Вопрос о подлинности так называемого "Завещательного послания" Патриарха Тихона от 7 апреля 1925 г. до сих пор вызывает споры среди исследователей. Вопрос о подлинности послания чрезвычайно важен, т.к. оно призвано было определить политику Церкви по отношению к государству на ближайшее время. Среди сторонников той версии, что Патриарх не подписал послание нужно выделить имя прот. В. Виноградова, который в своих воспоминаниях о Патриархе Тихоне убедительно доказывает неподлинность послания. Однако большинство современных историков Церкви являются сторонником той версии, что Патриарх все же подписал послание.
Существует целый ряд различных редакций этого документа:
"Обращение Патриарха Тихона[1], находящееся в следственном деле (А).
"Послание Патриарха Тихона"[2], также из следственного дела (Б)
"Послание Патриарха Тихона"[3] в редакции РОСТА, представленная в двух копиях, находящихся в следственном деле (В) и в фонде Политбюро[4] (Д)
"Послание Патриарха Тихона"[5] из следственного дела с исправлениями Е.А. Тучкова (Г)
"Предсмертное "завещание" патриарха Тихона" из фонда Е. Ярославского[6] (Е)
"Воззвание Патриарха Тихона", опубликованное в газетах 15.04.1925[7] (Ж)
Несохранившаяся редакция Патриарха Тихона, о содержании которой можно судить из записки, сохранившейся в следственном деле.[8] (З)
Рассмотрим эти редакции и попытаемся выявить их взаимосвязь и степень принадлежности к Патриарху Тихону. Как сообщает в своих воспоминаниях прот. В. Виноградов, Е. Тучков [сотрудник ГПУ, ведавший отделом уничтожения Церкви. – Ред.] в последние месяцы жизни Патриарха снова с решительной настойчивостью повел атаки на Священный Синод с целью заставить его добиться акта, в котором он объявил бы себя положительно другом и сторонником Советской власти и согласился бы на заочный суд и осуждение заграничной русской иерархии. В результате этого появилось известное "Завещание".
Сравнение трех основных редакций "Завещательного послания" приводится в нижеследующей таблице:
| А | Б | Ж |
| Обращение Божиею Милостию Смиренный Тихон, Патриарх Московский, Союза Советских Социалистических Республик и всея Церкви Российския. |
Послание[9] Божиею Милостию Смиренный Тихон, Патриарх Московский, Союза Советских Социалистических Республик[10] и всея церкви Российския. |
"Божиею милостию, Смиренный Тихон, Патриарх Московский и всея Церкви Российския". |
| Благодать Вам[11] и мир от Господа и Спаса нашего Иисуса Христа. | Благодать вам и мир от Господа и Спаса нашего Иисуса Христа. | |
| В годы великой гражданской разрухи по воле[12] Божией[13], без которой в мире ничто не совершается[14], Советская власть приняла на себя тяжелую обязанность по избавлению родины, от неисчислимых[15] последствий кровопролитной войны, внутренних мятежей и великого голода.
Еще в январе 1918 г. Советская Власть декретировала полную свободу веры и Совести, обеспечив затем и по конституции СССР богохранимой Церкви[16] нашей полную свободу православного исповедания. |
В годы великой гражданской разрухи по воле Божией, без которой в мире ничто не совершается, во главе Русского государства стала Советская власть, принявшая на себя тяжелую обязанность - устранение жутких последствий кровопролитной войны и страшного голода. Вступая в управление Русским государством, представители Советской власти еще в январе 1918 г. издали декрет о полной свободе граждан веровать во что угодно и по этой вере жить. Таким образом, принцип свободы совести, провозглашенный Конституцией СССР, обеспечивает всякому религиозному обществу и в том числе и нашей Православной Церкви, права и возможность жить и вести свои религиозные дела согласно требованиям своей веры, поскольку это не нарушает общественного порядка и прав других граждан. | |
| Противу распространяемых врагами нашими ложных и суетных мнений, Мы в полном сознании былых заблуждений, чистосердечно в них раскаявшись, торжественно и всенародно признали новый порядок вещей и Рабоче-Крестьянскую власть народов, правительство коей искренно приветствовали.
Возрождение благосостояния и могущества нашей родины, погибавшей в обстояниях внешней войны внутренних мятежей и голода, уже ныне исполняет нас совершенной уверенностью в том, что Рабоче-Крестьянская Власть ведет народы, ею объединяемые, к полному благополучию. |
А потому Мы в свое время в актах, обращенных к Власти, также и в посланиях к архипасторям, пасторям и пасомым всенародно признали новый порядок вещей и Рабоче-Крестьянскую Власть народов, Правительство коей искренно приветствовали. | А поэтому мы в свое время в посланиях к архипастырям, к пастырям и пасомым всенародно признали новый порядок вещей и Рабоче-Крестьянскую власть народов, правительство коей искренно приветствовали. |
| В молитвенном уповании на милость Божию и неисповедимые пути Промысла Всевышнего, в заботах о чистоте и крепости исповедания богохранимой церкви нашей и об ограждении ее мира и благосостояния, Мы должны искренейше сотрудничая Власти, ради общего блага, сообразовывать распорядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем осуждая всякое общение с врагами Советской Власти, явную и тайную против нее агитацию. | Пора понять верующим христианскую точку зрения, что "судьбы народов от Господа устрояются", и принять все происшедшее как выражение воли Божией. Не погрешая против Нашей веры и Церкви, не переделывая чего-либо в них, словом, не допуская никаких компромиссов или уступок в области веры, в гражданском отношении мы должны быть искренними по отношению к Советской власти и работе СССР на общее благо, сообразуя распорядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем, осуждая всякое сообщество с врагами Советской власти и явную или тайную агитацию против нее. | |
| Вознося смиренные молитвы Наши о ниспослании благословения Божия на труд народов, объединивших силы свои во имя общего блага, Мы призываем возлюбленных чад Богохранимой Церкви нашей, в сие ответственное время строительства общего благосостояния народов, соединиться с Нами, в сознании заблуждений, прежде допущенных и, принося чистосердечное в них раскаяние встать за Рабоче-Крестьянскую власть Советов, содействуя ей всеми силами, всемерно облегчая ей бремя столь великого подвига. | Вознося молитвы наши о ниспослании благословения Божия на труд народов, объединивших силы свои во имя общего блага, Мы призываем всех возлюбленных чад Богохранимой[17] Церкви нашей[18] в сие ответственное время строительства общего благосостояния народов[19] слиться с нами в горячей молитве ко Всевышнему о ниспослании помощи Рабоче-Крестьянской власти в ее трудах для общенародного блага. Остерегая всех верных чад богохранимой Церкви нашей от какой либо хотябы тайной вражды противу[20] Власти, | Вознося молитвы наши о ниспослании благословения Божия на труд народов, объединивших силы свои во имя общего блага, мы призываем всех возлюбленных чад Богохранимой Церкви Российской в сие ответственное время строительства общего благосостояния народа слиться с нами в горячей молитве ко Всевышнему о ниспослании помощи Рабоче-Крестьянской власти в ее трудах для общенародного блага. |
| Мы особенно обращаемся и призываем церковно-приходские общины, в особенности их исполнительные органы церковно-приходские советы, прекратить антиправительственные замыслы, не питать надежды на возвращение монархического строя и убедиться в том, что Советская власть - это действительно народная Рабоче-Крестьянская Власть, а потому прочная и непоколебимая. | Мы призываем братства, православно-религиозные общины, церковно-приходские общины и особенно их исполнительные органы не допускать никаких поползновений неблагонамеренных людей в сторону антиправительственной деятельности, оставить неполезные и безумные надежды на возвращение изжитого навсегда царя и монархического строя[21] в искреннем и твердом убеждении, что Советская Власть народов и, как таковая, прочна и непоколебима. | Призываем и церковно-приходские общины и особенно их исполнительные органы не допускать никаких поползновений неблагонамеренных людей в сторону антиправительственной деятельности, не питать надежд на возвращение монархического строя и убедиться в том, что Советская власть - действительно Народная Рабоче-Крестьянская власть, а потому прочная и непоколебимая. |
| Мы призываем выбирать в церковно-приходские советы людей наиболее достойных и преданных православной церкви, ничем не скомпрометированных, не политиканствующих и искренно расположенных к Советской власти. | Мы призываем выбирать в церковно-приходские советы людей достойных, честных и преданных православной церкви, чуждых политиканства и искренне расположенных в пользу Советской Власти. | Мы призываем выбирать в церковно-приходские советы людей достойных, честных и преданных Православной Церкви, не политиканствующих и искренно расположенных к Советской власти. |
| Церкви православной нужно заниматься теперь не политиканством, а укреплением веры православной, ибо враги православия - сектанты, католики и т.п. стремятся использовать всякий момент для разрушения православной веры. | Деятельность Православных общин должна быть направлена не в сторону политиканства, а к укреплению[22] веры православной, ибо враги святого православия - сектанты, католики, протестанты, обновленцы, безбожники и им подобные - стремяться использовать всякий момент в жизни православной церкви во вред ей. | Деятельность православных общин должна быть направлена не в сторону политиканства, совершенно чуждого Церкви Божией, а на укрепление веры православной, ибо враги Святого Православия - сектанты, католики, протестанты, обновленцы, безбожники и им подобные - стремяться использовать всякий момент в жизни Православной Церкви во вред Ей. |
| Они прибегают ко всякого рода обманным действиям, понуждениям и даже подкупам, стараясь достичь своих целей.
Достаточно посмотреть на примере с Польшей, где из 350, находящихся там церквей и монастырей, осталось всего лишь 50, остальные или закрыты, или превращены в костелы, не говоря уже о тех гонениях, которым подвергается там наше православное духовенство. |
Враги церкви прибегают ко всякого рода обманным действиям, понуждениям и даже подкупам в стремлении достигнуть своих целей.
Достаточно посмотреть на происходящее в Польше, где из 350-ти находящихся там церквей и монастырей осталось лишь 50... Остальные же или закрыты, или обращены в костелы, не говорим уже о тех гонениях, каким подвергается там наше православное духовенство. |
Враги Церкви прибегают ко всякого рода обманным действиям, понуждениям и даже подкупам в стремлении достигнуть своих целей.
Достаточно посмотреть на происходящее в Польше, где из 350 находившихся там церквей и монастырей осталось лишь 50. Остальные же или закрыты, или обращены в костелы, не говоря уже о тех гонениях, каким подвергается там наше православное духовенство. |
| Наряду с противоправославными действиями католиков, сектантов, живоцерковников, безбожников, и т.п. действует также в Англиканской церкви Архиепископ Кентерберийский, который, являясь представителем церкви богатой страны - Англии, стремиться ввергнуть православную церковь в ересь, пересмотреть догматы и ввести в нее ряд ненужных православию новшеств, с каковой целью он и ведет свою работу на Востоке. | ||
| Ныне, когда по неизреченной милости Божией оправившись от болезни, Мы снова вступили на пост служения Нашего, обращая к Вам, чада наша возлюбленные, сие наше слово любви и мира, призывая Вас к мирному труду для всякого блага, заблагорассудили Мы еще раз решительно осудить всякое сопротивление власти, злонамеренные противу нее умышления, мятежи, и всякую противу нее вражду.
Призывая Вас, возлюбленная братия, архипасыри и пастыри разделить Наш труд по умирению паствы Нашей, да отложится для дела любви и мира всякий дух мятежа, |
Ныне Мы, милостию Божией, оправившись от болезни, вступая снова на служение Церкви Божией, призываем Вас, возлюбленные братья-архипастыри и пастыри[23], осудив еще раз всякое сопротивление Власти, злонамеренные против нее[24] умышления, мятежи и всякую против нее[25] вражду, разделить наш труд по умиротворению паствы нашей и по[26] благоустроению Церкви Божией. | Ныне Мы, с милостию Божией оправившись от болезни, вступая снова на служение Церкви Божией, призываем вас, возлюбленные братья-архипастыри и пастыри, осудив еще раз всякое сопротивление власти, злонамеренные против нее умышления, мятежи и всякую против нее вражду, разделить Наш труд по умиротворению паствы Нашей и благоустроению Церкви Божией. |
| Мы, в сознании лежащей на Нас, по долгу первосвятительского служения Нашего, ответственности перед Пастыре-Начальником, Господом нашим ИИСУСОМ ХРИСТОМ, | В сознании лежащей на Нас обязанности блюсти чистоту жизни церковной, первее всего ищущей спасения в осуществлении в жизни вечных Божественных начал, Мы решительно осуждаем тех, кто, злоупотребляя своим церковным положением, в забвении Бога, предается политиканству, преступному часто не только с точки зрения церковной, а потому, по долгу первосвятительского служения Нашего | В сознании лежащей на Нас обязанности блюсти чистоту жизни Церкви, первее всего ищущей спасения людей и осуществления в жизни вечных Божественных начал, Мы не можем не осуждать тех, кто в забвении Божьего, злоупотребляя своим церковным положением, отдается без меры человеческому, часто грубому политиканству, иногда носящему и преступный характер, и потому по долгу Первосвятительского служения Нашего |
| благословляем открыть действия особой при Нас комиссии, возложив на нее немедленное отстранение от общения с паствою тех архипастырей и пастырей, которые пребывают еще в своих заблуждениях и не принесли в них искреннего раскаяния перед Советской Властью, предавая таковых в случаях особой важности законному суду святой церкви.
Мы обя'являем и впредь ограждая Святую церковь нашу от мятежа, Мы строго будем карать за малейшее противление власти, искореняя всякий дух лукавой измены. Мы обращаемся к чадам церкви нашей, в рассеянии и беженстве сущих, соединиться с оставленной ими родиной под Рабоче-Крестьянской Властью народов, не отступая на верности ей ни страха, ни соблазна ради, как то и подобает Вам, сынам величайшего из народов мира. |
благословляем открыть действия особой при Нас Комиссии, возложив на нее расследование и отстранение от управления и священнодействий тех архипастырей и пастырей, кои, упорствуя в своих заблуждениях, не раскаялись в своем противлении Власти, предавая таковых законному суду Церкви.[27] | благословляем открыть действия особой при Нас комиссии, возложив на нее обследование и, если понадобиться, и отстранение в каноническом порядке от управления тех архипастырей и пастырей, кои упорствуют в своих заблуждениях и отказываются принести в них раскаяние перед советской властью, предавая таковых суду Православного Собора. |
| Питаемая вражескими деньгами, предательская агитация злоумышляющих на нашу родину, стремиться соблазнить особо Вас, временно лишенных родины, то лживыми обещаниями какой то неполезной, к тому же к тому же несбыточной и немыслимой помощи, то льстивым призраком царя, полагая тем использовать отсталость и темноту людей несознательных или несознательность слабых душею, дабы снова ввергнуть Богохранимую родину нашу во все ужасы новой гражданской войны, уничтожить все достижения трудового народа, и ввергнуть его к состоянию былого рабства. | Вместе с тем с глубокой скорбию Мы должны отметить, что некоторые из сынов России, даже архипастыри и пастыри, покинув родину, предались заграницей преступной деятельности, направленной против нашего государства и во всяком случае вредной для нашей церкви, к тому же иногда пользуясь при этом Нашим именем и Нашим авторитетом церковным, развивая контрреволюционную работу. | Вместе с тем с глубокой скорбью Мы должны отметить, что некоторые из сынов России, и даже архипастыри и пастыри, по разным причинам покинули Родину, занялись за границей деятельностью, к коей они не призваны, и во всяком случае вредной для нашей Церкви. Пользуясь Нашим именем, Нашим авторитетом церковным, они создают там вредную и контрреволюционную деятельность. |
| Вступая ныне твердо и непоколебимо противу сих, вражеских злоумышлений и козней; в уповании на Господа, да просветит не ум несознательных, сердце прельщенных и да укрепит дух слабых, осуждаем и отлучаем от общения со Святою Церковью тех, кои сознательно склоняясь на сторону врагов нашей родины, тем изменчески ее предают. | Мы решительно заявляем, что у нас, вопреки их утверждениям нет с ними никакой связи, Мы их чужды сугубо осуждаем, объявляя деятельность их, скрытую за притворными заботами о Святой церкви Нашей ей прямо враждебной, а относительно родины изменнической. | Мы решительно заявляем: у Нас нет с ними связи, как это утверждают враги наши, они чужды нам, мы осуждаем их вредную деятельность. Они вольны в своих убеждениях, но они в самочинном порядке и вопреки канонам Нашей Церкви действуют от Нашего имени и от имени Святой Церкви, прикрываясь заботами о Ее благе. |
| Горестного изумления исполнились Мы, известившись о действиях так называемого собора в Сермских КАРЛОВЦАХ, где группа наших иерархов беженцев, организовав вокруг себя некоторое сообщество, стремилась положить основание монархического противу Рабоче-Крестьянской Власти мятежа. Своевременно и решительно Мы осудили эти безумные попытки, но ныне, когда в ошибочном расчете на мнимую темноту народа, нашлись люди, стремящиеся обмануть массы и стать во главе новых злодейских замыслов, Мы отрекаем, отлучаем и анафемствуем их, об'являя их врагами не токмо родины и ее народов, но и Святой Православной церкви нашей.
К вящему огорчению Нашему, сущие за рубежом наши иерархи и беженцы, не взирая на строгое прещение Наше, переступив Наши распоряжения, презрев голос и церкви вселенской, не отступая перед ложью, продолжают вести против родины и против святой церкви нашей, предательскую работу изменников, |
На памяти всех нарочитый вред, который принесла церкви и Народу безумная[28], преступная и антицерковная затея так называемого собора в Карловцах, ныне Мы об'являем, что впредь не остановимся ни перед какою крайностию сугубого прещения Нашего и церкви противу подобных анти-церковных изменнических и контр-революционных попыток. Сим с предупреждением о тягчайших карах Мы призываем всех находящихся заграницей архипастырей и пастырей, прекратив свою анти-церковную, изменническую и контр-революционную работу с мужеством честных людей, немедленно прибыть на родину, принести православной церкви их нынешнее исповедание и дать отчет о себе и своей деятельности. Их отказ подчиниться сему нашему призыву, как неисполнение сего, повлечет за собой их заочное осуждение. | Не благо принес Церкви и ее народу так называемый Карловицкий собор, осуждение коего мы снова подтверждаем, и считаем нужным твердо и определенно заявить, что всякие в этом роде попытки впредь вызовут с Нашей стороны крайние меры вплоть до запрещения священнослужения и предания суду Собора. Во избежание тяжких кар Мы призываем находящихся за границей архипастырей и пастырей прекратить свою политическую с врагами нашего народа деятельность и иметь мужество вернуться на Родину и сказать правду о себе и Церкви Божией.
Их деяния должны быть обследованы. Они должны дать ответ церковному православному сознанию. |
| почему Мы благословляем учинить о деяниях митрополита АНТОНИЯ, бывшего Киевского и Галицкого, ПЛАТОНА, бывшего Одесского и Херсонского, Евлогия, быв. Волынского и Житомирского, архиепископов - АНАСТАСИЯ, бывшего Кишиневского и Хотинского, АЛЕКСАНДРА бывшего Американского и Алеутского, ФЕОФАНА, бывшего Полтавского и Лубенского, епископов: НЕСТОРА Камчатского, ДАМИАНА Царицынского, ВЕНИАМИНА, слывущего Севастопольского, АНТОНИЯ, слывущего Бердянского и других, строжайшее расследование для предания их суду, впредь же до окончания дела и них воспрещаем им ныне священнослужение и всякое пастырское общение с верующими, предостерегая и чад святой церкви от всякого с ними общения. | Их деяния должны быть срочно и строжайше расследованы особой комиссией, что в равной мере должно быть отнесено ко всем им, а в особенности к митрополитам: Антонию бывш. Киевскому, Патриархлатону быв. Одесскому, Евгению быв. Волынскому, Архиепископам: Анастасию бывш. Кишиневкий, Александру быв. Американскому, Феофану быв. Полтавскому, епископам: Вениамину, слывущего за Севастопольского, Дамиана бывш. Царицынского и других. | Особой комиссии мы поручаем обследовать деяния бежавших за границу архипастырей и пастырей и в особенности митрополитов: Антония (Храповицкого) - бывшего Киевского, Платона (Рождественского) - бывшего Одесского, а также и других, и дать деятельности их немедленную оценку. Их отказ подчиниться Нашему призыву вынудит Нас судить их заочно. |
| Мятежные сии иерархи вместе с врагами нашего народа и родины, стремясь разлучить Нас с возлюбленными чадами благовверенной Нам паствы нашей, распространяют ложный слух о том, что Мы на Патриаршем посту Нашем несвободны, в распоряжении словом нашим и совестью, что мы засилены мнимыми врагами народа и лишены возможности свободного общения с паствою, Нами ведомою.
Мы об'являем за ложь и соблазн все измышления о несвободе нашей, поелику нет на земле власти, иже бы возмогла отлучить от Нас святительскую совесть нашу, связать патриаршее слово Наше. В ознаменование сего Нашего к вам, чада наша возлюбленная, обращения, Мы, в согласии с сестрами Богохранимой Церкви нашей, Церквами Восточными, благословляем приступить к принятию священно-церковной жизни летоисчисления по новому стилю, опубликовав о сем особое распоряжение. |
Наши враги, стремясь разлучить Нас с возлюбленными чадами вверенной[29] от Бога[30] нам - паствы[31], распространяют ложные слухи о том, что Мы на патриаршем посту не свободны в распоряжении словом Нашим и даже совестью, что мы засилены[32] мнимыми врагами народа и лишены возможности общения с паствою, Нами ведомою. Мы объявляем за ложь и соблазн все измышленя о несвободе Нашей, по-елику нет на земле власти, которая могла бы связать Нашу Святительскую Совесть. | Наши враги, стремясь разлучить нас с возлюбленными чадами, ввереными Богом нам - пастырям, распространяют ложные слухи о том, что мы на патриаршем посту не свободны в распоряжении словом Нашим и даже совестью, что мы засилены мнимыми врагами народа и лишены возможности общения с паствою, Нами ведомою. Мы объявляем за ложь и соблазн все измышленя о несвободе Нашей, поелику нет на земле власти, которая могла бы связать Нашу Святительскую совесть и Наше патриаршее слово. |
| Небоязненно и с великим упованием взираем Мы на грядущие пути святого православия, смиренно просим Вас, возлюбленныя чада наши, блюсти дело Божие, да ничтоже успеют сыны беззакония - ей- же врата адова не одолеют. | Небоязненно и с великим упованием взирая на грядущие пути Святого Православия, Мы смиренно просим Вас, возлюбленные чада Наши, блюсти дело Божие, да ничтоже успеют силы беззакония. | Небоязненно и с великим упованием взирая на грядущие пути Святого Православия, Мы смиренно просим вас, возлюбленные чада Наши, блюсти дело Божие, да ничтоже успеют силы беззакония. |
| Призывая на вас милости Господа, Нашего ИИСУСА ХРИСТА, и благословение Божие - молим Вас, чада наша, пребыть в непоколебимой верности к нашей Рабоче-Крестьянской власти, да В с е д е р ж и т е ь ГОСПОДЬ благословит труд народов, даруя любезному отечеству нашему во всех путях его успеяние, мир и благоволение. А м и н ь. | Призывая на архипастырей, пастырей и верных Нам чад благословение Божие, молим Вас со спокойной совестью, без боязни погрешить против Святой веры, подчиняться Советской власти не за страх, а за совесть, памятуя слова Апостола: "всякая душа да будет покорна высшим властям: ибо нет власти не от Бога, - существующие же власти от Бога установлены" (Рим. 13,1). | Призывая на архипастырей, пастырей и верных Нам чад благословение Божие, молим вас со спокойной совестью, без боязни погрешить против Святой веры, подчиняться Советской власти не за страх, а за совесть, памятуя слова Апостола: "Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, - существующие же власти от Бога установлены" (Рим. 13,1).
Вместе с эти Мы выражаем твердую уверенность, что установка чистых искренних отношений побудит Нашу власть относиться к нам с полным доверием, даст Нам возможность преподавать детям Наших пасомых закон Божий, иметь богословские школы для подготовки пастырей, издавать в защиту православной веры книги и журналы. |
| Всех вас да укрепит Господь в[33] преданности Святой Православной вере, церкви и законной Ее иерархии. | Всех вас да укрепит Господь в преданности Святой православной вере, Церкви и Ее иерархии. | |
| Подлинный подписал: ТИХОН, Патриарх Московский, Союза Советских Социалистических Республик и Всея Церкви Российския. |
Патриарх Тихон. 7 апреля 1925, г. Москва, Донской монастырь. |
В таблице не представлены различные варианты редакции "РОСТА" в связи с тем, что они содержат небольшие расхождения с опубликованным вариантом, которые в основном касаются написания слов "Бог", "Церковь" и т.п. со строчной буквы.
Рассмотрим различные редакции "Завещательного послания" их взаимоотношение и подлинность. Существовало четыре редакции "Завещания", которые значительно отличаются друг от друга. Это "Послание Патриарха Тихона", подписанное им, которое не сохранилось (З), "Обращение Патриарха Тихона" (А), "Послание Патриарха Тихона" (Б), и опубликованный вариант (Ж).
Рассмотрим соотношение трех основных сохранившихся редакций (А, Б, Ж) и то, в какой степени они отражали патриаршую редакцию. Редакции отличаются, прежде всего, своими заголовками. "Обращение" - А; "Послание" - Б; и "Воззвание Патриарха Тихона" - Ж; в редакции РОСТА (Е) документ носит наименование "Предсмертное "завещание" патриарха Тихона".
Обращает на себя внимание как обозначено имя Патриарха. В редакциях А и Б оно следующее: "Божиею Милостию Смиренный Тихон, Патриарх Московский, Союза Советских Социалистических Республик и всея Церкви (церкви - Б) Российской. В редакции Б слова "Союза Советских Социалистических республик" вычеркнуты. Такое наименование Патриарха было одним из требований к нему, ранее предъявлявшихся ГПУ, наряду с требованием поминовения "советских" властей. Однако Патриарх неизменно отклонял подобного рода требования. Во всех своих послания Патриарх обозначал свой титул следующим образом: "Патриарх Московский и всея России". Справедливо замечание прот. В. Виноградова, о том что Св. Синод не мог допустить того заголовка[34], который появился в опубликованном варианте. В первоначальный вариант (А) титул со словами "Союза Советских Социалистических Республик" был отвергнут Патриархом. Эти слова были затем вычеркнуты в редакции Б, по всей видимости, сотрудником ГПУ, таким образом титул был сокращен, но не стал таким, каким употреблял его Патриарх. Именно в таком виде он был опубликован (Ж). Наименование "всея Церкви Российския" вместо "всея России" было одним из принципиальных требований ГПУ. Заставить Патриарха внести изменения в свой титул было одним из важных требований властей. После того как Патриарх отверг первоначально предложенный ему для подписания вариант (А), Тучков был вынужден пойти на частичные уступки требованиям Патриарха и вариант А был существенно изменен, но титул Патриарха был изменен лишь частично. Слова "Церкви Российской" вместо "всея России" были оставлены, что не было случайностью, ибо ГПУ располагало всеми посланиями Патриарха и знало его официальный титул. Требование об изменении титула было предъявлено Патриарху АРК еще 2 июля 1924 г., когда на заседании АРК было принято решение: "Считать возможным разрешение поминания Тихона за богослужением только в том случае, если Тихон согласится на формулу вместо слов "Всея России" - "Всего Союза Советских Социалистических Республик"[35]. Даже сторонник подлинности послания как прот. В. Цыпин признает, что Патриарх не мог подписать документа с тем титулом, который имеется в опубликованной редакции и считает, что он был изменен Е. Тучковым или в редакции "Известий" уже после того, как Патриарх подписал документ.[36] В связи с этим, необходимо отметить, что, во-первых, редакция без согласования с Е. Тучковым не могла вносить в текст никаких изменений. Во-вторых, как видно из сравнения текстов всех редакций, такой титул Патриарха не мог быть позднейшей вставкой, он, несомненно, имелся в том тексте, который предлагался на подпись Патриарху. Поэтому сторонники версии подлинности завещания с необходимостью должны признавать, что Патриарх признал изменение своего титула на тот, который имеется в опубликованном послании. Необходимо отметить, что Е. Тучков никогда не изменял текст патриарших воззваний после их подписания, все необходимые изменения вносились им до подписания документа. Для ГПУ не было никакого смысла добиваться подписи Патриарха под документом для того, чтобы внести в него затем необходимые для себя изменения и тем самым давать повод для мнений о подложности документа. Задачей Е. Тучкова было добиться от Патриарха подписи под выгодным властям документом.
Необходимо отметить, что слова "Благодать вам и мир от Господа и Спаса нашего Иисуса Христа" являются искажением традиционной используемой в патриарших посланиях формулы "Благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа", взятой из посланий апостола Павла. (Рим. 1, 7.), ни в одном из посланий Патриарха не встречается такой формулы, как в данном документе. Кроме того, в редакции Б первоначальные слова из формулы "Благодать всем" от руки исправлены на "благодать Вам", что говорит о том, что в Ж эти слова попали не из первоначальной патриаршей редакции послания, а были вставлены в послание при составлении редакции Б в ГПУ, в редакции А эта формула отсутствует.
Далее следует часть послания, посвященная отношению к советской власти. В этой части послания Е. Тучков изложил те положения, признания которых от Патриарха он, по решению АРК, должен был добиться еще в 1923 г. Так, на заседаниях АРК в июне 1923 г. было принято решение, о том, что условиями освобождения Патриарха должно быть заявление о его лояльном отношении к Советской власти,[37] а также "признание своего преступления против Соввласти и Трудящихся России"[38]. В своем заявлении в Верховный Суд от 16 июня 1923 г. и в Послании от 28 июня Патриарх признавал, что он советской власти не враг. Но власти хотели добиться от Патриарха того, чтобы он признал себя другом и сторонником власти, а также призвал священнослужителей подчиниться ей "не за страх, а за совесть".
Общий смысл первой части патриаршего послания (З) выражен сотрудником ГПУ, характеризовавшим его, следующим образом: "Советская Власть терпима только как попущение Божие". В опубликованном варианте это положение отсутствует. Возможно фраза "по воле Божией, без которой ничто в мире не совершается, во главе Русского государства встала Советская власть" взята из редакции З.
В патриаршем послании (З) о свободе вероисповедания в СССР говорилось так, что в ГПУ отмечали, что в нем "компрометируется свобода веры, якобы поставленная Сов. правом в границы (мнимые)".[39] В своем заявлении во ВЦИК от 30.09.1924 г. Патриарх говорил о том, что, несмотря на провозглашение "в многочисленных актах о безрелигиозном устроении общества", властями на Церковь оказывается давление, он также указывал на те гонения, которые обрушились на Церковь со стороны властей.[40] Эти слова Патриарха резко контрастируют со словами о том, что у Церкви есть право и возможность жить и вести свои религиозные дела согласно требованиям своей веры, которые помещены в опубликованном послании (Ж). Важно отметить, что в редакции Б говорилось о "полной свободе православного исповедания", затем эта формулировка была исправлена на более осторожную. Знаменательно, что если в своем варианте послания Патриарх говорил об отсутствии свободы веры, то в варианте ГПУ говорилось о "полной свободе веры" т.е. слова были заменены на прямо противоположные.
В патриаршем варианте документа (З) имелись слова, в которых было "художественно, в артистически тонких намеках упомянуто о приниженном состоянии церкви, при царе главенствовавшей, а ныне сравненной со всяким обществами, члены коих "могут веровать во что угодно"". Причем сотрудником ГПУ отмечалось: "Намеренно вульгарные отношения здесь оттеняют презрительно нетерпимое отношение к самому духу Сов. Власти и соврежима".[41] Эти слова не вошли в другие редакции послания. Причем в редакции А имелись слова о том, что Патриарх "чистосердечно раскаялся" в былых заблуждениях, в последующих редакциях эти слова были убраны. Обращает на себя внимание написание слов: "архипасторям", "пасторям", что говорит о том, что текст составлялся явно нецерковным человеком. Также выражение "Рабоче-Крестьянская власть народов" не могло выйти из-под пера Патриарха.
Смысл следующей части патриаршего послания, касавшейся признания советской власти верующими, сотрудником ГПУ характеризовалась следующим образом: "вынуждаясь в отношении к ее признанию во внутренней церковной жизни верующие должны оставаться непримиримыми, не допуская компромиссов. Причем "чада" должны быть ИСКРЕННИ именно в таком отношении к Сов. Власти и таких "искренних" к Сов. Власти рекомендуется выбирать в приходские Советы".[42] Необходимо отметить, что в этой части текста редакция Ж гораздо ближе к патриаршей (З), чем редакция Б. Если в Б просто говорится о необходимости "искренейше сотрудничая Власти, ради общего блага, сообразовывать порядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем", то в Ж говориться о недопустимости каких-либо компромиссов или уступок в области веры, здесь текст был, по-видимому, изменен, по сравнению с патриаршим, но все же более близок к нему, чем в Б.
В следующей части документа также нельзя не заметить определенной трансформации его смыла в различных редакциях. Если в редакции А содержались призывы "встать за Рабоче-Крестьянскую власть Советов, содействуя всеми ей силами", а также раскаяние за прежде допущенные "заблуждения" и призыв к такому раскаянию к верующим, то в редакциях Б и Ж уже нет слов о раскаянии, а вместо призывов "встать за власть Советов" содержится призыв к молитве о ниспослании помощи советской власти. В редакции Ж опущены слова предостережения "от какой либо хотя бы тайной вражды противу Власти", имеющиеся в ранних редакциях.
Следующая часть документа касается церковно-приходских советов. Этот вопрос неизменно волновал Е. Тучкова и АРК комиссию. Вот как характеризовал эти советы Е. Тучков в своем докладе в феврале 1925 г.: "Эти советы играют большую роль в борьбе с обновленцами...они приняли определенно антисоветский характер. Настроение...церковно-приходских советов очень реакционно, что заметно в их антисоветской деятельности, выражающейся довольно разнообразно".[43] Поэтому одной из важнейших задач 6 отделения было добиться от Патриарха осуждения "антисоветской" деятельности советов и призыва к прекращению таковой. Эта задача учитывалась при составлении текста "патриаршего" послания. Как и в предыдущих отрывках, текст редакции А носит более выгодный властям характер. Так, согласно этой редакции, Патриарх фактически признавал антисоветскую деятельность советов, призывая их "прекратить антиправительственные замыслы, не питать надежды на возвращение монархического строя". В редакциях Б и Ж эта формулировка заменена на более сдержанную - на призыв "не допускать никаких поползновений неблагонамеренных людей в сторону антиправительственной деятельности". Однако, если в редакции Б содержится призыв "оставить неполезные и безумные надежды на возвращение изжитого навсегда царя монархического строя", то в Ж просто содержится призыв "не питать надежд на возвращение монархического строя". Еще 12 июня 1923 г. АРК сформулировало требование к Патриарху отмежеваться "открыто и в резкой форме от всех контр-революционных организаций, особенно ...монархических организаций, как светских, так и духовных".[44] Частично Патриарх сделал это в своем послании от 1 июля 1923 г.[45], однако ГПУ было прекрасно известно о том, что многие верующие надеются на скорое падение советской власти, многие являются сторонниками возвращения монархии, поэтому для ГПУ было необходимо устами Патриарха развеять эти надежды. В связи с этим, при составлении документа, в него были внесены слова о "прочности и непоколебимости" советской власти, которые во всех редакциях (кроме З) неизменны. В состав церковно-приходских советов, по посланию, необходимо выбирать людей "искренно расположенных к советской власти", хотя, судя по записке о содержании послания Патриарха (З), в патриаршем тексте имелись в виду люди искренно настроенные не допускать никаких компромиссов в области внутренней церковной жизни. Таким образом, патриарший текст был заменен на текст выгодный властям.
Далее в тексте в редакции А врагами Православия названы только сектанты и католики, в редакциях Б и Ж к ним добавлены обновленцы и безбожники. Задачей ГПУ было устами Патриарха внушить верующим, что врагами Церкви является не советская власть, а другие силы. Внесение в текст осуждения гонений на православных в Польше было со стороны Тучкова попыткой выполнить указание, данное ему АРК еще 12 декабря 1923 г., когда было постановлено: "Поручить т. Тучкову провести через Синод и Тихона осуждение Польскому правительству за гонения на православную церковь".[46] Это поручение к апрелю 1925 г. Тучков так и не смог выполнить, поэтому внес эти слова в текст "патриаршего послания". Внесение в текст (А) суждения архиепископа Кентерберийского было также выполнением решения АРК от 12 июня 1923 г, в котором среди требований к Патриарху указывалось следующее: "Заявить о своем отрицательном отношении к проискам, как католического духовенства, так и епископа Кентерберийскаго".[47] В последующих редакциях этот текст был опущен в связи с резко отрицательным отношением к нему Патриарха.
Слова о том, что Патриарх оправился от болезни, по всей видимости, содержались и в патриаршем тексте (З) и подчеркивают то, что послание не задумывалось как завещательное, что смерть Патриарха наступила внезапно, несмотря на происшедшее перед этим улучшение состояния его здоровья. Слова об осуждении всяких мятежей против власти должны были, по замыслу ГПУ, еще раз подчеркнуть то, что Патриарх якобы является сторонником и приверженцем властей. Эти слова отсутствовали в патриаршем послании (З), в котором, по словам характеризовавшего его сотрудника ГПУ, имелось "презрительно нетерпимое отношение к самому духу Сов. Власти и соврежима".[48] Хотя эта характеристика и преувеличивает нетерпимость Патриарха к власти, но все же может служить основанием для утверждения, что в патриаршем варианте не могло быть слов о приверженности советской власти.
Вопрос об осуждении зарубежных иерархов во главе с митрополитом Антонием (Храповицким) неоднократно поднимался во время допросов Патриарха в 1922-1923 гг. В главе I данной работы уже рассматривался вопрос, связанный с требованиями властей Патриарху по отношению к заграничному духовенству. Так, 3 мая 1922 г. Президиум ГПУ потребовал от Патриарха "отлучения от церкви лишения сана и отречения от должности вышеуказанного духовенства". Однако Патриарх это требование властей выполнять отказался. На допросе 5 мая 1922 г. Патриарх указал, что зарубежные иерархи могут быть осуждены Священным Синодом из 12 иерархов. На предложение Менжинского вызвать этих иерархов в Москву Патриарх ответил: "Разве они поедут сюда". В июне 1923 г. АРК еще раз потребовало от Патриарха осуществить "осуждение действий Антония Храповицкого и др." Однако в своем послании от 1 июля Патриарх ограничился призывом к покаянию к карловацким иерархам.
В очередной раз заставить осудить зарубежную иерархию власти попытались, составляя текст послания. Существуют заметные расхождения в текстах всех четырех редакций (А, Б, Ж, З). В редакции А имелось благословение создание комиссии, которая должна была "отстранить от общения с паствою" тех священнослужителей, которые не принесли покаяние перед советской властью. Нужно отметить, что в церковных канонах нет такой формы прещения для клирика как "отстранение от общения с паствою", что еще раз подчеркивает нецерковное происхождение документа. По редакции Б, комиссия должна была осуществлять "расследование и отстранение от управления и священнодействий" тех клириков, которые не раскаялись "в своем противлении Власти, предавая таковых законному суду Церкви". Формулировка "отстранение от управления и священнодействий" также является неканоничной и, по сути, и по форме, во-первых, потому что она в такой форме не употребима, а во-вторых, такого рода действия мог осуществлять только Синод из 12 архиереев во главе с Патриархом. В редакции Ж формулировка была заменена на более осторожную, добавлены слова о том, что отстранение будет производиться "если понадобиться" и "в каноническом порядке", а суд над нераскаявшимися перед властью должен производиться Православным Собором. В патриаршей редакции послания были прибавлены слова "законным собором". Эти слова сотрудником ГПУ, характеризовавшим текст послания, названы одной из "казуистических оговорок" и добавлено, что "раз речь идет о законном суде, лишнее говорить о форме". Следовательно, Патриарх говорил о законном суде законным Собором. Этим он хотел подчеркнуть, что суд должен быть основан на церковных канонах, которыми не предусматривается наказания за "нераскаяние" перед властями, и поэтому никто из клириков в законном порядке осужден быть не мог. Говоря о "законном Соборе", Патриарх указывал, что по каноническим нормам церковное осуждение архиерея может быть произведено только на соборе, который должен соответствовать канонам, т.е., по крайней мере, признавать Патриарха Тихона как главу Церкви, этим исключалось осуждение на каком-либо из обновленческих соборов. В редакциях А и Б говорится о законном суде Церкви, в опубликованном варианте просто о суде Православного Собора без указания на его законность. Это делалось для того, чтобы получить возможность от имени Патриарха осудить неугодных иерархов на предстоящем обновленческом поместном соборе, подготовка которого велась с 1924 г. Достаточно указать на деятельность предсоборного совещания в июне 1924 г. Подпись Патриарха под посланием (Ж) означала бы, что он благословляет подобное беззаконие.
В дальнейшей части текста редакция А значительно расходится с другими. Слова о том, что Патриарх будет карать "за малейшее противление власти, искореняя дух лукавой измены", были отвергнуты Патриархом и в дальнейших редакциях опущены. Слова осуждения преступной деятельности заграничных иерархов также не могли содержаться в патриаршем послании (Ж), согласно которому суду подлежали только те "кои пользовались именем Тихона".
Осуждение Карловацкого собора также было выполнением директивы АРК. Еще 12 июня 1923 г. от Патриарха потребовали "выразить резко отрицательное отношение к Карловицкому собору и его участникам". Патриарх, в своем послании от 1 июля 1923 г. ограничился подтверждением того осуждения, которое было вынесено Синодом 5 мая 1922 г. Тучкову тогда не удалось добиться выполнения директивы АРК. В послании апреля 1925 г. он попытался достигнуть этой цели. Однако резкость тона по отношению к Карловацкому собору меняется с крайне резкого (А) до умеренного (Ж). Так в А говорится, что этот собор вызвал "горестное изумление", в Б говориться о "нарочитом вреде", который принес собор, а в Ж просто сказано что он принес "не благо Церкви". Характеристика собора (Б) как "безумной, преступной, антицерковной затеи" в Ж устранена. В редакции А содержалось совершенно неканоничная и нецерковная и по форме и по содержанию формула: "Мы отрекаем, отлучаем и анафемствуем, их объявляя их врагами", которую, конечно, не мог использовать Патриарх. В редакции Б эти слова отсутствуют, однако деятельность зарубежных иерархов названа изменнической, антицерковной и контрреволюционной, эти характеристики отсутствуют в редакции Ж. Напомним, что заставить Патриарха обратиться с призывом к зарубежным иерархам вернуться на родину в ГПУ пытались еще в мае 1922 г. Однако Патриарх прекрасно понимал, что в случае возвращение этих иерархов ждет если не смерть, то длительное тюремное заключение. Поэтому призыв, содержащийся в опубликованном послании, которого несомненно не было в патриаршей редакции (З), не мог быть подписан Патриархом, это поставило бы его в один ряд с теми, кто обрушил бы репрессии на этих иерархов в случае их возвращения.
Другой важной задачей ГПУ было добиться от Патриарха опровержения того факта, что он находится в состоянии несвободы и его многие его послания были вынужденными. Выше уже цитировались слова митрополита Петра (Полянского) о том, народ понимал, что Патриарх находится как бы между молотом и наковальней и вынужден выпускать документы по требованию властей. Это понимали и зарубежные иерархи: в 1924 г. архиерейский Собор РПЦ за границей постановил не считать такие вынужденные указы выражением подлинной воли Патриарха. Выше уже говорилось о том, что все попытки скомпрометировать Патриарха путем опубликования "вынужденных" посланий ни к чему не приводили, так как верующие понимали, что это Патриарх подписывал эти послания вынужденно. В связи с эти в текст послания были внесены слова о том, что Патриарх опровергает мнение о своей несвободе. Слова эти имеются во всех трех представленных редакциях послания и отсутствовали в редакции З. Они противоречат тому, что Патриарх говорил в своем письме во ВЦИК от 30.09.1924, указывая на факт вмешательства государства во внутреннюю жизнь Церкви, на страшные гонения на верующих.
В редакции А имеются слова о введении нового стиля в Церкви, включение которых в текст послания сотрудниками ГПУ также являлось исполнением директивы АРК от 1 ноября 1924 г., в которой говорилось: "Поручить т. Тучкову в течение 1925 года через церковные управления, главным образом через Тихона, добиться проведения нового стиля, так чтобы к 1 января 1926 года таковой был окончательно введен". Между тем как Патриарх выразил свое несогласие с введением нового стиля в письме во ВЦИК 30. 09.1924. Патриарх, конечно, отверг новую попытку навязать Церкви новый стиль и наотрез отказался подписывать послание. В последующих редакциях слова о введении нового стиля были удалены.
Заключительная часть послания, содержащая просьбы Патриарха властям, отсутствовала в первоначальных редакциях (А, Б). Эта часть послания, имевшаяся и в патриаршей редакции (З) так характеризовалась в записке ГПУ: "Заключительные слова о том, что Власть даст школы и учебники и проч., вводит в послание момент торгового сговора с Властью, т.е. имеет в виду обязать Власть к предоставлениям этого рода, оправдать революционность послания, которое является как бы новой Голгофой для Тихона ради школ и учебников, но главным образом указать на твердую несговорчивость окрепшей Тихоновщины и на мягкую уступчивость ослабевшей Сов. Власти". Эти слова были включены в редакцию Ж из патриаршего послания (З) после того, как предыдущие редакции были отвергнуты Патриархом.
На основе анализа текстов различных редакций "Завещания" и воспоминаний прот. В. Виноградова можно восстановить историю появления этих редакций. Как отмечает прот. В. Виноградов, исчерпав все другие способы, Тучков в последние месяцы жизни Патриарха снова с решительной настойчивостью начинает атаки на него с целью добиться у него желательного для ГПУ акта в форме соответствующего послания.
Как было показано выше, слова о том, что Патриарх оправился от болезни имелись и в патриаршем послании (З), следовательно, оно было написано в период улучшения состояния Патриарха. Такое улучшение наступило в конце февраля 1925 г. после лечения в больнице Бакуниных. Сам Бакунин писал об этом следующее: "До первой недели поста (т.е. до 2 марта - Д.С.) в состоянии здоровья больного было отмечено заметное улучшение - отсутствие припадков, здоровый пульс и нормальное самочувствие. В начале первой недели поста Тихон выписался на 4-5 дней из лечебницы для совершения служб в московских церквах, после чего вернулся в лечебницу очень утомленным, как со стороны сердца, так и почек". На протяжении всей первой недели Великого поста Патриарх совершал ежедневные богослужения в Московских храмах и проживал в Донском монастыре.
Накануне выхода из больницы 28 февраля Патриарх повторно обратился в ГПУ с просьбой о предоставлении ему помещения в Богоявленском монастыре, так как пребывание в Донском монастыре неблагоприятно сказывается на его здоровье. Одновременно тогда же Патриарх обратился в СНК СССР с просьбой о регистрации Священного Синода. Однако этот документ сразу же был переправлен в 6 отделение ГПУ. Патриарх также обратился с письмом к самому Е. Тучкову с просьбой о содействии в организации и регистрации Св. Синода. В этом письме Патриарх, в частности, писал: "По организации и регистрации Священного Синода - последним, во главе со мной, будет издана декларация об отношении Церкви и ея служителей к Советской Власти, как Инструкция на местах для епископов". Патриарх указал именно на те требования, которые предъявлял Тучков. Последний размышлял над этими просьбами Патриарха до 4 марта, когда все письма Патриарха по его указанию были подшиты в дело, следовательно, никаких последствий уже иметь не могли. В этот период Е. Тучков составил черновой набросок ответа Патриарху, который сохранился в следственном деле. Документ имеет многочисленные исправления. Тучков писал в ответ на просьбу в содействии регистрации Синода: "..сообщаю, что препятствий к его деятельности...в помещениях, занимаемых Вами...с моей стороны препятствий не встречается". Характерно, что первоначально Тучков написал, что организация Синода возможна в помещениях Донского монастыря, а затем исправил эти слова, написав: "в помещениях занимаемых Вами". Это говорит о том, что он еще не решил окончательно вопрос о том, удовлетворять ли просьбу Патриарха о помещениях в Богоявленском монастыре. В следственном деле не имеется белового варианта этого письма, который должен был сохраниться в случае отправки письма Патриарху. То, что в деле имеется только черновик, говорит о том, что белового варианта написано не было. В случае, если бы существовал беловой вариант письма, то в деле имелась бы его копия, а черновик был бы уничтожен.
В ответ на просьбы Патриарха от 28 февраля, Тучков выдвинул требование написания Патриархом еще до организации Св. Синода послания, в котором он показал бы себя сторонником Советской власти. В ответ на это требование Патриархом было написано послание (З), которое в следственном деле не сохранилось, однако его характеристика, сделанная одним из сотрудников ГПУ, возможно, самим Е. Тучковым, имеется в деле. Этот документ неоспоримо свидетельствует, о том, что существовало патриаршее послание, которое имело, как показано выше, очень мало общего с тем документом, который от имени Патриарха был опубликован 15 апреля 1925 г. Послание это было написано в период со 2 по 4 марта 1925 г., т.е. после выхода Патриарха из больницы и до того, как Тучков фактически поставил крест на всех просьбах Патриарха, отправив его письма в дело 4 марта. Этот шаг Тучкова был следствием того, что он остался крайне неудовлетворен посланием Патриарха, о чем свидетельствует характеристика этого документа, данная в ГПУ. Послание Патриархом было написано в Донском монастыре, где он проживал в эти дни, и где совершал ежедневные богослужения , соответственно именно этот монастырь был указан в подписи. С этой подписи в ГПУ была сделана факсимильная копия, как это уже практиковалась с подписями Патриарха на письме Красницкого от 19 мая 1924 г., и на проекте деяний Синода от 21 мая 1924 г., где подписи Патриарха отчерчены и сделана помета: "сделать клише". Эта факсимильная подпись была использована для доказательства подлинности послания от 7 апреля и помещена в газетах. Это объясняет то, почему в подписи указано "Донской монастырь" между тем как Патриарх 7 апреля находился в больнице на Остоженке. Подлинное послание Патриарха намеренно не было подшито в дело, так как являлось доказательством того, что послание от 7 апреля не было подписано Патриархом.
Именно отказ Е. Тучкова выполнить просьбы Патриарха, изложенные в его письмах от 28 февраля, а также то, что вскоре после отказа опубликовать патриаршее послание (З) Тучковым был предложен для подписания свой вариант послания (А), были, по всей видимости, основной причиной ухудшения состояния здоровья Патриарха, вследствие чего он вынужден был снова переехать в больницу. Переговоры Е. Тучкова с Патриархом происходили во время визитов Тучкова в больницу, а также при посредничестве митрополита Петра (Полянского). Врач Э. Бакунина сообщает, что перед визитами Е. Тучкова, которых было несколько, Патриарх волновался, но старался шутить, говорил: "Вот завтра приедет ко мне "некто в сером"". После отказа Патриарха подписать послание (А), оно было изменено и отредактировано, что видно из приведенных выше текстов. Ряд положений, например, о введении нового стиля были удалены. Патриарху был предложен новый вариант послания (Б), который также был им отвергнут. Вероятно, допрос Патриарха, проведенный 21 марта в больнице, стал следствием непреклонности Патриарха в этом вопросе. Врач Э. Бакунина вспоминала, что "следователь ГПУ" в течение длительного времени допрашивал Патриарха. Редакция Б была отвергнута Патриархом до 21 марта, когда было оформлено постановление об избрании меры пресечения Патриарху, которое использовалось как средство давления на него. Подписано это постановление не было, видимо, вследствие ухудшения состояния Патриарха и того, что, видимо, у ГПУ еще оставались надежды заставить Патриарха подписать документ.
2 апреля Патриарху была сделана операция по удалению нескольких зубов из нижней челюсти, после чего его общее состояние ухудшилось. Как видно из отчетов Е. Тучкова, он ожидал смерти Патриарха и новое ухудшение его состояния заставило руководителя 6 отделения торопить Патриарха с подписанием новой редакции послания (Ж). Как сообщает прот. В. Виноградов, Патриарх в день своей смерти вынужден поэтому был в срочном порядке выехать на экстренное заседание Священного Синода, созванное для выработки нового проекта послания. На этом заседании, возможно, был выработан новый проект послания, приемлемый для Церкви. Этот вариант послания митрополит Петр должен был согласовать с Е. Тучковым, но последний внес туда изменения, в результате которых появилась редакция Ж. Именно этот документ, который привез в больницу митрополит Петр, должен был подписать Патриарх в последние часы своей жизни. Во время последнего визита митрополита Петра к Патриарху их разговор слышал человек, свидетельство которого приводит прот. В. Виноградов: "Находясь в соседнем помещении, я слышал, как вошел в комнату патриарха митр. Петр и затем что-то обычным своим голосом читал и докладывал патриарху...я слышал как патриарх несколько раз и при том в несколько раздраженном, повышенном тоне прерывал доклад митр. Петра замечанием - "я этого не могу" и из этого я заключил только, что то, что читал или докладывал митр. Петр патриарху, встречено было последним решительно неодобрительно. Когда митр. Петр вышел из комнаты патриарха, с патриархом вскоре сделалось дурно и началось предсмертное состояние". О последнем визите митрополита Петра вспоминала и врач Э. Бакунина: "Келейник пустил его, но так как митрополит долго не уходил и о чем-то горячо говорил с патриархом, то келейник вызвал меня и сказал, что патриарх взволнован, страшно утомлен беседой и чувствует себя очень плохо. Чтобы прекратить это, я пошла к больному и у его дверей встретила Петра Крутицкого, спешно выходившего с какими-то бумагами".
В деле имеется копия послания (Г), которая имеет очень незначительные расхождения в печатном тексте с опубликованным вариантом. По тексту сделана карандашная правка, и той же рукой текст перечеркнут крест-накрест, также в документе имеется правка красными чернилами рукой Е. Тучкова, которая не была внесена в опубликованный вариант. Именно с эти документом ездил митрополит Петр к Патриарху. Карандашная правка, по всей видимости, принадлежит Патриарху либо митрополиту Петру, перечеркивание текста означает его непринятие. Нужно отметить, что, судя по документам 6 отделения, ни Тучков, ни кто-либо из работников ГПУ не пользовались карандашом для исправления документов, поэтому карандашная правка не могла принадлежать этим лицам. Отвергнутый таким образом документ, митрополит Петр передал Е. Тучкову, который начал красными чернилами, обычно использовавшимися им, делать исправления, составляя новую редакцию послания для дальнейшей ее передачи Патриарху для подписания. Однако полученное известие о смерти Патриарха сделали эти исправления ненужными. Появилась возможность опубликовать от имени Патриарха отвергнутую им редакцию (Г). Именно этим можно объяснить то, что правка Тучкова не была внесена в опубликованный текст.
Е. Тучков ранее уже не раз прибегал к публикации подложных или подписанных, но позднее отвергнутых Патриархом документов. К таким приемам он прибегал в тех случаях, когда уже не было возможности добиться подписи Патриарха под нужным документом.
То, что послание не было подписано, косвенно подтверждается тем, что и ранее ГПУ прибегало к опубликованию отвергнутых Патриархом документов. В качестве примера можно привести публикацию в декабре 1923 г. отмененного Патриархом послания о введении нового стиля, публикацию фальсифицированного "интервью" Патриарха в связи со смертью Ленина, а также "интервью" по поводу соединения с Красницким, опубликованное 10 июля 1924 г., кроме того, можно указать на публикацию проекта протокола заседания Синода от 21 мая 1924 г., подпись под которым Патриарх аннулировал. Ни один из этих документов не являлся полностью фальсифицированным ГПУ, так в случаях с "интервью", то они имели место, но смысл слов Патриарха при публикации значительно искажался.
Перед публикацией в газетах на основе редакции Г, была составлена редакция РОСТА, где была использована "советская" орфография. В таком виде документ был разослан для согласования в Политбюро (Д) и в АРК (Е). Важно отметить, что на варианте, отправленном в АРК, имеется резолюция "Сократить", поставленная, очевидно, Е. Ярославским, так как документ сохранился в фонде последнего. Очевидно, что если бы речь шла о подлинном послании, подписанном Патриархом, то такой резолюции быть не могло. Это дало бы повод иерархам, видевшим послание утверждать, что послание опубликовано с изменениями. Такая вольность в обращении с текстом документа объяснима в том случае, если предположить, что Е. Ярославский знал, что послание не было подписано Патриархом.
Послание было опубликовано только 15 апреля, т.е. более чем через неделю после смерти Патриарха. Это объясняется, по-видимому, тем, что текст необходимо было согласовать с АРК.
Редакция РОСТА представленная в двух копиях, одна из которых сохранилась в фонде Политбюро (Д), другая (В) была направлена Тучкову Т. Самсоновым со следующей резолюцией: "т. Тучкову. Для сведения, на всякий случай. Т. Самсонов". Т.П. Самсонов, бывший до июля 1923 г. начальником СО ГПУ, в этот период работал управляющим делами ЦК ВКП(б). И печатный текст, и исправления от руки в этих документах совпадают. Е. Тучков наложил на этом документе резолюцию: "К делу воззваний Тихона 14/ IV Е. Тучков".
Редакция, сохранившаяся в фонде Е. Ярославского (Е), имеет следующий заголовок: "Приложение №4. Предсмертное "завещание" патриарха Тихона". Этот документ имеет значительные расхождения с редакцией РОСТА и с опубликованным текстом. Изменены ряд слов, многие слова отсутствуют, написание многих слов различно.
Если придерживаться версии о подлинности послания, то на наш взгляд, невозможно объяснить, каким образом, что в течение одного дня 14 апреля послание было переслано митрополитами Петром и Тихоном в редакцию "Известий", затем была сделана редакция "РОСТА" и направлена в ЦК ВКП (б), там рассмотрена, направлена в ГПУ и подшита по распоряжению Е. Тучкова в дело, а другая редакция "Завещания" была направлена в АРК. Этот факт можно объяснить только тем, что и после 7 апреля работа над текстом "Завещания" продолжалась, что было возможно только в том случае, если документ не был подписан Патриархом.
Таким образом, множество приведенных фактов свидетельствуют о том, что незадолго до своей смерти 7 апреля 1925 г. Патриарх отверг очередной вариант послания, предложенный ему Е. Тучковым, который 15 апреля с небольшими изменениями был опубликован в качестве подлинного послания Патриарха.
Дмитрий Сафонов
07 / 03 / 2003
(Продолжение следует...)
[1] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.13. Л. 58-62; Опубл.: Следственное дело Патриарха Тихона. Сборн
к документов по материалам ЦА ФСБ. М., 2000. (Далее - Следственное дело) С. 402-406.
[2] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.13. Л. 64-66; Опубл.: Следственное дело. С. 406-409.
[3] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.13. Л. 55-57; Опубл.: Следственное дело. С. 409-413.
[4] АПРФ. Ф. 3. Оп.60. Д.25.Л.61-63; Опубл.: Архивы Кремля. В 2-х кн. / Кн.1. Политбюро и Церковь 1922-1925 гг. М.-Новосибирск, РОССПЭН, Сибирский хронограф,1997,( Далее - Архивы Кремля) Т.1. С.291-296.
[5] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.13. Л. 68-71.
[6] АПРФ. Ф. 3 Оп.60. Д.25.Л.61-63; Опубл.: Архивы Кремля. Т.1. С.291-296
[7] Известия ЦИК. 1925. №86 (2419); Опубл.: Акты. С.361-363.
[8] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.13. Л.67-67об; Опубл.: Следственное дело. С.413-414.
[9] "Послание" исправлено от руки по первоначально написанному "Воз[звание]".
[10] Слова "Союза Советских Социалистических Республик" зачеркнуты.
[11] "Вам" написано над строкой вместо зачеркнутого "всем".
[12] "по воле Божией" исправлено от руки по первоначальному "изволением Божиим".
[13] "Божией" исправлено по первоначальному "Божиим".
[14] слова "без которой в мире ничто не совершается" вписаны от руки над строкой.
[15] "неисчислимых" исправлено от руки по первоначальному "неисчисляемых".
[16] "Церкви" исправлено от руки по первоначальному "церкви".
[17] "богохранимой" исправлено от руки по первоначальному "Богохранимой".
[18] "нашей" вписано от руки вместо зачеркнутого "Российской".
[19] "народов" исправлено от руки по первоначальному "народа".
[20] "противу" исправлено от руки по первоначальному "против".
[21] Со слова "царя" вписано над строкой вместо зачеркнутого: "и не питать надежды на монархического сторя".
[22] "к укреплению" исправлено по первоначальному "на укрепление".
[23] "пастыри" исправлено по первоначальному "пасторы".
[24] "нее" исправлено по первоначальному "Нее".
[25] "нее" исправлено по первоначальному "Нее".
[26] "по" вписано о руки над строкой.
[27] "Церкви" исправлено по первоначальному "церкви".
[28] "безумная" исправлено из первоначального "безумия".
[29] "вверенной" исправлено по первоначальному "вверенных".
[30] "от Бога" исправлено по первоначальному "Богом".
[31] "паствы" исправлено по первоначальному "пастырям".
[32] "засилены" исправлено по первоначальному "засилены".
[33] "в" вставлено от руки.
[34] Виноградов В. протопресвитер. О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности Святейшего Патриарха Тихона (1923-1925) // Церковно-исторический вестник. 1998. №1. С.36.
[35] РГАСПИФ.17. Оп.112. Д. 775. Л.3-4.
[36] Цыпин В. прот. История Русской Церкви 1917-1997 (История Русской Церкви Кн.9). М.: Изд-во Валаам. м-ря, 1997. С. 124.
[37] Архивы Кремля. Т.1. С.526.
[38] Там же. С.527.
[39] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.13. Л.67; Опубл.: Следственное дело. С.413.
[40] Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917-1943 / Сост. М.Е. Губонин. М.: Православный Свято- Тихоновский Богословский Институт, 1994. (Далее - Акты) С. 336-337.
[41] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.13. Л.67; Опубл.: Следственное дело. С.413.
[42] Там же.
[43] Архивы Кремля. Т.2. С.444.
[44] Архивы Кремля. Т.1. С.526.
[45] Акты. С.287.
[46] Архивы Кремля. Т.1. С.533.
[47] Там же. С. 526.
http://www.pravoslavie.ru/archiv/patrtikhon-zaveschanie1.htm
+ + +
МЕСТОБЛЮСТИТЕЛЬ ПАТРИАРШЕГО ПРЕСТОЛА МИТРОПОЛИТ ПЕТР (ПОЛЯНСКИЙ) И ЕГО ОТНОШЕНИЕ К "ЗАВЕЩАТЕЛЬНОМУ ПОСЛАНИЮ" ПАТРИАРХА ТИХОНА
(Продолжение)
Одним из важных аргументов в пользу того, что святитель Тихон не подписывал "Завещательное послание" является тот факт, что митрополит Петр (Полянский) косвенно свидетельствовал о его неподлинности. Ряд интересных доводов по этому поводу приводит прот. В. Виноградов. В частности, он указывает на тот факт, что митрополит Петр на совещании епископов, состоявшемся после погребения Патриарха, не огласил это послание. Совершенно справедливым представляется мнение прот. В. Виноградова о том, что если бы имелось подписанное Патриархом послание, Е. Тучков обязал бы митрополита Петра обнародовать его перед епископами это послание. Однако митрополит Петр никогда публично не отрицал подлинность послания. Это было вызвано той позицией, которую он занимал в отношении тактики поведения в отношениях с властями. Выше уже цитировались его слова, сказанные им в доверительной беседе по поводу возможности введения нового стиля. Он говорил о том, что если гражданская власть заставит перейти на новый стиль, то по его словам "мы тогда подчинимся и выпустим соответствующее послание. Но вы не обращайте на это внимания и считайте такие вынужденные наши послания необязательными".[1] За два предыдущих года верующие уже привыкли к тому, что в советской печати публикуются "вынужденные" или фальсифицированные документы от имени Патриарха, но эти документы не воспринимались как выражение патриаршей воли. Так было с посланием о введении нового стиля в 1923 г., с публикацией материалов о "примирении" Патриарха с Красницким и т.д. Митрополит Петр знал о том, что верующие, по крайней мере, в Москве, не воспримут "завещание" как выражение предсмертной воли Патриарха. Так врач, лечившая Патриарха, Э. Бакунина вспоминала: "Решительно никто в Москве не хотел поверить, что патриарх подписал добровольно и собственноручно; текст был написан не им, но на подлинности газеты настаивали".[2]
По всей видимости, Е. Тучков потребовал от митрополита Петра подписать известное сопроводительное письмо в редакцию "Известий" и признать подлинность послания. Необходимо отметить, что митрополит Петр назван в месте с Патриархом как член группы "правых церковников", которая "имела отношения шпионского характера с АРА и с представителями Англии".[3] Уже 27 марта Е.Тучков докладывал, что "группа ликвидирована". Готовился арест Патриарха, остальные члены группы были арестованы и допрашивались. Только митрополит Петр, названный вторым после Патриарха, не только не был допрошен или арестован, но и с ведома ГПУ, стал Местоблюстителем Патриаршего Престола. Фактически без видимых причин с него были сняты тяжелейшие обвинения. Естественно, пойти на это Е.Тучков мог при условии выполнения митрополитом Петром определенных требований ГПУ. Кроме того, митрополит Петр, естественно, не мог не понимать, какие репрессии обрушатся на Церковь, в случае его отказа признать подлинность послания.
Кроме того, очень важно отметить, что послание не было разослано по епархиям и приходам, что обычно делалось в отношении патриарших посланий.
Важным источником при изучении отношения митрополита Петра к "Завещанию патриарха Тихона" является следственное дело Н-3677, заведенное в 1925 г. в отношении митрополита Петра и целого ряда других священнослужителей. Материалы дела позволяют сделать выводы об отношении митрополита Петра к "Завещанию".
Приведем краткий обзор этого следственного дела. 11. 11. 1925 г. АРК приняла решение ускорить раскол среди "тихоновцев", а также поместить в "Известиях" "ряд статей, компрометирующих Петра" и одновременно начать следствие против Патриаршего Местоблюстителя.[4] В ОГПУ были составлены списки близких к митрополиту Петру епископов. 19 ноября были арестованы епископы Гурий (Степанов), Прокопий (Титов) и Иоасаф (Удалов) 30 ноября в Даниловском монастыре были арестованы архиереи: Парфений (Брянских), Амвросий (Полянский), Дамаскин (Цедрик), Пахомий (Кедров), Тихон (Шарапов), Герман (Ряшенцев), Николай (Добронравов), архимандрит Сретенского монастыря Серафим (Крутень), бывший обер-прокурор Синода А.Д. Самарин и другие.
Видя, что арестовывают всех значительных и стойких архиереев, Местоблюститель и сам готовился к аресту. Он составил завещание о преемстве первосвятительской власти и позаботился, чтобы оно дошло по назначению. 9 декабря Местоблюститель был арестован. Следствие длилось до конца мая 1926 г. К этому времени при поддержке ОГПУ был организован так называемый григорианский раскол, по имени митрополита Григория (Яцковского), а место Заместителя Местоблюстителя занял митрополит Сергий (Страгородский). В основном все епископы получили 3 года лагерей или ссылки. Сам Местоблюститель 5 ноября 1926 г. был приговорен к трем годам ссылки. Из приведенного перечня имен, очевидно, что было все причастные к управлению Церковью епископы из тех, кто еще оставался на свободе. Были арестованы два бывших обер-прокурора Синода и один товарищ обер-прокурора, то есть люди. имевшие опыт управления и знание церковного права.
В следственном деле имеется обвинительное заключение в отношении митрополита Петра и других проходящих с ним по делу лиц. Основным обвинением против митрополита Петра было то, что он отказался от "завещания" Патриарха Тихона и в своей деятельности руководствовался советами епископов-"даниловцев". Именно с послания начинается обвинительное заключение. В этом документе говорилось: "Смерть Тихона, последовавшая вскоре после выпуска послания, пресекла для него возможность предпринять какие-либо практические шаги в области осуществления намеченных им мероприятий и вместе с тем придала посланию характер обязательного завещания, указывающего направление, по которому должна была пойти политика церкви по отношению к Соввласти, и которую предстояло проводить лицу, заменившему патриарха". Местоблюститель же, по Заключению отказался от выполнения воли почившего Патриарха. Однако, действительно ли воля Патриарха Тихона не была важна для митрополита Петра? На этот вопрос дал ответ сам Местоблюститель. В 1933 г. шел девятый год его заточения, митрополит находился в нечеловеческих условиях в одиночной камере претерпевая нестерпимые страдания. Власти настойчиво добивались от него отказаться от местоблюстительства, но митрополит так отвечал на это: "Между прочим, в акте о моем вступлении имеется напоминание, что я обязан не уклониться от воли Патриарха Тихона".[5] Несмотря на страшные страдания, которые он мог прекратить тем, что отказался бы от местоблюстительства, митрополит Петр предпочел смерть отказу от воли Патриарха Тихона.
Но, с другой стороны, митрополит Петр полностью игнорировал другую "волю" Патриарха, изложенную в послании от 7 апреля 1925 г. В обвинительном заключении говорится: "Начав с замалчивания и игнорирования завещания Тихона...Полянский перешел к решительной борьбе со сторонниками проведения завещания патриарха Тихона".[6] ОГПУ ставило в вину митрополиту то, что он отказался от исполнения завещания человека, которого они незадолго до этого называли "главой черносотенной контрреволюционной группировки".
Необходимо отметить, что в обвинительном заключении "покаянное" заявление и послания Патриарха лета 1923 г. расценивается как изменение политики по отношению к власти "на более осторожную, прикрываемую флагом лояльности".[7] Лишь "завещательное" послание расценивается как изменение позиции Патриарха по отношению к государству.
В этой связи необходимо остановиться на точке зрения некоторых исследователей, в частности, прот. В. Цыпина, который пишет: "Ничего решительно нового в этом "Завещании" в сравнении с другими документами, изданными после 1923 г. об отношениях Церкви и государства, нет".[8] Эта точка зрения представляется нам неосновательной. Приведенные выше данные о том, что с конца 1924 г. велась подготовка к аресту Патриарха по обвинению в связи с заграничными организациями показывают, что в ГПУ не верили в то, что Патриарх действительно стал союзником властей. Как говорил сам Патриарх: "Я написал там, что я отныне - не враг Советской власти, но я не писал, что я друг Советской власти".[9] Как уже отмечалось выше, в послании принимаются практически все требования, которые АРК безуспешно предъявляла Патриарху в течение нескольких лет. Достаточно сравнить послание с обращением во ВЦИК от 30 сентября 1924 г., чтобы убедиться в том, насколько эти документы противоречат друг другу. В первом документе Патриарх говорит о фактах вмешательства властей в дела Церкви и беспримерных гонениях на нее, в послании же призывает подчиняться этой власти "не за страх, а за совесть". Практически ничего из того, что было заявлено в этом послании, Патриарх ранее не заявлял даже в "вынужденных" посланиях, написанных летом 1923 г.
Как следует из доклада Е. Тучкова февраля 1925 г., он связывал надежды на изменение положение "тихоновщины" с возможной смертью Патриарха. "Положение тихоновщины может резко измениться к худшему, так как лишенная авторитетного руководящего лица, эта группа окажется состоящей из враждующих за власть больших и маленьких групп. Поэтому крупные деятели тихоновцы уже сейчас охвачены сильным беспокойством, стремятся добиться легального авторитетного руководящего органа, и вследствие этого более умеренную линию по отношению к гласным (так в тексте - Д.С.)."[10]
Задачей Е. Тучкова было внести раскол в среду епископата. 3 сентября 1924 г. АРК приняла решение: "Поручить т. Тучкову принять меры к усилению правого течения, идущего против Тихона, и постараться выделить его в самостоятельную противо-тихоновскую иерархию".[11] Целью опубликования "завещания" как раз и был раскол среди епископата. Е. Тучков знал, что архиереи-"даниловцы" откажутся признавать этот документ. Он полагал, что, направивший "завещание" в газеты митрополит Петр, лишится поддержки этой авторитетной группы иерархов и должен будет проводить в жизнь, то, что изложено в документе. Именно этим можно объяснить то, что в первые несколько месяцев местоблюстительства ГПУ занимало выжидательную позицию и никаких антицерковных действий не предпринимало.
Однако митрополит Петр, зная о том, что Патриарх "Завещание" не подписал, отказался проводить в жизнь его положения. Например, не была создана комиссия для расследования действий заграничных иерархов. Более того, митрополит Петр в своих действиях руководствовался мнением архиереев-"даниловцев". Архиепископ Федор был к тому времени арестован и братию возглавлял архиепископ Парфений (Брянских).
28 июля Местоблюститель обратился с посланием, направленным против обновленчества. В деле сохранился подлинник этого, подписанный митрополитом Петром.[12] Внешний вид этого документа не имеет ничего общего с теми редакциями "завещания" Патриарха Тихона, которые имеются в следственном деле Н-1780.
Другим важным источником, сохранившемся в деле Н-3677, является проект послания митрополита Петра в Совнароком.[13] Послание посвящено проблеме взаимоотношений государства и Церкви, то есть той же проблеме, что и "Завещание" Патриарха. Естественно было бы предположить ссылок на "Завещание" или, по крайней мере, общности позиций обоих документов. Однако послание митрополита Петра полностью игнорирует "Завещание". В послании указывалось на то, что отказ властей зарегистрировать органы церковного управления неправомочен. Положение Церкви характеризовалось как "безправное". Характерно указание на то, что все попытки митрополита Петра напечатать в "Известиях" опровержение обновленческих измышлений оказались тщетны. Митрополит Петр призывал власти прекратить административное давление на Православную Церковь и просил облегчить участь томящихся в тюрьмах и лагерях священнослужителей. В послании митрополит Петр в частности писал: "Возглавляя в настоящее время после почившаго патриарха Тихона правосл. церковь...и свидетельствуя снова о политической лояльности со стороны православной церкви и ея иерархии". (Цитируется по копии, сделанной в ГПУ - Д.С.)[14] Заявление о политической лояльности Патриарх Тихон сделал в июне 1923 г.. именно на это заявление указывал здесь митрополит Петр. В "Завещании" Патриарха указывается просто на политическую лояльность к власти, а на приверженность власти, которая признавалась "действительно Народной Рабоче-Крестьянской властью". Назвать содержащиеся в "завещании" заявления просто заявлениями о политической лояльности власти ни в коей мере нельзя. В случае подлинности "завещания", прося власти о регистрации органов церковного управления, митрополит Петр, очевидно, указал бы на содержащиеся в "завещании" слова приверженности властям.
Как следует из допросов А.Д. Самарина, епископов-"даниловцев" и других лиц, проходивших по делу с митрополитом, они считали, что исполнение патриаршего "Завещания" для Церкви необязательно, так как грозит для нее серьезными последствиями.[15] Однако митрополит Петр, как уже отмечалось, полностью игнорировал "Завещание" в своих действиях, это было одной из причин того, что он получил безусловную поддержку епископов из Даниловского монастыря. Он тщательно избегал любых контактов с представителями ГПУ, ни о чем их не просил и в переговоры не вступал. Такая принципиальная позиция митрополита Петра, который до смерти Патриарха активно участвовал в переговорах с Тучковым, также могла быть вызвана тем, что ГПУ пошло на то, чтобы опубликовать неподписанное Патриархом послание. Митрополит Петр не просил власти о легализации церковного управления, несмотря на то, что власти сами предлагали легализацию при соблюдении ряда условий. Так уже спустя месяц после смерти Патриарха, представитель ГПУ встретился с Московским викарным епископом Борисом (Рукиным) и предложил ему создать инициативную группу "Защита православия" и подать от ее имени соответствующее ходатайство во ВЦИК. При этом представитель ГПУ уведомил, что Православная Церковь будет немедленно легализована. Епископ Борис согласился, но заявил, что один он ничего сделать не может, и отправил представителя ГПУ к Местоблюстителю, рекомендуя тому принять предложение ГПУ. Местоблюститель решительно отверг эту сделку. Епископ Борис, однако, вновь вступил в переговоры с представителями ГПУ. Договорившись об условиях легализации, он потребовал от Местоблюстителя созыва архиерейского собора. Местоблюститель решительно отверг это предложение. "Власти, несомненно, не допустят никакого свободного собрания православных архиереев, не говоря уже о Поместном соборе", - сказал он.[16]
Условия легализации, предложенные Местоблюстителю представителями ГПУ, были следующие: 1) издание декларации, призывающей верующих к лояльности относительно советской власти; 2) устранение неугодных власти архиереев; 3) осуждение заграничных епископов; 4) контакт с правительством, в лице представителя ГПУ.[17] Необходимо отметить, что всего через несколько месяцев после того, как Патриарх якобы пописал послание, где выступал искренним приверженцем советской власти, ГПУ требует от Местоблюстителя издания декларации с призывом к верующим быть лояльными властям, и это при том, что авторитет Патриарха в глазах верующих был гораздо выше, чем митрополита Петра. Более того, послание Патриарха приобрело характер предсмертного завещания, которое к тому же сам митрополит Петр отправил в редакцию "Известий". Эти странные, на первый взгляд, действия ГПУ можно, как нам кажется, объяснить только тем, что в ГПУ знали о том, что послание неподлинное, знал об этом и митрополит Петр, кроме того, большинство верующих не восприняли его как волю Патриарха. Именно поэтому властям необходимо было добиться от митрополита Петра декларации, хотя бы, в какой то мере сходной с "Завещанием", и тем самым подтвердить подлинность последнего. А. Дрейбнер писал о том, что готовый текст декларации был предложен Тучковым митрополиту Петру, но тот решительно отказался его подписать.[18] Если бы Местоблюститель знал, что подобную декларацию подписал Патриарх Тихон, то у него не было бы оснований отказываться от ее подписания. Кроме того, это еще раз подтверждает факт существования в деятельности 6 отделения практики подготовки документов, написанных от лица первоиерархов Церкви.
Дмитрий Сафонов
13 / 03 / 2003
(Окончание следует...)
[1] ЦА ФСБ Д. Н-1780. Т.5. Л.108.
[2] Бакунина Э.Н. Последние дни патриарха Тихона (Воспоминания врача). Публикация А. Серкова. // Арбатский архив. М., 1997.. С. 382.
[3] ЦА ФСБ. Ф.2. Оп.4. Д.372. Л.294.
[4] Архивы Кремля. Архивы Кремля. В 2-х кн. / Кн.1. Политбюро и Церковь 1922-1925 гг. М.-Новосибирск, РОССПЭН, Сибирский хронограф, 1997. 598 с.; Кн. 2, 1998. С. 517-518.
[5] Цит. по: Дамаскин (Орловский), иером. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ века: жизнеописания и материалы к ним. Кн. 2. Тверь.: Булат, 1996 С. 368.
[6] ЦА ФСБ Д. Н-3677. Т.4. Л. 236.
[7] Там же. Л.235.
[8] Цыпин В. прот. История Русской Церкви 1917-1997 (История Русской Церкви Кн.9). М.: Изд-во Валаам. м-ря, 1997С.124.
[9] Виноградов В. прот.О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности Святейшего Патриарха Тихона (1923-1925) // Церковно-исторический вестник. 1998. №1. С.8- 43. С. 13.
[10] ЦА ФСБ. Ф.2. Оп.4. Д.372. Л.301.
[11] Цит по: Дамаскин (Орловский) иером. Указ. соч. С. 13.
[12] ЦА ФСБ Д. Н-3677. Т.4. Л. 290-291.
[13] ЦА ФСБ Д. Н-3677. Т.4. Л. 276-280. Этот документ опубликован иером. Дамаскиным (Орловским) (Указ.соч. С. 472-475), однако при публикации автор пренебрег всеми существующими археографическими нормами. Автором публикации сделаны многочисленные исправления текста, некоторые слова и целые предложения опущены, при этом это не оговорено в примечаниях. Ссылка на источник отсутствует. Эти же особенности характерны и для других документов, публикованных в книге названного автора.
[14] ЦА ФСБ Д. Н-3677. Т.4. Л. 279.
[15] Там же. Л. 242.
[16] Дамаскин (Орловский) иером. Указ.соч. С. 350.
[17] Там же. С.350-351.
[18] Акты. С.402.
http://www.pravoslavie.ru/archiv/patrtikhon-zaveschanie2.htm
+ + +
"ЗАВЕЩАТЕЛЬНОЕ ПОСЛАНИЕ" ПАТРИАРХА ТИХОНА И "ДЕКЛАРАЦИЯ" ЗАМЕСТИТЕЛЯ ПАТРИАРШЕГО МЕСТОБЛЮСТИТЕЛЯ МИТРОПОЛИТА СЕРГИЯ
(Окончание)
Сходство неподписанного Патриархом Тихоном "Завещательного послания" и "Декларации" митрополита Сергия (Страгородского) обусловлено тем, что оба текста были составлены одним и тем же человеком...
Одним из центральных аргументов авторов, которые являются сторонниками подлинности "завещания" Патриарха, таких как Д.В. Поспеловский, является то, что существует преемственность между "Завещательным посланием" Патриарха и "Декларацией" митрополита Сергия (Страгородского). То, что эти документы имеют ряд сходных положений, по мнению Д.В. Поспеловского, является доказательством подлинности "завещательного послания".[1] Отсутствие же прямых ссылок на "Завещательное послание" в "Декларации" другой сторонник подлинности послания 7 апреля 1925 г., прот. В. Цыпин, объясняет тем, что "возможно, непопулярность этого документа среди церковного народа побудила митрополита Сергия отказаться от столь, на первый взгляд, легкого и надежного обоснования своей позиции положениями, выраженными в "Завещании" глубоко чтимого народом усопшего Патриарха".[2] Эти аргументы названных авторов не представляются нам убедительными. Для того, чтобы обосновать это, необходимо кратко рассмотреть историю возникновения "Декларации" митрополита Сергия.
9 декабря 1925 г. был арестован Местоблюститель. 14 декабря 1925 г. митрополит Сергий (Страгородский) объявил о том, что приступает, согласно воле митрополита Петра, к исполнению его обязанностей. К этому времени ГПУ удалось организовать раскольническую группу во главе с митрополитом Григорием (Яцковским), которая организовала Высший Временный Церковный Совет, не признавший права митрополита Сергия. Одновременно путем различных уловок Е. Тучков добивался от митрополита Агафангела (Преображенского) согласия на восприятие местоблюстительства. АРК на своем заседании 24 апреля 1926 г. так сформулировала тактику ОГПУ в отношении Церкви: "Вести линию на раскол между митрополитом Сергием (назначенным Петром временным Местоблюстителем) и митрополитом Агафангелом, претендующим на патриаршее местоблюстительство, укрепляя одновременно третью тихоновскую иерархию - Временный Высший Церковный Совет во главе с архиепископом Григорием, как самостоятельную единицу".[3]
В это же время митрополит Сергий пытался добиться у властей легализации органов церковного управления. 10 июня 1926 г. он подал в НКВД прошение о регистрации органов церковного управления.[4] Как условие легализации власти выдвигали опубликование декларации, которая удовлетворила бы требования ГПУ. Эти требования, как было показано выше, предъявлялись уже митрополиту Петру. Вместе с прошением митрополит Сергий подал проект декларации, посвященной вопросу отношений государства и Церкви. Эта декларация, написанная, несомненно, самим митрополитом Сергием, хотя и является вынужденным документом, однако резко отличается от Декларации июня 1927 г. Последний документ появился при следующих обстоятельствах. 12 декабря 1926 г. митрополит Сергий был арестован ГПУ и, по его распоряжению, церковное управление перешло к архиепископу Серафиму (Самойловичу). Формальным поводом для ареста послужила попытка избрания Патриарха путем письменных опросов архиереев. В архиве ФСБ имеется следственное дело Р-31639, по которому, кроме митрополита Сергия проходили: епископ Афанасий (Сахаров), епископ Павлин (Крошечкин), архиепископ Иосиф (Петровых), архиепископ Корнилий (Соболев), епископ Евгений (Кобранов), епископ Гигорий (Козлов). Названные епископы характеризовались как "черносотенная группировка церковников, ведущих за собой всю церковь".[5] Обращает на себя внимание ответ, данный митрополитом Сергием в анкете при протоколе допроса. На вопрос об отношении к советской власти он ответил: "Одинаково подчиняюсь как Сов[етской] власти, как и всякой другой, напр[имер] царской, или подчинился бы и демократической власти, если бы она была при том добросовестной".[6] Это высказывание, в отличие от Декларации 1927 г. выражает истинное отношение митрополита Сергия к власти. Митрополит Сергий обвинялся по статье 58 п.6 УК СССР, которая предусматривала наказание от 5 лет до высшей меры. Протоколы допросов митрополита Сергия датированы декабрем 1926 - январем 1927 гг. Несмотря на всю тяжесть обвинения, 2 апреля 1927 г. принимается об освобождении митрополита Сергия из-под стражи.[7] Положение митрополита Сергия во время заключения можно сравнить с положением Патриарха во время его нахождения в той же Внутренней тюрьме ОГПУ в апреле- июне 1923 г. Освобождение Патриарха тогда было обусловлено написание им Заявления в Верховный суд и послания верующим, которых требовали от него власти. Положение Церкви во время заключения митрополита Сергия было еще более угрожающим, чем в 1923 г. Церковь стояла на грани окончательного раскола и уничтожения. Согласие подписать Декларацию было условием освобождения митрополита Сергия. ГПУ приложило все усилия, чтобы заставить митрополита Сергия подписать этот документ. Ведь еще в июне 1926 г. Е. Тучков в докладе "Церковники" писал о том, что митрополит Сергий находится в безусловном подчинении у "черносотенцев".[8] Митрополит Сергий вынужден был подписать предложенный ему в ГПУ текст декларации, только после этого власти обещали ему освобождение и легализацию органов церковного управления. К сожалению, следственное дело Р-31639 не сохранило многих документов, которые должно было содержать. Например, нет текста обращения митрополита Сергия по поводу выборов Патриарха, обнаруженного при обыске у епископа Павлина, нет и многих других документов, о которых шла речь во время допросов.
Несмотря на отсутствие документов, доказывающих, что текст Декларации составлен в ГПУ, это прослеживается при сравнении текстов проекта Декларации мая 1926 и Декларации 1927 г. Достаточно сравнить тексты двух деклараций, посвященные одним и тем же вопросам. Для сравнения приведем некоторые отрывки:
| Проект Декларации 1926 г. | Декларация 1927 г. |
| Одной из постоянных забот нашего почившего Святейшего Патриарха было выхлопотать для нашей Православной Патриаршей Церкви регистрацию, а вместе с ней и возможность легального существования в пределах Союза ССР.
Получая, таким образом, права легального сущетвования, мы отдаем себе отчет и в том, что вместе с правами на нас ложатся и обязанности по отношению к той власти, которая дает нам эти права. И вот я, взял на себя от лица асей нашей Православной староцерковной иерархии и паствы засвидетельствовать перед Советской властью нашу искреннюю готовность быть вполне законопослушными гражданами Советского Союза, лояльными к его правительству и решительно отмежеваться от всяких политических партий или предприятий, напрвленных во вред Союзу. Но будем искренними до конца: мы не можем замалчивать того противоречия, какое существует между нами, православными, и коммунистами-большевиками, управляющими Союзом. они ставят своей задачей борьбу с богом (так в тексте копии, сделанной в ГПУ - Д.С.) и его властью в сердцах народа, мы же весь смысл и всю цель нашего существования видим в исповедании веры в Бога и в возмлжно широком распростраении и укреплении этой веры в сердцах народа. Они признают лишь материарлистическое понимание истории, а мы верим в Промыел Божий и чудо, и т.д. Отнюдь не обещаясь примирить непримиримое и подкрасить нашу веру по коммунизм, мы религиозно останемся такими, какие есть, староцерковниками или, как нас величают, Тихоновцами. |
Одною из забот почившего Святейшего Отца нашего Патриарха Тихона перед его кончиной было поставить нашу Православную Русскую Церковь в правильные отношения к Советскому Правительству и тем дать Церкви возможность вполне законного и мирного существования.
Выразим всенародно нашу благодарность советскому Правительству за такое внимание к духовным нуждам православного населения, а вместе с тем заверим Правительство, что мы не употребим во зло оказанного нам доверия. Приступив, с благословения Божия, к нашей синодальной работе, мы ясно сознаем всю величину задачи, предстоящей как нам, так и всем вообще представителям Церкви. нам нужно не на словах, а на деле показать, что верными гражданами Советского Союза, лояльными к Советской Власти, могут быть не только равнодушные к православию люди, не только изменники ему, но и самые ревностные приверженцы его...Мы хотим быть православными и в тоже времясознавать советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой - наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи. Всякий удар, направленный на Союз, будь то война, бойкот, какое-нибудьобщественное бедствие, или просто убийство из-за угла, подобное Варшавскому, сознается нами как удар, направленный в нас. Оставаясь православными, мы помним свой долг быть гражданами Союза "не только из страха. но и по совести", как учил нас Апостол (Рим. 13, 5). И мы надеемся, что с помощью Божиею, при вашем общем содействии и поддержке эта задача будет нами решена.[9] |
В Декларации 1927 г. удалены слова о том, что Церковь не может брать на себя "экзекуторских функций" и карать врагов советской власти. Если в проекте предусматривалось, что зарубежное духовенство для оставления в клире Московского Патриархата должно было "признать свои гражданские обязательства перед Советским Союзом", то в Декларации говориться уже о письменном обязательстве "в полной лояльности к Советскому Правительству во всей своей общественной деятельности". Отсутствовали в проекте слова о созыве Второго Поместного Собора.
Таким образом, как и в случае с "Завещанием" Патриарха Тихона, в данном случае авторами из ГПУ был использован авторский документ, но он был в очень значительной степени переработан в угоду властям. Однако, в отличие от "Завещания", различные варианты которого последовательно отвергалась Патриархом, в данном случае, по всей видимости, митрополит Сергий вынужден был согласиться на первый предложенный ему вариант.
Необходимо отметить, что между редакциями "Завещания", отвергнутыми Патриархом на начальном этапе (редакции А и Б), которые, как показано выше, не могли принадлежать Патриарху и созданы в ГПУ, и Декларацией 1927 г. существует много общего. Сравнение текстов показывает, что за обоими документами стоял один и тот же автор. Отметим ряд схожих моментов:
1. Указание на то, что советская власть - власть установленная Богом. "По воле Божие, без которой ничто не совершается, Советская власть приняла на себя.." (Б). "Утверждение Советской Власти многим представлялось каким то недоразумением...Забывали люди, что случайностей нет для христианина и что в совершающемся у нас, как везде и всегда, действует та же Десница Божия".(Декларация).
2. Слова о том, что власть доброжелательна по отношению к верующим. "Советская Власть...декретировала полную свободу веры...обеспечив...полную свободу православного исповедания" (Б). "Выразим всенародно нашу благодарность Советскому Правительству за такое внимание к духовным нуждам православного населения" (Декларация).
3. Призыв быть верными властям. "Молим Вас, чада наша, пребыть в непоколебимой верности к нашей Рабоче-Крестьянской власти". (А) "Мы должны искренейше сотрудничая власти" (Б). "Нам нужно...показать, что верными гражданами Советского Союза, лояльными к Советской Власти могут быть...ревностные приверженцы его (Православия - Д.С.)." (Декларация).
4. Необходимость всю внешнюю (внецерковную) сторону жизни сообразовывать с советским укладом жизни. "Мы должны...сообразовывать распорядок внешней церковной жизни и деятельности с новым государственным строем". (Б). "Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой - наши радости и успехи, а неудачи - наши неудачи". (Декларация).
5. Осуждение врагов советской власти. "..осуждая всякое общение с врагами Советской Власти, явную и тайную против нее агитацию" (Б). "...мы, церковные деятели, не с врагами нашего Советского Государства и не с безумными орудиями их интриг". (Декларация).
6. Призыв отвергнуть антисоветские настроения. "Остерегая всех верных чад богохранимой Церкви нашей от какой либо хотя бы тайной вражды противу Власти" (Б). "Людям указанного (антисоветского - Д.С.) настроения придется или переломить себя...по крайней мере не мешать нам, устранившись временно от дела. (Декларация).
7. Осуждение монархии, отрицание связи монархии и Православия. "Мы призываем...оставить неполезные и безумные надежды на возвращение изжитого навсегда царя и монархического строя". (Б). "Таким людям, не желающим понять "знамений времени", и может казаться, что нельзя порвать с прежним режимом и даже с монархией, не порывая с православием". (Декларация).
8. Утверждение прочности и непоколебимости советской власти. "...твердом убеждении, что Советская Власть народов...прочна и непоколебима" (Б; А). "Утверждение Советской Власти многим представлялось каким-то недоразумением, случайным и, потому недолговечным. Забывали люди, что случайности для христианина нет". (Декларация).
9. Осуждение Польского правительства. Как было показано выше, это было одно из требований АРК. "Достаточно посмотреть на происходящее в Польше..." (А, Б); "..убийство из-за угла, подобное Варшавскому" (Декларация).
10. Осуждение политиканства в Церкви. " Мы решительно осуждаем тех, кто, злоупотребляя своим церковным положением, в забвении Бога, предается политиканству". (Б) "Людям указанного (антисоветского - Д.С.) настроения придется...оставив свои политические симпатии дома, приносить в Церковь только веру". (Декларация).
11. Призыв к православным за рубежом признать советскую власть и вернуться на родину. "Мы обращаемся к чадам церкви нашей, в рассеянии и беженстве сущих, соединиться с оставленной ими родиной под Рабоче-Крестьянской Властью народов". (А). "..наше постановление, может быть, заставит задуматься, не пора ли им (зарубежному духовенству - Д.С.) пересмотреть вопрос о своих отношениях к Советской Власти, чтобы не порывать со своей родной Церковью и Родиной". (Декларация).
12. Осуждение и исключение из Русской Церкви нелояльного к советской власти заграничного духовенства. "Осуждаем и отлучаем от общения со Святою Церковью тех, кои сознательно склоняясь на сторону врагов нашей родины, тем изменнически ее предают". (А). "...мы потребовали от заграничного духовенства дать письменное обязательство в полной лояльности Советскому Правительсву во всей своей общественной деятельности. Не давшие такого обязательства или нарушившие его будут исключены из состава клира". (Декларация).
13. Осуждение руководства РПЦЗ ("карловчан"). "Горестного изумления исполнились Мы, известившись о действиях так называемого собора в Сермских Карловцах...Мы отрекаем, отлучаем и анафемствуем их" (А). "Ярко противосоветские выступления некоторых наших архипастырей и пастырей за границей, сильно вредившие отношениям между правительством и Церковью, как известно заставили почившего Патриарха упразднить заграничный Синод (5 мая-22 апреля 1922 г.), но Синод до сих пор продолжает существовать политически не меняясь". (Декларация). Важно отметить, что здесь указывается указ 1922 года, хотя еще более резким шагом по отношению к руководству РПЦЗ было согласно "Завещанию" создание комиссии для расследования их деятельности, вызов в Москву и угроза заочного суда. На это в Декларации не указывается, хотя это и не логично. Это можно объяснить только тем, что с одной стороны митрополит Сергий, зная о неподлинности "Завещания", избегал ссылок на него, с другой стороны, в ГПУ также избегали этого, так как знали, что в подлинность Завещания многие не верили. Это делалось для того, чтобы Декларация также не была воспринята как неподлинная.
14. Призыв подчиняться власти "не за страх, а за совесть". "...молим Вас со спокойной совестью...подчиняться Советской власти не за страх, а за совесть, памятуя слова Апостола..." (Б). "...мы помним свой долг быть гражданами Союза "не только из страха, но и по совести", как учил нас Апостол...". (Декларация).
Необходимо отметить, что практически одно из приведенных схожих мест не присутствует в проекте Декларации 1926 г., автором которой является митрополит Сергий. Кроме того, большинство из этих мест не вошли в опубликованную редакцию "Завещательного послания", а присутствуют в созданных в ГПУ редакциях А и Б. Следовательно, если предположить, что автором текста Декларации был сам митрополит Сергий, то сходство Декларации с редакциями А и Б "Завещания", недоступными для митрополита Сергия не поддается объяснению. Как уже отмечалось в составлении редакций А и Б "Завещания" и Декларации участвовал один и тот же автор. Этим автором митрополит Сергий быть не мог, следовательно, все эти документы составлены при активном участии сотрудников ГПУ, в частности Е. Тучкова, который внес в Декларацию те моменты, которые отверг уже на начальном этапе Патриарх Тихон. Зная о том, что "Завещание" не было подписано Патриархом и что многие верующие не верят в его подлинность он не стал включать в текст Декларации прямые ссылки на "Завещание", которые были более чем уместны в данном случае, на этом, видимо, настаивал и митрополит Сергий.
Обращает на себя внимание и способ опубликования этих документов. "Завещательное послание" было опубликовано в центральных советских газетах - "Известиях" и "Правде". Опубликование "церковного" документа в печатном органе ВКП (б) "Правде" было явлением исключительным. Опубликовать же "Завещание" отдельными листовками и распространить его по храмам и епархиям у ГПУ не было возможности, так как высшее церковное руководство знало о его неподлинности. В случае же с Декларацией публикация была осуществлена на отдельных листовках с участием церковных структур и распространено по приходам и епархиям, так как было подписано митрополитом Сергием.
В заключение, хотелось бы обратить внимание на еще один довод сторонников подлинности "Завещательного послания". Еще прот. В. Виноградов обратил внимание на то, как описывается в книге митрополита Еелевферия (Богоявленского) то объяснение, которое дал митрополит Серафим (Александров) тому факту, что "Завещание" не было оглашено митрополитом Петром сразу же по смерти Патриарха.[10] По версии митрополита Серафима (Александрова), митрополит Петр якобы забыл о пакете с "Завещанием". Однако если прот. В. Виноградов полагал, что сделано это было для того, чтобы скрыть неподлинность "Завещания", то современный автор прот. В. Цыпин считающий "Завещание" подлинным, полагает, что митрополит Серафим "запутывал дело для того, чтобы скрыть непосредственное участие в создании и публикации этого документа вездесущего Тучкова".[11] Признавая факт участия Тучкова в составлении "Завещания", прот. В. Цыпин полагает, что Патриарх все же подписал его, потому что это было "единственной возможностью улучшить условия существования Церкви в Советском государстве".[12] Однако автор не объясняет, каким образом эти отношения могли быть улучшены. Надежд на легализацию органов церковного управления после того как Е. Тучков в начале марта отказал в этом быть уже не могло. Это подтверждается текстами его докладов руководству, из которых следует, что он не был намерен соглашаться на легализацию органов церковного управления и надеялся на раскол среди "тихоновцев" после ожидаемой им смерти Патриарха.[13] Более того, опыт взаимоотношений с ГПУ показывал, что даже в случае выполнения требований ГПУ, как, например, в случае с Красницким, никаких уступок Церкви не делалось. Как было показано выше, начиная с лета 1924 г. Патриарх отказался от малейших компромиссов с властью. Последовательный отказ Патриарха подписать первоначальные редакции (А и Б) "Завещания" подтверждают это, как и то, что текст послания Патриарха (З) был воспринят резко отрицательно в ГПУ. Если бы Патриарх подписал "Завещание", то единственным объяснением, этому может быть только опасение за собственную судьбу. Однако вся предыдущая деятельность Патриарха показывает, что он не опасался заключения и смерти, тем более он не мог этого делать и в 1925 г., когда из-за состояния здоровья мог прожить еще в лучшем случае несколько лет.
Поведение митрополита Серафима (Александрова) можно, на наш взгляд, объяснить следующим образом. Как член неформального патриаршего Синода, он был широко известен своими частыми и последовательными контактами с ГПУ. На этот факт указывал митрополит Петр (Полянский) в своем письме 14 января 1926 г. Е. Тучкову, написанном в заключении. Он писал, что частые посещения митрополитом Серафимом ГПУ истолковывались в народе не в его пользу, и его "народная молва прозвала даже "Лубянским митрополитом"".[14] Обращает на себя внимание то, что он не подвергался серьезным репрессиям до конца 30-х гг. В этой связи его подпись в "сопроводительном" письме, направленном в редакцию "Известий" 14 апреля 1925 г. легко объяснима. Кстати необходимо отметить отсутствие подписи еще одного члена патриаршего незарегистрированного Синода митрополита Тихона (Оболенского), что объясняется тем, что он отказался ее поставить, зная о неподлинности "Завещания". В этой связи, не будучи заинтересован в афишировании своих контактов с ГПУ и намеренно скрывая то, что Патриарх "Завещание" не подписал, митрополит Серафим вводил в заблуждение митрополита Елевферия. Прот. В. Виноградов, видимо, ошибается, когда пишет о том, что митрополит Серафим рассчитывал на "дипломатическую прозорливость и догадливость" митрополита Елевферия". Целью митрополита Серафима было скрыть подлинное происхождение "Завещательного послания".
Подписание такого документа как "Завещательное послание Патриарха Тихона" или "Декларация" митрополита Сергия не могли остаться без последствий. Патриарх Тихон не мог не понимать, что подписание "Завещания" в дальнейшем заставит его идти еще на большие уступки властям, заставит выполнять их требования. Однако вся предыдущая политика Патриарха в отношении власти показывает, что он только в редких случаях шел на уступки власти, стараясь путем лавирования избежать значительных уступок. Поэтому сторонники подлинности "Завещания" с необходимостью должны признавать, что Патриарх в конце жизни изменил своим принципам и был готов удовлетворять требования властей даже тогда, когда они нанесли бы значительный вред Церкви. Подписав "Завещание", Патриарх оказался бы в той же ситуации, в которой оказался митрополит Сергий после подписания "Декларации". Вот как характеризовал его положение в августе 1929 г. Е. Тучков: "Митрополит Сергий попрежнему (так в тексте - Д.С.) всецело находится под нашим влиянием и выполняет все наши указания. Им посылается запрос митрополиту Евлогию с требованием объяснений по поводу панихиды по расстреляным. Сергий готов сместить его и заменить любым кандидатом по нашему указанию. Сергиевским синодом выпущен циркуляр епархиальным архиереям с возложением на них ответственности за политическую благонадежность служителей культа и с предписанием репрессирования по церковной линии за а/с деятельности. Сам Сергий также приступил к этому репрессированию, увольняя виновных попов. Мы намерены провести через него указы: 1) о сдаче некоторых колоколов в фонд обороны страны и 2) о запрещении говорить тенденциозные проповеди с указанием тем, которые он разрешает затрагивать (темы догматические и богословские".)[15] Хотя Е. Тучков в своих докладах и был склонен преувеличивать свои заслуги, но тем не менее, приведенный отрывок ярко характеризует то положение, в котором оказался митрополит Сергий после подписания "Декларации". В таком же положении мог бы оказаться Патриарх Тихон в случае подписания "Завещания". К приведенному отрывку доклада Е. Тучкова необходимо добавить, что неугодный ОГПУ митрополит Евлогий (Георгиевский) 10 июня 1930 г. был уволен от управления русскими церквами в Западной Европе, а управление Западноевропейской епархией было позднее поручено митрополиту Литовскому Елевферию (Богоявленскому)[16]; А 15 февраля 1930 г. митрополит Сергий дал известное интервью советским газетам, в котором отрицал факт гонения на религию в СССР, факт репрессий по отношению к верующим и говорил об улучшении положения Церкви.[17]
Таким образом, как следует из вышеизложенного, так называемое "Завещательное послание" Патриарха Тихона от 7 апреля 1925 г. не было подписано Патриархом и не может быть признано подлинным. К практике опубликования посланий и "интервью" Патриарха, которые были значительно изменены по сравнению с авторскими или аннулированы Патриархом ГПУ уже прибегало не раз. В данном случае, когда ГПУ ожидало смерти Патриарха и рассчитывало внести раскол в среду "тихоновского" епископата, опубликование подобного "Завещания" чрезвычайно выгодно ГПУ. Привлечение Декларации митрополита Сергия подтверждает, что автором текстов и "Завещания" и Декларации был сотрудник ГПУ, вероятнее всего, Е. Тучков, однако оба документа имели в своей основе в очень значительной степени измененные авторские тексты Патриарха и митрополита Сергия соответственно.
Дмитрий Сафонов
24 / 03 / 2003
[1] Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в XX в. М., 1995. С. 128-130.
[2] Цыпин В., протоиерей. История Русской Церкви 1917-1997 (История Русской Церкви Кн.9). М.: Изд-во Валаам. м-ря, 1997. С. 124.
[3] Дамаскин (Орловский), иеромонах. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ века: жизнеописания и материалы к ним. Кн. 1. Тверь.: Булат,. Кн. 2. 1996 С.15.
[4] Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917-1941. Документы и фотоматериалы. М.: Изд. Библ. богосл. ин-та Ап. Андрея, 1996. С.217-218.
[5] ЦА ФСБ. Д. Р-31639. Л.48.
[6] Там же. Л. 56 об.
[7] Там же. Л.54.
[8] ЦА ФСБ Ф.2. Оп.4. Д.372. Л.332.
[9] Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти. 1917-1943 / Сост. М.Е. Губонин. М.: Православный Свято- Тихоновский Богословский Институт, 1994.. С.509-512.
[10] Виноградов В .протопресвитер. О некоторых важнейших моментах последнего периода жизни и деятельности Святейшего Патриарха Тихона (1923-1925) // Церковно-исторический вестник. 1998. №1 С.32-33.
[11] Цыпин В. прот. История Русской Церкви. 1917-1997. С. 124-125.
[12] Там же. С.125.
[13] ЦА ФСБ Ф.2. Оп.4. Д.372. Л.304.
[14] ЦА ФСБ Д. Н-3677. Т.4. Л. 121об.
[15] ЦА ФСБ. Ф.2. Оп.7. Д. 405. Л.2.
[16] Цыпин В. прот. История Русской Церкви. 1917-1997. С.567-568.
[17] Акты. С. 682-684.
http://www.pravoslavie.ru/archiv/patrtikhon-zaveschanie3.htm
См. также на указанном сайте:
Почему не состоялся процесс над Патриархом Тихоном?
Был ли Патриарх Тихон сторонником введения нового стиля?
На мой непросвещенный взгляд, есть такие "специальные люди", которым доставляет удовольствие, и, даже, является их насущной потребностью, аналитическая работа с текстами, которые, они всюду разыскивают и накапливают. Уму (обычного человека) непостижимо это пристрастие, и, даже внушает некоторый страх. Поэтому, видимо, никто из восьмисотсорокатрех "просмотревших", не дерзнул вмешаться. И я не дерзаю, бо "обыкновенен", но "шляпу снимаю" - великий труд!
Ходатайство начальника СПО ОГПУ Я.С.Агранова о награждении Е.А. Тучкова, 1931 г.: "состоит в должности Начальника III-го Отделения Секретно-Политического Отдела ОГПУ... Под руководством тов. ТУЧКОВА и его непосредственном участии была проведена огромная работа по расколу православной церкви (на обновленцев, тихоновцев и целый ряд других течений). В этой работе он добился блестящих успехов..." http://www.alt-srn.ru/story/1-latests-news/1099-o-nagrojdenii-tychkova.html