мiровой войне его разгромили как главную опасность для масонской демократии (даже в сравнении с духовно родственным коммунизмом) "благодаря" вскормленному полезному идиоту Гитлеру (которого зачислили в главные фашисты, хотя в фашизме не было расизма и "завоевания жизненного пространства на востоке" с его отнятием у унтерменшей-русских). О корпоративном строе как желаемом писали еще до революции Л.А. Тихомиров и даже после разгрома идеологии корпоративизма антигитлеровской коалицией Запада и СССР ‒ в серии статей писал И.А. Ильин в "Наших задачах" .
Подробнее на эти темы см.:
"Вождю Третьего РИма", гл. I-5. Либеральная демократия, коммунизм, фашизм.
В книге "Миссия русской эмиграции", т. II, главы:
16. Крушение кумиров: демократия и фашизм
17. Из "новоградской копилки": корпоративизм и социальное христианство
(Подборка статей о корпоративизме в разных странах есть в Библиотеке РИ: https://rusidea.org/31000.)
Приведу оттуда лишь несколько ярких цитат наших философов, в прошлом февралистов, в связи с их переоценкой западной демократии. С.Л. Франк писал о "крушении кумиров": «...мы потеряли веру в "прогресс" и считаем прогресс понятием ложным, туманным и произвольным... И в частности, тот переход от "средневековья" к нашему времени, то "новое" время, которое тянется уже несколько веков и которое раньше представлялось в особой мере безспорным совершенствованием человечества, освобождением его от интеллектуальной, моральной и общедуховной тьмы и узости прошлого, расширением внешнего и внутреннего кругозора его жизни, увеличением его могущества, освобождением личности, накоплением не только материальных, но и духовных богатств и ценностей, повышением нравственного уровня его жизни – это "новое время" изобличено теперь в нашем сознании как эпоха, которая через ряд внешних блестящих успехов завела человечество в какой-то тупик и совершила в его душе какое-то непоправимое опустошение и ожесточение. И в результате этого яркого и импонирующего развития культуры, просвещения, свободы и права человечество пришло на наших глазах к состоянию нового варварства».
Это варварство проявилось не только в ранее небывалых войнах, но и в самом забвении духовных целей человеческой цивилизации в демократии: «Мы замечаем часто ослабление духовной активности при господстве лихорадочно-интенсивной хозяйственной, технической, политической деятельности, внутреннюю пустоту и нищету среди царства материального богатства и обилия внешних интересов, отсутствие подлинной осмысленности жизни при строгой рациональности ее внешнего устроения и высоком уровне умственного развития. Мы видим духовное варварство народов утонченной умственной культуры...» (Франк С. Крушение кумиров. Берлин, 1924).
Бердяев: «Секулярная демократия означает отпадение от онтологических основ общества, отпадение общества человеческого от Истины. Она хочет политически устроить человеческое общество так, как будто Истины не существовало бы...». И вообще: «Органическая воля народа не может быть арифметически выражена, она необнаружима никаким подсчетом голосов... Демократия признает суверенным и самодержавным народ, но народа она не знает, в демократиях нет народа. То оторванное человеческое поколение очень краткого отрывка исторического времени, исключительно современное поколение и даже не все оно, а какая-то часть его, взомнившая себя вершительницей исторических судеб, не может быть названо народом. Народ есть великое историческое целое, в него входят все исторические поколения, не только живущие, но и умершие, и отцы и деды наши. Воля русского народа есть воля тысячелетнего народа, который через Владимiра Св. принял христианство, ...который выдвинул великих святых и подвижников и чтил их, создал великое государство и культуру... Самомнение и самоутверждение современного поколения, превозношение его над умершими отцами и есть коренная ложь демократии. Это есть разрыв прошлого, настоящего и будущего, отрицание вечности, поклонение истребляющему потоку времени» (Бердяев Н. Новое средневековье. Берлин, 1924).
О том, кому нужна такая демократия, и в наши дни напоминал А.И. Солженицын: «Наш государствовед Б.Н. Чичерин отмечал еще в ХIХ веке, что из аристократий всех видов одна всплывает и при демократии: денежная. Что ж отрицать, что при демократии деньги обезпечивают реальную власть, неизбежна концентрация власти у людей с большими деньгами». Поэтому: «Банки – нужны как оперативные центры финансовой жизни, но – не дать им превратиться в ростовщические наросты и стать негласными хозяевами всей жизни». «...не заманивать к нам западный капитал на условиях, льготных для него и унизительных для нас, только придите и володейте нами, – этой расторговли потом не исправить, обратимся в колонию» (Солженицын А. Как нам обустроить Россию? Париж, 1990.).
