Возрождение – в единстве православного народа: Беседа с потомком Русских князей А.А. Трубецким о монархии и «кирилловичах»

Очередной гость рубрики «Державная беседа» – известный общественный деятель, президент ассоциации «Франко­российский альянс», председатель ассоциации «Общество памяти Императорской гвардии», заместитель председателя общества «Двуглавый Орел» князь Александр Александрович Трубецкой.

– Александр Александрович, расскажите, пожалуйста, о себе – кем были Ваши предки, как Вас воспитывали? Какое отношение к Церкви, Царю и Царству они в Вас заложили?

– Как и многие Русские, живущие за границей, я принадлежу к потомкам тех, которые были вынуждены покинуть Родину после революции 1917 года. Мне посчастливилось жить в семье верных Богу, Царю и Отечеству. Мой отец, князь Александр Евгеньевич Трубецкой, 1892 года рождения, был убежденным монархистом. В 1914 году он учился в МГУ на юридическом факультете, но как только началась Первая мировая война, он добровольно ушел из университета на ускоренные офицерские курсы, чтобы пойти защищать Отечество.

Он служил в Лейб­гвардии Конно­гренадерском полку, который стоял в Петергофе. Присягнув Царю, отец сразу отправился на фронт, прошел всю Первую мировую. После начала революции через некоторое время этот полк расформировали. Он сначала пробрался в Москву, где в конце 1917 года были организованы тайные сопротивления революции – зачатки Белого движения. Принимал участие в уличных сражениях против большевиков, а потом сподобился принять участие в одной из попыток спасения Царской Семьи, которая находилась в это время в Тобольске. Он позже написал воспоминания об этом в «Истории одной попытки», где признал, что это действие было недостаточно хорошо организовано – по группам съезжаясь к Тобольску, верные воины лишь тогда узнали, что Царскую Семью уже переправили в Екатеринбург, и все сорвалось.

Потом отец отправился на юг, воевал в армиях Деникина, Врангеля. Затем последовала эвакуация из Крыма в Европу. Русские эмигранты жили во Франции, Бельгии, Германии, Италии, Аргентине, Америке, Северной Канаде, мой отец поселился во Франции.

А мать – Александра Михайловна, урожденная княжна Голицына, внучка губернатора Москвы. Она родилась в 1900 году, в революцию ей исполнилось 17 лет, ее семья в целом не эмигрировала и, конечно, пережила много репрессий, оставаясь в СССР. Живя в Москве, мать вышла замуж первым браком за однополчанина моего отца, офицера Георгия Михайловича Осоргина, который в скором времени был арестован, сослан на Соловки и потом там расстрелян.

Они имели двух детей, Царство им Небесное – мои сводные сестра и брат. Причем последний стал священником – отец Михаил Осоргин, долго служил настоятелем православного храма в Риме и был владетелем храма святых равноапостольных Константина и Елены под Парижем. Он впоследствии поспособствовал возвращению этих двух храмов в лоно Матери-­Церкви – Московский Патриархат, а прежде они находились под омофором Константинополя, как и многие церкви Русской эмиграции.

Моей матери, молодой вдове с двумя малолетними детьми, удалось уехать из России. Во Франции ей помог мой отец – однополчанин ее покойного мужа, с которым они потом и поженились. А после Второй мировой у них родился я, поздний ребенок.

Все детство я слышал воспоминания отца на встречах с однополчанами, которые часто приходили к нам домой. Они говорили о пережитом и надеждах на возвращение в Россию. Самое главное – они оставались верными своей присяге в гвардии «За веру и верность» – и это являлось неизменным основанием их жизни, какой бы тяжелой она ни стала в эмиграции. Их российское образование не признавалось во Франции, а жить и кормить семьи было нужно. Эмигранты соглашались на любую работу: кто был ночным сторожем в гостинице, кто рабочим – на конвейере автомобильного завода… Отец долгие года работал таксистом. У эмигрантов было как бы две жизни – одна сводилась к тому, чтобы обезпечить свое существование, а другая – чтобы продолжить свою традиционную духовную и культурную жизнь.

Для военных генерал Врангель создал Обще-­Воинский Союз (РОВС) и при нем Гвардейское Объединение. Цель заключалась в том, что, если вдруг появится возможность осуществить переворот и снять большевистскую власть, нужно было знать, где найти офицерство, которое разбросано по всему миру. Постепенно это объединение превратилось в Союзы полковых объединений. Особенно после Второй мировой войны стало понятно, что шансов свергнуть советскую власть и вернуть прежнюю жизнь нет.

Как я выше сказал, мои родители, как многие Русские в эмиграции, сохраняли дух преданности своей присяге, которую давали Государю. И я с детства был пропитан этой идеей, что присяга – это некое сакральное действо, не гражданского, но духовного порядка. Ведь она давалась кому? Помазаннику Божиему, Императору. У нас в семье свято хранилось понятие веры и верности монархической идее, Матери­-Церкви, ее традициям, истории, нашему Отечеству.

Но не все так все воспринимали и воспитывали своих детей. Были, конечно, и такие, которые не смогли пережить обид и порвали со своими Русскими корнями: раз Россия от нас отказалась, то пусть и дети наши не будут знать и говорить по­-русски. Но показательно – я знаю такие примеры, – что через два поколения, т. е. внуки таких эмигрантов, стали возвращаться в Россию, создавать здесь семьи и заново становится по духу Русскими, даже когда Русской крови в них осталось мало…

– Что Вы можете сказать на тему возвращения России к Монархии?

– Когда поднимается вопрос о Монархии, то часто слышишь что, мол, когда это было, сейчас это уже что­-то нереальное – Монархия как бы не принадлежит нашему современному миру. Но это неправильно. Во-­первых, Монархия номинально существует сегодня во многих западных странах, а также в Японии. Так что нельзя сказать, что это некая идея прошлого.

Для меня главная ассоциация с Монархией – это продолжительность, постоянство, преемственность. В этом – существенная польза монархических режимов. Периоды правления, личности Царей или Королей бывали разные, но была последовательность. И Государи не нуждались в переизбрании народом по причине каких­-то переменчивых веяний жизни, как в республиканских режимах, в которых нет этой постоянности, нет династий. Поэтому очень важно понять смысл, ценность и необходимость Монархии самому народу. Это не может быть навязано сверху. Народ должен осознать, что необходимо встать на путь обретения Помазанника Божия. Это для меня имеет самое главное значение для жизни государств.

Если говорить о теме Монархии в России, то главный вопрос: готов ли к ней народ? Мне хочется надеяться, и я верю, что это произойдет, но когда – трудно сказать. Думаю, что сейчас мы еще далеки от момента, когда народ в своем большинстве почувствует готовность страны к духовному принятию Помазанника Божия. Посмотрите, например, что происходит сейчас в Екатеринбурге – нечто похожее на Майдан. Это сильный сигнал для общества о существующих проблемах. Поэтому и нужны такие движения как Общество развития Русского исторического просвещения «Двуглавый Орел», информационный вестник «Православный Крест» и другие подобные просветительские проекты – это медленная, но очень важная и необходимая работа для того, чтобы подготовить народ к восприятию идеи Монархии.

А потом возникнет второй вопрос: кто? На эту тему я присылал Вам свое размышление о престолонаследии. Те люди, которые сегодня выдают себя за представителей Императорского Дома, являются ли достойными продолжателями династии Романовых? Это «кирилловичи», Гогенцоллерны.

Все­-таки, вспомним, что, к сожалению, когда произошла революция, Государь не зря говорил: «Кругом измена, трусость и обман». Эти слова касались не только ослепленного революционной пропагандой народа, но и близких Царю людей. В том числе и многие Романовы встали тогда на путь предательства.

В частности, есть свидетельство председателя Думы Родзянко, человека хоть и не самого для меня порядочного в этот сложный период истории, но бывшего очевидцем тех событий. Он рассказывает, что еще до появления в Думе с красными бантами Кирилла Владимировича (что оспаривается некоторыми историками) и его революционно настроенных подчиненных (что является неопровержимым фактом), в 1916 году Великого Князя уже вызывали некоторые представители династии, чтобы уговорить примкнуть к заговору, согласно которому Императрицу планировалось убить, а Государя свергнуть.

Кроме того, есть неоспоримый факт, что появление Кирилла Владимировича в Думу для присяги произошло еще до появления известий об отречении Царя и что, по свидетельству французского посла Мориса Палеолога, над Думой уже тогда висел красный флаг. Так что страшное предательство царило внутри самих Романовых. Это очень, конечно, неприятная тема, но игнорировать ее нельзя.

Мое личное мнение: Романовы 300 лет служили России на Троне, и канонизация святых Страстотерпцев – это уже апофеоз их царствования. И потом, в Русской истории есть такой прецедент, что от правления Ивана Калиты до Смуты – 300 лет, а потом после избрания Романовых – 300 лет. Т. е. исторически у нас есть примеры, когда менялись династии…

Таким образом, на данный момент эти два вопроса остаются открытыми: готовы ли мы? И – кто? Конечно, здесь нужно работать, молиться и надеяться на волю Божию.

– Почему, на Ваш взгляд, многие высокопоставленные светские и церковные власти выказывают расположение к Марии и Георгию Гогенцоллернам («кирилловичам»)?

– Этого я искренне не понимаю. Но верю, что пути Господни неисповедимы, и Он, конечно, не попустит воцарения кого не надо.

А насчет признания «кирилловичей» – ведь началось с того, что Кирилл Владимирович сам себя провозгласил «Императором Кириллом I». Этим поступком он внес очень большой раскол в эмиграцию, хотя в своем большинстве она его не признала. Ну, а деяния его сына, Владимира Кирилловича, когда он на стороне Гитлера призывал воевать против России?! Существуют и свидетельства, и документы по этой теме.

Кстати, для многих тогда Великая Отечественная война явилась камнем преткновения. У некоторых возникла идея, что Германия освободит Россию от Советского режима, и, конечно, встал вопрос, как относиться к этой войне. Но, слава Богу, большинство русской эмиграции восприняло нашествие Германии на Россию (хоть и советскую) как нападение на Родину.

В оккупированной немцами Франции мой отец работал в то время железнодорожником. Немцы разыскивали таких людей как он – офицер, знающий немецкий язык. Был случай, когда отца вызвали в комендатуру и, разложив на столе всю его биографию, предложили ему вступить на немецкую службу с целью «освобождать Россию». Мой отец отказался, как и многие другие. Он сказал: «Я против Германии воевал в Первую мировую, и в Гражданскую войну по убеждению против большевиков, но против России, будь она советской, я с войском, которое нападает на мою Родину, не пойду». В конце разговора немецкий офицер, провожая отца, тихо сказал ему: «Я Вас понимаю и, вероятно, на Вашем месте ответил бы так же». А ведь немногие пошли на немецкую службу или поддержали гитлеровцев, как некоторые Романовы («кирилловичи»). Но для большинства Русских эмигрантов, как и у моих родителей, ключевыми чувствами оставались и огромная ненависть к большевизму, и огромный Русский патриотизм.

Еще мой старший брат рассказывал, что папа как­-то пришел с работы очень взбудораженный, но веселый. Он сказал: «Я сегодня узнал, что Германия объявила войну России, и я теперь знаю, что немцы проиграют, потому что я понимаю, что такое русский солдат!» Такие люди как мой отец, а их было больше в эмиграции, ставили Родину выше всяких политических расколов.

– Каким же Вы видите путь возрождения Монархии? 

– Повторюсь: на это должна быть воля народа. Если Царя «назначат сверху», то будет примерно как в Болгарии 20 лет назад. Тогда наследника престола Симеона поставили премьер-­министром, он продержался лет пять, пока его не убрали, и на этом все закончилось. «Сверху» организовали, а народ не был готов.

Путь возрождения России в любом случае – в единстве православного народа. Мы не должны поддаваться ни на какие провокации, нападки и уловки со стороны тех, кто хочет нас разъединить – будь то церковный раскол, гражданский мятеж или внешнее вмешательство.

Беседовала Анастасия Державина

Размышления о престоле в России

Новый Царь как первый из новой линии или, вернее, династии должен опираться на безупречное прошлое своих близких предков. Ни под каким предлогом мы не можем допускать к праву на Престол тех, чьи предки принадлежали партиям, которые сделали революцию или привели к ней.

Исключается, таким образом, без всяких оговорок право на престолонаследие ветви Кирилловичей (потомки Великого Князя Кирилла Владимировича, внучка которого Мария Владимировна ныне возглавляет Российский Императорский Дом, – примеч. ред. газеты "Православный Крест").

Достаточно сказать о поведении Кирилла Владимировича в марте 1917 года. По свидетельству генерала Воейкова и князя Амилахвари (служил старшим офицером в Императорском конвое), он носил на себе красную ленточку, когда явился в Думу (хотя некоторые, например, полковник Энгельгардт, это отрицают). Но неоспоримым фактом остается то, что он привел в Думу взбунтовавшиеся части Гвардейского экипажа и передал эти части в распоряжение Думы. А это произошло 1 марта, т. е. до известия об отречении Государя, и притом, по свидетельству французского посла М. Палеолога, над Думой уже висел красный флаг…

Мы должны принципиально осудить тот факт, что после такого поведения Великий Князь Кирилл Владимирович в эмиграции провозгласил себя Императором, сделав это без согласования со всеми остальными Романовыми. Этот поступок особенно непорядочен по отношению к Императрице Марии Феодоровне, являясь знаком крайнего неуважения и презрения.

В свою очередь, его сын Владимир Кириллович, как мы знаем, по династическому закону уже не имел права называть себя Великим Князем. И тем более это правило распространяется на его потомков – Гогенцоллернов. Напомню, что Владимир Кириллович, кроме всего, призвал Русскую эмиграцию воевать на стороне нацистской Германии, а до этого уже поздравлял правительство Финляндии (обращение к генералу Маннергейму) за его борьбу против России. Его близость к Гитлеру, как и его сестры Киры, также исключают для него и его потомков право претендовать на Престол в качестве чистых Белых Царей.

Напомним, наконец, что до сих пор «кирилловичи» торговали и торгуют титулами и наградами.

Вспомним также, что Владимир Кириллович был женат на разведенной княжне Багратион-­Мухранской. А его дочь Мария развелась с принцем Гогенцоллерном. Стало быть, ее сын Георгий вообще никакого права не имеет себя называть Романовым. Он – Prinz von Preussen.

Можем ли мы призвать на Русский трон Гогенцоллернов? Можем ли мы стать на стороне тех, которые к этому призывают по чисто меркантильным соображениям (за незаконное получение наград, титулов, дворянства)?!..

Князь Александр Трубецкой

Из выступления на Первом всероссийском общем собрании Общества «Двуглавый Орел» в ноябре 2017 года
Источник: Газета «Православный Крест» №12 (228) от 15 июня 2019 г.
http://www.pkrest.ru/228/228-1.html
Т.к. прямой доступ к первоисточнику закрыт, текст скопирован нами с сайта "Русский путь".

Председатель общества «Двуглавый Орел» Константин Валерьевич Малофеев и заместитель председателя князь Александр Александрович Трубецкой

Возрождение России может быть только на основе исторической истины

Комментарий М.В. Назарова

Итак, отрадно, что на собрании Общества "Двуглавый Орел" прозвучала отповедь притязаниям на Российский престол пресловутых Кирилловичей. Разумеется, ничего нового сказано не было, но отрадно, потому что глава Общества "Двуглавый Орел" ‒ Константин Валерьевич Малофеев ‒ горячий поклонник и пропагандист Кирилловичей (с юных лет, по его признанию в телепрограмме чествования Вел. кн. Кирилла Владимировича как "легитимного Императора в изгнании" и его потомков как "легитимных престолонаследников"). Еще один член руководства Общества ‒ кн. З.М. Чавчавадзе, был официальным представителем Кирилловичей в РФ. Видимо, поэтому выступление князя А.А. Трубецкого на эту тему не удается найти ни на сайте "Двуглавого Орла", ни на "Царьграде".

Приветствуя это выступление князя, в то же время позволю себе сделать уточнения к нему.

Многоуважаемый Александр Александрович, родившийся в 1947 году, вправе иметь свое позднее мнение о том, как должны были вести себя белоэмигранты в годы Второй мiровой войны с точки зрения победителей. В реальных исторических условиях мнения русской эмиграции тогда разделились: участвовать ли в попытке освобождения России от богоборческого режима, воспользовавшись немецким нападением на него, или нет. Однако надо отметить, что Александр Александрович искажает тогдашнюю реальность: якобы «большинство русской эмиграции восприняло нашествие Германии на Россию (хоть и советскую) как нападение на Родину». Из всего массива документов и воспоминаний мы знаем, что русские белоэмигранты участвовали в антикоммунистических армиях Германии и ее союзников в значительно большем, раз в десять, количестве, чем в союзных с СССР антигитлеровских армиях (в основном там были представители либерально-демократического лагеря или мобилизованные по призывному закону), причины этого см.: https://rusidea.org/431011.

В частности, руководители упомянутого Русского Обще-­Воинского Союза (РОВС) не раз заявляли, что не желают защищать западные демократии (помня их предательство России в Первой мiровой войне и в т.н. гражданской). Именно потому, что для РОВСа «цель заключалась в том, что, если вдруг появится возможность осуществить переворот и снять большевицкую власть» ‒ надо быть готовым к этому, и единственная возможность для этого возникла в попытке создания Русской освободительной Армии (РОА) на оккупированных немцами территориях (об участии членов РОВСа в войне см.: https://rusidea.org/250944474). Они не служили гитлеровским целям, не считали свой выбор предательством Родины, а наоборот: своим нравственным патриотическим долгом перед ней.

Можно ли присягу Помазаннику Божиему и понятие верности монархической идее, Матери­-Церкви, ее традициям, истории, нашему Отечеству ‒ отождествлять с верностью большевицкой власти, уничтожившей всё это и десятки миллионов лучших русских людей ради мiровой революции с программой уничтожения семьи, нации, государства, религии?

Если руководство "Двуглавого Орла" хочет восстанавливать историческую правду, то оно должно осознать, что богоборческая геноцидная власть компартии, оккупировавшая и разрушившая историческую Россию, была таковой и в 1941-1945 годы, и потому белые воины и настрадавшиеся подсоветские русские люди имели нравственное право на сопротивление ей не только в 1917-1922 годы, но и в новых, создавшихся помимо их воли, условиях. Гитлеровская оккупация не нанесла нашему народу столько жертв, сколько большевицкая власть, не жалевшая наш народ и в этой войне, умножая этим его жертвы и лукаво перекладывая их на немецких оккупантов (см.: Иерей Николай Савченко. Потери ВОВ в зеркале демографии). Часть немецкого генералитета содействовала русским белоэмигрантам, хотя Гитлер боялся их и не позволил такого развития событий, но винить в этом участников РОА и, в частности, князя Владимира Кирилловича, ‒ очень близоруко. Наоборот: это был далеко не худший период в его биографии в сравнении с просоветскими реверансами его отца в страшные для нашего народа 1930-е годы, вместе с младороссами и советской агентурой ("Царь и советы"). (Правда, позже он в своих воспоминаниях и его дочь стали неуклюже извращать смысл поведения Владимира Кирилловича в годы войны на прямо противоположный, совпатриотический, якобы немцы держали его под домашним арестом из-за его нежелания сотрудничать с ними.)

Отрицание за Вел. кн. Кириллом и за всей его семьей прав на Российский престол правильно. Однако аргументация уважаемого Александра Александровича не вполне точна. Права эти не могут зависеть от политических взглядов их обладателей в годы советско-германской войны. Не могут они и исчезать вследствие того, что у кого-то присутствует кровь Гогенцоллернов (в Династии Романовых было много немецкой крови). Главное препятствие в данном случае состоит в том, что прав на престол у самого Вел. князя Кирилла и его потомков не было.

Он их утратил после того, как в 1905 г. женился на неправославной Виктории-Мелите (нарушена ст. 185 Основных Законов Российской Империи), разведенной (чего не одобряет Церковь), безстыдно отбив жену у родного брата Императрицы (!), вопреки категорическому запрету Императора (нарушены ст. 183, 220). Но главное: Кирилл, поддавшись необузданной страсти, женился на своей двоюродной сестре, что в России было безусловно запрещено и гражданскими, и церковными законами как брак, близкий к кровосмесительному. За это он был выслан из России и ‒ вместе с потомством от столь недостойного, ущербного брака! ‒ был лишен прав престолонаследия Высочайше учрежденным совещанием (резолюция Государя от 15.01.1907 – факсимиле опубликовано в моей книге "Кто наследник Российского Престола?"). Решение было оставлено в тайне, чтобы не будоражить общество в годы т.н. "первой революции", поскольку престолонаследие «по человеческим предвидениям, никогда до него [Кирилла] и не дойдет». Министры, однако, были извещены об этом секретными письмами, то есть лишение Кирилла прав состоялось и никогда не отменялось даже после милостивого восстановления его семьи в составе Императорского Дома (ради денежного обезпечения, но без восстановления прав престолонаследия, ибо это противоречило бы Законам).

Именно поэтому ущемленный в правах Кирилл совершил государственную измену: нарушил присягу и принял участие в свержении монархии, чернил Царскую Семью в даваемых интервью («... даже я, как великий князь, разве я не испытывал гнет старого режима?.. смею думать, что с падением старого режима удастся, наконец, вздохнуть свободно в свободной России и мне... впереди я вижу лишь сияющие звезды народного счастья...»), заставил свой Гвардейский экипаж идти на поддержку революционной Думы (при этом несколько несогласных офицеров были убиты), когда там уже содержались под арестом царские министры; гвардейцы Кирилла тоже стали охранять арестованных монархистов. Кирилл даже призвал призвал к этому другие воинские части: «Я и вверенный мне Гвардейский экипаж вполне присоединились к новому правительству. Уверен, что и вы, и вся вверенная вам часть также присоединитесь к нам». В одном из интервью Кирилл одобрял арест Царской Семьи («Исключительные обстоятельства требуют исключительных мероприятий. Вот почему лишение свободы Николая и его супруги оправдываются событиями...»). Разумеется, такой государственный изменник был тем более неправомочен объявлять себя "императором в изгнании" (подробнее с источниками: https://rusidea.org/420104).

Что главное в монархии ‒ это тоже следует уточнить. «Продолжительность, постоянство, преемственность... В этом – существенная польза монархических режимов» ‒ да, но ведь это существует и при любой деспотии и любом диктаторском режиме. Главное в православной монархии ‒ богоосвященная власть Помазанника Божия, ведущая свой народ к достойному прохождению через житейские бури к спасению в Царстве Божием: «Император, яко Христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и блюститель правоверия и всякого в Церкви святой благочиния» (ст. 64 Основных Законов Российской Империи). И можно согласиться с тем, что «сейчас мы еще далеки от момента, когда народ в своем большинстве почувствует готовность страны к духовному принятию Помазанника Божия... Поэтому и нужны такие движения как Общество развития Русского исторического просвещения "Двуглавый Орел"...».

Однако «для того, чтобы подготовить народ к восприятию идеи Монархии», менее всего пригодна пропаганда из уст главы "Двуглавого орла" на II Всероссийском собрании общества: «Сейчас много слышно критики в адрес президента. Мы считаем, что Путин послан нам Богом... С его приходом Россия встала с колен и заставила уважать себя во всем мире. Русские люди в России стали чувствовать свою власть опять русской». (https://tsargrad.tv/articles/konstantin-malofeev-konsolidirovat-vseh-nastojashhih-patriotov-nastojashhih-monarhistov_167505). И ранеее К. Малофеев не раз объявлял свое "монархическое" кредо: «Путин был бы прекрасным монархом. Это он нам демонстрирует каждый день... Он ведет себя как монарх, полностью отождествляя себя со страной... Мы счастливы, что живем и трудимся во время правления Владимира Владимировича Путина. Поддерживаем его во всем, что он делает, и как монархисты являемся наиболее верными подданными. В этом, собственно говоря, суть монархизма...». (https://rusorel.info/konstantin-malofeev-poyavilas-boyazn-chto-putin-ujdet/). То есть, получается: Путин ‒ "царь" в обход всех законов Российской Империи о престолонаследии...

На этом фоне не вполне точно утверждение Александра Александровича, что «исторически у нас есть примеры, когда менялись династии...». Юный Михаил Романов был призван на царство Собором как свойственник угасшего царского рода, "по свойству свойственному царскому семени Богом избранный цвет", как внучатый племянник незабвенной царицы Анастасии Романовны, матери последнего до смуты Царя Феодора Иоанновича, как представитель славного боярского рода, имевшего в предках кровь Рюриковичей и давшего целый ряд верных слуг Московскому государству. Учитывая происхождение предлагаемого г-ном Малофеевым "царя" из династии ЧК-ГПУ (дед), НКВД (отец) и КГБ (сам ВВП), ‒ как это соотносится с мнением Александра Александровича, что «Новый Царь как первый из новой линии или, вернее, династии должен опираться на безупречное прошлое своих близких предков. Ни под каким предлогом мы не можем допускать к праву на Престол тех, чьи предки принадлежали партиям, которые сделали революцию или привели к ней»?

Впрочем, раскаявшиеся потомки за грехи предков не отвечают... Но только ‒ раскаявшиеся. Тут проблема опять-таки не в происхождении Путина, а в его нераскаянном неправославном мiровоззрении, которое не раз выражалось и в одобрительном отношении к советскому богоборческому наследию (включая сравнение мумии Ленина с мощами святых), и в отношении к последнему Царю Мученику как "Николаю Кровавому". Независимо от происхождения такого "нового царя", это совершенно противоречит и ст. 64 Основных Законов Российской Империи. Возможно, из Франции, глядя телепрограммы РФ, можно поверить в то, что «Русские люди в России стали чувствовать свою власть опять русской», но у русских в РФ иное ощущение (см.: "Россия для русских" – или Россия для нерусских?) ‒ и президент РФ «это нам демонстрирует каждый день». В том числе возвышением самого антихристианского народа до статуса неподсудного в его официально возглашаемом человеконенавистничестве (см.: Хасиды в РФ: привечаемые властями и неподсудные враги России и Христа).

Так что лозунг "Путина в цари", даже если его услужливо благословит церковное руководство, именно со стороны русских православных патриотов выглядит как дискредитация идеи русской православной монархии. (Можно не говорить всей правды о нынешних правителях, чтобы не осложнять себе жизнь, но если говорить заведомую неправду ‒ кто тогда поверит и в правду?) Надо ли при этом руководству "Двуглавого Орла" возмущаться тем, что "самые истинные антикоммунисты", "ревнители" не по разуму и просто глупые "патриоты-конспирологи" считают в принципе хорошую организацию "Двуглавый Орел" "подделкой кремлевских политтехнологов"?

На худой конец, президенту Путину совсем уж легко обезпечить себе трудоустройство после 2024 года Неприкасаемым Регентом при декоративном фиговом листке "кирилловской" монархии (о чем, как известно от Коржакова, размышлял еще Ельцин, но не решился). Вот в чем разгадка "искреннего непонимания" Александром Александровичем того, почему «многие высокопоставленные светские и церковные власти выказывают расположение к Марии и Георгию Гогенцоллернам» ‒ на всякий случай, "а вдруг"... Да и щедро жалуемые "Государыней Марией" дворянские титулы и "императорские ордена" льстят самолюбию... Возможно, поэтому и председатель "Двуглавого Орла", «православный монархист с деньгами» (как он себя называет), не торопится прозревать относительно фигового листка?

Церковный вопрос ‒ тоже не так прост, как это кажется уважаемому Александру Александровичу. В частности, упоминаемые храмы, где служил о. Михаил Осоргин, ранее никакого отношения к РПЦ МП не имели: Свято-Николаевский приход в Риме был создан в составе дореволюционной Российской Церкви и после революции находился под омофором РПЦЗ; храм святых Константина и Елены в Кламаре под Парижем был построен русскими эмигрантами в 1924 году опять-таки в составе единой тогда РПЦЗ. Не станем перечислять историю всех дальнейших перемен юрисдикций этих храмов после выхода из РПЦЗ, но ни РПЦЗ, ни константинопольский "Русский Экзархат", никогда не считали, что РПЦ МП, созданная Сталиным в 1943 году из малого, сергианского, остатка уцелевшего духовенства, является "лоном Матери-­Церкви" для этих дореволюционных и эмигрантских храмов, тем более что и сама МП в своем новом Уставе с измененным названием не заявила себя преемницей дореволюционной Церкви, а верных ей эмигрантов клеймила как "безблагодатных раскольников". Поэтому самовольный переход о. Михаила Осоргина в юрисдикцию МП в 2000 году, без отпускной грамоты, вызвал нестроения в этой юрисдикции. Даже сегодня, после "ликвидации" Константинополем его "Русского Экзархата", в Европе этот вопрос стал камнем преткновения для прихожан и духовенства, которые сопротивляются их поглощению Московской патриархией ‒ по причине ее непреодоленного советского наследия и нового конформизма. Причина серьезная и понятная.

А без восстановления здоровой исторической Русской Православной Церкви, выполняющей свою миссию духовной защиты народа от сил зла в симфонии с такой же государственной властью, никакое восстановление настоящей православной монархии в России невозможно. Вот в чем главная проблема.

См. также:
"Проблему 2024 года" хотят решить "царским путем"?
Поговорим о "Двуглавом Орле" как новой "Русской партии"

---