Перенос большевиками столицы из Петрограда в Москву

12.03.1918. - Перенос большевиками столицы из Петрограда в Москву

Мысли о Москве-столице

12 марта 1918 г. Москва была объявлена столицей советской России после переезда туда правительства Ленина из Петрограда. Разумеется, называть Россией новое государство с антирусской, по сути – оккупационной, властью было неправильно, что в 1922 г. и привело к переименованию России в СССР. Таким образом, Москва стала столицей не Третьего Рима, а всего лишь его постепенно восстанавливаемой (чисто механически) территории с совершенно противоположным духом правления. Тем не менее перенос столицы многим показался знаковым событием.

К тому же за несколько месяцев до того в Москве произошло другое знаменательное событие: 5 ноября 1917 г., в храме Христа Спасителя Всероссийский Поместный Собор  избрал Патриарха. В православной традиции власть в государстве имеет две главы – Царя и Патриарха, взаимодействующих по принципу симфонии. И вот, после падения в марте 1917 г. одного законного столпа православной государственности – царской власти, в конце того же года в Москве происходит восстановление другого (около 200 лет отсутствовавшего) законного столпа – Патриаршества. Москва таким образом все-таки стала столицей Русской духовной власти, которую достойно осуществлял Патриарх Тихон, умерщвленный за это большевиками.

Совпадение этих двух событий произвело впечатление в русской эмиграции, разочарованной западным предательством Белого движения. Многие такие эмигранты, начиная со "сменовеховцев" (авторы и последователи сборника "Смена вех"), усмотрели в восстановлении Москвы как политической и духовной столицы «мистический смысл революции, которому предстоит вскоре раскрыться». Особенно ярко эту идею выдвинули в 1921 г. евразийцы, истолковавшие революцию как «крах попыток рационалистической европеизации России, начатой Петром I, и выход России на свой национальный путь, который будет вскоре осознан народом – так русская стихия преодолеет большевизм». К тому же объявленный в советской России в марте 1921 г. нэп (новая экономическая политика после множества крестьянских восстаний и прогремевшего Кронштадского мятежа), казалось, выявил и усталость самих большевиков от террора...

Эти надежды не оправдались. Евразийцы верно отталкивались от апостасийного Запада и от западнического петербургского периода, но преувеличивали географическое толкование призвания России как Евразии в ущерб историософскому ее пониманию как Удерживающего во всемірном масштабе. Ведь именно против православного Удерживающего и была совершена революция міровыми антихристианскими силами в 1917 году. Причем марксизм стал секулярным вариантом иудейских чаяний "земного рая", – в этой оценке сходились и русские философы (В.С. Соловьев, о. Сергий Булгаков, Н.А. Бердяев, С.Л. Франк, Г.П. Федотов, А.Ф. Лосев), и один из духовных лидеров сионизма – М. Бубер ("Еврейство и человечество"), и даже некоторые связанные с масонством большевики (Луначарский, "Религия и социализм"). Последующие сатанинские гонения на Церковь, показали, что для преодоления богоборческого "жидо-большевизма" (так его называли правые круги эмиграции) одной лишь географической перемены столицы недостаточно – его преодолели сотни тысяч Новомучеников Российских своим жертвенным подвигом...

Однако все же не кроется ли в том факте, что после революции Москва снова стала столицей России, какое-то промыслительное значение? Ведь Москва была историческим сердцем  российской государственности в ее главном призвании – как удерживающего Третьего Рима. Мог ли этот факт остаться совершенно без влияния на советский период истории?

Несомненно, что большевики перенесли столицу вынужденно: подальше от границы, откуда могла исходить опасность во время продолжавшейся Міровой войны и начинавшейся гражданской (в 1919 г. генерал Юденич не взял Петроград только из-за предательства англичан и эстонцев). Большевики не связывали свое решение о переезде ни с какой идеологией. Наоборот: Петроград был бы им удобнее своей налаженной правительственной и транспортной инфраструктурой, да и "прогрессивная интеллигенция" там была более активна – тогда как Москва воспринималась ими как город купеческий, менее революционный и даже "черносотенный". Например, переездом в Москву был очень раздражен главный "мотор революции" в те годы – Троцкий: в русской архитектуре, древних кремлевских храмах, даже в Царь-пушке и Царь-колоколе он видел «тяжелое московское варварство» (см. его автобиографию "Моя жизнь").

Троцкого можно понять: географическое и историческое окружение, действительно, может влиять на чувства, мысли и поведение людей. Именно поэтому большевики уничтожали не только церкви, но и многие русские исторические памятники, особенно в столичной Москве. Не повезло ей в этом смысле с переносом столицы. Но только ли на Троцкого оказывала свое влияние московская старина, вызывая озлобление? Может быть, она как-то в ином духе влияла и на его оппонентов в годы конфликта троцкистов со Сталиным во второй половине 1930-х годов?

Во всяком случае, тогда у Троцкого эта «варварская русская Москва» совместилась с представлением о сталинском "термидоре": некоей русской «волне самобытности, которая угрожала ... смыть Октябрьскую революцию» ("Портреты революционеров"). Тогдашний внутрипартийный конфликт в среде большевиков был по своей сути связан с отношением к русскому народу: продолжать ли жесточайшую войну с ним, какая велась до тех пор (запрещение слова "русская история", террор против Православия, разгром крестьянства, начало "безбожной пятилетки")? Или же прекратить эту войну и использовать уже фактически сломленных и покоренных русских как державообразующий народ для "укрепления социализма в одной стране"?

Убежденные интернационалисты-троцкисты видели в русском народе лишь "охапку хвороста" для разжигания міровой революции, а окружавшее их «московское варварство» еще больше вызывало их раздражительность против русских (немалую роль в этом играло их прежнее воспитание в духе "Шулхан аруха"). Однако умному прагматику Сталину, к тому же выходцу из православного народа, проще было признать русскую державообразующую реальность и оседлать ее – при этом дискредитируя своих соперников их антирусскостью. Иначе ни сохранить власть компартии, ни тем более выиграть позже войну с Германией было бы невозможно.

Некоторые патриоты готовы за это признать Сталина "национальным героем" (забывая, что этот  бывший семинарист оставался богоотступником, и в те же 1937-1938 гг. только на одном Бутовском полигоне под Москвой было расстреляно более тысячи священнослужителей, а всего более 100 000). Настоящим героем тогда был русский народ, заставивший своим жертвенным сопротивлением сталинской коллективизации и "безбожной пятилетке" изменить политику партии.

И этому, возможно, хотя бы в какой-то мере способствовало «самобытное московское варварство», ставшее катализатором внутрипартийного конфликта? В результате "черносотенный" русский народ не был брошен троцкистами в топку міровой революции, а интернационалистический коммунизм претерпел известную национальную мутацию. Западные советологи назвали ее "национал-большевизмом" – самым страшным, по их мнению, временем в советской истории: началом "государственного антисемитизма". Хотя, разумеется, так называемая "чистка партии от евреев" в 1937–1938 годы получилась не потому, что цель была вычистить именно евреев, а потому что их было очень много в руководстве и они были в основном интернационалистами и русофобами ленинского образца, не приемлющими прагматичный сталинский поворот.

Как признавал даже сионист М. Агурский, в этой замене евреев «новым социальным слоем народа, большей частью крестьянского происхождения... была реакция огромной славянской страны на интернационалистические, космополитические эксперименты 1920-х и 1930-х годов, которые игнорировали национальный фактор. Сталин просто поднял этот новый слой к власти: он не создал его. Без преувеличения можно рассматривать чистки 1936-1938 годов как один из последних этапов гражданской войны в России» ("The Birth of Byelorussia"). В результате большевики отбросили и многие постулаты марксистского "Манифеста коммунистической партии" (уничтожение семьи, нации, государства) и стали паразитировать на традиционных православных чертах русского характера (соборность, нестяжательство, верность долгу, готовность к служению высокой идее), – которые сегодня воспринимаются коммунистами-патриотами в качестве самогό коммунизма.

С тех пор западная советология (созданная эмигрировавшими меньшевиками и троцкистами) прочно связала сталинский национал-большевизм с "русским варварством". В Холодной войне пропагандно обыгрывался именно тот факт, что большевики перенесли столицу в Москву и тем самым переняли "деспотическое" наследие Московской Руси и кровавой опричнины Ивана Грозного. Это помогало міровой закулисе маскировать истинные истоки и цели марксизма, который она привела к власти в России – именно для разрушения наследия русской православной государственности, духовный пик которой как раз и был в Московской Руси, осознавшей себя Третьим Римом, удерживающим міровое зло.

В данной статье нет места для апологии Московской Руси – отсылаю хотя бы к книге И.Л. Солоневича "Народная монархия", где собрано много верных фактов (жаль только – без их религиозного осмысления). Несомненно, что петровские реформы нанесли тяжелый удар по идеалу Святой Руси: верхи отменили симфонию государства и Церкви, впустили в русское общество западные апостасийные веяния (масонство), отдали закрепощенных крестьян в собственность освобожденным от обязательной службы дворянам – все это стало внутренней причиной ослабления и падения монархии в 1917 году под натиском внешних сил.

Уточним: Россия не была грешнее западных демократий, их грехи стократно превосходили русские: достаточно упомянуть их отход от Православия и борьбу против него, Реформацию с освящением стяжательства как "богоизбранности", сотни тысяч жертв инквизиции, геноцид аборигенов на колонизируемых континентах. Но их греховную суету Господь терпел и продлевал всю земную историю, поскольку на земле еще оставался один народ, готовый служить Богу: русский народ и его Третий Рим.

К нему, однако, отношение у Господа Бога было иное: когда и его правящий слой стал отказываться от своего "удерживающего" призвания, теряя осознание своей миссии Третьего Рима и тем самым теряя оправдание своего бытия в Божием плане, тогда у Бога уже не было причин продлевать историю и удерживать землю от гибели. Разве что, по великой милости Божией, этому последнему народу дается последний шанс: на пути небывалых страданий и жертв понять причины своего падения, вынести из него должный урок и захотеть восстановиться в "удерживающем" качестве Москвы – Третьего Рима.

Именно поэтому нашему народу было суждено пережить совершенно небывалый строй: антихристианско-богоборческий, который стал "репетицией апокалипсиса" и в наиболее откровенном виде явил нам для уразумения всю міровую раскладку сил противоборства добра и зла и роль России в этой борьбе.

Несомненно, что большевицкая революция стала концом петербургского западнического периода русской истории. И в том смысле, что большевики довели до логического богоборческого предела западный атеизм – тем самым показав его несостоятельность. И в том, что промыслом Божиим удержали Россию от присоединения к западной апостасийной "общечеловеческой семье", оставив нам шанс на воссоздание подлинно русской государственности после неизбежного изживания утопического марксистского режима.

С этой точки зрения, перенос столицы из С.-Петербурга (Петрограда) в Москву, независимо от намерений духовно слепых большевиков, можно рассматривать как промыслительное Божие указание зрячим православным людям смысла попущенного испытания. Ведь многое в истории имеет значение в промысле Божием, независимо от целей действующих политических сил и даже вопреки им. Именно в древней столице Третьего Рима борьба русских и антирусских сил наиболее наглядно могла раскрыть свою историософскую суть – для выявления верного направления русского возрождения.

К сожалению, мирное перерождение коммунистического режима в русскую национальную власть (на что надеялись многие и в брежневский период: так называемая "русская партия" в КПСС) – так и не удалось по причинам обязательного государственного атеизма. В конце ХХ века на место КПСС ценою разрушения территории исторической России пришли духовные наследники Троцкого, поддержанные наследниками его заокеанских финансистов.

Однако не одни они составляют многотысячный правящий слой РФ. Он и сегодня стоит перед знакомой проблемой: подавлять ли по-прежнему "черносотенный" русский народ для вхождения в глобальную олигархическую семью с награбленными миллиардами – чтобы вместе со всем цивилизованным міром готовить свою гибель в царстве антихриста? Или же опереться на державообразующий народ для укрепления своей власти в своей разрушенной России, чтобы удержать и ее, и себя, и весь мір от антихристианской диктатуры Нового мірового порядка? И быть может, в этом конфликте сохранившиеся древние святыни Третьего Рима смогут сегодня пробудить хотя бы в ком-то из правителей чувство русской удерживающей ответственности?..

Впрочем, не потому ли русские составляют в правящем слое убывающее меньшинство, ибо прозревающие постоянно отторгаются им, как Глазьев, Полеванов, Миронов, Родионов, Ивашов?.. При виде этого часто думается: если в правящем слое и силовых структурах еще остались их единомышленники, то не лучше ли им сейчас использовать свое влиятельное положение и возглавить «реакцию огромной славянской страны на космополитические эксперименты», – в надежде на помощь Божию, – чем после унизительной отставки оправдываться, кто и почему им этого долго не позволял?

Многие наши святые подвижники предсказывали и революцию, и возможность восстановления удерживающей государственности, если наш народ вынесет из своей катастрофы должный урок и этим станет достоин Божией помощи. Продолжающиеся страдания России, с одной стороны, являются следствием того, что правящий слой РФ не хочет вынести из ХХ века никакого духовного урока. Но, с другой стороны, – Бог еще не прекращает существования міра; следовательно, Он продлевает сроки и вряд ли Он стал бы делать это, если бы не было надежды на восстановление Третьего Рима перед концом времен.

Вот только границы его вряд ли уже будут совпадать с историческими границами России. Они определятся в точке пересечения двух идущих сегодня процессов: разложения сверху (из олигархического правящего слоя) и оздоровления снизу (из церковного народа). Скорее всего, при нынешней прозападной политике руководителей РФ (как мелкий штрих отметим и их тенденцию к переносу некоторых государственных структур Петербург) Россия потеряет еще бόльшие территории согласно известной карте Бжезинского – к выполнению этого плана США уже приступили в Азии после провокации 11 сентября 2001 года.

Если сейчас наш народ, на всех уровнях, не найдет в себе сил для изменения нынешней политики – то после "грянувшего грома" Третий Рим в лучшем случае успеет еще восстановится "на малое время" лишь в размерах Московской Руси. Но будем надеяться, что и тогда этот «стан святых и город возлюбленный» (Откр. 20:7-8) выполнит свою последнюю миссию: чтобы этим чудом возрождения православной государственности свидетельствовать истину Православия для всего міра, спасая из него последних достойных людей для жизни вечной в преображенном мире Царства Божия.

Только при виде нынешней Москвы трудно предположить, что именно она способна стать таким «станом и градом»...

М.В. Назаров
(По материалам книги "Вождю Третьего Рима",
вариант опубликован в журнале  "Русский дом", 2003, № 3)

---