«Посев» (1982. № 7)
Еженедельная газета "Русская мысль" выходит в Париже более 35 лет. Будучи единственной в Европе русской эмигрантской газетой, "РМ" – больше чем газета. Это скорее орган связи, живой организм – со своими письмами в редакцию (недаром многие начинают чтение именно с них), расписанием богослужений, объявлениями, "рецептами тети Маши" и т. п. Именно это качество сразу обращает на себя внимание как бывших советских людей, попадающих на Запад, так и читателей в России.
Став газетой "трех эмиграций", "РМ" не избежала упреков: слишком много "скучных самиздатских документов", или наоборот – "слишком много эмигрантщины".
Дискуссия о направлении "Русской мысли", помнится, шла прямо на ее страницах. Однако кое-кто пытался воздействовать на содержание "РМ" иными методами. Вот, например, несколько отрывков из письма (доклада?) трех уважаемых представителей "третьей эмиграции" неизвестному нам, но, очевидно, влиятельному адресату, которое ходит в зарубежном "самиздате":
“Мы не отмечаем то немногое положительное, что внесла газета "Русская мысль" в русскую эмиграцию. Мы хотели бы заострить внимание на тех, ставших уже хроническими, недостатках газеты, которые усиливаются с годами и достигли Геркулесовых столпов в последний год, под управлением г-жи И.А. Иловайской. За этот год заметно упал общественно-политический, интеллектуальный и культурный уровень "Русской мысли". Газета приобрела пародийно-провинциальный характер и превратилась в своего рода "Епархиальные ведомости", которые когда-то в России обслуживали в основном церковные круги... Епархиальный отпечаток делает газету безнадежно устаревшей. От современной России "Русская мысль" отстала на сто лет”.
Далее авторы письма прямо или намеками бросают газете следующие обвинения.
Обвинения в "нацизме":
“Аргументация Парамонова в пользу авторитарных систем напоминает демагогию времен национал-социализма... Естественно, в такой атмосфере в "Русской мысли" находят пристанище залетные сентенции – типа: "…И Лаваль, и маршал Петен были не меньшими патриотами, чем укрывшийся в Лондоне де Голль..." ...И конечно же, ни одна книга о генерале Власове не проходит без восторженной рецензии”.
В "антисемитизме":
“М. Сергеев брюзгливо отмахивается от всяких "Эткиндов и Гроссманов"...”
“О еврейских погромах в царской России – огромная литература; число жертв подсчитано и много раз опубликовано. Но газета стремится во что бы то ни стало доказать, что дореволюционная Россия была страной не только благополучной и во всех отношениях прекрасной...”.
Обвинения в "антидемократичности" и "антизападничестве'':
“…либерализм и демократия рассматриваются в 'Русской мысли' как основная причина революционных бедствий в России”.
“Из номера в номер идет прославление русской самодержавной монархии...”
“Соответственно, на страницах "Русской мысли" звучит порой грубейшая ругань, а то и клевета по адресу лиц либерально-демократического направления мыслей (Е. Эткинда, А. Синявского, Г. Померанца, живущего в Москве…) …"Русская мысль" отказалась опубликовать критический отклик Е. Эткинда на "Сагу о носорогах" В. Максимова, отказалась напечатать письмо Д. Каминской в защиту Д. Симеса от выпада Максимова, письмо, подписанное 15-ю диссидентами, в защиту А. Синявского и Е. Эткинда, статью А. Синявского...”
Обвинения в "антиамериканизме":
“В "Русской мысли" можно прочитать и такие удивительные строки: "В 1904 г. в США еще линчевали негров. Это похуже, чем отвратительные погромы на Украине евреев, или, в 1914 году, в России же, немецких магазинов, – если не ошибаюсь, и там, и там не было человеческих жертв..." (З. Шаховская, 3.1.80)”.
В подтверждение "антиамериканизма" газеты приводится также большая цитата о “жене и золовке миллионера сенатора” из готовящейся книги В. Максимова, охарактеризованная как “горячечный антизападный бред” (отрывок из книги опубликован в "РМ" от 30.4.1981).
По характеру этих доказательств "отсталости" "РМ" можно косвенно судить и об особенностях адресата письма. И свою цель авторы не скрывают:
“...странно, что газета, которая издается во Франции и осуществляется, так сказать, на западной либерально-демократической основе, делает все, чтобы отвратить своих читателей от либерализма и демократии”.
“Необходимо создать в Европе другую, параллельную газету с ориентацией на русскую демократию и на более высокие в культурном отношении читательские слои”.
И наконец, подписи под письмом:
“Доктор Кронид Любарский, главный редактор бюллетеня "Вести из СССР".
Андрей Синявский – профессор Сорбонны (Париж), член-корреспондент Баварской Академии Изящных Искусств.
Ефим Эткинд – профессор Парижского университета (Нантерр), член-корреспондент Парижской Академии Языка и Литературы”.
Удивительно, что столь авторитетные авторы не опубликовали свою критику открыто, хотя бы, например, в редактируемом А. Синявским "Синтаксисе", а избрали какой-то странный закулисный метод. Может быть, они рассчитывали на то, что адресат письма не читает "РМ" и не сможет заметить недобросовестность обвинений, которые настолько смехотворны, что вообще не требуют опровержения. Не будем заниматься этим и мы – это может сделать сама "Русская мысль" (если сочтет необходимым). И раз она до сих пор “осуществляется, так сказать, на либерально-демократической основе” и никакой “параллельной газеты с ориентацией на более высокие в культурном отношении читательские слои” до сих пор не возникло, то, видимо, адресат письма оказался не таким легковерным[1].
Отметив эти необоснованные нападки на "Русскую мысль", мы позволим себе высказать и свое мнение относительно этой газеты. Из многих возможных позиций, считаясь с многоплановостью газеты, мы рассмотрим лишь ту ее часть, которая направлена не на эмиграцию, а на Россию (ибо такую задачу "РМ" себе тоже ставит). И исходя из интересов читателя в России, как мы их понимаем, начнем с того положительного, что "Русская мысль" вносит в дело освобождения нашей страны от тоталитарной власти.
Газету можно назвать преимущественно информационно-культурной. Международные события, положение в Польше и Афганистане, жизнь русской эмиграции, материалы самиздата – все это представляет собой необходимейшую информацию для изолированного от правдивых источников жителя СССР. Но даже если кому-то в руки попадет старый номер газеты – она всегда содержит неустаревающие статьи на исторические, религиозные, культурные темы. В сегодняшней борьбе за освобождение России важное оружие – восстановление исторической памяти и национального самосознания народа, восстановление духовного наследия России, – всего того, что подвергли страшному геноциду большевики.
Однако вот что пишет в редакцию "РМ" читатель из страны, который, разделяя направленность газеты на утверждение русского национального самосознания и призывая газету уделять этому еще большее внимание, добавляет:
“Я говорю об идейном утверждении России в политическом аспекте – этого я почти не нашел в опубликованных материалах” ("РМ" от 1.1.1981).
Автор этого письма, подписавшийся как "Русский из России", благодарит редакцию газеты за богатую информацию о положении в нашей стране и в міре, однако, справедливо, на наш взгляд, замечает:
“Но главную задачу газеты я вижу не в этом, точнее, не только в этом – в информации и обзоре. Главная задача определяется самим названием газеты – "Русская мысль". Мысль, разумеется, политическая. Ведь задача эмиграции: выработка политической мысли. Быть может, такая мысль ныне иссякла? – во всяком случае, ничего похожего на газетных полосах не встречается. Обычно публикуются самиздатские документы без комментариев. Между тем нужно обсуждение, столкновение мнений, если вопрос того заслуживает. Читателю должно быть видно движение политической мысли. Судя же по отсутствию публикаций, такого же движения нет”.
По нашему мнению, газета значительно повысила бы свою ценность для читателей в стране, если бы негативная политическая информация (описание репрессий, преступлений власти, недостатков в различных областях жизни) дополнялась размышлениями о путях выхода из создавшегося положения, давала бы свой ответ людям в России на вопрос "что же нам делать?", предоставляла бы свои страницы для различных мнений по вопросам ведения освободительной борьбы, отражала бы позиции различных политических направлений и организаций.
Было бы целесообразно продумывать и пропорции между важным и второстепенным материалом; это касается и самиздата. У читателей создавалось бы более четкое представление о происходящем в стране, если бы газета не просто отражала, как зеркало, поступающий материал, а обрабатывала бы его, анализировала, делала обзоры. Заполнение же страниц однотипными самиздатскими документами или письмами протеста приводит к тому, что они заглушают и обезценивают друг друга. К сожалению, мозаичность материалов, явная случайность некоторых из них часто создают впечатление отсутствия в газете внутреннего скрепляющего стержня, отсутствия четко поставленных себе редакцией задач.
Общая политическая пассивность газеты проявляется и в статьях на международно-политические темы. Русская газета должна была бы анализировать международную политику исходя из национально-государственных интересов России – именно такой подход наиболее уместен и понятен читателю в стране. Самые лучшие западные журналисты пишут для читателей своих стран и исходя из их интересов: чтобы обратить внимание на грозящую со стороны СССР ("Москвы", "России") опасность. Русские же журналисты, надо полагать, пишут для российских читателей, и акцент тут лучше ставить не на необходимость защиты заграничного Запада, а на то, что внешняя политика КПСС противоречит интересам нашей страны, восстанавливает против нас весь мір, делает из соседей – врагов, посылает на смерть в чужие страны нашу молодежь, заставляет отдавать львиную долю народного дохода на военные цели и помощь "братьям", в то время когда самим скоро будет нечего есть. В этой связи не очень доходчивы встречающиеся у некоторых авторов фразы типа "Москва усиливает давление", "агрессивная политика Москвы" – ведь в Москве живут не только Брежнев и Андропов...
Очень ценный культурно-исторический раздел газеты тоже выиграл бы от большей систематичности, более направленного освещения и анализа основных исторических периодов, важных для осмысления происшедшей с Россией трагедии. Безхитростные воспоминания старых эмигрантов, порою сентиментальные, которые иногда печатает "РМ", придают газете особую атмосферу, они нужны, но они не всегда достигают вышеуказанной цели.
Создается общее впечатление, что деликатность и нежелание отказывать авторам, часто приводит к тому, что редакция не проявляет должной решительности, идя на поводу у получаемого материала. Это, конечно, тоже позиция, и у нее есть свои плюсы. Однако редакция проявляет решительность в другом: в отстаивании того своего качества, которое мы выше назвали "политической пассивностью". Иногда это называют и политическим непредрешенчеством, сторонники которого считают, что эмиграция не вправе предлагать политические решения своим соотечественникам в стране, что, мол, "народ сам разберется". Возможно, нечто подобное лежит и в основе позиции "РМ". Во всяком случае, именно в таком духе редакция газеты ответила на цитированное нами выше письмо "Русского из России". И наиболее ярко аполитичность газеты проявляется в отношении к Народно-Трудовому Союзу, материалы которого (и о котором) "РМ" печатает, мягко говоря, не особенно охотно (хотя этим и нарушается принцип обще эмигрантской газеты). Приведем лишь один, но показательный пример.
В августе 1981 г. "Бюллетень Нижней Силезии" в Польше опубликовал польско-русские листовки НТС, обращенные к полякам и к советским солдатам (см. "Посев" № 10, 1981 г.)[2]. Редакция польского Бюллетеня одобрила содержание листовки и напечатала ее русский текст с обеих сторон страницы, отделив пунктирной линией отреза – более чем прозрачный намек. Это мужество польской редакции (мужество – именно в связи с НТС, о котором не раз совсем в другом тоне писала "Трибуна люду" и рассказывало польское телевидение), арест за эту публикацию редактора Бюллетеня Корнеля Моравецкого (он был делегатом 1-го съезда "Солидарности") и последующее его освобождение "Солидарностью" под угрозой забастовки – все это отметили все міровые агентства новостей, в том числе французское АФП. "Русская мысль" же сообщила, что "Бюллетень Нижней Силезии" напечатал "воззвание русских людей к советским солдатам и офицерам в Польше" ("РМ" от 24.9.1981 г.)
Но, несмотря на нашу критику, закончим тем, с чего начали. Мы считаем "Русскую мысль" необходимой газетой: она, несомненно, относится к тому небольшому числу печатных органов российского зарубежья, которые, по нашему мнению, можно назвать серьезными.
М. Назаров
Опубликовано в журнале "Посев" (Франкфурт-на-Майне. 1982. № 7. С. 56-58)
