Определив директоров АИК, мы теперь должны определить их влияние на революцию.
Когда в центре России произошла большевицкая революция, государственный секретарь Роберт Лансинг запросил мнение АИК о политике, которую необходимо проводить в отношении советского режима. 16 января 1918 года — всего через месяц после взятия власти в Петрограде и Москве и до того, как часть России попала под контроль большевиков — Уильям Франклин Сэндс, исполнительный директор АИК, представил госсекретарю Лансингу запрошенный меморандум по политической ситуации в России. Сопроводительное письмо Сэндса с шапкой “Бродвей 120” начиналось так:
“16 января 1918 г.
Достопочтенному Государственному секретарю
Вашингтон, Округ КолумбияСэр,
Имею честь приложить к настоящему письму меморандум, который Вы просили меня подготовить для Вас, о моем мнении по политической ситуации в России.Я разделил его на три части: объяснение исторических причин революции, изложенное так коротко, насколько это возможно; предложение о политике и перечисление различных направлений американской деятельности сейчас в России...” [ 192 ].
Хотя большевики обладали лишь ненадежным контролем над Россией — и даже почти утратили его весной 1918 года — Сэндс писал, что Соединенные Штаты уже (в январе 1918 года) упустили много времени в признании “Троцкого”. Он добавил: “Какая бы почва сейчас ни была утрачена, она должна быть восстановлена, даже за счет небольшого личного триумфа Троцкого” [ 193 ].
Затем Сэндс излагает те методы, которыми США могли бы наверстать упущенное время, проводит параллель между большевицкой и “нашей собственной революцией” и делает вывод: “Я имею основания полагать, что планы администрации в отношении России получат всю возможную поддержку в Конгрессе и сердечное одобрение общественного мнения в США”.
Таким образом, Сэндс, как исполнительный секретарь корпорации, директора которой пользовались наибольшим престижем на Уолл-стрит, с энтузиазмом одобрил большевиков и большевицкую революцию через несколько недель после ее начала. А как директор Федерального резервного банка Нью-Йорка Сэндс сразу же внес 1 миллион долларов в пользу большевиков — такое одобрение большевиков банковскими кругами, по крайней мере, последовательно.
Более того, Уильям Сэндс из “Америкэн Интернэшнл Корпорейшн” был человеком с поистине необычайными связями и влиянием в Государственном департаменте.
Карьера Сэндса проходила попеременно в Государственном департаменте и на Уолл-стрит. В конце XIX и началеXX веков он занимал различные дипломатические посты. В 1910 году он оставил департамент для работы в банковской фирме Джеймса Шпейера, чтобы заключить соглашение об эквадорском займе, и в последующие два года представлял компанию “Сентрал Агирре Шугар” в Пуэрто-Рико. В 1916 году он побывал в России по “работе Красного Креста”, фактически в составе “специальной миссии” из двух человек, вместе с Бэзилом Майлсом, и вернулся, чтобы войти в “Америкэн Интернэшнл Корпорейшн” в Нью-Йорке [ 194 ].
В начале 1918 года Сэндс становится известным и предполагаемым получателем некоторых русских “секретных договоров”. Если верить архивам Государственного департамента, то Сэндс был также курьером и имел первоочередной доступ к некоторым официальным документам; первоочередной значит — до государственных служащих США. Всего за два дня до написания Сэндсом его меморандума о политике в отношении большевиков, 14 января 1918 года, секретарь Лансинг дал указание направить в американскую дипломатическую миссию в Стокгольме “Зеленым шифром” следующую телеграмму: “В миссии были оставлены важные официальные бумаги для Сэндса, которые должны быть переданы сюда. Передали ли Вы их? Лансинг”. Ответ Морриса из Стокгольма был послан 16 января: “Ваш запрос 460 от 14 января, 17:00. Указанные документы направлены Департамент 28 декабря диппочтой номер 34”. К этим документам прилагался еще один меморандум, подписанный “БМ” (Бэзил Майлс, коллега Сандса): “Г-н Филипс. Они не дали 1-ю партию секретных договоров Сэндса, кот[орые] он привез из Петрограда в Стокгольм” [ 195 ].
Отложив в сторону вопрос, почему частное лицо должно везти российские секретные договоры, как и вопрос о содержании таких секретных договоров (возможно, более ранний вариант так называемых документов Сиссона), мы можем, по крайней мере, сделать вывод, что исполнительный секретарь АИК приехал в конце 1917 года из Петрограда в Стокгольм и что он должен был быть воистину привилегированным и влиятельным лицом, чтобы иметь доступ к секретным договорам [ 196 ].
Через несколько месяцев, 1 июля 1918 года, Сэндс написал письмо министру финансов США МакАду, предложив комиссию для “экономической помощи России”. При этом он настаивал, что какой-либо государственной комиссии было бы трудно обеспечить механизм для такой помощи, “поэтому кажется необходимым призвать американских финансистов, коммерсантов и промышленников для обеспечения такого механизма под контролем Генерального комиссара или любого официального лица, выбранного президентом США для этой цели” [ 197 ]. Другими словами, Сэндс явно стремился к тому, чтобы любая коммерческая эксплуатация большевицкой России не обошла стороной Бродвей 120.
ПРИМЕЧАНИЯ
[ 192 ] U.S. State Dept. Decimal File, 861.00/961.
[ 193 ] Меморандум Сэндса Лансингу, с. 9.
[ 194 ] Уильям Франклин Сэндс написал несколько книг, включая биографию “Недипломатические мемуары”, охватывающую период до 1904 г. (William Franklin Sands. Undiplomatic Memoirs. New York: McGraw-Hill, 1930). Позже он написал книгу “Наша дипломатия джунглей” (Our Jungle Diplomacy. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1944), ничем не примечательный труд об империализме в Латинской Америке. Эта работа интересна только из-за небольшого отрывка на с. 102: желания возложить вину за особенно неприятную империалистическую авантюру на Адольфа Шталя (Adolf Slahl), нью-йоркского банкира, указав абсолютно без всякой надобности, что Шталь был “немецко-еврейского происхождения”. В августе 1918 года он опубликовал статью “Спасение России” (Salvaging Russia) в издании “Asia”, чтобы объяснить поддержку большевицкого режима.
[ 195 ] Все указанное см. в: U.S. State Dept. Decimal File, 861.00/969.
[ 196 ] Автору трудно удержаться от сравнения этого обстоятельства с отношением властей к академическим исследователям. В 1973 году, например, автору все еще было отказано в доступе к некоторым файлам Государственного департамента, содержащим документы, датированные 1919 годом.
[ 197 ] U.S. State Dept. Decimal File, 861.51/333.
