20.07.1887 (2.08). - Умер Михаил Никифорович Катков, редактор-издатель "Московских ведомостей" и "Русского вестника", публицист-политик
М.Н. Катков – «государственный деятель без государственной должности»
К познанию России от обратного – 12
Михаил Никифорович Катков (1.11.1818–20.7.1887) – редактор и издатель газеты "Московские ведомости" и журнала "Русский вестник", влиятельнейший публицист национально-консервативного направления, твердо стоявший за честь и благоденствие России. Родился в семье мелкого канцелярского чиновника, детство и юность прошли в бедности. Катков учился в Преображенском сиротском училище, 1-й Московской гимназии и в частном пансионе.
В 1834–1838 гг. Катков столь успешно занимался на словесном отделении Московского университета, что слушать его ответы приходили студенты, а курс он окончил кандидатом с отличием. Будучи западником, Катков вошел в антиправительственные кружки Н.В. Станкевича и В.Г. Белинского, был знаком с А.И. Герценом, близко сошелся с революционером-нигилистом (впоследствии масоном-сатанистом) М.А. Бакуниным.
В 1839 г. Катков поехал набираться ума в передовую Европу. Живя уроками и не вылезая из долгов, он поступил в Берлинский университет, где слушал лекции Шеллинга. Ума набрался быстро: уже в 1842 г. Катков вернулся в Россию, совершенно другим человеком и разошелся с былыми соратниками и в дальнейшем повел как публицист жесткую борьбу против революционеров. Разумеется те заклеймили его "ренегатом".
В 1845 г. Катков защитил диссертацию "Об элементах и формах славяно-русского языка" и стал адъюнктом на кафедре философии, занимаясь до 1850 г. исключительно наукой. В 1850 г. вышло распоряжение, по которому философию могли преподавать только профессора богословия. В 1850–1855 гг. Катков заведовал редакцией газеты "Московские ведомости". В 1856 г. стал издателем-редактором журнала "Русский вестник", где он выступал за освобождение крестьян с землей за выкуп для создания "надежного класса" средних землевладельцев, считал необходимым введение местного самоуправления. Благодаря умелому подбору сотрудников и хорошей постановке беллетристического отдела журнал пользовался большим успехом.
С середины 1860-х гг. общественному спокойствию России стали серьезно угрожать умножившиеся нигилисты всех мастей. Катков выступил против их вождей – Н.Г. Чернышевского и А.И. Герцена. В свою очередь Герцен писал о Каткове: «Либеральный публицист... бросил за борт либерализм, конституционализм, поклонение Европе... внезапно почувствовав себя неистовым патриотом». С особой силой эта борьба обострилась в 1863 г., когда Катков возглавил "Московские ведомости" и в это же время началось восстание в Польше, политически и пропагандно поддержанное иностранными державами. Они объединились против России, обезпокоенные ее влиянием в делах славянских государств, однако должный отпор этим угрозам в России поначалу отсутствовал.
Общаясь с представителями всех слоев русского общества, Катков приходит к выводу, что «нигде не видно крепкой закваски, нет никакого общественного типа, имеющего задатки силы». Поэтому в деле общественного служения стране Катков, держась «в стороне от всяких политических партий и не ища себе союзников, укрепился в намерении полагаться исключительно на себя. Опыт уже доказал, какую громадную пользу принес он, идя своим путем, ибо главным образом, или даже исключительно, ему обязаны были мы успехом в борьбе с возмутившейся Польшей. Сам по себе мятеж был не страшен, но весьма серьезная опасность заключалась в безалаберном настроении общества и в шатаниях правительства; даже такой энергичный человек, как граф М.Н. Муравьев, очутился бы в затруднительном положении, если бы Катков не произвел быстрого и благотворного переворота в общественном мнении и если бы не подкрепил Государя, который колебался среди различных и весьма опасных влияний. И Катков понял, в чем состоит его призвание, решился быть верным слугой правительства, быть его советником, не занимая никакого официального положения, преследуя лишь цели, клонящиеся к пользе и безопасности государства» (Е. Феоктистов. "За кулисами политики и литературы").
Катков заявил, что для сохранения единства империи допустимы любые средства, в том числе вооруженные против мятежников. Находясь вне правительства, но будучи влиятельным публицистом, пользующимся поддержкой большей части русского общества, Катков побуждал власти к решительным действиям. Своими великими заслугами в польском вопросе Михаил Никифорович «завоевал себе положение государственного деятеля без государственной должности; недостаточно было сказать, что он является выразителем общественного мнения: нет, он создавал общественное мнение, которому приходилось следовать за ним... Он составил блестящую репутацию кн. Горчакову, отважившемуся, после долгих колебаний, под влиянием "Московских ведомостей" дать решительный отпор западным державам, выступившим с наглыми требованиями относительно Польши» (Е. Феоктистов).
«Все опиралось на "золотое перо" Каткова... Нельзя сказать, чтобы Катков был гениален, но перо его было воистину гениально... Он мог в лучшую минуту сказать единственное слово, – слово, которое в напряжении, силе и красоте своей уже было фактом, то есть моментальной неодолимо родило из себя факты и вереницы фактов. Катков – иногда, изредка – говорил как бы "указами": его слово "указывало" и "приказывало". "Оставалось переписать... – и часто министры, подавленные словом его, "переписывали" его передовицы в министерских распоряжениях и т.д.», – писал В.В. Розанов.
«Катков жил вне Петербурга, не у "дел", вдали, в Москве. И он как бы поставил под московскую цензуру эту петербургскую власть, эти "петербургские должности", не исполняющие или худо исполняющие "свою должность". Критерием же и руководящим в критике принципом было то историческое дело, которое Москва сделала для России. Дело это – единство и величие России... Катков не мог бы вырасти и сложиться в Петербурге; Петербург разбил бы его на мелочи. Только в Москве, вдали от средоточия "текущих дел", – от судов и пересудов о мелочах этих дел, вблизи Кремля и московских соборов, могла отлиться эта монументальная фигура, цельная, единая, ни разу не пошатнувшаяся, никогда не задрожавшая. В Петербурге, и именно во "властных сферах", боялись Каткова. Чего боялись? Боялись в себе недостойного, малого служения России, боялись в себе эгоизма, "своей корысти". И – того, что все эти слабости никогда не будут укрыты от Каткова, от его громадного ума, зоркого глаза, разящего слова. На Страстном бульваре, в Москве, была установлена как бы "инспекция всероссийской службы", и этой инспекции все боялись, естественно, все ее смущались. И – ненавидели, клеветали на нее...» (В. Розанов. "Суворин и Катков").
В 1866 г., не оставляя газету, Катков стал чиновником особых поручений при министре народного просвещения. Чем ощутимее была революционная атмосфера, тем все более "правым" становился Катков. Он много писал об экономических проблемах, пропагандируя усиленное промышленное развитие, полагая, что таким образом Россия сможет укрепить военную мощь, утвердиться на міровом рынке и сохранить целостность империи. Но это не значило, по мнению Каткова, что страна перестанет быть аграрной, а дворянство не останется опорой престолу. Большую роль Катков отводил образованию, полагая, что правильная воспитательная система сможет противодействовать развивающемуся "нигилизму".
После убийства Александра II Катков стал сторонником жесткого курса Александра III, сблизившись с К.П. Победоносцевым. «Не парламентаризму ли должны мы завидовать, этой пошлой доктрине, везде потерявшей кредит, которая может быть годна только как средство постепенного ослабления власти и перемещения ее из рук в другие», – писал Катков, центральной идеей публицистики которого стало обоснование самодержавия как власти, единственно возможной в России. Неприятие Катковым либеральных реформ было тем сильнее, чем больше когда-то он сам за них ратовал – тем самым он искупал свою вину и западнические грехи молодости.
Не будет преувеличением сказать, что в значительной части общества национальное чувство во второй половине XIX века было возбуждено тем громадным влиянием, которым пользовались "Московские ведомости", издаваемые М.Н. Катковым.
Катков умер в своей усадьбе. Его смерть была воспринята как государственное событие, и в церквах всей России служили панихиды по усопшему.
Использован материал:
http://www.hrono.info/biograf/katkov.html
К познанию России "от обратного" - см. также:
1. Памяти Н.М. Языкова.
2. Герцен: «Террором создать ничего нельзя».
3. Памяти Л.А. Тихомирова.
4. Достоевский: «Православие – наш социализм».
5. Жертва Гоголя Божественной правде.
6. Самарин: от Гегеля – к Православию.
7. Костомаров: Малороссия как малая родина.
8. Карамзин: от масонства к монархизму.
9. Иван Киреевский: от романтизма к Православию.
10. Памяти К.С. Аксакова.
11. Памяти П.А. Вяземского.
12. М.Н. Катков: «государственный деятель без государственной должности».
13. А.В. Карташев: от масонского министра – к апологету Св. Руси.
Хоть и с большим опозданием воздадим должное государственно мыслящему человеку, незаслуженно оклеветанному и преданному забвению.
Помню, как в советских учебниках клеймили Самарина, Каткова и других здравомыслящих патриотов. Теперь-то понятно, кто и зачем это делал. а в нынешних-то что о них пишут? И пишут ли?
Царствия всем небесного!